Древняя, как мир, магия

Северус стоял около директорского стола и, ничего не понимая, смотрел на расплывающиеся перед глазами буквы. В глазах потемнело. Сжимая в руке послание из прошлого, Северус опустился на пол. Открывать конверт было страшно. Мужчина с удивлением смотрел на собственные дрожащие пальцы. А ведь казалось, что он давно уже научился контролировать свои эмоции. Видимо, не всегда… Мастер Зелий поднялся на ноги и, схватив со стола флакон с воспоминаниями, опрометью бросился из кабинета директора в свои апартаменты, подальше от всех и всего, в единственное место, где ему хотелось сейчас быть. Почти вбежав в комнаты, он бросил на дверь дополнительные блокирующие и заглушающие чары, опустился на диван и расправил нервно смятый в руке конверт. Конверт оказался распечатанным, кто-то явно уже прочёл это письмо, и Северус слишком хорошо понимал, кто именно. Дрожащими руками он извлёк письмо из конверта и, вздохнув, углубился в написанные рукой Лили строки: «Дорогой мой Северус, мне так много нужно сказать тебе. Для начала, я хочу попросить у тебя прощения за всё, что собираюсь сделать. Я прошу, не вини меня слишком строго, у меня просто не было другого выхода. Помнишь ту нашу ночь накануне Хэллоуина? Я ушла тогда, ещё не зная, что забеременела. А когда узнала, ты уже вернулся во Францию. Я всё рассказала о нас Джеймсу, не хотелось начинать жизнь со лжи. Пусть будет — что будет, так я тогда подумала. Джеймс отреагировал очень плохо. Я не стану повторять те жестокие слова, которыми он называл меня тогда. Было очень больно, я же знала, что он сам мне изменяет. Я предложила развестись, но он сказал, что не позволит, чтобы кто-то за спиной называл его рогоносцем. Мы очень сильно поругались тогда. Потом он ушёл и вернулся уже поздно ночью вместе с Дамблдором. Сев, я правда хотела тогда всё тебе рассказать, но Альбус убедил меня, что нашему ребёнку будет угрожать опасность, если Волдеморт узнает, что ты его отец. Я испугалась. Ты знаешь, что я никогда не одобряла того, что ты пошёл за этим чудовищем, и я не желала бы такой судьбы нашему сыну, Северус. Надеюсь, ты сможешь понять меня. Джеймс сказал, что никогда меня не отпустит, но полюбить этого ребёнка не сможет. И тогда Альбус предложил выход. Сначала он показался мне ужасным, но Дамблдор убедил меня, что так будет лучше для всех, и прежде всего — для малыша. Директор предложил стереть нам с Джеймсом память, как только малыш появится на свет, и заменить воспоминания на другие, чтобы мы оба думали, что это ребёнок наш с Джеймсом. Я долго колебалась, всё это казалось таким неправильным. Джеймс же сразу ухватился за эту идею. Он давил и давил на меня, то уговаривал, то угрожал превратить мою жизнь в ад, если я не соглашусь. И я сдалась. Я знаю, что смалодушничала, но я совершенно не знала, что мне делать. Джеймс запер меня в доме, приставив ко мне двух домовых эльфов. Он запретил мне говорить, кому бы то ни было о том, что я ношу не его ребёнка. Даже его друзья не знали. Перед приходящими в дом гостями мы разыгрывали счастливую влюблённую пару. Такой вот любительский семейный театр. Когда родился наш мальчик, Джеймс дал ему имя Гарри, в честь его прадеда Генри Поттера, что должно было убедить всех в том, что это действительно его ребёнок. С рождения Гарри прошло уже две недели. Вчера Дамблдор навёл на малыша чары схожести, Джеймс говорит, что теперь ребёнок похож на него, а я всё равно вижу в нем тебя. Не знаешь, почему так, Сев? Сегодня Альбус сотрет нам с Джеймсом память, и я никогда не вспомню, что отец нашего малыша — ты, Северус. Вот пишу это сейчас и реву, как белуга. Сможешь ли ты простить меня когда-нибудь? Я очень надеюсь, что сможешь. Это письмо я отдам Дамблдору. Наступили страшные времена, Сев. Каждый из нас в любой момент может погибнуть. Если это случится, и нас с Джеймсом не станет, Альбус передаст тебе это письмо. Я верю, что ты сможешь позаботиться о нашем малыше, и будешь ему замечательным отцом. Прости меня, если сможешь. Я всегда любила тебя, помни об этом, даже если сама я об этом забуду. С любовью, твоя Лили. 15 августа 1980 года.» *** Рука с письмом обессиленно упала вниз. Немигающим взглядом Северус смотрел на игру языков пламени в камине, чувствуя себя совершенно опустошённым. В голове лениво заворочались тяжёлые, словно камни, мысли. Как она могла так поступить с ним? А Альбус? Почему он не сказал ему? Почему не отдал письмо раньше? Вспомнились слова Дамблдора, чтобы Северус не вздумал привязываться к мальчику. Как же так? Не привязываться к собственному ребёнку? На ватных ногах мужчина подошёл к бару и, прихватив стакан и початую бутылку Огденского, вернулся к камину. Чувствуя острую потребность заглушить зарождающуюся в груди боль, зельевар налил полный стакан. Цвета тёмного янтаря жидкость так соблазнительно плескалась в хрустальном стакане, переливаясь золотыми бликами, и обещала блаженное забытье. Северус взял стакан и уже собирался сделать глоток, как в сознании всплыл образ его пьяного отца. Отца, так ненавидимого собственным сыном. Ненавидимого им, Северусом. Когда-то он дал себе слово, что его собственные дети не испытают этого никогда. Какая ирония! Вот он сам, сидит и смотрит на стакан с огневиски, страстно желая напиться до беспамятства, а где-то там, в гриффиндорской башне — так близко и так далеко — его сын, который смотрел на него сегодня на уроке с такой неприкрытой ненавистью. — Что же ты наделала, Лилс? — обратился Северус к своей незримой собеседнице, глотая слёзы — За что ты так со мной?! — почти кричал мужчина, — За что ты так поступила со мной??!! Хрустальный стакан с янтарной обжигающей жидкостью полетел в стену, разбившись на тысячи сверкающих осколков, по стене растеклось уродливое мокрое пятно. *** Сколько времени прошло с того момента, когда он нашёл это злосчастное письмо, Северус не знал. На смену ярости и обиде пришла апатия. Не хотелось ничего, только сидеть вот так и заворожённо смотреть на лижущее камни камина пламя. Взгляд наткнулся на лежащий на столике флакон с воспоминаниями. Повертев в руке стеклянный флакон с переливающейся серебристой субстанцией внутри, зельевар поднялся на ноги и вышел из своих комнат, направляясь в рабочий кабинет, где остался после занятий с Гарри старый думосброс. Поколебавшись немного, Северус вытащил пробку из флакона, вылил всё содержимое в омут памяти, и сделав глубокий вдох, погрузился в обещающие принести немало боли и разочарований чужие воспоминания. *** — Джеймс, — рыжеволосая молодая женщина с изумительными зелёными глазами подошла к сидящему в кресле Поттеру. — Нам нужно поговорить. — Ну так, говори, Лили, — не отрываясь от газеты произнёс мужчина. — Я тебя слушаю. — Джеймс, посмотри на меня, — попросила Лили, подходя ближе и забирая газету из рук мужа. — Лили, это что, не может подождать? Я не дочитал ещё, — недовольно заворчал мужчина. — Нет там ничего интересного, — отложила газету в сторону рыжеволосая. — Мне надо кое-в чём признаться тебе… Она замолчала, собираясь с мыслями. — Во-первых, я знаю, что ты изменяешь мне, я слышала ваш разговор с Сири. — Ты что, следила за мной, Лили?! — возмутился мужчина в круглых очках. — И что же ты слышала, Лилс? — Что ты переспал с какой-то магглой, с которой познакомился в байк-клубе, куда вы ходили с Сириусом! — выпалила зло Лили. — И как часто ты так развлекаешься, Джеймс?! — Никогда. Не смей. Повышать. На меня. Голос, — прошипел ей в лицо Джеймс, грубо схватив за подбородок. — Это было один раз. И я не собираюсь оправдываться, ты сама виновата. Будь ты мне хорошей женой, меня не тянуло бы искать другого общества. — Значит, по-твоему это я виновата? — зелёные глаза женщины наполнились слезами. — Ты вообще хоть немного любишь меня, Джеймс? — Лили, не задавай глупых вопросов, — раздраженно отмахнулся мужчина, — иначе я никогда не женился бы на тебе. Да ради тебя я против родителей пошёл! — Я изменила тебе, — прозвучал тихий голос Лили Поттер. — Что ты сказала?! — мужчина подскочил к рыжеволосой и с силой встряхнул за плечи. — Повтори, что ты только что сказала, Лили! — Я изменила тебе, Джеймс, — по красивому лицу потекли слёзы. — Я думаю, нам лучше расстаться. — Расстаться, Лилс?! — кричал женщине в лицо Поттер. — Как ты себе это представляешь?! — Джеймс, я беременна! — зелёные глаза испуганно смотрели на мужчину напротив. — И не ты отец этого ребёнка. — Что? — отпустил женщину Джеймс, отступая на шаг назад. — Ты нагуляла ублюдка, шлюха? И кто он? Мужчина снова схватил рыжую за подбородок, заглядывая в полные слёз глаза. — Я спросил, кто это?! — Северус! Его отец — Северус! — выкрикнула Лили, вырвавшись из жёсткого захвата. — Нюньчик? — зло хохотнул Поттер. — Ты — грязная шалава, легла под Нюньчика?! — он нервно расхохотался. — Прекрати, Джеймс! — крикнула женщина. — Ты не имеешь никакого права так говорить! — Ты мне ещё о правах говорить будешь?! — карие глаза за стёклами очков сверкнули яростью. - Ты никуда от меня не уйдёшь! Я не позволю сделать из меня посмешище, слышишь меня?! Он угрожающе приблизился к женщине. — Никто не станет шептаться у меня за спиной и говорить, что моя жена наставила мне рога! Поттер грубо оттолкнул Лили и подошёл к камину. — Посиди тут, подумай пока, — и, бросив горсть дымолётного пороха, исчез в камине. *** Пространство затянула серая дымка, которая развеявшись, перенесла Северуса в другое воспоминание. Лили с округлившимся животиком сидела в кабинете Дамблдора в Хогвартсе и поглаживала пёрышки перелетевшего на спинку её стула Фоукса. — Ты будешь замечательной матерью, девочка моя, — умильно произнёс Альбус, глядя на эту идиллию. — Профессор Дамблдор, — начала робко Лили, — может, всё-таки сказать Севу о ребёнке? Ведь он же его отец! — Бедная моя девочка! — сочувственно покачал головой директор. — Поверь моему опыту, Северус Снейп уже сделал свой выбор, и как бы мне ни было от этого горько, я признаю, что для Света он потерян навсегда, — голубые глаза внимательно смотрели на рыжеволосую женщину. — Ты же не хочешь, чтобы твой малыш пошёл по его стопам? — Нет, — помотала головой Лили, смахивая с лица подступившие слёзы. — Конечно, не хочу. Но он же отец… Это неправильно… — она с надеждой посмотрела на Альбуса. — Всё будет хорошо, моя девочка, вот увидишь, — тепло улыбнулся ей Дамблдор. — Вы с Джеймсом станете чудесными родителями, он будет любить этого малыша, не думая о том, что не он его отец. Ваш малыш будет счастлив, так же как и вы сами. Это хорошее решение. *** Воспоминание снова сменилось. — Гарри, — молодая женщина склонилась над кроваткой своего маленького новорожденного сына. — Всё будет хорошо, малыш. Мама рядом и всегда будет любить тебя, - сквозь слёзы шептала Лили, целуя маленькие пальчики. — Спи, солнышко моё. Она отошла от кроватки и достав лист пергамента, села за стол. Долго раздумывая, женщина, наконец, занесла перо и вывела первые слова: « Дорогой мой Северус…». Она писала то самое письмо, которое зельевар должен был прочесть ещё четырнадцать лет назад. По её лицу крупными каплями стекали слёзы и падали прямо на пергамент, оставляя влажные следы. Как же нестерпимо хотелось Северусу обнять и утешить её, но Лили была всего лишь воспоминанием. Мужчина присел напротив женщины, вглядываясь в каждую чёрточку её красивого лица, желая запечатлеть этот образ в своей памяти. Закончив писать, Лили быстро запечатала конверт и спустилась вниз. Там её уже ждали нервно расхаживающий по гостиной Джеймс Поттер и директор Хогвартса Альбус Дамблдор. — Профессор Дамблдор, — обратилась Лили к великому старцу. — Могу я переговорить с вами с глазу на глаз? — О, конечно, девочка моя, — тепло улыбнулся Альбус. — Джеймс, ты позволишь нам уединиться в кабинете? — Кабинет в вашем распоряжении, Дамблдор, — кивнул Поттер. — Так что ты хотела сказать мне, Лили? — голубые глаза с любопытством сверкнули из-под очков-половинок, когда на дверь были наложены чары от подслушивания. — Передайте, пожалуйста, это письмо Северусу, если с нами что-то случится, — попросила Лили, с мольбой глядя на директора. — Если нас с Джеймсом не станет, я хочу чтобы он растил Гарри. Рыжеволосая взяла Дамблдора за сухощавую старческую руку. — Пообещайте мне, что передадите. — Обещаю, девочка, — отечески похлопал старик по руке молодую женщину. — Если придёт время, я всё ему передам. — И воспоминания… Я оставлю их ему, чтобы он понял… — Лили посмотрела в голубые глаза. — Их тоже передайте. *** Воспоминание закончилось, и Северус обнаружил, что стоит около думосброса, в своём кабинете. — Значит, если придёт время, Альбус? — задал он вопрос в пустоту и быстрым шагом поспешил к выходу из подземелий. Им с директором определённо было о чём поговорить.