Древняя, как мир, магия

Не особо надеясь на удачу, Северус немало был удивлён, когда понял, что предпринятая ими мера сработала безотказно. Уже третий день вокруг метки змеемордого на его левом предплечье красовался магический барьер, усиленный вязью рун; сама же метка молчала, словно Лорд прекратил свои попытки наказать предателя, что, конечно же, не могло быть правдой. Мариса настояла на том, чтобы именно Северус оставался с Гарри, и каждый день возвращалась в Хогвартс, вести уроки зельеварения. Дамблдора ставить в известность о том, что решение проблемы уже было найдено, они не спешили. Воспользовавшись незапланированным отпуском, Северус полностью сосредоточился на создании зелья, которое могло бы перекрыть доступ змеемордому в разум Гарри, но, к сожалению, все предпринятые им попытки оказывались провальными, с каждым разом всё сильнее вынуждая зельевара чувствовать бессильную ярость. — Снова неудача? — Мариса, спустившись в лабораторию, проводила взглядом разбившуюся об стену склянку с глазами тритона. — Может стоит сделать перерыв? — Я должен что-то сделать, Мариса! Северус остановился посреди лаборатории, непроизвольно потирая ладонью лоб, и растерянно посмотрел на женщину: — Как только ублюдок поймёт, что не может больше добраться до меня, он примется за Гарри, — мрачно произнёс он. — Я должен найти выход! — И ты найдёшь его, я не сомневаюсь, — женщина подошла ближе к зельевару, — но сейчас тебе необходимо отдохнуть. — Возможно, ты права, — вынужден был согласиться мужчина. — Как дела в Хогвартсе? — Северус притянул к себе молодую женщину, обнимая за талию. — В целом, неплохо, — неопределённо пожала плечами Мариса. — Немного тревожат настроения слизеринцев, там явно что-то происходит, — прикусила нижнюю губу женщина. — И Дамблдор просил напомнить тебе про зелье для Люпина. — Мордред! — выругался зельевар. — Я совсем забыл про него. Чёртов оборотень! Вместо того, чтобы заниматься зельем для своего сына, я должен тратить своё время, чтобы остатками ущербного мозга Люпина не завладел зверь и волк никого… — принялся было возмущаться Северус, но вдруг осёкся: — Мариса, а ведь это может сработать! — чёрные глаза мужчины вспыхнули озарением. — Что ты имеешь в виду? — женщина недоумевающе посмотрела на Мастера Зелий. — Антиликантропное зелье? — Не само зелье… Только его свойство ограничивать человеческий разум от влияния внутреннего зверя, а в нашем случае — от влияния души Реддла! — воскликнул воодушевлённо Северус. — Нужно только найти, чем заменить активное вещество! Я должен вернуться к работе, Мариса, — мужчина быстро чмокнул растерянную женщину в губы и вернулся к своим котлам. — Тогда я вернусь к Гарри, — невольно улыбнулась Мариса, наблюдая за точными выверенными движениями зельевара, и не желая мешать работе гения зельеварения, покинула лабораторию. *** — И Невилл до конца урока ловил эту черепаху, — смеясь закончила девушка, рассказывая Гарри забавный случай, произошедший на уроке МакГонагал. — Бедняга Невилл, — рассмеялся подросток. — Хотел бы я видеть лицо нашего декана! — Над чем смеётесь? — в малую гостиную, где расположились Гарри с Гермионой, вошла профессор ЛеРой. — Перемываете косточки своим преподавателям? — лукаво улыбнулась крёстная, посмотрев на Гарри. — Гермиона рассказывала о том, что произошло сегодня на трансфигурации, — улыбнувшись ответил подросток. — А папа всё ещё в лаборатории? — Да, и думаю, ему сейчас лучше не мешать, — Мариса опустилась в пустое кресло. — Как насчёт горячего шоколада? Заручившись согласием гриффиндорцев, женщина призвала с кухни домового эльфа и через пару минут на столике дымились, источая божественный аромат, три чашки шоколада и нежнейшие, так полюбившиеся Гарри за время зимних каникул, круассаны. — М-м-м… Вкуснятина, — довольно произнёс мальчик, отправляя в рот лакомство, чем вызвал улыбку на лице Гермионы. — В Хогвартсе мне этого очень не хватало. — Профессор ЛеРой, — обратилась девушка к Марисе, — а вам с профессором Снейпом удалось найти тот ритуал? — поинтересовалась она, аккуратно отпивая из чашки ароматный сладкий напиток. — Удалось, мисс Грейнджер, — подтвердила догадку девушки профессор, — и даже уже провели. Вы были правы, это действительно магическое тавро, дополненное некоторыми другими свойствами, но в основе лежат именно эти чары. Мариса улыбнулась гриффиндорке: — И мы очень благодарны вам за эту помощь, Гермиона. — Я рада, что смогла помочь, — смутилась девушка. — Но этот ритуал вроде временный, а что потом? — озвучила общие опасения гриффиндорка. — Попытаемся найти способ снять его, — вздохнула Мариса. — Главное, что у нас сейчас в запасе есть время: действие защитных чар, активированных ритуалом, продлится не больше трёх лунных месяцев. Надеюсь, за это время мы сможем найти способ избавить профессора Снейпа от метки. — Профессор ЛеРой, если я могу чем-то помочь, то только скажите, — Гермиона решительно посмотрела в глаза женщине. — Когда мы не в школе, вы можете называть меня Марисой, Гермиона, — улыбнулась профессор. — И я благодарна вам за предложенную помощь, и действительно собираюсь ею воспользоваться. — Что я могу для вас сделать? — спросила девушка. — То, что умеете лучше всего, — Мариса обвела взглядом притихшую парочку. — Мы с вами будем искать способ освободить Северуса от метки навсегда. Теперь, когда мы точно знаем, что это за чары, сделать это будет проще: наверняка в книгах найдётся хоть одно упоминание о чём-то подобном. Я намерена открыть доступ в родовую библиотеку, вам обоим. — А там… тоже есть книги по тёмной магии? — заметив замешательство на лице Гермионы, спросил Гарри. — В доме Сириуса было много книг, к которым нам даже прикасаться запрещали, — пояснил подросток. — Нет, таких книг в нашей библиотеке нет, — развеяла опасения подростков женщина. — Наша семья никогда не прибегала к тёмной магии. — Значит, ваш род светлый? — спросила заинтересованно Гермиона. — Но Гарри рассказывал, что вы используете кровные ритуалы… Разве это не тёмная магия? — Это родовая магия. Та самая, которой пользовались маги от сотворения мира, — Мариса внимательно посмотрела на гриффиндорцев. — Магия, которую нам, магам, даровала Великая Матерь Дея. И да, многие ритуалы магии Рода требуют крови, но только крови Рода, в отличии от тёмной магии, которая требует крови, а зачастую и жизни невинной жертвы. — Если у магов уже была родовая магия, зачем понадобилась ещё и тёмная? — задал волновавший его вопрос Гарри. — Как вообще появились тёмные маги? — Первые эксперименты с магией тёмных существ начались примерно в то время, когда маги стали искать изоляции от обычных людей, — начала профессор истории магии. — Я когда-то уже рассказывала тебе, Гарри, о том, что между магами возник спор, касательно того, насколько мы — маги, отличаемся от магглов. Сторонников идеи чистоты крови становилось всё больше; вместе с этим росла и неприязнь, а то и открытая ненависть волшебников к простым людям, не обладающим магией. Магглы же, в свою очередь, платили магам той же монетой. Волшебников стали бояться и ненавидеть, поэтому маги были вынуждены собираться вместе и селиться в отдалённых от обычных людей местах. К сожалению земли, свободные от людей, вовсе не были свободны: веками там проживали тёмные существа, которых маги потеснили, и те не были этим довольны. Особенно не понравилось пришествие магов на их земли гоблинам, и вскоре между магами и гоблинами разгорелась война. Темные создания оказались на редкость жестоки, маги не были готовы встретить такое сопротивление. Родовая магия в основном ориентирована на защиту и процветание магических родов, а не на причинение вреда. Тёмная магия детей Хель, наоборот, нацелена на уничтожение противника. Вот тогда и стали некоторые маги ставить опыты с тёмной магией, приспосабливая её под свои возможности. Тёмная магия давала этим волшебникам невиданную прежде силу, внушая страх и повергая в бегство детей Хель, перевес в войне склонился на сторону магов. Приверженцев тёмной магии становилось всё больше, ведь именно она уберегла волшебников от полного уничтожения. Постепенно стало понятно, что не всё так радужно, как хотелось бы: тёмная магия, противная самой природе магов, постепенно снижала уровень родовой магии, которую волшебники получили в дар от Деи. Чем больше род прибегал к магии тёмной, тем слабее становилась магия самого Рода. Тогда и появилось такое понятие, как «тёмный род». Чтобы увеличить личную силу, маги таких родов чуть ли не с пелёнок приобщали своих наследников к тёмной магии, потому что в отличии от магии родовой, тёмная магия не передавалась по наследству. Магическая сила каждого следующего поколения зависела от способностей и желания самого ребёнка освоить тёмную магию. Именно по этой причине в тёмных родах очень жёсткие требования, предъявляемые к наследникам. Конечно, далеко не все маги признали тёмную магию. Мой род, как и множество подобных нам, отказались от этой силы, желая сохранить магию Рода, магию нашей Великой Матери. — Но если тёмная магия противна самой нашей природе, — Гермиона задумчиво покусывала нижнюю губу, накручивая на палец прядь каштановых волос, — почему тогда маги до сих пор пользуются ею? Разве не должны они снова вернуться к своей магии? — Вернуть силу магии Рода не так-то просто, — пояснила Мариса. — Если вдруг тёмный род, который уже не одну сотню лет практикует тёмную магию, вдруг откажется от неё, то окажется сильно ослаблен, так как родовая магия за эти столетия сильно пострадала. Чтобы повысить силу магии до изначального уровня, потребовалось бы не одному поколению рода искупать вину перед Великой, соблюдая все необходимые ритуалы, поддерживающие и подпитывающие связь рода с Прародительницей. Есть и ещё один путь — обновить магию рода вливанием в род новой магической крови, или по-другому, крови нового магического рода. Но, как правило, тёмные маги являются ещё и приверженцами той самой пресловутой идеи чистоты крови, считая магглорождённых волшебников недостойными войти в их древний род. — Грязнокровки, — прошептала Гермиона. — Так они нас называют. — И это их самая большая ошибка, Гермиона, — внимательно посмотрела в золотисто-карие глаза девушки профессор ЛеРой. — Давай возьмём хотя бы Гарри: уровень его магии очень высок, гораздо выше среднего. Тому же чистокровному Малфою до него очень далеко. Отец Гарри тоже очень сильный маг, но эта сила ему досталась вовсе не от матери — чистокровной волшебницы, как можно было бы предположить, а от отца сквиба, в котором сохранилась, несмотря на многочисленные браки с магглами его предков, магия волшебницы из древнейшего магического рода Певереллов. Магический потенциал Гарри ещё выше, чем у Северуса, и это заслуга мамы Гарри, носительницы новой магической крови. А всё потому, что в таких волшебниках заложен потенциал, способный дать силу новому магическому роду — абсолютная, чистая родовая магия, сила которой сравнима с магией основателей древних магических родов. — И вы думаете, что я… тоже такая? — предположила гриффиндорка. — Можно же как-то узнать были среди моих предков сквибы или нет? — Я почти уверена в том, что ты такая же, как Лили Эванс, — подтвердила Мариса. — Очень высокий магический потенциал у магглорождённого волшебника почти всегда указывает на это. Конечно, если ты хочешь, мы можем это проверить. — А можно? — девушка с надеждой посмотрела на женщину. — Я бы хотела. — Хорошо, но только завтра, — согласилась профессор. — У нас впереди два выходных дня, а сейчас вам пора спать, — Мариса поднялась из-за столика. — Советую хорошо выспаться, завтра вы оба мне понадобитесь в библиотеке. — Мы готовы, Мариса, — улыбнулась Гермиона. — Вы можете на нас рассчитывать. — Если нужно что-то найти в книгах, то Гермиона — вне конкуренции, вот увидите! Гарри с нежностью посмотрел на девушку и поймал её ответную улыбку: — Мы, пожалуй, пойдём. Доброй ночи, Мариса. — Спокойной ночи, мэм, — кивнула девушка, следуя за Гарри. — Доброй ночи, — пожелала в ответ женщина, провожая взглядом держащихся за руки подростков.