Sayonara, Corporal.

      Тело падает с грохотом на поле и девушка тут же сжимается в калачик, прижимая к себе руки и ноги, болезненно простонав. Но вот, она упирается руками в землю и встаёт, чувствуя, как каждый синяк, каждая отметина на теле, все кричит о том, что ей нужно бы сдать позиции, но нет. Она поднимается на ноги и, вытерев с лица кровь, что лилась неостановимым потоком из носа, встаёт в боевую стойку и ждёт, пока Рей снова нападет. В какой из моментов любовь с треском провалилась под землю? Она вновь отлетает кому-то под ноги, чувствуя, как пару ребер трещат и до невозможности начинают болеть. Аккерман хотел было остановить бой, но Крис вновь встает на ноги и в следующее мгновение несётся сломя голову на парня, сбивая Рея с ног, и падая с ним на землю.       — Ублюдок… Ублюдок… Ублюдок…— судорожно шепчет девушка, отбивая кулаками по груди бывшего парня, пока маниакальная улыбка расползалась по лицу. Ей сейчас хотелось, чтобы он испытал то, что испытывала тогда она. Возможно, прошел бы ещё один удар и грудная клетка Рея разорвалась бы на кусочки от боли и проломилась внутрь, но Кристин хватают под руки и оттаскивают от тела.       Аккерман резко ударяет Крис в живот, заставляя ту согнуться от невыносимой боли, потом вновь замахивается и удар приходится ей в челюсть, к счастью, не выбив ни одного зуба. Девушка падает на землю, на спину и укладывается в позе звёздочки, глядя на небо. Леви хотел было ещё раз ударить ее для профилактики в качестве наказания, но сумасшедший взгляд сменился спокойным, что ещё раз доказало то, что взять себя в руки можно за секунду, так же, как и сойти с ума. Капитан хотел было уже уйти, но за лодыжку его схватила ладонь девушки, все это время находящаяся в перчатках. Без них, да и в футболке с коротким рукавом, Кристин увидеть было практически невозможно, и Леви никогда не задавался вопросом о том, почему она не снимает их. Что могла бы скрывать эта девчушка?       — Не хочу больше… — шепчет девушка, пока на её глазах проступают слезы. Слезы от понимания того, что она чуть не убила только что любимого человека, хотя тот и сам виноват. Он довел Кристин до того состояния, что та сбежала от него в отряд, где он и находился.       Иногда Кристин ловила себя на мысли о том, как же ей невыносимо страшно. О том, что она не хочет умирать так рано, а тем более от рук Рея. Но каждый раз его ревность доводила девушку до крайностей. Каждый раз его пытки становились все изощреннее, все более мозговыносящими, все более невыносимыми. Не смотря на это, почему-то она продолжала улыбаться, а сейчас, спустя время в академии, где её гнобили, презирали, ненавидели… От улыбки остались лишь дребезги да и осколки, которые сложно было бы вновь собрать и вернуть на свое место. Тогда почему же сейчас на её лице сияет улыбка, а слезы градом скатываются по щекам? Почему же сейчас она смеётся, хотя до этого вечно ходила с лицом, на котором сложно было бы разглядеть хоть какие-то эмоции? Она такая же простая, как и таблица умножения, может быть, но тогда почему Леви до сих пор не смог разгадать её настоящую сущность, как это было с другими солдатами его отряда? Она наступает на камни, режется об осколки своего сердца, но ей сложно выбросить из головы то, что в этом мире у судьбы лишь один план на нее — стать закуской для титанов.       — Не хочу умирать, капитан… — шепчет Кристин, захлебываясь собственной кровью. Она отпускает ногу Аккермана и сворачивается в клубок. Леви застыл, глядя на нее, пытаясь понять смысл этой фразы. — Не хочу быть закуской… Я хочу доказать им, что я лучше…       День комом застрял в горле у Кристин, выбивая из нее громкие и никому не нужные фразы. Она просто очередная девчонка, которая думала, что в этом мире все легко, но теперь в её глазах трещины от боли, в её потускневших зрачках ломящая пустота. Или всё-таки что-то есть? Ей так надоело быть той, кем она была. Сейчас, тогда. Она никогда не была слишком заботлива, она никогда не была слишком добра, слишком холодна, слишком серьезна. Но приходилось меняться, приходилось играть, показывать, что наплевать и заботиться поверхностно, и то, лишь о себе. А сейчас, что изменилось? Что повлияло на твои взгляды, Блэквуд? Она наконец поняла, чего хочет от этого мира. Она опять поднимается на ноги, падая, поднимаясь, и снова падая. И Аккерман смотрит на эти попытки, протягивая наконец руку. — С этого дня ты — часть моего элитного отряда.