Sayonara, Corporal.

      Сегодняшняя ночь была как всегда ясна, как всегда светла, и даже слишком спокойной, слишком тихой. Только вот чья-то дверь в конце коридора хлопает так, что возможно, даже вылетает из петель, по коридору слышны шаги двоих и мужской голос, что удалялся от комнаты Аккермана, вместе с шагами, но его крики, его упрёки были такими громкими, такими слышными, что мужчину выводил каждый звук, который продолжал произносит неизвестный. Да как неизвестный, это был Рей, его сложно было бы перепутать с кем-то другим.       Леви останавливается перед дверью, берется за ручку, чтобы открыть ее, но застывает, прислушиваясь. Голос замолкает, а коридор наполняет звук пощёчины. Там, в конце коридора, стояла Кристин и Рей, после очередной ночи разбирательств. Он сам пришел к ней, хотел заставить извиниться за то, что та чуть не убила его, и теперь ему даже шевелиться было больно до невозможности, а та лишь подняла взгляд на него с книги, которую ей посоветовал Армин, кадет 104. Новобранец. Они то только и поступили в академию, а уже шумихи навели, что «легенда» бывшего выпуска отошла на нет. И ей-то только это на руку. Она-то перестала быть пупом разговоров. Перестала вечно ловить на себе взгляды других кадетов, которые завидовали девушке и её успехам. Кто мог бы подумать что та, что когда-то с крахом провалила экзамен по УПМ сейчас является легендой привода, та, что может управлять им лучше всех. Наверное, все эти года проведенные в академии научили ее быть одиночкой и бояться внимания. Сама Ханджи заметила, что Крис всегда ест подальше от всех, особенно подальше от Мии, Аарона и тем более Рея. Она сидит одна, читает, и уходит самая первая.       Кристин была находкой для Разведотряда, но почему тогда Мия так яро просила исключить её из отряда? Впрочем, сейчас уже это совершенно не важно. Сейчас Блэквуд свободная, сейчас она сама выбирает кем быть. Сама выбирает что делать. И как же ей осточертело отношение Рея к ней, его постоянная привычка хватать её за руку. Вот девушка и не выдержала, она залепила грубую пощёчину и ударила парня в живот коленом, сжав пальцами его плечи. Она наклонила того к себе, а после, с помощью натиска на плечи, поставила на колени, посмотрев вперёд, в темень коридора.       — Подойдёшь ко мне ещё раз — я убью тебя. — Леви прищурил глаза, услышав такую спокойную и в тоже время достаточно испуганную фразу. Она испугалась того, что сама же сейчас и сказала, а посему повернулась и быстро зашла за угол, направляясь на кухню, чтобы выпить чая. С успокоительным.       — Она не шутит, — пройдя спустя минуту мимо парня, Аккерман засунул руки в карманы, он даже и взгляда не опустил на парня. В душе он презирал того за то, что лишь он один остался из своей команды, трус, боягуз. Таких скидывать на корм Титанам надо, но почему тогда на тот же самый корм уходят такие бойцы как Кристин? Этого никогда не понять никому.       — Почему ты пошла в Разведку? Мне казалось, такие как ты, как твоя сестра, девочки из благородных семей должны оставаться дома, чтобы потом найти мужа и продолжать род. — девушка ставит перед Леви чашку с чаем и садится напротив, поставив перед собой и свой стакан с зелёным чаем и капельками успокоительными. Она чувствовала себя некомфортно от того, что её тело, что она так скрывала, сейчас отчасти было видно из-за прозрачной ночнушки и бинтов на груди.       — Сама, в самом начале, я задавалась этим вопросом, — девушка опустила взгляд в свое отражение в кружке и улыбнулась, вспомнив то, что наговорила сегодня на тренировке Капралу. Повела себя… По настоящему. Она в тот момент была настоящая, без этой маски, и сейчас сидит такая же, — простите. Сорвалась.       — Он бьёт тебя? — Аккерман взял в руку чашку и сделал пару глотков чая. Кристин смотрела за действиями парня внимательно, глядя на то, как он держал в руках чашку. Это было так мило, и эта фраза проносились по разуму девушки, заставляя ту опустить взгляд обратно и стеснительно покраснев.       — С чего вы взяли? Синяки от тренировок. — решительно ответила девушка, сглотнула ком вранья в горле и услышала недовольное цоканье. Неужели он раскусил её и так быстро? Плохо, Блэквуд. Плохо.       — Я просил дать мне честный ответ, а не врать. Ты не умеешь это делать. На твоём лице всё написано, — от этой фразы девушка прикоснулась к синяку на скуле и пожала плечами. — не люблю, когда мне врут. Но ты это сделала не так уж и осознанно. Так он бьёт тебя?       — Да. Он… — Кристин замялась, опуская руку на свое плечо, усыпанное глубокими порезами. Она сжала другой рукой чашку, опуская голову, чтобы закрыть лицо прядями волос и не смотреть в глаза Капрала. Стыдно ей было от этого, — мог душить. Бить. Даже… Резал.       — Ты поэтому пошла в Разведку? — Леви удивился тому, как же быстро она начала открываться ему, левому человеку, который сегодня чуть не сломал ей ребра одним лишь ударом в живот. Пару сантиметров и минус правая сторона ребер.       — Я хотела убежать от него. Мне надоело быть его игрушкой для маниакально-садистких наклонностей, — Кристин положила на шею ладонь и чуть сжала, скривившись от неприятных ощущений и воспоминаний, — я терпела его издевательства. Терпела удары. Терпела, когда он резал мое тело. Мне были так омерзительны те действия, но я была счастлива. А потом все стало ещё хуже. Каждый день он наказывал меня за всякие провинности, я не выходила из дома лишь потому, что мне было запрещено. Потому что я не могла выйти. Физически. Мои ноги были… Все мое тело он ломал, резал, странно, что ещё все мои органы на месте. И в один из таких разов я просто не выдержала. Я была на грани смерти. У меня оставались последние ниточки кислорода и я продолжала задыхаться. Он делал так и до этого, но в тот раз и я вправду была на грани. Я вцепилась в его руку ногтями, — девушка смотрит на свои пальцы. Они были слегка кривоваты от того, что неправильно срослись, — он схватил меня за руку и потащил на кухню. Я пыталась вырваться, пыталась сделать так, чтобы он сам меня отпустил. Я отговаривала его, но… — она вздохнула и облокатилась на спинку стула, откинув голову. Леви предстала её хрупкая шея, усеянная синяками, — он прижал мою ладонь к столу и начал вырывать щипцами ногти. Сначала на одной руке, а потом на второй. И когда сил у меня вырываться уже не было, он решил, что этого не хватит. Он бил по моим пальцам молотком, ломая каждую косточку. В тот момент я перестала понимать, что со мной происходит. Я просто сидела на кухне и ждала, пока он уйдет, пока он напьется и уснет. Я смотрела на кровь на кухне, я смотрела на свои пальцы… Просто смотрела. Я даже не помню, как смогла уйти, — девушка закрылась пальцами в волосы и опустила голову, зажмурившись от накатывающих слез, — я была такая жалкая. Я не могла дать отпор. Поэтому я пришла сюда. Поэтому я сейчас тут, Капитан. Я хотела показать ему, что я не просто мясо, которое можно использовать, как мясо для удовлетворения своих маниакальных потребностей. И когда я наконец поступила, когда вы обратили внимание на такое жалкое отродье, какой была я…       — Тебе полегчало? — спокойно перебивает девушку Аккерман, глядя на то, как она поднимает удивленный взгляд на него и вытирает проступившие слезы из-под глаз, — признаюсь, раньше я считал, что ты избалованный ребенок. Что всего-то хочешь показаться сильной в глазах своей сестры и брата. Но я никогда бы не подумал о том, что пришлось тебе пройти. Чем ты пожертвовала ради того, чтобы стать тем, кем ты есть. И я ни на секунду не жалею, что ты теперь в моем отряде, а не в отряде Ханджи. Ты слишком ценный экземпляр для нас. И твои слова, что сегодня произнесла на тренировке — тому подтверждение. Только вот одно же я понять так и не могу, — парень поддается вперёд, и внимательно цокает. Кристин вопросительно изгибает бровь и сцепляет пальцы в замок на столе, — почему так долго терпела? — Любила, наверное, — девушка пожимает плечами и делает последний глоток своего чая. Она расплывается в теплой и мягкой улыбке, заставляя самого Аккермана ответить улыбкой в ответ, — впрочем, сейчас это настолько неважно, что я даже думать не хочу. Я пришла сюда, чтобы стать воином, вопреки всем отговоркам и запретам своего погибшего отца. Этот путь я выбрала сама, поэтому… За все последствия я отвечаю сама. — Как знаешь, — мягко и утвердительно кивнув, Леви начал задавать ещё пару интересующих его вопросов, и на этот раз Кристин ответила с первого раза. Кажется, они подружились.