Sayonara, Corporal.

      — Все погибли… — эта фраза заставляет Аккермана отшатнуться, понимая, что в том сборище новичков была и Блэквуд. Мужчина судорожно выдыхает, сжимая в руке шприц с сывороткой и смотрит на солдата как-то грустно, как-то отрешённо. Он понимал, что ему прийдётся пойти туда, прийдётся найти её тело. Прийдётся похоронить свою любовь вместе со всеми чувствами навсегда в эту сырую землю.       — Я вкалываю сыворотку Эрвину. — прямо говорит в лицо Эрена Леви, глядя в его глаза. Впервые Йегер видел в глазах Капрала отчаянье. Всегда такой спокойный и серьезный Аккерман сейчас загнанный в клетку событиями зверь.       — Вы обещали вколоть сыворотку Армину. — шепчет сквозь зубы Эрен и хватает кейс со шприцом, пытаясь забрать его из мертвой хватки Капрала, но все без толку. — Армин… Он спас нам жизнь. Вы должны сделать его титаном!       — Эрвин нам нужнее. Он — спаситель мира, — четко констатирует Аккерман и вырывает из дрожащей руки Эрена кейс, поворачиваясь и шагая в сторону умирающего Смита. Но не успевает Капрал сделать и пяти шагов, как на него налетает Микаса, пытаясь вырвать такой нужный всем кейс. — Отпусти. — рычит сквозь плотно сжатые зубы Леви, мертвой хваткой вцепившись в запястье родственницы.       — Микаса, он прав… — как бы сложно Ханджи не давались эти слова, но та соглашается с Леви. Зои хватает Микаса под локти и оттаскивает от Капрала, мягко и одобрительно кивнув ему. — Эрвин нам нужен. Мы должны скормить ему Бертольда.       Микаса опускает голову, а Эрен падает на колени, судорожно повторяя «Вы обещали. Обещали. Обещали. Обещали.». С одной стороны Ханджи было жаль ребят, ведь Армин все это время был рядом с ними, защищал как мог и пожертвовал собой ради того, чтобы можно было захватить Колоссального Титана. Он был так же достоин этой сыворотки, как каждый из них, но никак Эрвин. Смит был примером для новых поколений разведчиков. Примером для подражания. На него пытались ровняться. Им хотели быть. И это ни в коем случае нельзя было потерять.       Подняв голову, Леви присаживается возле тела Смита и кивает в сторону ближней крыши. У него-то самого после инъекции будет пару секунд, а в нынешнем состоянии Эрена, Микасы и Ханджи — им не хватит этих пары секунд. Аккерман смотрит куда-то на стену, по ту сторону которой находился настоящий ад во плоти. Море трупов и крови. И все они — новички. Те, кто не были достойны умереть как собаки, но, увы, судьба штука подлая. Она играет в вышибалу со Смертью. В кого попала судьба — счастливчик, живой. В кого смерть —… Мне кажется, тут ничего и говорить не стоит. Но разум до сих пор твердил, что надежда есть. Она умирает последней. Вместе с чувствами. Вместе с эмоциями. Вместе с сердцем, что превращается в обычный камень, который уже ничего не сумеет разбить.

Если ты считаешь, что пожертвовав отрядом — мы чего-то добьемся, то будь уверен в том, что я лягу костями на этом поле, но сделаю все, чтобы эта тварь познала все изощрённые пытки семьи Блэквудов. Это моя цель на сегодня. Это то, к чему я буду стремиться, даже зная, что мое сердце сегодня познает боль утраты. Даже если я умру. Я уверена в одном — Капрал справиться.

      Кристин с трудом поднимается на крышу, останавливаясь на четвереньках. Она судорожно набирает воздух в лёгкие и выкашливает кровь, чувствуя, как внутренности сейчас выворачивает наружу. Она падает на предплечья, дрожа от наполняющей её боли. Но ей удалось дойти, удалось забраться сюда, пока она ещё могла адекватно оценивать ситуацию, пока могла двигаться. Аккерман смотрел на нее с удивлением и ноткой радости. Жива. Посмотрев на Эрвина, на Армина, а потом опять на лицо Кристин, измазанное в её крови, Капрал принял решение, что сыворотку он введёт девушке. Он понимал, что внутри нее сейчас каша, что ей осталось не так уж и много времени. Он подходит к ней под пристальный, осуждающий взгляд Эрена и Микасы, и понимающий взгляд Зои, хватает Кристин за руку и дёргает к себе, приставляя иглу к вене, но рука девушки тут же нежно выскальзывает из объятий пальцев Аккермана, а губы растягиваются в улыбке.       — Мне не нужно это, Капрал. — девушка мягко кивает и вздыхает от взгляда Леви. Он был удивлен, он хотел пропустить фразу Блэквуд мимо ушей, но теплая рука измазала щеку Капрала в крови, прижав ладонь к грубой скуле мужчины. Кристин вновь жертвует собой ради кого-то. Это бесило. И восхищало.       Леви поднимается с корточек и возвращается к Смиту, закатывая рукав окровавленной рубашки. Аккерман пару раз бьёт по шприцу и приставляет к предплечью Капитана иглу, как вдруг тот убирает руку, поднимая её вверх, начиная что-то бурмотать. Леви удивлённо приподнимает бровь, а после поворачивает голову на Блэквуд, что за это время доползла к остаткам кирпичного дымохода, облокачиваясь на него спиной. Она судорожно набирала воздух в ушибленую грудь, надеясь, что трепещущее сердце наконец успокоиться и не будет биться как сумасшедшее после очередной «игры» со смертью в шахматы не на жизнь, а на смерть. Пока белые выбили коня смерти, а ферзь и Королева до сих пор ждут своего звёздного часа, дабы по чуть-чуть убирать с поля битвы белых, которых и так уж мало осталось.       — Если бы у меня был выбор между кем-то и Мин, то я бы выбрала кого-то, — отвечает девушка на мнимый вопрос Капрала, глядя в чисто голубое небо. Кристин закрывает глаза и издает громкий смешок, переходящий в улыбку. Счастливую, — не потому, что я не любила ее, а потому что она достойна лучшего, нежели этот мир. Он достоит уйти на покой, Леви. Он достоин, ведь он не умрет, пока ты не выполнишь обещание. Он не умрет, ведь он будет жить в наших сердцах до тех пор, пока те не вырвут, пока они не остановятся. Он будет наблюдать за нами. Осуждать. Поддерживать. И знать, что выбор был не напрасен. Он не увидит то, что находится в том подвале живым, но он увидит это нашими глазами. Узнает, слушая нас, ведь стены — это его уши. Капрал, сделайте правильный выбор.       Аккерман молчит, вставая с корточек и подходит к еле дышущему Армину, приговаривая что-то типо «Поблагодари её потом за то, что ты жив», вкалывая парню сыворотку. Оставалось всего каких-то пару секунд, которые Леви потратил на то, чтобы схватить Кристин и перепрыгнуть с ней на безопасное расстояние. Превращение Армина на ближней дистанции могло бы сильнее навредить Блэквуд, а то и вправду добить её и вовсе. Леви не мог этого допустить. Раз он потерял Эрвина, то не смеет потерять и Кристин. Она слишком ценный экземпляр, который Разведка ценит наравне, даже, с Аккерманом. Им важны её умения, её сила, её безупречное управление УМП, её жажда перебить всех Титанов. Ради отца. Мин. Элитного отряда. Всех, кто погиб. Она умрет ради всех, даже если никто этого не оценит.       Аккерман и ума не мог приложить почему он слушает какую-то девчонку, почему он выполняет ее просьбу. Почему следует прямо по её совету, когда здравый смысл твердил правильный выход. Сердце болезненно отстукивало, пока Зои произносила фразу «Он мертв». Пока Кристин с рыдающим воплями обнимала Армина, и тот шептал ей слова благодарности. Не понимал, почему она так яро вступилась на совещании за досрочное освобождение, идя против своей подруги — Ханджи. Не понимал, почему она улыбалась после таких событий. Но она сломалась. Как фарфоровая кукла. Хоть этого, пока, и не было заметно. Это будет проявляться дальше. Леви будет заставлять Кристин работать больше, они будут ссориться и в один прекрасный момент Блэквуд пошлет Капрала со злости нахуй. Потому что устала. Потому что силы были уже на исходе. Потому что она не могла сама разобраться с тем, куда она попала. Как она попала в эту жопу. Когда?       — Спасибо, — шепчет девушка сквозь поглощающую тишину, расплываясь в улыбке. Леви сбавляет темп, а после и вовсе останавливается, глядя на шагающую брюнетку впереди. Казалось, что ещё недавно Эрвин шел рядом с ней. Это сейчас так четко представало перед глазами Аккермана, что тот лишь слабо улыбнулся, повторяя фразу, сказанную Блэквуд перед собранием.       «Он бы гордился вами, Капитан. »       — Нет, он бы гордился тобой, — отвечает вслед девушке тот, прикрывая глаза. Жизнь играет такими бешеными контрастами, что иногда и понять не можешь где цветной мир, с где чёрно-белый мир утрат.