Зависимость

      С момента похищения Антона прошло меньше недели. Родители сходили с ума, не зная, что делать и куда еще обратиться. Поставили на уши все отделения полиции, отец Антона прошелся по всем своим связям, но все было безрезультатно. Он как сквозь землю провалился. Его никто не видел, никто не видел, как его похищали, не видели ничего. Единственное, что удалось разузнать полиции, это то, что его увезли на машине, но куда не известно. Каждый вечер родители тихо собирались на кухне, ели в тишине ужин и также бесшумно шли спать. Всю яркость жизни забрал с собой Антон. Среди этого затишья часто можно было расслышать тихие всхлипы матери Антона, которые с каждым днем становились все громче и громче.       Ожидание звонка с хорошими новостями было невыносимым. Очень часто люди звонили, пытаясь выразить никому ненужные соболезнования. Все эти речи звучали как смертный приговор для их мальчика, а они отчаянно отказывались верить в это, все чаще и чаще сбрасывая вызовы.       Ира пришла в себя в одной из питерских больниц, что находилась рядом с домом Антона. Новость о произошедшем повергла ее в шок. Вся жизнь ушла у нее из-под ног. Полицейские долго и упорно допрашивали ее, надеясь, что она хотя бы краем глаза заметила нападавшего, но последствия удара дали о себе знать. Она не помнила ничего после разговора с Антоном по телефону. Часто, когда она оставалась одна в палате, девушка долго плакала лицом в подушку, повторяя одни и те же слова:       — Я бесполезная…я бесполезная…я бесполезная, — слова сходили с ее губ как мантра, которая должна была ей помочь, но делала только хуже.       Понимание того, что она никак не может помочь найти любимого доводило ее до тяжелых истерик по ночам. Она отдала бы все, что можно, чтобы в тот роковой день забрали ее, а не ее лопоухое, немного неуклюжее чудо. Она боялась даже представить, что с ним делают. Перед глазами вставал его образ, связанный в какой-нибудь комнате, всего в крови и побоях, уклонявшийся от очередных ударов. Она не понимала цель его похищения, ведь прошло уже несколько дней, а о выкупе даже не шла речь.

***

      С утра Арсений выбрал свой лучший костюм. Он находился в приподнятом настроение, и ничто, даже пробка, в которую он попал по пути в школу не могла его испортить. Когда он уходил, Антон еще спал сладким сном. Арс решил отвязать ему ноги, чтобы было удобнее спать, накрыл его одеялом и нежно поцеловал Антона в полуоткрытые губы.        Когда Арсений Сергеевич поднимался по порожкам школы, он не знал, что его ожидает серьезный разговор, однако зайдя в коридор, он обнаружил там директора, говорящего с представителями правоохранительных органов. Сердце учителя забилось с бешеной скоростью, когда Павел Алексеевич стал активно показывать на него рукой, размахивая при этом второй, как бы приглашая людей подойти поближе.       — Вот, видите, я вам говорил, что он должен сегодня прийти, — на лице директора четко читалось выражение: «Если бы ты не пришел — я бы тебя убил».       — Здравия желаю, капитан Полиции Макаров. Можно задать вам пару вопросов по поводу вашего похищенного ученика? — перед Арсением стоял высокий мужчина лет под 35. Лицо украшала борода, переходящая в пышные усы, что прибавляло ему еще лет 5. В руках у него была папка с документами.       — Скорее всего, материалы по делу Антона, — подумал Арсений, и эта мысль заставила забиться его сердце еще чаще.       Вдруг они накопали что-то? Вдруг они поняли, что это я? Вдруг они пришли, чтобы прямо сейчас арестовать меня? Вопросы появлялись в голове учителя в геометрической прогрессии. Однако он мысленно собрался с духом, вспомнил все уроки по актерскому мастерству, которые успел получить за тот год, пока его отец ни о чем не знал, и твердо ответил:       — Конечно. Может, пройдем в мой кабинет? — он хотел увести представителей закона дальше от любопытных глаз. Павел Алексеевич предпочел остаться в стороне и не лезть.       — Пройдемте.       Дойдя до кабинета, Арсений пытался открыть дверь своими дрожащими руками, но замок не поддавался. Полицейские не обратили на это внимание, что не могло не обрадовать учителя. Наконец открыв дверь, он пригласил мужчин вперед.       — Так какие вопросы вы хотели задать мне? — положив портфель на стол и обернувшись, спросил Арсений.       — Когда вы последний раз видели вашего ученика? — будничный тон натолкнул учителя на мысль, что они ни в чем его не подозревают, и вся эта процедура лишь вопрос формальности.       — Если мне не изменяет память, то в прошлую пятницу, на уроке английского, — ответил мужчина, сделав максимально невозмутимое лицо.       — Хорошо, второй вопрос. Есть ли у вас предположения, кто это мог сделать? — капитан Макаров выглядел очень безмятежно. Было видно, что для него это не в первый раз.       — Нет, никаких предположений. Антон только недавно переехал и я не думаю, что он успел нажить себе врага.       Мысли мешались в голове одна с другой, не давая Арсению думать трезво. Со стороны учитель думал, что его речь похожа больше на бессвязное бормотание выпившего человека. Однако полицейские не увидели и не услышали ничего подозрительного, поэтому не стали дальше его допрашивать, все, что им нужно было, они узнали.       — Если я ответил на все ваши вопросы, то имею честь отклониться, у меня сейчас урок, — забрав портфель и выбежав из кабинета, Арсений поднялся на третий этаж, где его уже ждал 11А.       — Здравствуйте дети.       — Здравствуйте Арсений Сергеевич, — хором прокричал класс.       — Так, ключа у меня нет, и вы не взяли, поэтому пускай кто-нибудь сходит на вахту и запишет на меня, — учитель проклинал свою забывчивость. Он боялся, что сейчас дети разорвут его расспросами об Антоне. Его страх не был беспочвенным. С другого конца коридора шел Дима, который сегодня же решил узнать все об его друге.       — Арсений Сергеевич, известно что-нибудь про Антона? — Дима решил не здороваться, а сразу перейти к «допросу» учителя.       — И тебе здравствуй Дима. Толком пока ничего не понятно. Известно только, что его похитили на машине, сегодня это мне сообщила его мама. Больше я ничего не знаю, — Арсений пытался сохранять спокойствие, но непонятная злоба окутала весь его разум, прокручивая раз за разом только одну мысль.       «Тебя найдут»       Ответ Диме не понравился от слова совсем, но он решил не спорить с учителем и поверить ему на слово.       Арсений благодарил тех людей, которые составляют его расписание. На сегодня у него был лишь один урок, который он провел с горем пополам. Настроение было на уровне плинтуса, а то и ниже. Он постоянно боялся, что вот-вот вернутся полицейские и повяжут его, прям там, в школе. Поэтому выходя из здания, он часто оглядывался по сторонам в поисках подвоха.       На улице была уже почти зима. Деревья стояли голые, навевая тоску и печаль. На земле кое-где уже лежал снег, как бы напоминая о том, что уже скоро декабрь. На Арсении было теплое пальто из какого-то очередного питерского шоурума, в которые он обожает заходить по выходным.       Сев в машину, Арс решил заехать в магазин за бутылкой красного вина, и устроить вечер кино. Ему так хотелось посмотреть какой-нибудь фильм вместе с Антоном, что он не медля ни минуты, завел двигатель и поехал в сторону ближайшего ему знакомого магазина. Дорога заняла минут пятнадцать, половину из которых он простоял в пробке, проклиная этот день. Подъехав к магазину, он заметил одно свободное парковочное место и быстрее поехал к нему, чтобы его не заняли. Проскочив прям перед лицом у другого водителя, он нагло встал на место и вышел из машины, не забыв закрыть дверь.       Выбор вина в магазине был просто огромный, от дешевого за сто рублей, до дорогого коллекционного вина за шесть тысяч, которое находилось в закрытом стеклянном ящике подальше от глаз покупателей. Остановив свой выбор на Догарина Декано, взял бутылку и пошел к отделу сыров, чтобы взять что-нибудь под напиток. В вине он не разбирался, положился лишь на цену и внешний вид бутылки.       Пройдя по магазину и взяв еще пару вещей, он вышел из магазина с чеком на две тысячи рублей. Для Питера это была не такая уж и огромная сумма, учитывая то, что только вино стоило в районе тысячи. Арсений надеялся на хороший вечер в хорошей компании. Наконец доехав до дома, он вышел из машины, забрал пакеты с продуктами и пошел в сторону подъезда. Порыскав в карманах, мужчина понял, что забыл ключи в бардачке. Вернувшись к ней, он обнаружил, что забыл ее закрыть. Опять. Поблагодарив всех, он забрал ключ и закрыл машину.       По дороге на свой этаж он успел познакомиться с некоторыми соседями и снова встретить Марию Петровну, которая за несколько секунд успела пожаловаться на шум, который исходит из его квартиры. Пообещав, что такое больше не повторится, он, наконец, поднялся на свой этаж.       Открыв дверь в квартиру, его встретила гробовая тишина.       — Я дома, — прокричал Арсений в пустоту, в глубине души надеясь на ответ.       Однако ничего не прозвучало. Тишина так и осталась тишиной. Ничей голос не прервал ее. Сердце бешено колотилось. В своей голове он уже перебрал миллион вариантов событий, которые могли произойти. Вдруг он как-нибудь сбежал? Вдруг он ушел и оставил меня? Вдруг он прямо сейчас дает показания в полиции?       Каждый шаг по направлению комнаты давался ему с огромным трудом. Он боялся увидеть пустую кровать. Подойдя к двери и зажмурившись от страха, он одним резким движением открыл ее и замер. На постели лежал Антон, точнее спал. Посмотрев на часы, до Арсения дошло, что сейчас еще нет даже двенадцати, и учитывая то, как Антон вчера вымотался, было очевидно, что он будет спать допоздна.       Присев на край кровати, он начал любоваться этим восьмым чудом света. Губы Антона были слегка приоткрыты, так и маня прикоснуться к ним. Его светлые волосы были легко взъерошены, что делало его максимально милым. Арсений расплылся в улыбке, созерцая красоту мальчика.       Чувство, что за ним наблюдают, преследовало Антона даже во сне, поэтому резко открыв глаза, он увидел мужчину, сидящего слева от него.       — Ты так мило спишь, — учитель хотел погладить своего ученика по волосам, однако тот убрал голову из-под руки.       — Когда ты меня отпустишь? Я хочу домой, — слова звучало настолько искренне, что учитель хотел уже развязать его, но быстро одумался.       — Никогда. Пойми уже, никогда. И не задавай больше таких вопросов, не беси меня, — гнев и злость снова зарождались в нем, покрывая пеленой глаза.       — Нет, я буду постоянно спрашивать, пока ты меня не выпустишь, — последние слова парень произнес особенно четко, чтобы Арсений понял, что просто так он не отступится.       — Антон, — грозный тон должен был предупредить мальчика о наступающей опасности, но он был слишком упертым, чтобы услышать.       — Отпусти меня, отпусти меня, отпусти меня, — как заворожённый повторял он.       — Хорошо.       Антон не поверил своим ушам. Неужели это было так легко? От счастья, накрывшего его с головой, он не заметил подвоха, который ожидал его.       Отвязав руки ученика, Арсений провел кончиками пальцев по его тонкой коже. От этого руки мальчика покрылись мелкими мурашками, и он начал чувствовать тепло в низу живота.       — Какие красивые руки, так жаль их портить, — осознание смысла этой фразы пришло к Антону не сразу, а когда он сообразил, было уже поздно.       Арсений со всего размаха ударил Антона по лицу, заставив упасть его на кровать, закрывая руками лицо. Взяв его ладони в свои учитель наклонился ближе к ученику и прошептал:       — Не закрывай руками такое красивое лицо, пожалуйста, — Арсений смотрел в глаза Антону, слегка улыбаясь, хотя со стороны его улыбка была больше похожа на оскал.       Мальчик сам не понял почему, но подчинился его просьбе и убрал руки. Арсений бережно взял кисти и начал нежно целовать каждый палец. Достав из тумбочки упаковку с лезвиями, которая лежала там с того дня как он въехал, открыл ее и достал маленький прямоугольник. Забрав оттуда лезвие, мужчина повернулся к Антону. В его глазах стоял дикий ужас, смешанный с отвращением.       — Не бойся. Чем меньше дергаешься — тем лучше, — он взял его левую руку и зафиксировал ее подмышкой, развернувшись к парню спиной.       Арсений начал вводить лезвие под кожу, выводя фразу, которую Антон слышал уже ни раз. Кровь тонкой струёй потекла вниз по руке, заливая штаны учителя. Еще один порез. Мальчик исходится на крик. Он не может больше терпеть, дергает рукой, отчего лезвие заходит еще глубже, чуть не задев вену. Еще раз. Антон уже сбился со счета.       Крови становится все больше и больше. Арсений уже не видит что пишет, поэтому ему пришлось слизать кровь с царапин. Вкус крови был знаком ему еще с детства, когда он резал себе руки. Теплый, чуть шершавый язык раздражает рану хуже соли, из-за чего Антон начинает плакать, уткнувшись в спину учителя. Он понимал, что сопротивляться бесполезно, хватка была слишком крепкой. Букву за буквой выводил Арсений на руке. В его глазах отражалось наслаждение, которое он получал от процесса. Ему буквально нравилось причинять мальчику боль, тем самым привязывая его.       Наконец, фраза была готова. Два слова, пять букв, которые должны напоминать Антону каждый раз, как он смотрел на нее, о том, что он никуда не денется, что он здесь надолго.       «Ты мой»       Надпись получилась немного кривой, из-за крови, которая постоянно застилала руку, и не давала делать ровные надрезы.       Спина Арсения стала мокрой от слез Антона. Это вывело его из какого-то транса. Он отпустил руку и обернулся к нему. На него смотрела пар потухших глаз. Бледное лицо выдавало сильную потерю крови, казалось, что еще чуть-чуть и мальчик упадет в обморок. Арсений нежно поцеловал Антона, схватившись за загривок, прижимая его все ближе к себе, желая соединиться с ним в одно целое. Ученик вяло ответил на поцелуй, что ввело учителя в легкий шок.       Мальчик больше ничего не чувствовал. Лишь усталось и безнадежность. Смысла в дальнейшем сопротивление он не видел, ведь за это Арсений может придумать что-то похуже. Осталось только починяться правилам игры и ждать когда случится чудо.       Посмотрев на руку и увидев надпись, которая будет с ним теперь всю его жизнь, он не испытал ничего, кроме чувства принадлежности кому-то. Он не мог понять радует его это или нет, но он точно понял, что Арсений вызывает у него какие-то чувства. Осталось определиться: отвращение или притяжение.       Встав с кровати, мужчина пошел в коридор, где лежали продукты. Достав оттуда бинт, который он как раз купил накануне, взял из аптечки перекись и вернулся в комнату, чтобы перевязать руку Антона. Кровь уже не так сильно текла, поэтому Арс просто обеззаразил рану перекисью и сделал повязку на руку. Посмотрев в глаза Антона, он увидел в них благодарность за то, что учитель не бросил его с открытой раной.       — Теперь тебе надо восстановить баланс крови. Я как раз купил бутылочку вина, — Арсений вышел из комнаты и начал греметь на кухне, пытаясь открыть бутылку. Справившись с ней, он взял из шкафа два бокала, нарезал сыр и вернулся в комнату.       — Может, посмотрим какой-нибудь фильм?       — Главное не ужасы, — прохрипел Антон. Он уже лег обратно на кровать. Его тело его же не слушалось, поэтому он просто упал на подушку и даже не имел и мысли в голове о том, чтобы сбежать.       — Хорошо, тогда давай «Приведение»? Люблю этот фильм, — увидев легкий кивок в знак подтверждения, Арсений снял с себя грязную одежду, устроился в кровати, достал ноутбук из портфеля, и начал искать нужный фильм.       Открыв первую строку поиска, он нашел фильм в хорошем качестве и решил здесь и остановиться. Пока шла ненавистная реклама «Джойказино» он налил вино в бокалы и подал один Антону. Мальчик чуть привстал, чтобы удобнее захватить бокал и сделал небольшой глоток, сморщившись от крепости алкоголя.       Вино определенно хорошо подействовало на него, потому что уже на пятнадцатой минуте фильма он сладко спал на плече учителя, слегка посапывая и ворочаясь.       Арсений не злился на него, он понимал, что тот слишком много перенес сегодня, поэтому он просто выключил фильм, убрал ноутбук на тумбочку, нежно поцеловал Антона в лоб и уснул мирным сном.