Мы не выбираем тех, кого любим

Утро было достаточно жестокой расплатой за четыре (или пять?) вчерашних коктейлей. Бриенна понимает это, даже не поднимая голову от подушки. Кофе, контрастный душ и прогулка с Пейном по мокрым от дождя улицам помогают прийти в себя лишь наполовину. Занятия в колледже снова прогуляны. А еще ей кажется, что боль в голове генерируют сами мысли: она не может не продолжать думать о том, какие отношения связывают Джейме Ланнистера с его сестрой. По меньшей мере — странные. По большей мере… вот тут голова начинает болеть еще сильней. У мужчины с такими исходными данными должны быть романы и увлечения. Но нет ни одного его признания в наличии отношений. Пусть не длительных. Пусть хоть каких-то. Только сплетни, слухи, фото с вечеринок. Она слонялась с Пейном по парку Меридиан Хилл, пока не замерзла окончательно. Погода резко испортилась, и порывистый ветер кружил ворохом листьев на бульварах, закручивал их в маленькие неспокойные вихри. В Baan Thai на ланч съела обжигающе острый том ям, чтобы немного согреться. Потом так же не спеша они с Пейном вернулись домой, и под мерный стук капель дождя по стеклу она проспала целых три часа. Уже ближе к вечеру, подскочив, вспомнила, что записала Пейна к грумеру. Быстро оделась и почти бегом спустилась на подземную полутемную парковку. Движение позади себя она успела заметить на секунду раньше, чем сильная и большая рука зажала ей рот, моментально залепив его плотной клейкой лентой. Но помешать она уже не смогла. Второй рукой нападающий ударил в солнечное сплетение, так, что она согнулась от боли, и уплывающим взглядом успела лишь увидеть, как Пейн, с обезумевшими глазами, беспомощно, даже не скуля, вертится в чьих-то желтых руках. Укол в предплечье она тоже чувствует, но он оказался далеко не такой болезненный, как предшествующий ему удар. «Почему руки такие желтые?», — все, что успевает она подумать, прежде чем потерять сознание. Первое, что Бриенна понимает, открыв глаза, — это место она знает. Она видела эту квартиру. И это кресло, к которому она сейчас привязана перетянутым поперек груди резиновым жгутом. Кресло, в котором сидел Джейме Ланнистер, скованный наручниками по рукам и ногам. Во рту сухо, тошнит, и мысли невозможно собрать в кучу. Вдох сделать тоже невозможно — боль пронзает от малейшего напряжения диафрагмы. В комнате полумрак, но хрупкий женский силуэт напротив себя она тоже узнает, замирая от нехорошего предчувствия. Рыжие волосы спрятаны под темным платком, глаза скрыты огромными солнцезащитными очками, но, что это Кейтилин Старк, она уверена.  — Очнулась? — она чувствует грубый тычок в плечо. Чуть поворачивает голову, видит желтый рукав куртки и огромный кулак в ярко-желтых обрезанных перчатках. Толстые пальцы подцепляют клейкую ленту на щеке и резко дергают, освобождая ей рот. «Желтые руки, — вспоминает она. — Пейн». — Моя собака? — слова даются с трудом, язык не слушается. — Где мой терьер? — Где-то валяется на парковке, засандалили такой же укол, как и тебе, чтобы не вякал. Должно быть, тоже уже очухался, если не переборщили с дозой. Проще было придушить, но Пес у нас, мать его, известный зоозащитник. «Желтая ветровка» (так его про себя называет Бриенна) насмешливо хмыкает. Мужчина, в сторону которого он кивает — его Бриенна заметила только сейчас у противоположной стены — издает что-то похожее на злобное рычание: — Заткнись. — Тихо, — голос у миссис Старк изменился так, что Бриенна его вряд ли бы узнала. Надтреснутый, растерявший всю присущую ему мелодичность, он похож на карканье вороны. «Что с ней?», — Бриенне становится не по себе. — Я просила тебя доставить Джейме Ланнистера его отцу. Перевела оговоренную сумму аванса. Его не было в назначенном месте. Голос Кейтилин звучит совершенно безжизненно. Она снимает очки, и Бриенна ужасается, увидев как та постарела. Под большими потухшими глазами темные тени, у рта залегли глубокие складки. — У меня не получилось, — Бриенна пытается поймать ее странно пустой взгляд. — На нас напали отморозки, он потерял руку. Я верну аванс. Я не знала, как это сделать, я ничего не потратила… — Мне не нужны деньги. Мне нужен Джейме Ланнистер, — Кейтилин прикасается к горлу так, как будто ей трудно дышать. — И ты ко мне его приведешь. Я должна его получить. Если Тайвин Ланнистер думает, что он выиграл, то он ошибается. Он сделал все возможное, чтобы меня забрали в эту клинику для сумасшедших. Спровоцировал мое нападение на прохожего — я знаю точно, что это был нанятый им актер, не более того, нашел свидетелей. Слава богу, что есть люди, которые любят и помнят Неда. Помнят, даже если покидают север. Я не вернусь больше ни в эту клинику, ни в какую-то другую. Все это она произносит еле слышно, сипя, но с такой непререкаемой убежденностью, что Бриенна, холодея, понимает: предложение любых сделок относительно судьбы Джейме Ланнистера бессмысленно. И все же пытается. — Даже если его семья, кто-то из Ланнистеров совершил преступление, к Джейме это не имеет отношение… Он не может быть к этому причастен, он другой. Он не такой, как его отец, как его сестра, как его брат… — Ну да…– она видит, как Кейтилин Старк сухо усмехается, и ее лицо становится еще более пугающим. И эта метаморфоза, превращение когда-то красивого утонченного лица в жуткую маску потрясает Бриенну больше всего. — Я переоценила тебя и недооценила его. Или наоборот. Неважно. Банально до тупости. — Это не то, что вы думаете, миссис Старк, — пытается сказать Бриенна. — А вот и доказательства, — вклинивается Пес, протягивая Кейтилин телефон. Кейтилин Старк разглядывает что-то на экране, и уголки ее опущенного рта морщатся. Потом она передает телефон ей: — Можешь полистать. Бриенна берет его в руки и вздрагивает от первой же картинки. На фотографиях они с Джейме на его дне рождения. Ее обдает жаром от того, что она видит. Прикосновение его пальцев к ее губам — одновременно собственническое и нежное; ее счастливый взгляд на него во время танца; его губы у ее уха, когда он что-то говорит ей; его рука на ее локте. Все поймано крупными и четкими кадрами. Будь на их месте другая пара, у нее не возникло бы даже сомнений в степени близости их отношений. Пес выкладывает на стол ее собственный телефон, подаренный Джейме. — Золото, рубины. Индивидуальный дизайн, — он царапает ногтем выгравированного льва. — Но заставка еще лучше. Он показывает светящийся экран Кейтилин Старк, и Бриенна стремительно краснеет. На заставке — фотография Джейме, с той же самой вечеринки. Она украдкой щелкнула его, когда он разговаривал с кем-то из Тиреллов. Просто чтобы проверить, как работает камера, убеждала она себя. Пес демонстрирует ей список контактов — в нем всего два номера, отца и Джейме. — Я не успела записать другие, это новый телефон, — отчаянно шепчет Бриенна. — Мы не любовники. — Ну да, — ухмыляется Пес. — Жаль, не получилось заснять, как вы кувыркаетесь в постели. Охуенные были бы картинки, уверен. Мы бы еще подежурили у твоего дома, но миссис Старк торопится. Так что как-нибудь в другой раз. Если он у вас будет. — Мы не… — снова пытается объяснить Бриенна, лихорадочно думая «а кто?». — Избавь меня от подробностей, — перебивает ее Кейтилин. — Мне это не интересно. Очевидно, что ты та, кого он подпустит к себе без телохранителей. Доставь его ко мне. Он сейчас где-то неподалеку от Дьюи-Бич. Привезешь его к собачьему приюту «Kliganhome» в районе Такома-Парк. Естественно, так, чтобы он не заподозрил ничего. Если он приедет вооруженным или не один — первую пулю получишь ты. Если ты не привезешь его завтра к восьми вечера — на его месте окажется твой отец. И без полиции, пожалуйста. Не хочу угрожать, но так будет лучше, поверь мне. Для того, чтобы ты убедилась, что все серьезно: можешь позвонить отцу прямо сейчас. Где он находится, Лим, в кафе? Она оглядывается на громилу в желтой ветровке. Тот включает звук на своем телефоне и смотрит на экран: — Ресторан «La Mer» в Вайкики, судя по геолокации. Обедает, похоже. Бриенна чувствует, как начинает кружиться голова и выступает испарина на лбу. Плохо до тошноты, до темноты в глазах. Она знает этот ресторан. Когда она еще жила на Гавайях, они ходили туда с отцом каждые выходные. Усилием воли заставляет себя собраться, сглатывает вязкую слюну.  — Джейме Ланнистер не доверяет мне, — она делает последнюю попытку, стараясь зацепиться хоть за что-то, хоть за какую-то надежду выбраться из этой чудовищной ситуации. Кейтилин Старк снова берет в руки телефон с фотографиями. Медленно листает фото, всматриваясь в светящийся экран. Потом, молча, движением пальца отправляет скользящий корпус телефона по столу к ней. Произносит всего одно слово: — Доверяет. И наконец встречается с ней взглядом, рассматривая ее так внимательно, как будто видит впервые. Потом быстро выходит из комнаты в сопровождении Пса. Лим в желтой ветровке достает из кармана пистолет, и, удерживая его у ее виска, одним движением отстегивает ремень вокруг ее груди. Даже если бы она хотела броситься на него — сил нет совсем, только головокружение и мелькающие перед глазами темные мушки. Теперь еще очень хочется спать. — Встаем, — он больно толкает ее в плечо. На улице уже темно, а ветер стал еще сильнее, похоже на настоящий ураган. — Метро там, — Лим машет рукой направо и швыряет ей в руки ее рюкзак, с которым она выходила из дома. Она не помнит, как добралась до своей квартиры. Ее пошатывало и трясло от озноба. Первым делом спустилась на парковку и забрала свернувшегося клубочком, вялого, еле подающего признаки жизни Пейна. Он лежал под ее машиной, видимо, отполз туда. В квартире мелкими глотками выпила бутылку воды и попыталась напоить Пейна. Нужно было восстановить силы. Утром необходимо было ехать в Дьюи Бич, хотя об одной мысли об этом сердце начинало холодеть. Ближе к ночи — на Гавайях сейчас было всего шесть часов — решилась набрать номер отца.  — Па, как ты? — голос был еще слабоват, но она надеялась, что не настолько, как пару часов назад. — Отлично, — отец был явно озадачен ее вопросом. — Что-то произошло? — Нет-нет, — Бриенна пытается придать голосу максимальную безмятежность. — Что делал, где обедал? — Ничего особенного, — отец, кажется, встревожился еще сильнее. — Встретились с Арчи в ресторане La mer, съели по порции устриц, обсудили наши дела… да тебе же это никогда не было интересно. — Хорошо, а завтра что будешь делать? — Собираюсь съездить к Коннингтонам, они звали на ланч. Бриенна, что-то опять не так? — Все так. «Черт, так еще хуже", — она почти плачет от бессилия, не зная, что делать. Голова по-прежнему как-будто набита ватой. — Я просто соскучилась, — она говорит это совершенно искренне. Отец вздыхает: — Я тоже, приезжай в гости. — Приеду, — обещает она и кладет трубку. На часах 12 ночи, Джейме наверняка удивится ее звонку не меньше, чем отец. Бриенна долго смотрит на его номер в списке контактов. Каждая убегающая секунда тикает для нее, как детонатор. Слышать его голос сейчас будет еще мучительнее, чем разговаривать с отцом. Она решает отправить сообщение. «Мне нужно тебя увидеть завтра», — сжавшись в комок, Бриенна жмет на кнопку «отправить» с такой силой, что телефон вздрагивает в руках. «Я уехал из Лос-Анджелеса. Что случилось?» «Это касается Варго и его друзей. Я могу тебе сказать только лично при встрече». Пауза. Она считает про себя. Минуты бегут. « Я в Дьюи-Бич, гостевой дом на Redavenu, рядом с сёрф-клубом Oceanfront» — наконец приходит его ответ. И потом: «Тебе нужна охрана, помощь?» «Нет. Ничего не нужно. Я буду у тебя около полудня». …Утром состояние было лишь чуть лучше, чем вчера. Она, наверное, не смогла бы уснуть вообще, но ее просто вырубило мгновенно, видимо, реакция на тот препарат, что вкололи. Оставила Пейну запас еды на всякий случай на пару дней в мисках, положила в рюкзак пистолет. В конторе по прокату машин на соседней улице взяла серебристый Ford Fiesta. Сильный ветер не утихал уже вторые сутки, и, по мере приближения к побережью океана, его порывы только нарастали. В воздухе по обочинам крутилась мелкая пыль с песком, огромные красные листья канадских кленов бросало прямо на лобовое стекло. В Дьюи-Бич она ни разу не была: крохотная, мало чем примечательная деревня прямо на берегу океана, пара серф-клубов и несколько гостевых и частных домиков — место в основном для любителей серфить, никаких других развлечений здесь не было. То, что Джейме назвал гостевым домом, было вполне себе уютным особнячком за высоким забором, утыканным видеокамерами. Когда ворота открываются, пропуская ее машину, во дворе ее встречает высокий плотный парень из охраны, она видела его на вечеринке рядом с Джейме. Сам Джейме сидит в кресле на застекленной веранде. Через открытую дверь ветер нанес сюда мелких желтых листьев спиреи, изгородь из которой идет вдоль дома. Подойдя ближе, она сразу же замечает, каким уставшим кажется его лицо: тяжелые тени под глазами, отросшая щетина и напряженный взгляд. О том, как выглядит она сама, не хочется даже и думать. — Так быстро соскучилась? — он пытается шутить, но она видит, что это скорее для того, чтобы разрядить обстановку, а не потому, что у него хорошее настроение. Глаза по-прежнему тревожные, до краев налитый чай в белой полупрозрачного фарфора чашке совсем остыл. Бриенна тоже пытается улыбнуться, но уголки губ еле растягиваются. — Привет, — она садится напротив него. — Что с Варго? Он вышел на тебя? Угрожал? Тебе нужна защита? Болтон обещал мне, что все будет спокойно, — он не сводит с нее пристального взгляда. — Нет, не совсем, — она мучительно краснеет. С детства не умела и не любила врать. Нет, у нее не отрастал как у Пиноккио нос, но ей казалось, что от стыда полыхать начинали даже мочки ушей. И никогда, никогда это не было хоть сколько-нибудь убедительно. Бриенна внутренне вздыхает и решается. — Он мне назначил встречу, связался по твиттеру. Встреча в Такома-Парк. Сказал, что для меня это вопрос жизни. Моей и близких мне людей. И я никому не должна говорить. Кроме тебя. Что только ты можешь знать об этом. — Это же ловушка и шантаж чистой воды, — Джейме хмыкает. — Не вижу ни одной причины, чтобы тебе туда ехать. Я сейчас позвоню отцу. — Нет! — Бриенна стремительно хватает его за руку, потянувшуюся к телефону. - Пожалуйста, не надо! — Бриенна…– теперь он говорит совсем тихо.– Что происходит? — Ничего, — она твердо поднимает на него взгляд. — Это касается моего отца. Его жизнь под угрозой. И мне нужно приехать на переговоры самой. В крайнем случае, я могу взять тебя. Она сжимает зубы и про себя молится, хотя слова единственной молитвы, знакомой с детства, давно забылись. И думает, а вдруг он скажет: «Это твои проблемы. Я не поеду, с меня хватит». И еще больше страшится, если он произнесет: «Едем». — Вдвоем? Без охраны? — спрашивает он задумчиво. — Без, — выдавливает она из себя. — У тебя же есть с собой оружие? — уточняет он уже сосредоточенным, собранным голосом. Бриенна просто кивает. Есть, но взять его в руки ей никто не даст. — Едем прямо сейчас? — снова спрашивает он. Ее опять хватает только на кивок головы. — Пек, мне нужно будет уехать, — говорит Джейме в трубку телефона. Через несколько секунд перед ними возникает тот самый охранник. — Одному, мистер Ланнистер? — спрашивает он недоверчиво, окидывая ее взглядом. — С мисс Тарт, — отвечает он, набрасывая на плечи куртку. — Вы же знаете, что по условиям контракта, заключенного с вашим отцом… — явно начинает нервничать Пек. — Мисс Тарт — лицензированный телохранитель, — Джейме хлопает его по плечу. — Она с меня глаз не спустит. В его взгляде, брошенном на нее, на какие-то доли секунды мелькают знакомые смешливые искорки, и Бриенна чувствует, как, ухнув, сердце отчаянно падает вниз. Пек, помявшись некоторое время, все же уходит. — Я готов, — Джейме подходит к ней ближе и смотрит прямо в глаза. — Подожди. Я кое-что забыла, — она лезет в карман своей куртки и шуршит золотисто-красной упаковкой. Протягивает ему на ладони маленькую, завернутую в бумагу и перевязанную золотым шнуром вещицу. — Это подарок. — Хм, — он тянет за шнурок. Через пару секунд у него на ладони лежит миниатюрная фарфоровая статуэтка, больше похожая на крохотную детскую куколку. Из-под бронзового шлема с торчащими крыльями рассыпаны золотистые локоны, часть которых заплетена в косы, короткая туника открывает мощные длинные ноги. В левой руке у нее круглый щит с руническими знаками, в правой — копье, не длиннее зубочистки. — Это… девушка-воительница? — спрашивает Джейме. — Валькирия, — кивает Бриенна. — Я купила ее, когда мне было двенадцать. Отец подарил мне тогда «Песнь о Нибелунгах». Ты читал? — Нет, — он отрицательно качает головой.– Меня в детстве непросто было усадить за книги. Но я, конечно, слышал. Она назвала ее Хильдар. Хильд. В переводе с древнескандинавского «битва». Бриенна выбрала ей тогда именно это имя. И таскала с собой на все соревнования. Слева ее золоченый щит уже слегка потерся. Когда она уезжала в Вашингтон после окончания школы, конечно же, взяла фигурку с собой. — Она была со мной всегда, все эти восемь лет. Что-то типа талисмана, — их головы над его ладонью, бережно держащей фигурку, почти соприкасаются. — Я… не знаю, могу ли я у тебя ее взять, — он быстро поднимает на нее глаза, и она впервые видит в его взгляде смущение. — Это больше, чем просто подарок. — Возьми. Я могу без нее. Поставишь куда-нибудь, — Бриенна говорит рублеными фразами, потому что длинные из-за спазма, сжавшего горло, просто не получаются. — Спасибо, — он медлит секунду, глядя ей прямо в глаза, зрачки в зрачки. Она замирает и смотрит на него с отчаянной надеждой: «Ну, обними меня, поцелуй, и тогда я точно разревусь, все расскажу, и будь что будет». Но он коротко выдыхает, заворачивает подарок обратно в бумагу и кладет в карман своей куртки. Она думала, что ей станет легче. Но стало еще тяжелее. «Окей, я подарю тебе свой талисман, и завезу тебя прямо в капкан, а вдруг тебе повезет, и ты останешься жив». Ее корежит и ломает от этих мыслей все время, пока они садятся в ее машину, пока выезжают из Дьюи-Бич. Они едут молча. Бриенна, как и тогда, в их первую поездку, не знает, о чем он думает. Только теперь шансы на то, что он вернется в свою семью, еще ниже. Она поняла, что Кейтилин Старк не запугивает и не шантажирует. Либо это крайняя степень отчаяния, либо адекватное восприятие реальности у нее все же нарушено, а возможно, и то, и другое сразу. Перед глазами все время встает лицо отца. Она представляет, что прямо сейчас его кто-то держит на прицеле. Потом едва заметно скашивает глаза на Джейме и чувствует подступающий комок к горлу. Красные кленовые листья, кружась, залепляют лобовое стекло, мешают видимости. Бриенна, нервничая, съезжает на обочину и тормозит. С каждой милей они все ближе к Такома-Парк, и это невыносимо. — Что с тобой? — спрашивает он тихо. И легко, нежно касается пальцами ее виска, убирая прядь волос за ухо. И этот жест словно прорывает плотину: она начинает плакать сразу же навзрыд, а потом просто поворачивается к нему и утыкается лицом в его плечо, прижимая судорожно сжатые кулаки к его груди. Он тут же обнимает ее, окружает руками, так, словно воздвигает вокруг нее стену, через которую никто ее не сможет достать. Бриенна не понимает, как у него это получается, как она со своими широкими плечами и нескладными руками умещается в кольце его рук, сильных и надежных. Лбом она чувствует щетину его подбородка, щекой — нежные касания пальцев и дыхание — прямо на своей макушке. А еще стук его сердца, частый и громкий — совсем рядом. Ей кажется, что время остановилось, пока он так ее обнимает, а она продолжает вздрагивать от рыданий. И все же любые слезы когда-нибудь заканчиваются. Мокрой щекой она ведет по его плечу, пытаясь выпрямиться, но он не выпускает ее из рук. — Всё? — спрашивает по-прежнему тихо и заботливо, продолжая гладить по волосам. — Может, теперь расскажешь? Бриенна молчит, не зная, с чего начать. — Куда мы едем, Бриенна? — спрашивает он ее. — К Кейтилин Старк, — шепчет она в его плечо. — В клинику? — Нет, в Такома-Парк. Там есть собачий питомник, «Kliganhome». Про него вообще нет никакой информации, даже сайта у них нет. Миссис Старк каким-то образом вышла из клиники, или сбежала, я не знаю. Или ей помогли. В новостях об этом ни слова, поэтому я думаю, что все это с ведома руководства больницы. Она сейчас не одна, у нее двое помощников, очень опасные ребята, они сильные, оба, физически, и вооружены. А про моего отца — это правда. Или я привожу тебя, или они…находят его. И ты не должен был ни о чем догадаться. Это условие. — Во-первых, ты очень плохо врешь, и не догадаться о чем-либо может только слепой. Во-вторых, тебе стоило сказать мне об этом раньше, сейчас у меня уже был бы план. — Я не была уверена, что телефон не прослушивается, что в моей квартире не стоят где-нибудь скрытые камеры и диктофоны, я взяла случайную машину в прокате, потому что боялась, что прослушка может быть везде. Они следят за моим отцом круглосуточно. — Я так понимаю, миссис Старк меня зовет не для того, чтобы вместе чай попить? — усмехается Джейме. — Нет, — шепчет Бриенна и потихоньку выбирается из его рук, хотя он продолжает успокаивающее удерживать свою свою ладонь на ее правом запястье. Джейме несколько секунд думает. — Сколько у нас времени? — спрашивает он. — В восемь мы должны быть там. — Мало, — Джейме морщится. — Я могу отправить Бронна к твоему отцу, чтобы он был под его присмотром, но даже на частном самолете он будет там не раньше полуночи. Полетит, конечно, все равно. Но выкручиваться здесь придется самим. У тебя есть еще кто-то, кого ты можешь попросить о помощи, кто может быть рядом с твоим отцом? Присмотреть за вашим домом, проследить за его перемещениями? Бриенна качает головой. — Отец заподозрит, что здесь что-то не так, а я ему обещала… ну… больше не ввязываться. — Отправишь кого-нибудь к нему под предлогом погостить. Я бы попросил своих ребят из охранного агентства, но они не могут по контракту уехать из Вашингтона без разрешения моего отца. И должны будут ему докладывать о любых моих перемещениях. — Значит, они за нами следят? — тревожно переспрашивает Бриенна. — Не знаю, — он хмыкает. — Перемещение, наверно, отслеживают удаленно. Но вообще я сказал Пеку, когда ты отошла к машине, что это свидание, и мне нахрен не нужны свидетели. Что у меня есть свое приватное пространство, где телохранители мне не нужны. Бриенна вспыхивает, а потом цепенеет, не зная, что на это ответить. — Я попрошу Хиля, –наконец говорит она, никак не комментируя его последние слова. — Он должен был уехать погостить к своим родителям куда-то в Орегон. Оттуда ближе, но билеты… — Хиль — это кто? — требовательно спрашивает Джейме. — Хиль Хант, мы вместе работали у Ренли.  — Этот тот, которому повезло или тот, которому не очень? — Неважно, — она отворачивается в надежде, что ее покрасневших щек он не успеет заметить. — Как быть с билетами? — Это я решу. И попроси своего отца пока сократить свои перемещения и оставаться дома на протяжении ближайших суток. Разговора с ним потом, чувствую, не избежать. Не сильно-то он будет рад тому, что ты в свое время оказалась в моей компании. А сейчас осталось самое сложное. Он набирает чей-то номер. — Как дела, Бронн? Хочу тебе сказать, что ты летишь на Гавайи прямо сейчас. Не благодари. Это работа, да. Ты мне это уже говорил. И это тоже. Оплата будет по твоему двойному тарифу. Нет, объясняй ей сам… Да как ее, черт?.. А, Стефания. Привет! Это рабочая командировка. Нет, не придумываю, никаких девок… в смысле, посторонних девушек. Пока! Джейме ругается сквозь зубы. — Хуже объяснений с Бронном могут быть только объяснения с его девицами. Но он единственный, кого я могу попросить о помощи без идиотских расспросов. — Джейме… — Бриенна смотрит ему прямо в глаза. — Но если все, кто может нам помочь, будут рядом с моим отцом на Гавайях, то… в Такома-Парк мы приедем только вдвоем? — Ну да, — отвечает он просто, не отводя от нее своего зеленого взгляда. Потом включает карту на телефоне. — Что там еще есть рядом с собачьим питомником? Библиотека. Надо же. У меня никогда не было свиданий в библиотеке.