Мы не выбираем тех, кого любим

Бриенна рассматривает незнакомца в упор. Он не похож на того, кто ошибается — внимательный, насмешливый взгляд и неторопливая уверенность в каждом жесте. Его, похоже, совершенно не смущает ее разглядывание. Он выдерживает ее взгляд, потом достает визитку и протягивает ей: — Петир Бейлиш. Если удобно, можете обращаться просто по имени. «Палата представителей США. Комитет по ассигнованиям» — значится в правом верхнем углу. Бейлиш спрашивает, кивая на кнопку звонка: — Что-то закажете? Джейме нажимает на нее резче, чем следовало. — Минеральную воду, — коротко говорит подошедшему официанту. — Тебе? — он оборачивается к ней. Она просто кивает в ответ. Воздух кажется наэлектрелизованным. У нее смутное ощущение, что она на ринге. — У Ланнистеров непростые времена, — у Бейлиша странный голос, сейчас понимает она. Тихий, даже мурлыкающий, вкрадчиво-спокойный, он совершенно не сочетается с его жестким цепким взглядом. — Вы же уже в курсе, что сегодня полиция округа Колумбия выдала предписание на домашний арест для вашей сестры? Максимально строгий, как я слышал, с запретом любых контактов и возможности покидать помещение. Она видит, как у Джейме дергается уголок рта. — Слышал. Мы будем обсуждать это? — Не совсем. Обсудим ваше знакомство с мисс Тарт. Понимаю, что это ваше частное дело, и оно бы оставалось таким, если бы не один нюанс. Вы решили скрыть от полиции правду. И я догадываюсь, почему. Похищение и насильственное удержание человека, мисс Тарт, это одно из самых тяжких преступлений в нашей стране. А при отягчающих обстоятельствах — удерживании более суток, отсутствии добровольного освобождения, любой суд назначит максимальный срок. До 40 лет по законам округа Колумбия. В горле пересыхает, ее бросает в жар, шея, спина под тонкой рубашкой мгновенно становятся мокрыми. Джейме сжимает ее пальцы. — Болтону не поздоровится… — начинает он. — Болтон уже получил свое, и он здесь ни при чем, — Бейлиш усмехается. — Я всегда предпочитаю первоисточники. На тот случай, мисс Тарт, если вы будете говорить, что вас принудили, есть вот это. Он разворачивает к ней экран телефона. Чек от Кейтилин Старк. Сердце ухает вниз. — На тот случай, Ланнистер, если вы будете отрицать — а вы, конечно, будете — есть аудиозапись вашей… первой беседы с мисс Тарт, скажем так. И есть свидетель, который присутствовал при этом. Ваша история полна романтики, но это впечатлит СМИ, а не суд. Жертвы нередко защищают похитителей, влюбляются в них, ждут из тюрьмы и так далее. Преступление остается преступлением, что бы вы ни говорили. «Об этом знает только один человек, он мой друг детства, я ему доверяю полностью», — вспоминает она слова Кейтилин. — Бриенна лишь исполнитель, — голос Джейме звучит непривычно глухо. — Основное наказание понесет Кейтилин Старк. Я помню, что вы были влюблены в нее. Ее отец помог вам оплатить обучение в Университете Луизианы. Слышал и другое: что вы готовитесь объявить о помолвке с ее сестрой. Лиза вроде уже впустила вас в свое гнездышко, наплевав на соблюдение приличного срока траура после смерти своего мужа. — На вашем месте, Ланнистер, я бы вообще молчал о приличиях, — глаза Бейлиша, сверкнув, становятся еще холоднее. — Журналисты жаждут подробностей о вашей связи с сестрой, и я могу поискать свидетелей, которые умеют интересно рассказывать. Что касается Кэт — она очень больна, к сожалению. Экспертиза это подтвердила. Боюсь, что до конца жизни ей придется оставаться на лечении, но с деньгами Старков оно будет максимально комфортным. Она не способна отвечать перед законом, в отличие от мисс Тарт. В ее вменяемости сомнений нет. — И? — жестко спрашивает Джейме. — Что «и»? — спрашивает Бейлиш, и в его глазах появляется выражение, как будто вся эта ситуация его очень забавляет. — Вы бы выложили это полиции, если бы вам не нужно было что-то от меня. — Разумеется, — он проводит пальцами по тронутому сединой виску, в манжете мелькает серебристая запонка с гравировкой в виде птицы. — Я буду краток. Место спикера Палаты представителей в Конгрессе. Ваш отец достаточно влиятелен, чтобы поспособствовать этому. — Вы знаете, что он собирался поддерживать другого кандидата. — Знаю. Но вы его переубедите. — Почему вы так думаете? — Джейме крепко сжимает ее мокрые пальцы. — Он совершенно не знает мисс Тарт.  — Достаточно того, что вы ее… знаете очень хорошо. Все будет зависеть от вас. Ваш отец всегда видел вас своим преемником. Вашей сестре будут предъявлены очень серьезные обвинения, ваш брат начал откровенничать с прессой, рассказывая интереснейшие семейные тайны, что не может не сказаться на деловой репутации Тайвина Ланнистера. О его отношении к младшему сыну наслышаны. Ваш отец встал бы из гроба, если бы узнал, что хоть крошка из его благосостояния после его смерти прилипла к рукам Тириона. По сути, у него есть лишь вы, единственный наследник, которому он сможет доверить Casterly. И в ваших интересах, чтобы вся эта история с похищением не всплыла. В противном случае вам инкриминируют дачу ложных показаний полиции. Мелочь, по сравнению с возможным приговором для мисс Тарт, но иногда хватает и мелочи, чтобы все рухнуло. Бейлиш встает из-за стола. — Прошу прощения, мне надо идти, заседание комитета уже через полчаса. Буду ждать вашего ответа. Не то чтобы я вас тороплю, но ответ хотелось бы получить в течение трех дней. Все это время Бриенна сидела молча. Было ощущение, что горло перехвачено спазмом, что она его не чувствует, как в заморозке после анестезии. А еще чувство, что ты — вещь. Письмо о встрече было адресовано ей, но по сути, она здесь всего лишь полезный актив Петира Бейлиша, который подошло время использовать. — Последний вопрос, — Джейме поворачивается к нему. — Вы об этом знали с самого начала. Почему сейчас? — Падающего — толкни, — усмехается он. — Ваш отец тоже очень хорошо знает эту поговорку. — Это работает? — спрашивает она его на улице вполголоса, когда ступор проходит. Когда они вышли, ей показалось, что она задыхается, и он повел ее погулять в сквер рядом с рестораном. — Что? — отвлекается он от раздумий. — Вот эти все назначения, продвижения, политическая карьера… — Это только так и работает, Бриенна, — он смотрит на нее тяжелым взглядом. — И чем выше ставка, тем жестче игра. Все шпионят друг за другом, у каждого припрятан свой информационный козырь. Отец тоже никогда не церемонился с конкурентами. Меня бесит, что в это вмешивают тебя и наши отношения. — Нет, — она чувствует, как где-то внутри начинают закипать слезы. — Бейлиш же прав, да? По факту я действительно за деньги согласилась участвовать в похищении человека. Я не знаю… я тогда была в таком состоянии… Кейтилин выгородила меня перед полицией. Я наткнулась на мертвого Ренли, у меня была истерика. И если бы полиция увидела все как есть, я бы была главной подозреваемой. Я просто очень растерялась. А она — незнакомый на тот момент человек, мне помогла. И потом, она описывала тебя и твою семью такими… — Догадываюсь, — он прерывает ее. — Но если бы не это, я бы тебя никогда не увидел. Не было бы ни одного другого шанса. Разговор с отцом будет очень тяжелым, он на дух не выносит шантаж, я не помню ни одного случая, когда бы он на него повелся, а пытались многие. Но другого выхода нет. Бейлиш не блефует. Идем в машину. Бронн отвезет тебя в госпиталь, чтобы снять швы, я вызову такси, через 20 минут я должен быть в департаменте полиции. — Это по поводу Серсеи? — Да, — он мрачнеет. — Возбуждено уголовное дело. Временную опеку над ее детьми оформляет отец, он остановился в моем доме в Чеви-Чейз, там же должны приготовить комнаты для них. — Она же убила своего мужа, так? Каким образом? — Бриенна смотрит ему прямо в глаза. — Я не знаю подробностей, говори тише, — он прикасается к ее плечу. — И Эддарда Старка, — упрямо продолжает она. Вместо ответа он обнимает ее, касается губами подбородка. — Да. Только это не «Cluedo», Бриенна, когда можно после окончания игры перемешать карты и пойти лечь спать. Все сложнее. Изоляция от детей для нее хуже тюрьмы, где посещения были бы разрешены. Не знаю, удастся ли добиться, чтобы она видела хотя бы младших. Впереди еще куча всего: адвокаты, кассации, размазывание грязи в СМИ… Отношения у твоих сверстников гораздо проще, подозреваю. — Мы не выбираем… — Что? — Джейме заглядывает ей в глаза. –…кого нам любить. Ты так говорил, в тот первый день. Чувствует своей грудью его вздох, обнимающие ее руки тяжелеют. — Это правда, — шепчет она, прижимаясь холодной щекой к его шее, вдыхая знакомый запах. Обвивает его руками еще крепче, замечая из-за его плеча, через расплывающуюся пелену слез, любопытные взгляды прохожих.