Исповедь блудницы

Вопрос о женитьбе короля просто звенел повсюду. Он был подобен эху, что разносится постепенно повсюду. Стоило только одному подумать об этом, как искра начала разгораться с такой скоростью, что уже нельзя было остановить сплетни. Лисбет еще не было похоронена, ее тело находилось в просторном зале посреди цветов, которыми ее окружили, и все ожидали, когда начнется прощание. Именно тогда появились первые сплетни. Пара девушек из Сада наслаждений начали обсуждать вероятность будущего брака, будучи ни в чем не уверенными наверняка. Хотя что им мешало это делать? Они все знали: король никогда не любил Лисбет, он мечтал о большой семье, но у него был хилый и пару бастардов, которые не имели права претендовать на трон. Все девушки знали, какое шаткое положение у Артура, и понимали: когда окончится траур, то ему придется взять в жены какую-нибудь девицу. Понятное дело, что не шлюху, но какую-нибудь знатную девчонку точно. Но никто не знал наверняка, что будет делать сам король. — А, опять ты! — Альва Эндерсон развел руками, смотря в мою сторону. — Что идешь в его покои? Заглушить его горе? Только знай, когда Фей станет королевой, никого не останется здесь. Это будет ее свадебный подарок. Всех шлюх раздадут солдатам, чтобы они развлеклись, и тебя в том числе. — Вы не можете быть уверенным в этом, — просто сказала я, стараясь сдерживать гнев, что бурлил во мне. — Это уже почти решенное дело, — ответил он, подходя ко мне ближе. Я начала отступать: в спину мне уперлась каменная стена. Это был страх, иначе я бы осталась стоять на месте. Я боялась Альву Эндерсона, хоть и пыталась это скрыть даже от себя самой. Он наступал на меня, а потом схватил за шею — так мягко, словно на руке надета перчатка. Но этого хватило, чтобы в моих глазах загорелся ужас, и Альва это понял. Он засмеялся, явно радуясь моей беспомощности, наслаждаясь, что почти владел мною. Альва из тех, кто может опутать страхом и обладать людьми не столько физически, сколько морально. Он, словно тиски, что держат тебя и не отпускают, продолжая сжимать. — Знаешь, я легко могу переломить тебе шею, а потом сказать, что ты упала с лестницы. Никто не будет даже проверять, — уверенно прошептал он. — Вы никого не боитесь, — с трудом выдохнула я. — Даже короля. — Потому что он в моих руках, — он отпустил меня, резко отпихивая в сторону. — Дни твои тут сочтены. Завтра похоронят Лисбет, и через месяц ты отсюда уедешь навсегда. Хочешь, отправлю в порт? Будешь там забавой для моряков? Тебе же все равно, с кем трахаться? Я замахнулась, чтобы дать ему пощечину, но Альва перехватил мою руку. Потом прижался к губам, вызывая у меня отвращение. Я ненавидела его всей душой, и он знал это. Альва пошел дальше по коридору, оставляя меня позади себя. Я вытерла руку о темное платье, потом стряхнула остатки оцепенения и страха. Мне надо было научиться бороться против него, иначе в итоге я и правду стану никем. Я не смогла унять дрожь. Поняла это, когда перешагнула порог спальни Артура. Он был уже в постели и читал книгу. Увидев меня, он продолжил свое занятие. Я потянулась к поясу на платье, быстро развязывая. Спустя некоторое время одежда лежала темным пятном на светлом ковре. Я села на край кровати поближе к королю. Он все так же не замечал меня или просто играл в непреступную крепость. Я потянулась к его книге, и он позволил мне убрать ее. — Только ты умеешь разогнать тоску, — он провел ладонью по моей щеке. — Ты дрожишь? Что случилось? — Ничего, — прошептала я, целуя тыльную сторону его ладони. — Все хорошо. — Нет, — он остановил меня. Жаловаться была не моя стезя. Да и был ли в этом смысл? Нет конечно. В любом случае кто я была такая, чтобы сам король прислушался к моему мнению? Я была всего лишь дворцовой шлюхой, а Альва — советником из знатной семьи. Но если верить старой ведьме, то я могла это изменить. Всех подчинить своим воле и желаниям. Мне пришлось убедить его в обратном доступным мне методом — утехами. Я пыталась опутать Артура своим телом, запахом, нежностью, поцелуями, чтобы он не хотел других женщин. Я пыталась войти в его сердце так же, как он овладевал мною каждый раз, как мы оказывались вместе. Я хотела быть всем для него, пусть это была совсем не простая задача. В ту ночь я старалась быть не опытной куртизанкой, а просто женщиной, которая любит, готова на все ради своего любимого. Да, я любила Артура. Тогда я любила его самого, а не то, что он мог мне дать. Мне нравился его мускусный запах, что щекотал ноздри. Его гибкое тело, прижимавшееся ко мне по ночам. Чувственные поцелуи и опытные ласки. С ним я ощущала себя настоящей женщиной, но страсть, полыхавшая между нами, в итоге превратилась в испепеляющую ненависть. Мне кажется, что почти за год я смогла пустить корни в его кровь. Проросла в его венах так, что вырвать просто невозможно, как ни старайся. Но это была всего лишь иллюзия. Ничто в этой жизни не бывает вечным, а страсть тем более. После мы лежали рядом. Я слушала его сбившееся дыхание, учащенно бившееся сердце. Пальцами скатывала бисеринки пота с его тела на темные простыни. Я хотела еще, но решила подождать, решится ли Артур на еще один забег. Обычно его всегда хватало, чтобы пару раз за ночь взять меня разными способами. Он был ненасытным любовником, а я поняла за все это время, что очень люблю секс. Но только с ним, а не с кем-то другим. — Завтра будет трудный день, — начал он. — Да, — выдохнула я. — Но завтра все закончится. — Не все, — он закинул руку за голову. — Мне предстоит выбрать одну из дворцовых девиц. Наши традиции не позволяют королю быть неженатым. Я ничего не сказала. Просто прижалась к нему, ощущая, как начинаю бояться. Если появится другая жена, что станет со мной? Я больше не смогу видеть Артура? Или же его новая жена окажется такой же слабой, как Лисбет, которую даже свекровь никогда не уважала и не пыталась защищать? Молчание Артура означало, что мне надо уйти к себе. Я поднялась с постели, быстро оделась и ушла. — Вас ищет королева-мать, — сказала одна из служанок, когда я прошла в свои покои. — Так поздно? — я повела бровью, удивляясь просьбе. За окном давно чернела ночь. Ни одной звезды, ни облачка. Только темное покрывало плотно, опутавшее замок и город. — Да, госпожа еще не спит, — служанка быстро вышла за дверь. Весна в этом году совсем не радовала, оставалось дождаться лета, когда солнце зальет всё светом и теплом. Мне не нужны были сопровождающие, чтобы пойти к Инессе. Я знала короткий путь, такой, который знали не все — мало ли кто может ночью бродить. Вид у меня, наверное, был, у как путаны, вставшей с постели после долгой ночи. Но с другой стороны, именно так все и было. Я лишь только пригладила волосы руками, чтобы они не казались такими растрепанными. Инесса находилась в постели, но еще не заснула. Она показала мне жестом, чтобы я села на край кровати. — Что ж, завтра начнется новая жизнь, — начала она издалека. — Я хочу попытаться избавить нас всех от этих невест. Отцы и братья, которые так и стараются решить свои проблемы. Никому это не нужно. — Зачем вы это обсуждаете со мной? — спросила я, ощущая, как ком в горле застрял. — Потому что ты не безразлична моему сыну, а раз так, то мы можем все провернуть так, что тебе не придется уезжать отсюда, а я смогу быть также у власти. Мы обе получим выгоду от нашего предприятия. — О чем вы? — я посмотрела на нее с недоумением. — Я о том, что мы с тобой должны сделать всё, чтобы ты стала женой Артура. — Но разве?.. — я не закончила фразу. Старая ведьма говорила об этом, и я даже начала что-то делать. Я убила Лисбет, чтобы получить желаемое, и как только это оказалось у меня почти в руках, то не хотела брать. Я боялась. — Да, можешь, но только с одним условиям. Если будешь беременна. Я сейчас помогу тебе со временем, чтобы помолвку и свадьбу не назначали в ближайшие время. — Я здесь год, и я… — Ничего, можешь, — Инесса махнула рукой. Я могла идти. Похороны Лисбет были помпезными. Казалось, что все подданные пришли даже из дальних уголков страны, чтобы попрощаться с королевой. Я поняла, как они все любили ее, потому что Лисбет столько делала для бедных. Они называли ее своим ангелом, и только придворные молчали. Ее мало кто любил во дворце. Считали истеричкой, слабой, нездоровой, не способной к принятию самостоятельных решений — вот какой они видели ее. Альва смотрел на меня почти все похороны. На его губах явно играла ухмылка, он считал, что у него все получилось. Однако ничего не было решено. Артур сам не знал, как ему поступить дальше, а мы с Инессой готовили сети, надеясь на плодовитость моего чрева. Когда Лисбет опустили в сырую землю, я ощутила покой. Никто и никогда не узнает, что сделала я. Теперь грех на моей душе. Еще одно пятно грязи, которое никогда не отмыть. Что ж, я научилась с этим жить. В ту ночь после похорон я была одна. Артур заливал свое горе в одиночестве, ведь смерть Лисбет повлекла за собой другие беды — заболел сын Артура. Для меня Отто был пустым местом. Ему было четыре года, и Лисбет его не воспитывала; как и гласили традиции, Отто находился в другом замке, окруженный няньками и воспитателями. Родители видели ребенка несколько раз в год. Я тоже видела этого темноволосого мальчика всего лишь пару раз, и он не представлял для меня никакой угрозы. Но если решилась стать королевой, то тогда мое существование станет шатким. Маленький мальчик может вырасти и все испортить. Но убивать детей — это так подло и низко; хуже, чем избавиться от надоевшей соперницы. На следующий день я поехала к ведьме. Она обещала, что даст мне пузырек с зельем, чтобы можно было зачать ребенка. Хотя в том, что это не происходило, я была виновата сама — с мужчиной нужно быть настойчивей и чаще, и тогда все получится. Я же не предпочитала бегать за Артуром. — Что ж, время точно пришло. Зимний ребенок весьма кстати. — Эдера улыбнулась, села в кресло и, кажется, задремала. Я взяла свой пузырек и отправилась в замок. Я мало верила в то, что все у меня получится, но попробовать стоит. Да, пора было идти дальше, хватит быть подстилкой. — Что с тобой? — я положила ладонь на плечо Артура. — Мой сын болен, — выдохнул он. — Лисбет сама была слабой и такого же сына мне родила. — Это не ее вина, — просто сказала я, садясь на край стола. — Никто не знал, что суровый местный климат ей не подойдет. — Однако это я виноват в этом. Постоянно пропадал с разными шлюхами. Меня удивило, откуда взялось это чувство вины, если до этого Артур сам отзывался нелестно о жене. Наверное, все же он и правда был виноват в том, что не уделял Лисбет должного внимания. Что ж, со мной этого точно не будет. — Насильно мил не будешь, — прошептала я. Мне все же удалось увести его в постель. Пришлось применить все свои умения, чтобы пробудить в нем желание. Мне нужна была эта ночь. Страсть лишена логики, она лишена правды. Поэтому помни, Лауга: если мозг охвачен возбуждением, ты в опасности. В такие минуты я могла делать все с Артуром. Могла заставить его принять любое решение. Он был слепым, а когда прозрел, был жутко зол на меня. — Знаешь, чего я хочу? — он повернулся ко мне. — И чего же? — я приподнялась на локте. — Хорошую семью, — он прикрыл глаза. — Не ту, что была у меня. Я хочу, чтобы понимали меня, а я находил пристанище в тех людях, что меня окружают. Но пока все это всего лишь несбыточная мечта. Страсть — как спуск с горы: стоит набраться мужества, и уже не остановишься. Но вот любовь — как подъём в гору: пока карабкаешься, приходится переносить боль и трудности. — Я не знаю, так ли это, — произнесла я. — Узнаешь когда-нибудь. — Мне уйти? — было лишь несколько раз, когда я оставалась с ним на ночь, обычно Артур спал в одиночестве. — Нет, — он обнял меня, прижимая к себе. — Останься. Мне трудно было тогда уловить смену его настроения, я просто осталась с ним. Утром я проснулась от того, что мужские руки блуждали по телу. — Ты такая скользкая, — прошептал он, и я не успела ничего ответить Артуру. Наверное, именно тогда все и случилось: я стала еще ближе к нему, чем до этой ночи. Артур принадлежал мне, а я — ему. Я почти одержала победу над всей ситуацией, но когда через пять дней у меня снова пошла кровь, то я долго плакала. Я снова поехала к Эдере, обвинив ее в том, что она меня обманула. Я кричала на нее и требовала вернуть деньги. Это бы мало мне помогло. В любом случае от гнева Инессы бы я никогда не избавилась. Она же не осталась бы в проигрыше при разных раскладах: нашла бы новую девицу, способную за месяц зачать ребенка. — Подожди, и все случится, — попросила ведьма. — У меня мало времени осталось, — отчаянно сказала я. — Все будет. Я уехала в расстроенных чувствах, начиная уже мысленно готовиться к тому, что оставлю дворец. Я думала, что мои дни тут сочтены, а Альва сможет провернуть свою аферу, подложив дочку под Артура. Он был потерян для меня, но я все равно не переставала приходить к нему по ночам. В наших занятиях любовью было столько отчаяния. Столько боли и столько печали, что в такой атмосфере никак не мог появиться ребенок. Но это случилось, когда началось лето. Я поняла это не сразу, лишь только спустя время, но это означало только одно — Инесса провернет все так, чтобы я стала королевской невестой. И я ей стала, Лауга.