Finally

      – Добавить тебе в чай огненного виски?       Грейнджер оборачивается ко мне, одновременно протягивая руку за бутылкой. Подумав немного, я киваю.       – Да, чуть-чуть.       Я едва узнаю свой голос. Наверное, когда я немного приду в себя, мне станет стыдно за то, что я так расклеилась перед ней. Но пока я могу только кутаться в плед, который она мне принесла, и ждать, когда будет готов чай. Чёрт, как же здесь холодно. Усилием воли я заставляю дрова в камине загореться. Это получается не с первого раза. Давно я не практиковалась. Ведь и вправду, если задуматься, Грейнджер всё делает за меня. Такими темпами я и вовсе забуду, как пользоваться магией. Я не готовлю, не пользуюсь бытовыми заклинаниями – ещё не хватало – а о боевых заклятиях я уже много месяцев не вспоминала. Я не подзываю предметы с помощью магии, не использую ментальных заклинаний. Хм. А что если… Сфокусировавшись на фигуре Грейнджер, которая как раз снимает с плиты чайник, я очищаю сознание, почти не удивляясь тому, с какой лёгкостью у меня это получается, и одними губами произношу:       – Легилименс.       Не так быстро, как раньше, но всё же уверенно моё сознание наводняют неясные фигуры, образы, голоса… Они совсем не похожи на мой собственный шум, да и вообще на мои мысли. Эти обрывки мыслеобразов лёгкие, смутные, порывистые… Я вижу себя, сидящую на полу, вижу волшебную палочку – не мою, из грецкого ореха, а какую-то другую, из более светлого и мягкого дерева, – вижу МакГонагалл, вижу мальчишку Поттера, снова себя… Или это не я? Я не успеваю толком сориентироваться, всё происходит слишком быстро.       – Эй! – Грейнджер возмущённо смотрит на меня, не выпуская из рук чайника. Я несколько раз моргаю, возвращаясь обратно в своё сознание. – Ты… Ты только что залезла ко мне в голову?       Я без особенного напора ухмыляюсь.       – Окклюменции тебя не обучали?       – Нет, – с лёгким раздражением отвечает она. – Я читала о ней, разумеется. Но практиковаться… не было повода.       – Хочешь, научу? – ни с того ни с сего спрашиваю я. Грейнджер удивлённо оборачивается.       – Ты? Хочешь учить меня окклюменции? С чего вдруг?       Немного подождав и не получив ответа, она подходит ко мне, ставит чашку на столик и опускается на колени рядом с моим креслом, подтыкая плед со всех сторон. Пока она в таком благостном настроении, я решаю, что можно ещё покапризничать.       – Разведи огонь получше. Тут холодно, как в склепе.       Она молча подходит к камину и начинает руками, безо всякой магии, складывать что-то там из поленьев и раздувать огонь. С первым же глотком чаю я чувствую себя лучше и только теперь начинаю осознавать, что она только что вызвала настоящего Патронуса. Я никогда не видела их вблизи – только когда мракоборцы посылали друг другу сообщения – не говоря уже о том, чтобы вызывать его самой. Почти всему, кроме базовой школьной программы, меня обучил Тёмный Лорд, а Патронуса он всегда называл глупой и бесполезной магией. И я всегда верила ему на слово, ни на секунду не задумываясь о том, что в действительности эта сущность собой представляет. Если он действительно может прогнать дементора… Может, когда-нибудь я решусь попросить девчонку научить меня.       Сейчас, в мастерской, мне было так страшно, что я толком не поняла, что произошло. Но даже не поднимая глаз, я всем существом почувствовала, как в комнате стало теплее. Как будто боль начинает отступать – поначалу это происходит незаметно, но в какой-то момент ты вдруг понимаешь, что уже можешь не кричать и можешь дышать.       Закончив с камином, Грейнджер берёт в руки вторую чашку и усаживается с ногами на диван. Не глядя на меня, она бесцельно перелистывает “Историю Хогвартса”, которая ещё с вечера лежит на столике.       – Кто тебя научил вызывать Патронуса?       Она наконец поднимает глаза и, бегло оглядев меня, снова опускает нос в книгу.       – Гарри.       – Поттер? – Вот так сюрприз. Она кивает.       – На пятом курсе он вёл что-то вроде кружка по самообороне. И многому нас научил.       – Он действительно был в этом хорош? – с невольным любопытством спрашиваю я. Я привыкла считать, что Поттер был просто чертовски везучим парнем. Кто бы мог подумать, что ему даётся такая сложная магия. Грейнджер снова медленно кивает. – Правда, бОльшую часть из того, чему он учил в ОД, помогла ему освоить я на четвёртом курсе, когда он готовился к Турниру Трёх Волшебников. Но вызывать Патронуса его научил Римус Люпин. – Тот самый оборотень, который соблазнил мою племянницу? Вот так новость. Я слишком устала, чтобы озвучивать эту мысль. Вместо этого я спрашиваю:       – Что за ОД?       Грейнджер, сделав глоток, ставит чашку на стол и каким-то тяжёлым движением снимает с головы ленту и проводит руками по волосам, распуская узел. Какое-то время она сидит, закрыв глаза.       – ОД – Отряд Дамблдора. Так мы назвали наше… тайное общество. – Не глядя на меня, она снова берёт чашку. – Всё начиналось как кружок по защите от Тёмных искусств, но потом... Это стало чем-то вроде нового Ордена Феникса. Знаешь, что это? – Я киваю. – В тот день, когда В… Тёмный Лорд обманом заманил Гарри в Отдел тайн, с нами полетели Полумна, Джинни и Невилл. А другие члены Отряда помогали, оставшись в Хогвартсе. Они сделали очень много. – Она тяжело вздыхает. – Но недостаточно. – А я снова погружаюсь в воспоминания.       Отдел тайн… Да, я помню тот день. Впервые после Азкабана Тёмный Лорд доверил мне что-то серьёзное. И из-за этого кретина Малфоя всё пошло прахом. Теперь это уже неважно. Грейнджер, задумчиво нахмурившись, смотрит на меня.       – Тот вечер тоже не помнишь?       В её голосе нет сарказма или едкости, как тогда, когда она спрашивала меня о Лонботтомах.       – Да, я очень хорошо помню, как убила Сириуса Блэка, – зачем-то с вызовом отвечаю я. Она, не отрываясь, смотрит на меня. Да в чём дело?       – Ты его не убивала.       – Прости, что?       – Я имею в виду – да, ты виновна в его смерти. – Она говорит медленно, как будто подбирая слова. – Но я видела тебя, когда ты напала на него. Видела твоё заклинание. Это была красная вспышка. Ты не хотела его убивать. – Она всё ещё не спрашивает. Она утверждает. Внимательно следя за моей реакцией.       – А это важно? – спрашиваю я в ответ. – Какая разница как. Моё заклинание убило его. Цель достигнута.       Грейнджер качает головой.       – Разница в том, что ты не собиралась убивать своего двоюродного брата. Невинного человека. Невинного даже по вашим извращённым понятиям. – Я проглатываю возмущение. Потому что она, чёрт возьми, права. Единственным преступлением Сириуса было то, что он якшался с магглолюбами Поттерами и сбежал из дома. Из которого я бы с сама с радостью сбежала, если бы мне хватило… чего? Неужели смелости?       – К чему все эти разговоры? Ты всё ещё ищешь мне оправдания? – Я стараюсь не думать о том, какое странное облегчение я чувствую от одной мысли, что кто-то пытается меня оправдать.       Вместо ответа она подносит к губам чашку с чаем, так, чтобы мне не было видно её лица, и говорит:       – Так значит, ты всё-таки знаешь моё имя?