Одно дело – читать о драконах, и совсем другое – повстречать их. – Ирсула К. Ле Гуин.
Драконы. На долю секунды, Санса подумала, что неправильно поняла слова Робба, но, когда брат начал рассказывать об организованных преступных семьях Англии, ей стало ясно, что действительно намечается встреча с настоящими драконами. Согласно словам Робба, символом Таргариенов был красный трёхглавый дракон на чёрном поле, а их девиз – «Пламя и кровь». Они известны как Драконы и считались одними из самых известных и влиятельных преступных семей Англии. Санса попыталась составить мысленный список всех известных ей семей и их символы. Медведь, лось, сокол, форель, ворон, орёл, лев, олень, кракен, волк…. Слова из прошлого проникли в её разум: Почему все истории вечно о волках? Почему они не могут быть о драконах? Неудивительно, что все истории её отца были про волков, а не драконов. Волки – это Старки. А Драконы – Таргариены. Старки с Севера. Таргариены – с Юга. Север и юг были врагами, что означает вражду волков и драконов. Любить драконов плохо, даже если ты маленькая девочка, не обращающая внимания на тот тёмный мир, в котором живёшь. Санса никогда не думала о названии семейной фирмы, но теперь это всё обрело смысл: отцовские сказки на ночь о волках и то, как темнели его глаза, когда она заговаривала о драконах; и его грустная улыбка, появлявшаяся каждый раз, когда она показывала ему рисунок дракона…Всё это теперь обрело смысл. Ей захотелось открыть свой блокнот и начать рисовать все гербы и девизы семей, но это было невозможно. Блокнот был превращён в пепел. Солнце, роза, замок, кулак, дерево, боевой топор, цепи, ободранный человек…. Она почувствовала острую боль в запястье, когда беспокойное воспоминание проникло в её разум. Рамси не нравилось, когда она рисовала драконов. Воспоминания о том, как он сломал ей запястье, увидев в альбоме рисунок дракона, были ещё свежи. Получается, тогда она рисовала врага, не подозревая об этом. Как только Робб продолжал говорить, Санса почувствовала себя на уроке истории. Будто открывает огромный новый мир, в то время как прежний был лишь иллюзией. Она не могла прекратить думать о том, что люди, которых знала и любила, решили лишь носить маски, и теперь она обнаруживает их истинные лица. Ощущение походило на то, как если бы ты открыл любимую книгу и вдруг перестал узнавать её персонажей. Это трагично. Это разбивает сердце. Санса глубоко вздохнула, и, толком не вникнув, как это получилось, уснула, оставляя боль дневных событий в прошлом. Она была истощена, ранена и – сломлена. Когда она открыла глаза, то поняла, что больше не в самолёте. Голова всё ещё покоилась на плече Робба, но теперь они были в машине. Она повернула голову и увидела Джона, смотрящего на неё через зеркало заднего вида. Когда их глаза встретились, он немедленно отвёл взгляд. Санса прикусила губу, попытавшись не думать о Джоне или том факте, что теперь они будут смотреть друг на друга как на заклятых врагов. В груди заболело. Теперь, когда Джон знал, кто она такая на самом деле, - из какой семьи, - он больше не будет смотреть на неё, как прежде. Возможно, он уже куда меньше о ней думал. Жизнь действительно жестокая шутка, - думала Санса, - Рамси приблизился к ней из-за фамилии. Джон отталкивал её…из-за фамилии. Она хотела открыть дверцу машины и заорать, но вместо этого просто посмотрела в окно, смаргивая слёзы. Несколько минут спустя в поле зрения появился дом. Тяжёлые железные ворота беззвучно распахнулись, и они поехали по аллее, засаженной деревьями. Глаза удивлённо расширились, когда дом оказался целым особняком. Скорее даже – дворцом. Как только Джон припарковался, Санса немедленно вышла из машины. Тело будто двигалось само по себе. Место было похоже на сон, прекрасный сон. Частная собственность простиралась во всех направлениях, куда только хватало взгляда. Трава была аккуратно подстрижена и невероятно зеленая. Оглядевшись, Санса не могла не вспомнить Винтерфелл – дом её детства. Серое здание и его деревенское очарование. Снаружи было крыльцо с креслами-качалками, а за домом на несколько миль – леса да безмятежное, спокойное озеро. Других отличительных черт за теми местами не водилось. А единственные звуки – лишь щебетание птиц и шелест листьев. Она скучала по дому детства. После смерти отца семья покинула его и перебралась в Риверран – Ливерпуль. Санса никогда не возвращалась в Винтерфелл. Она не знала, существует ли он ещё… Но особняк перед ней отличался от дома её детства. Жилище Таргариенов было большим и белым; окружённым цветочными садами. Винтерфелл показался ей куда темнее, и окружали его одни деревья. Санса замотала головой и попыталась не думать о прошлом. Она сосредоточила внимание на большом прямоугольном бассейне, где дорогущие водяные лилии красочно скользили по поверхности голубой воды. Зрелище напомнило ей картину Моне. Губы раскрылись в беззвучном «Вау!», когда она увидела красивый резной фонтан в виде высокой фигуры дракона. Портики верхних этажей особняка украшали мраморные колонны. Оглядеть дальнейшее украшательство помешала рука Робба, которой тот легонько тронул её за плечо. И Санса вернулась в реальность. Они прошли к массивным входным дверям, вырезанным из бронзы. Их тут же распахнули двое охранников, находящихся внутри. Пульс сходил с ума под кожей, когда она поняла, что собирается войти в неизвестность. Она ведь так далеко от своего мира. Прекрасный особняк был для неё загадкой, и, по словам Робба, люди, жившие там, являлись драконами… Будь осторожен со своими желаниями, ведь они могут исполнится, - говорили люди. Если бы не напряжённые до предела нервы, она бы рассмеялась, ведь всю свою жизнь только и делала, что грезила о драконах; мечтала, чтобы они были настоящими, чтобы она смогла увидеть их собственными глазами…и теперь желание воплощается в реальность. Санса попыталась взять под контроль дыхание и мысли, кротко следуя за Роббом, Джендри и Джоном по длинному мраморному коридору. Они вошли в просторную красивую гостиную, и Санса сразу же заметила двоих людей, сидящих на дорогих тахтах. Она почувствовала, как краснеют щёки, стоило двум незнакомцам обратить свои взоры на неё. Не хотелось ничего другого, как запрятаться в какую-нибудь здоровенную дыру. Она выглядела полной противоположностью тем, кто был в комнате. Её волосы спутаны; одежда испачкана; лицо и руки в царапинах – определённо не самый лучший внешний вид. Красивая женщина с чёрными волосами окинула её подозрительным взглядом, затем сосредоточила внимание на Роббе, но не успел тот и рта раскрыть, как она соскочила с тахты и побежала к Джендри и Джону, чтобы обнять их. Санса смотрела, как на лице Джона появилась улыбка, когда женщина ласково взъерошила волосы Джендри. Трое из них начали говорить. Санса вздрогнула, когда Джендри и незнакомка посмотрели в её сторону. Робб успокаивающе потрепал Сансу по руке. Она слышала приближающиеся шаги и повернула голову, обратив внимание на единственного блондина в комнате. Глаза цвета индиго так и сверкали, ни разу не оторвавшись от неё. - Это Санса, - сказал Робб, и его рука защищающе обняла её стройную талию. – Моя сестра. - Ещё один Старк, - улыбнулся молодой человек, беря руку Сансы. Он приблизил её кисть к своим губам, игнорируя недовольный взгляд Робба. – Рыжая, - добавил он; его взгляд задержался на Джоне. Санса смущённо проследила за его взглядом. Джон сжал челюсть и вышел из комнаты, стараясь не замечать намёки брата. - Меня зовут Эйгон, - снова заговорил юноша, сосредотачивая внимание Сансы на себе. - Приятно познакомиться… - А уж как мне приятно, - губы Эйгона растянулись в кокетливой усмешке. Санса почувствовала, как алеют щёки. - Забей на моего брата, как мы все и делаем. Для твоего же блага – научись этому, - сказала девушка с чёрными волосами, отталкивая Эйгона в сторону. – Я Рейнис, - добавила она, и Санса подметила, что она больше не смотрит на неё с недоверием. – Не представляешь, как хорошо, что рядом будет девушка, с которой можно поболтать. В этом доме шатается предостаточно мужчин, - добавила она, заставив Сансу улыбнуться. – Робб, - поприветствовала Рейнис, глядя на него, а затем – возвращаясь к Сансе. - Рей, - мягко сказал Робб. - Братья рассказали мне о случившемся, - сказала Рейнис, не слушая Робба. – Ужин почти готов, но перед этим ты можешь принять душ и надеть чистую одежду; мы с тобой носим практически один размер, поэтому одолжу кое-что из своих вещей. - Спасибо, - сказала Санса. Она посмотрела на свои руки, заметив грязь под ногтями. – Могу ли я воспользоваться ванной? Пожалуйста… - Конечно, - сказала Рейнис. – Вон туда, - добавила она, указывая рукой на дверь в самом конце комнаты.***
Дверь кабинета была приоткрыта, и Джон видел отца с заложенными за спину руками, стоящего у окна и смотрящего на сады. Джон сделал глубокий вдох и вошёл в комнату. Светлые волосы Рейгара сияли, словно садящееся солнце вселялось в него. - Отец, - сказал Джон, направляясь к нему. Они обнялись, как делали всегда, когда возвращались со своих миссий. Когда Джон встретился с его глазами цвета индиго, то уже знал, что отец ожидает ответы. Он вспомнил момент, когда все вышли из машины и Джон заметил отца, выглядывающего из окна своего кабинета; его взгляд, следящий за каждым движением; и его глаза, сосредоточенные на Сансе. Он её видел, и Джону уже не отвертеться. - Я…ну…Она… - он осёкся, пропустив отцовскую ухмылку. – Она… - Старк, - закончил Рейгар. Джон зажмурился, будучи в замешательстве. - Откуда узнал? – выговорил он. - Поведение Робба, - Рейгар начал объяснять, припоминая, как Робб вёл девчонку ко входу в особняк; защищающая рука на её плече. – И потом – она вылитая копия Кейтилин Старк, - добавил он. – Или ты не согласен со мной? – спросил он, наблюдая за сыном, расхаживающим по комнате. Тело Джона замерло. Эта мысль даже не приходила ему в голову. Он не смог разглядеть сходства между Кейтилин Старк и Сансой. - Она ничего не знает о семейном бизнесе, - сказал он, не ответив на вопрос отца. Рейгар сел за свой рабочий стол. Он посмотрел на карты и фотографии, разложенные перед ним, и вздохнул. - Что у вас там произошло? – спросил он, глядя на Джона. – Как ты её встретил? Она первая к тебе подошла? Нет. Я подошёл первым, - сказал он сам себе, вспоминая первые моменты их встречи. Он вспомнил косу, элегантно лежавшую на её плече. Вспомнил, как она жевала кончик карандаша. Он детально помнил момент, когда один из её рисунков упал на пол, как их взгляды впервые встретились, и то смущение на её лице, когда он отдавал ей рисунок. Джон прочистил горло. - Я видел, как она входит в отель как раз перед взрывом бомбы, - сказал он, не желая открывать остальную информацию. – Я не мог позволить ей умереть. - Ты знаешь семейный девиз, - напомнил ему Рейгар. – Думаешь, случайно познакомился с Северянкой? - Из всех людей, живущих здесь, ты должен быть единственным, кто поверил бы мне! – сказал Джон грубее, чем хотел бы. В комнате повисло молчание. Рейгар на мгновение прикрыл глаза, и образ сероглазой темноволосой женщины вторгся в его разум. Сердце у него заболело. - Зачем ты привёл её сюда, Джон? – вздохнул он. - Она не может вернуться домой. Там небезопасно, - сказал Джон. - Её мать – лидер Северных Семей. Взятие этой девушки в заложники будет расценено как акт открытой вражды, - сказал Рейгар, игнорируя недовольство Джона. – Мы – главный враг Кейтилин Старк. Мы и без того слишком уж рискуем с Роббом и Арьей, а ты решаешь привезти в наш дом ещё одного Старка, сперва не посоветовавшись со мной? Джон стиснул зубы. Казалось, отец целенаправленно не слушает его. Почему он никак не поймёт, что Санса не заложница? Почему он не может понять, что Джон просто пытается защитить её? Почему он не понимает, что он пытается наконец-то поступить правильно? Из всех людей он один должен это понимать! - Она не заложница! – выпалил Джон прежде, чем сделать глубокий вздох. – Я просто…Мне нужно, чтобы она держалась подальше от Ливерпуля, и поэтому это место – самое безопасное для неё. -Ты знаешь наш девиз, - настаивал Рейгар. Джон разочарованно провёл рукой по лицу. Конечно же, он знает! Пламя и кровь. Пламя и кровь. Пламя и кровь. Как он мог забыть? Все ему напоминают о распроклятом семейном девизе. Эйгон, Рейнис, Дейенерис и даже – Джендри. Эхом эти слова отдавались в его голове, когда он бежал спасать Сансу. Он знал, что Таргариены рискуют жизнью только ради одного: своей семьи. Вот что означают эти слова: семья превыше всего. Джон знал. Он слышал эти слова, мешавшие Таргариенам принимать неправильные и импульсивные решения, всю свою сознательную жизнь. Только кровь дракона важна. Только кровь дракона оправдывает риск для безопасности операции и их жизни. Джон проигнорировал слова; девиз семьи. Он спас Сансу и хотел её защитить. - Я не могу отпустить её домой, зная, что Рамси Болтон всё ещё жив! – сказал он, повысив голос сильнее, чем хотел бы. – Это небезопасно. Рейгар покачал головой. - Какое отношение Рамси Болтон имеет ко всему этому? – спросил он в замешательстве. Слова сына, казалось, не имели никакого смысла. - Есть там у них одна история, - сказал Джон, не желая уточнять. - Сын… - начал говорить Рейгар. Если девушка была связана с одним из высокопоставленных членов Северных Семей, то не может быть, чтобы она не знала о семейном бизнесе, - подумал он. - Скверная история, отец, - прервал его Джон, стирая все сценарии, уже успевшие возникнуть в голове Рейгара. – Я не хочу, чтобы она стала сопутствующим ущербом. - Ты уверен, что она ничего не знает? – спросил Рейгар, глядя сыну прямо в глаза. – Вообще ничего? – настаивал он, и Джон сразу понял, о чём говорил отец. Его тело напряглось, когда вспомнились слова Сансы. "Обычно я часами рисовала в кабинете отца, пока он работал". В груди у него ещё никогда не было так тесно. Джон чувствовал, что задыхается. "Он погиб в автомобильной аварии, когда мне было двенадцать." Он уставился на свои руки. Они дрожали. Сердце гремело в груди. Ситуация оказалась хуже, чем он ожидал. Он повернулся спиной к отцу, чтобы скрыть свои страдания. Казалось, стены вот-вот его раздавят. Чувство было такое, как будто ему впервые в жизни приснился кошмар; тогда он вскочил на постели и его стошнило. Теперь Джон был очень рад, что ничего не ел несколько часов. Он попытался контролировать дыхание. Постепенно стук в груди пришёл в норму. - Уверен, - во рту у Джона пересохло. - Санса ничего не знает, - тихо добавил он, с болезненной печалью в голосе.***
Когда Санса вернулась в гостиную, её брат обнимал какого-то человека. Она старалась не беспокоить их, но, стоило ей войти, как все посмотрели на неё. Она ненавидела внимание. Оно заставляло чувствовать себя некомфортно и какой-то ничтожной. Дискомфорт усилился, как только она поняла, что Джон по-прежнему старается не смотреть в её сторону. До того, как она успела сделать ещё шаг вперёд, блондин подошёл к ней. Санса не могла не заметить сходства между ним и Эйгоном. Брат Джона выглядел как более молодая версия подошедшего мужчины. - А ты, должно быть, Санса, - заговорил он, протягивая руку. – Рейгар Таргариен. Санса кивнула. - Спасибо, что приняли меня, - сказала она, пожимая его ладонь. Рейгар тепло улыбнулся ей, заглядывая прямо в глаза. Сансе показалось, будто он что-то искал в них. На секунду она смогла увидеть, как в его взгляде проскальзывает странная неуловимая боль. - Наверное, ты голодна, - сказал он, выпуская её руку. – Давайте же поужинаем? – добавил он, обращая на себя внимание прочих людей, бывших в комнате. Робб подошёл к Сансе. Он положил руку ей на плечо, и они прошли в столовую. Рейгар занял своё место во главе стола. Жестом он пригласил Сансу сесть рядом. Эйгон сел слева от него; Рейнис заняла следующее за братом место, а следом за ней сел Джендри. Робб оказался рядом с Сансой. Джон был возле Робба, как можно дальше от Сансы и её взгляда. Он не мог смотреть на неё, не чувствуя вины, окутавшей его, как свинцовое облако. На сердце у Джона было тяжело, как в ту ночь, когда погибла его первая жертва. Он не мог ничего сделать, но думал, что непременно будет наказан за свои преступления. Убийство плохих людей ещё не делает из него хорошего человека; это только делает его обитателем тёмной стороны. Он был идиотом, думая, что может стать чем-то большим, нежели убийца; что может быть шанс искупить свою вину и жить нормальной жизнью вдали от чужой крови. Встреча с Сансой была глотком свежего воздуха. Это всё равно, что распахнуть дверь и открыть новый мир – мир с Сансой…но теперь…Теперь всё было в руинах. Он разрушил всё задолго до того, как встретил её. Вопрос времени, когда она начнёт видеть его истинную сущность. Вопрос времени, когда она начнёт его ненавидеть. - Итак, Санса, - заговор ил Эйгон, глядя на девушку, сидящую напротив него. – Каково это – быть на миссии вместе с Джоном? – поинтересовался он с озорной улыбкой. – Просто, подрыв зданий – это не его фишка. Он предпочитает… Рейнис пихнула брата локтем в бок до того, как он успел закончить предложение. - Ты уже бывала в Лондоне, Санса? – спросила она. - Нет, я всегда очень хотела, но… - она колебалась, вспоминая слова матери: «Лондон – опасный город», - но как-то не представлялось возможности, - наконец сказала она. - Ну, вот ты и здесь! – улыбнулась Рейнис. – Я могу устроить тебе экскурс. А Дейенерис знает лучшие клубы Лондона, - продолжала она, видя, как глаза Сансы засияли от восторга. - Я уже и не помню, когда последний раз была в клубе, - призналась Санса. - Просто подожди, когда вернётся Дени, - сказала Рейнис. – Мы сможем пойти в клуб. Только втроём, - добавила она, глядя на Эйгона и убеждаясь, что он понял суть выражения «только втроём». - Может, стоит подождать несколько дней, - заговорил Робб. – Мать будет в состоянии повышенной готовности. Возможно, она пошлёт человека в Лондон, поэтому нам надо быть осторожными. - Робб прав, - согласился Джендри. - Я куплю тебе блокнот для рисования, чтобы ты отвлеклась, - сказал Робб, ласково подмигивая Сансе. Рейгар, доселе хранивший молчание, заговорил: - Блокнот? – заинтригованно спросил он. - Санса – очень талантливая художница, - сказал Робб, гордый за сестру. - Это просто хобби, - поспешно сказала Санса. - Это не хобби, - настаивал Робб. – А твоя мечта. - Ро-обб, - пыталась сказать Санса, начиная смущаться от слов своего брата. - Ты всегда хотела быть художницей, Санса, - прервал её Робб. Я всегда хотела быть художницей, - вспомнил Джон её слова. Робб был прав. Она действительно талантлива. Рисунок дракона был прекрасен. Джон прикусил губу, не давая себе сказать. - Моя Лианна всегда хотела быть художницей, - сказал Рейгар. Санса сконфуженно посмотрела на него, но он выглядел так, будто забылся в своих воспоминаниях. Все сидящие за столом напряглись, особенно – Джон. Рейгар никогда не говорил о Лианне. Джон спрашивал его об этом, сколько себя помнил, но тот никогда ничего не отвечал. Она была мертва. Это всё, что ему нужно знать. Некоторое время спустя Джон перестал задавать вопросы и втайне начал собственное расследование. - Мать Джона, - шепнул Робб Сансе на ухо. Прежде, чем она вновь сосредоточила внимание, Рейгар вновь заговорил: - Она любила рисовать. Хотела изучать искусство, но твой дедушка никогда не одобрял. Она училась рисовать самостоятельно…И по книгам, - продолжил он. Его голос был печален. – Покупала столько книг по искусству, сколько могла. Санса могла расслышать боль в его голосе. Тут у Рейгара зазвонил телефон. Извинившись, он вышел из-за стола в коридор, чтобы поговорить. Стоило ему покинуть комнату, как Санса повернулась к Роббу. - Мой…Наш дедушка? Я не понимаю… - она запнулась. - Лианна была сестрой нашего отца, - объяснил Робб. Глаза Сансы расширились. - Приёмной. Приёмной сестрой, - поправил его Эйгон. – Ну, чтобы там не произошло между тобой и моим маленьким братишкой на острове – это не инцест. - Седьмое пекло! Эйгон! – рявкнула Рейнис. Джендри опустил голову на стол, предвосхищая реакцию Джона. - А что? Нам всем до смерти охота узнать, было ли там что-то! – продолжал говорить Эйгон. – Она же рыжая, - заявил он, выгнув бровь. Джон отодвинул стул, прежде чем встать и покинуть комнату. - Занятно, - прокомментировал Эйгон, даже не пытаясь скрыть веселья в своём голосе. Подали еду. Санса молча сделала глубокий выдох.***
После обеда Рейнис вызвалась показать Сансе её комнату. Рейнис чувствовала взгляд Робба, пока они поднимались по парадной лестнице, исчезая в череде похожих друг на друга коридоров, разговаривая на ходу. Рейнис указала на одну из дверей: - Это моя комната, - сказала она, и Санса кивнула. – Это – Эйгона, а вон та слева – Джендри, - добавила она, рукой указав на дверь. – Комната Дени вон там, - продолжала она. – Тут Джон живёт, - она постучала по двери, и сердце у Сансы заколотилось. Рейнис продолжала идти и открыла дверь в дальнем конце коридора, провожая гостью в комнату. Стены были выкрашены в бледно зелёный цвет, а в центре комнаты стояла здоровенная кровать с изголовьем и соответствующими тумбочками. В конце - деревянный стол, похожий на антикварный. Санса посмотрела направо и увидела большие французские двери, ведущие на личный балкон с прекрасным видом. - Я принесу тебе кое-какую одежду, - сказала Рейнис перед тем, как покинуть комнату. Вошедший Робб прислонился к шкафу, а Санса села на кровать. - Раньше это была комната Арьи. В первые недели, после того как она присоединилась к команде, - сказал Робб. – Я позвоню ей и спрошу, может ли она прийти, навестить тебя, пока меня не будет. - Уезжаешь? – спросила Санса, стараясь замаскировать дрожь. – Я думала, ты останешься тут. - У меня же квартира в Ист-Энде, - сказал Робб, садясь рядом с ней. – Я не могу рисковать, чтобы мама или кто-то другой из Северных узнал, где они живут, - объяснил он. – Кроме того, мне надо в Риверран и разобраться со всеми. Я привезу тебе из дома одежду. - Что ты планируешь сказать ей? – спросила Санса. - Что Таргариены взяли тебя в заложницы, - сказал Робб. - Думаешь, она вот так запросто поверит? - Поверит. Стук в дверь отвлёк их внимание. Рейнис вошла в комнату с кучей одежды. Санса улыбнулась, увидев вещи. Они все были прекрасными. У Рейнис определённо прекрасный вкус. - Спасибо… - Всегда пожалуйста, - улыбнулась Рейнис. – Мне надо поработать за компьютером, так что я буду в своей комнате. Но, если тебе что-нибудь понадобится - просто постучи в мою дверь, - сказала она, направляясь к выходу. Робб проследил, как Рейнис выходит, и встал. - С тобой всё будет хорошо, Санса, - сказал он, потрепав её по щеке. – Мне надо идти, - добавил он. Санса прикусила губу и кивнула. Робб поцеловал её в макушку и направился к двери. Вдруг вопрос возник в голове Сансы. - Робб! – сказала она, заставив его остановиться и посмотреть на неё. – Как ты встретил Джона? Маленькая грустная улыбка появилась на лице её брата. - Я спас ему жизнь, - сказал он, а потом вышел из комнаты.***
Рейнис уже прикоснулась было к дверной ручке своей комнаты, как голос остановил её. - Рей! – сказал Робб, и она прикрыла глаза, стараясь контролировать нахлынувший поток эмоций. Она повернулась и взглянула на него. - У меня куча дел, Робб, - заявила она, взявшись за ручку. Робб схватил её кисть, не дав открыть дверь. - Ты меня избегала, - сказал он. Рейнис попыталась скрыть замешательство под гневным взглядом. - Нет, - ответила она. – Я была занята. - Была занята избеганием меня с самой нашей последней миссии, - настаивал Робб. – Почему? Рейнис отвернулась, чтобы её рука больше не касалась его. - Я не хочу говорить, Робб, - сказала она; в её голосе звучало раздражение. – Не хочу говорить и не хочу тебя слушать. И флиртовать с тобой не хочу, и… - она разочарованно вздохнула. – Это был просто секс. Не превращай это в нечто большее. Робб уменьшил расстояние между ними. - Это было нечто большее, и ты сама это знаешь, - заявил он; его глаза не переставали смотреть на неё. Рейнис сглотнула, тяжело дыша. Они были так близко, что глаза некуда деть, кроме как встретиться с его пристальным взглядом. Их носы в нескольких дюймах друг от друга, и рты должны вот-вот соприкоснуться. Бессознательно Рейнис посмотрела на губы Робба и вспомнила, как великолепно они ласкали её кожу. Она не могла забыть эти губы на своём теле…А какие сильные, и в тоже время – мягкие и нежные у него руки. - Рей, - выдохнул он ей на губы. Внезапно Рейнис вернулась к реальности. Она с силой толкнула его в грудь, увеличивая расстояние между ними. - Не делай этого, - сказала она, быстро открывая дверь. Шагнув в комнату, она захлопнула дверь за собой. Это был просто секс, - собственные слова эхом отзывались в её голове. – Не превращай это в нечто большее. Это ложь. Она знала, что это была ложь. Она не хотела говорить подобного. Однако чувствовала, что не было выбора. Если бы он её ненавидел, было бы легче игнорировать свои чувства и принять тот факт, что они не могут быть вместе. Может, он вернётся к своей бывшей, - подумала Рейнис. – Как её там? Жиенна? Она провела расследование и выяснила, что эта девушка была учительницей начальных классов. Каштановые волосы, карие глаза, приятное личико. Казалось, сердце у неё доброе. Рейнис прижалась лбом к двери и закрыла глаза. Роббу было лучше без неё. Они не могли работать вместе. Если вещи, которые она не в силах дать ему, независимо от того, как отчаянно она этого хотела.***
Санса ахнула, увидев роскошную овальную ванную. Слева было кресло с мягкой обивкой и вешалка для полотенец. На стене над ванной висела картина замка; под иллюстрацией была подпись: «Драконий камень». Она сделала мысленную пометку – найти сведения об этом месте позднее. Когда ванна, наконец, наполнилась горячей водой, она сняла белый топ и повесила его на спинку стула, затем избавилась от оливково-зелёных шорт, сняла бельё, дотронулась до воды, проверяя температуру, а потом с нетерпением села в неё. Санса откинулась назад; горячая вода успокаивала тело. Она закрыла глаза и положила левую руку на край, чтобы повязка не намокла. - Ты, стало быть, Санса, - раздавшийся голос её шокировал. Глаза Сансы распахнулись, и она чуть не выскочила из ванной, увидев белокурую женщину, сидящую в кресле и с любопытством глядящую на неё. Незнакомка была очень похожа на Рейгара и Эйгона, поэтому Санса быстро поняла, кто она такая. - Вы – сестра Джона…То есть, тётя, - слова вылетели изо рта практически сами по себе. - Я предпочитаю прозвище Драконья Королева, - сказала она, улыбаясь. – Но ты можешь звать меня Дени, - добавила она. – Итак, как ты тут оказалась? – спросила она, закидывая ногу на ногу. Её глаза не переставали смотреть на Сансу. Санса подогнала к себе хлопья пены, чтобы скрыть тело, осознавая, как странно они сейчас выглядят. Хотелось либо утонуть в ванной со стыда, либо – рвануть за полотенцем, чтобы обмотать его вокруг себя. А женщина всё продолжала смотреть на неё, не обращая никакого внимания на то, что она голая. От этого Санса почувствовала себя очень неловко. - Я попала под взрыв, - выговорила она. – И…Эм…Джон меня спас. - Ой, ну, конечно, спас, - сказала Дейенерис. – У Джона сильный моральный кодекс, несмотря на склонности нарушать семейные правила. Иногда я думаю, что он хочет собственной смерти. - Ну, вероятно, он не рискнул бы собой, если бы сперва узнал, кто я такая, - промямлила Санса. На секунду она закрыла глаза, пытаясь успокоиться. Речь Сансы, очевидно, казалась Дейенерис смешной – она всё не переставала ухмыляться. - Всё равно спас бы, - заявила Дейенерис. – Девиз «Пламя и кровь» никогда не подходил ему. Она поднялась с кресла и направилась к двери. - Ты мне понравилась, Санса. И я бы хотела, чтобы мы подружились, - сказала Дейенерис, поворачиваясь и вновь глядя на девушку в ванной. – Но, если ты навредишь моей семье или обманешь нас, это повлечёт за собой последствия, - добавила она; её тон был непринуждённым, однако в нём пряталась угроза, которую Санса поняла. Как только Дейенерис вышла из комнаты, Санса нырнула в ванную. «Пламя и кровь», - эхом отозвалось в её голове.***
Не будь трусом! – мысленно сказал Джон, глядя на дверь перед собой. Он знал, что не сможет вечно её избегать, но надеялся, что, если пройдёт достаточно времени до их встречи, его вина уменьшится. В глубине души он заведомо знал, что этого не будет, но также знал, что не сможет избегнуть ни объяснения, ни своих чувств. Он не мог отрицать, что потребность в ней всё возрастала. Он начал расхаживать взад-вперёд, взад-вперёд, взад-вперёд… Пора уже смириться со своим чувством к ней. Это бессмысленно отрицать. Он чувствовал, как сердце трепыхается в груди. Между ними была связь; связь, игнорировавшая разум и логику. Она заставила его почувствовать, захотеть другой жизни, и это казалось таким естественным. Всё, происходящее между ними, казалось таким правильным…по крайней мере, пока они не покинули остров, и его мир не превратился в кошмар. - Если ты не перестанешь топтаться тут, то протрёшь ковёр до дыр, - его мысли прервал знакомый голос. Он повернул голову и увидел, как Дени закрывает дверь в комнату Сансы. Она пришла домой рано. Бизнес в России, наверное, работает слишком хорошо. Или – совсем плохо. Вдруг она заключила его в крепкие объятия. - Что ты делала в комнате Сансы? – спросил он. - Просто представилась, - она улыбнулась, высвобождая его из объятий, чтобы взглянуть на него. – А твоё какое оправдание? – спросила она, выгнув бровь. - Мне надо поговорить с ней, - заявил Джон, зарываясь пальцами в волосы. - Ну, в данный момент Санса немножечко занята, - прокомментировала Дейенерис. – Ванную принимает, - добавила она, наслаждаясь тем, как Джон удивлённо вытаращивается на неё. Он моргнул. Заявление Дени застало врасплох. Он начал полагать, что семья его намеренно позорит. Сначала Эйгон, теперь – Дейенерис. На данный момент чудо, что Санса не умчалась в ужасе. Она, наверное, думает, что они все тут двинутые. - Прошу, скажи мне, что ты хоть постучалась сперва, - наконец сказал Джон, пытаясь контролировать голос. Дейенерис привстала на цыпочки, чтобы заглянуть Джону в лицо. - Ты же знаешь – я никогда не стучу, - сказала она, чмокнула его в щёку и убежала в свою спальню.***
Не меньше двух часов Санса просто лежала на спине, таращась в потолок. Несмотря на истощение, сон казался невозможным. В мыслях был калейдоскоп событий и открытый, случившихся за прошедший день. Она сделала глубокий вдох, чтобы успокоить бешено бьющееся сердце, а затем села на кровати, отбросив в сторону слишком сильно согревающее одеяло, завязала волосы в хвост и огляделась. Хотелось вытащить из рюкзака блокнот и начать рисовать, но, увы, это было невозможно. У неё больше нет рюкзака. И блокнота тоже нет. Санса вскочила с кровати и прошла к деревянному столу в конце комнаты. Надо порисовать. Рисование всегда успокаивало. Она искала чистый лист бумаги, но наткнулась лишь на старую авторучку. Санса вздохнула и посмотрела на французские двери, отдёрнула шторы и вышла на балкон, сразу почувствовав холодный ночной воздух, ласкающий кожу. Звук шелестящих листьев немного успокоил, но почувствовав, что ноги начинают замерзать, она вернулась в дом. Совсем нечего делать, хоть опять садись на кровать да гипнотизируй потолок! Немного подумав, Санса открыла двери и выглянула в коридор. Она прошла по коридору, пытаясь вспомнить, где же дверь в спальню Рейнис, чтобы одолжить у неё чистый лист бумаги. Может, постучать в дверь слева? А вдруг Рейнис там не живёт? Рисовать, постучавшись к Джону, совсем не хочется. Она продолжила идти. Тело двигалось будто само по себе. До того, как что-либо сообразить, она уже была в другом коридоре. Не без осторожности прошла до конца, туда, где коридор расходился на два совершенно одинаковых. Санса нахмурилась. Она бродила среди коридоров, спустилась по лестнице и поняла, что потерялась. Оставаясь верной своей упрямой натуре, она продолжала идти, пока не остановилась перед большой, наполовину открытой дверью. Санса могла различить полосы света, выходящие из комнаты. Дверь распахнулась от лёгкого толчка. Глаза Сансы расширились, как только она вошла в комнату, оказавшейся размером с бальный зал. Это было прекрасное место. Настоящая мечта любителя чтения. Полированный пол, а стены – все сплошь в книгах; стеллажи такие высокие, что вдоль них кое-где стояли лестницы на колёсиках. Ряды и ряды книжных полок стояли рядом друг с другом с небольшим промежутком по обе стены комнаты. А дальнюю стену украшало изображение дракона. В центре комнаты великолепный дубовый стол. Столешница покоилась на спинах двух драконов, вырезанных из той же породы дерева. Стол освещался белой лампой, и, подойдя ближе, она заметила множество книг, разбросанных на нём Санса начала разглядывать лежащие тома. Они выглядели так, будто их часто читали, но берегли. Прежде чем пальцы коснулись книги, посторонний звук спугнул её. Санса повернула голову, и глаза тут же встретились со взглядом Джона. Он нёс стопку томов. Санса не могла не вспомнить их вторую встречу. Тогда они были окружены деревьями, и в руках у Джона был хворост, а не книги. Она окинула его пристальным взглядом: тёмные спортивные штаны спустились низко на бёдра, давая возможность увидеть маленький участок мускулистого тела. Она почувствовала тяжесть внизу живота. - Я…Мне не спалось, - выговорила Санса, услышав, как колотится собственное сердце. – Я не знала, что кто-нибудь ещё не спит. Но я ничего тут не выискивала, - поспешно добавила она, прежде чем Джон смог сделать какие-то выводы. – Я просто…Искала листы бумаги…Прости, надо было сначала постучаться, - добавила Санса, направляясь к двери. Когда она почти подошла к выходу, Джон окликнул: - Санса, пожалуйста, постой, - сказал он, положив книги на стол. – Я хотел бы извиниться за то, что наговорил тебе в самолёте, - объяснил он, когда Санса обернулась. – Я не это имел в виду. Я не сожалел о том, что спас тебя или познакомился с тобой. Я только… - он замолк. – Я чувствовал вину. И до сих пор чувствую. - Почему? – тихо спросила Санса. Джон поглядел на её светло-голубую майку и спальные шорты, опускаясь всё ниже, и наконец увидел, что она босая. - Потому что всё, что случилось с тобой – это результат моей ошибки, - сказал он, стараясь восстановить контроль над своими мыслями. – Взрыв, стрельба на пляже, твои раны, - объяснил он. – Если бы я оставил тебя рядом с отелем, а не потащил с собой, то у тебя на руке не было бы этой повязки, -добавил он, указывая взглядом на её левую руку. - Верно. Со мной всё было бы хуже, - Санса попыталась пошутить, но её слова возымели противоположный эффект, заставив Джона стиснуть зубы, когда образ Рамси Болтона проник в его разум. – Я запрещаю тебе чувствовать себя виноватым за то, что случилось, - попыталась она ещё раз. Выражение лица Джона не изменилось. – Ты дважды рисковал жизнью ради меня, - добавила она, подходя к нему. - Потому что дважды подверг тебя опасности, - настаивал Джон. - Нет. Второй раз – это уже не твоя вина, а моей мамы, - парировала Санса, кусая губу. – Ты был единственным, кто сказал мне правду. И я хочу отблагодарить тебя за это, - продолжала она. – И за то, что позволил мне остаться здесь. Последнее, чего я хочу – это сейчас вернуться домой, - вздохнула она. Это всё из-за Рамси, - подумал Джон. – Вероятно, это из-за него Санса покинула Риверран и одна отправилась на остров. Она всё ещё убегает от него, что означает лишь одно – он всё ещё представляет угрозу. Джон сделал глубокий вздох, не желая, чтобы она увидела дракона, жившего внутри него. - Не волнуйся. Он скоро умрёт, - сказал он, заставляя голос сохранять спокойствие. - Нет, - сказала Санса, понимая, что он говорит о Рамси. – Тебе не обязательно это делать, - продолжила она дрожащим голосом. – Робб сказал, что собирается вышвырнуть его из компании. - Этого не достаточно, - заявил Джон. – После того, что он сделал с тобой. Санса почувствовала, как сердце бешено колотится в груди. Последнее, чего бы ей хотелось – чтобы Джон стал разбираться с Рамси. Она не хотела, чтобы он пошёл на заведомо самоубийственную миссию. Не хотела, чтобы он вновь рисковал собой ради неё. Она почувствовала почти физическую боль, представив, что Рамси может ранить Джона. - Джон! – воскликнула Санса, чувствуя дрожь во всём теле. – Ты не знаешь, как работает его голова! Я с ним жила. Он опасен. Джон изо всех сил боролся с яростью. Её слова только усиливали желание уничтожить этого человека. - Я прекрасно знаю его, Санса. И знаю, что он из себя представляет, - сказал он, стараясь не думать о вещах, который он мог с ней делать. – Мы следили за ним годами. И ты просто предоставила мне ещё одну причину, чтобы убить его. - Джон… - Можешь ли ты честно признаться мне, что ощущала бы себя в меньшей опасности, если бы знала, что он мёртв? – прервал её Джон. - Дело не в этом… - возразила она. - Как раз в этом!! Санса поморщилась. Это автоматическая реакция. Защитный механизм. Джон сразу пожалел, что повысил на неё голос. С чувством вины он понял, что она ожидает от него оплеухи, как поступал Рамси. Он уже открыл было рот, чтобы извиниться, как Санса заговорила: - Это оригинал Поллока? – вдруг спросила она, подойдя к картине на стене. - Я…Эм…Я не знаю, - промямлил Джон, следуя за ней. Санса повернулась и заметила смущение на лице Джона. - Джексон Поллок. Американский художник. Крупная фигура в абстрактном экспрессионистском движении и известен своим уникальным стилем капельной живописи, - объяснила она, прежде чем сосредоточить своё внимание на картине. Санса протянула руку, осторожно касаясь холста. Её губы тронула лёгкая улыбка. - Он начал рисовать, развернув свои холсты на половину студии. И создавал большие композиции по горизонтали, чтобы не допустить растекания краски, - начала говорить она. – Краска буквально слетала с инструмента на холст. Он не всегда пользовался инструментами художника. Иногда брал ножи вместо кистей. Джон потерялся в мягком, мелодичном звуке её голоса. Он смотрел на её шевелящиеся губы, когда она говорила, и восхищался великолепными глазами; они искрились от восторга, когда она говорила о картине. Санса смотрела на холст так, будто видела шедевр. Джон смотрел на Сансу так, будто тоже видел шедевр. Ему казалось, что он может слушать её разговоры целую вечность. - Посмотри же, как его жестовые линии создают единый рисунок, позволяющий глазу блуждать из одного места холста в другое и обратно. Можно почти увидеть, как он перемещался вокруг холста, будто танцуя, останавливаясь, только чтобы увидеть результат своей работы, - продолжала говорить Санса, пока Джон считал малочисленные веснушки, разбросанные на её носу. – Он обычно давал своим работам условные названия, но потом стал просто нумеровать. Нейтрально. Он не хотел, чтобы люди видели в картине определённый предмет; ему хотелось, чтобы смотрящий прочувствовал посыл, заключающийся в картине – объяснила она. – Назови он эту картину «Роза», ты бы непременно искал в ней розу… - вдруг она перестала говорить, повернувшись к Джону. – Извини, я заболталась. Тебе, наверное, не хочется всё это слушать, - быстро сказала она, чувствуя, как щёки вспыхнули. – Я больше не буду. - Нет, мне интересно, - сразу же сказал Джон. – Я не знаю ничего об искусстве, - признался он, почёсывая затылок. Санса подошла к столу с книгами. Взгляд задержался на одной из них. - При этом ты читаешь Шекспира, - сказала она, хватая «Ромео и Джульетту», - Что значит имя? Роза пахнет розой, Хоть розой назови ее, хоть нет. - процитировала она. Джон знал, откуда эта фраза. Акт второй, сцена вторая. В этом был заложен глубокий смысл. Имя – всего лишь этикетка, чтобы одно отличить от другого. Роза будет пахнуть так же, если даже люди назовут её иначе. - Важен сам предмет, а не то, как он называется, - сказал Джон, поняв слова Сансы. - Точно, хотя Джульетта произносит эту фразу по отношению к семье Ромео, - сказала Санса с лёгкой улыбкой. – Ей не дают с ним видеться только потому, что он Монтекки. Будь у него другая фамилия, всё сложилось бы хорошо. Казалось, Санса поняла двойственное значение сказанного, и оба они замолчали. Некоторое мгновение они просто смотрели друг на друга. Казалось, прошла целая вечность. Санса прочистила горло и заправила прядь за ухо. Джон вскочил на одну из лестниц и вытащил книгу с полки, затем ловко спрыгнул и передал ей. Это был большой квадратный толстенный том, обложенный красным бархатом, на котором выбит символ – трёхглавый красный дракон на чёрном фоне. Название вышито серебром: «Игра престолов». Санса посмотрела на Джона. - Что это? - Мне казалось, что у тебя есть вопросы по организованной преступности в Соединённом королевстве, - сказал Джон. – Из этой книги ты узнаешь всё, что хочешь знать о моей семье, её истории и даже о Северянах, как ты. - Спасибо, - тихо сказала Санса. Когда Джон улыбнулся, она почувствовала, как пылают её щёки, а в животе скручиваются узлы и потрясла головой, прижимая книгу к груди и пытаясь взять мысли под контроль. - Уже поздно. Мне надо идти. Доброй ночи, Джон,- добавила она, очень быстро направляясь к двери. - Доброй ночи, Санса, - сказал Джон, прежде чем Санса исчезла из поля его зрения. После минутного колебания он подошёл к полкам и начал искать книгу об искусстве. Через несколько минут она была найдена. Он открыл том на первой странице. На титульном листе была подпись. Он не знал почерка, но этого и не требовалось. Подпись Л.С. давала все ответы, в каких Джон только нуждался. Сердце забилось быстрее. Книга принадлежала его матери. Всю свою жизнь он искал сведения о ней, и вдруг обнаружил, что часть её всегда была рядом; в её любимой книге. Конечно, важные ответы тут не найдёшь. Правда об её убийстве всё ещё оставалась загадкой. Джон покачал головой, пытаясь сосредоточиться на книге и улыбнулся, листая страницы. Там были десятки репродукций картин Поллока. Он вытащил ещё одну книгу и снова увидел инициалы Л.С. на первой странице. Цитаты известных художников появлялись прямо перед его глазами. Сальвадор Дали, Винсент Ван Гог, Клод Моне, Леонардо да Винчи… Изречение Пикассо было подчёркнуто – значит, оно понравилось матери. Рисование создано не ради украшения жилища. Это – орудие войны. Он взял другую книгу, отличавшуюся от предыдущих. Это был словарь художественных терминов. Джон нахмурился. Данная часть оказалась сложной для понимания. Примеры были не так полезны, как хотелось бы, особенно для человека, понятия не имевшего, чем там различаются абстракционизм, экспрессионизм и сюрреализм. Один из терминов подчёркнут красным. Точка Схода – точка, в которой встречаются параллельные линии; также известная как точка схождения. Джон улыбнулся. Ему определённо понравился этот термин. Он заставлял думать о Сансе и их незапланированной встрече.