мой брат - айдол

like yo…       Чимин не смог услышать до конца, да и не уверен, послышалось ли ему, но ответил со взаимностью вслух, но так, чтобы его тоже не услышали. Только вот… почему?       Проснулся Чимин тогда, когда входная дверь закрылась, и тот осознал, что вместе с этим перестал не сильно храпеть и вытер с лица свою слюну. Ещё какое-то времени, он смотрел в даль и дышал глубоко, думая о вчерашнем. Рядом с диваном, где он лежит, и конечно же, между диваном Анны и его открыт балкон, и можно было бы подышать свежим воздухом.       Открыв плюс ещё окно, парень опустил взгляд вниз и наблюдал за людьми, что шли к остановке и ждали с самого утра автобус. Как же и ему хочется так же ходить на улице. Люди устают от этого, в особенности взрослые, а Чимин хочет быть как обычный человек. Или, чтобы в нем видели, только обычного парня, ничем не отличающегося от них, а не легенду, или лучшего певца, звезду.       Любить тяжело, когда ты айдол, и Чимин это каждым своим извилинам, который как струя в его гневной злости могут растянутся, осознает. Но хочется попробовать и… полюбить, если, конечно, это взаимно. Если этот человек не видит в нем лишь айдола с хорошей внешностью. Если только Анфиса видит настоящего его.       Ради понятия своих чувств, у него так мало времени. Неделя. За это время, сможет ли Чимин по настоящему влюбиться, даже если это не Анфиса, даже если это студентка из соседней квартиры. Но внутри не хочется, чтобы кроме нее был ещё кто-то другой. Это и есть любовь, или же это симпатия? Может он просто привык к ней…?       Из мысли вывел парня стук позади него и, повернувшись, Чимин видит, что Анфиса уже проснулась и хотела что-то спросить. Чимин наблюдал за тем, как школьница берет в руки свой телефон и что-то печатает, а Чимин в то время локтем облокачивается в открытое окошко бортика и ждет. Глаза направлены лишь на нее. Возможно так он поймет свои чувства и найдет ответы на вчерашнее его вопросы, и на бешеный стук сердце. Тоже.. Надо было думать перед тем, как ответить так. И теперь Чимин мучается вопросами.       Школьница протягивает руки вперед, и айдол читает: «Ты встал? Мне убрать постель?». Чимин читает это и краем глаза видит, что девочка трет пальцами глаза, которые выглядели сонными, и держится, чтобы не зевнуть перед ним. Качает головой, встряхивая волосы. Это выглядело так мило. Особенно, её пижама ещё сильней подчеркивали опухшее лицо напротив, что просто «уву» на его глазах и обращать внимание даже на паука, что медленно ползал к нему, до жути расхотелось. И это точно не из-за страха. Чимин хочет попросить её кое-чего, чтобы услышать голос Анфисы. — Сможешь сказать это вслух? — спрашивает он, и внезапно вспомнил, что айдол должен перевести для нее его вопрос. Пак повторился в переводчик, ну и дальше продолжил. — Попробуй сказать эти слова вслух.       Чимин смотрит ожидающе и засунул руки в карман, и шагает вперед. Увидев это, та тоже отстранилась на несколько шагов назад, выходя из балкона, но всё равно Чимин приближался к ней близко, и всё ещё ждал ответа. Парню показалось в её выражение растерянность, как в первый же день их встречи.       Анфиса до этого момента не чувствовала на себе «такой» взгляд Чимина, и вчерашнее волнение окутало её вновь. Школьница не теряется и включает переводчик, чтобы услышать произношение, хотя она знала, как читаются эти слова. Послушав, Анфиса снова включила и начинает дрожать, потому что Чимин всё ещё смотрит на нее, не вчерашним милым взглядом, а совсем другим. Иным. — Did you get up? I'm… I'm make the bed. — без одной ошибки и без акцента, с легкостью произнесла. Возможно благодаря её ген матери, но на самом деле с начало у нее не было в трудностей произношении, Анфиса могла спокойно всё заучивать, но ей английский не был интересным, и потому с младшего класса забросила идею стать переводчицей.       Проблема с произношением было только у Анны, и она даже тогда разговаривая вчера с Чимином, говорила неправильно, но айдол всё же похвалил её, возможно за хороший словарный запас. Он ещё её по голове погладил несколько раз. Как завидно. — Отлично. — кивнул Чимин, и улыбнувшись, прошел мимо девочки, а та стояла как вкопанная слишком часто моргая.       Что за серьезная мина было на лице айдола только что? Она его чем-то расстроила? Как странно.       Все присутствующие дома сели за стол и начали есть кашу геркулес, что очень сильно обожает Анфиса и подумала приготовить его для завтрака парню. Айдол с удовольствием уплетал его с кофе, которую Анфиса не понимает откуда берет и подмечает про себя, что интернет был прав о том, что корейцы любят и будут пить только кофе. — А где твоя мама? — спросил Чимин, съев одну ложку каши, но стоявшая перед ним спиной Анфис, лишь изогнула брови, повернувшись к нему. Подошла с сахаром поближе, сев рядом.       Оба часто забывают о переводчике. Как же без него хочется общаться. — Повтори. — попросила она его, и Чимин сказал в телефон снова, хотя и без помощи этого приложения школьница поняла, что он имел в виду. А тогда Анфис не расслышала его только из-за того, что парень резко это предложение выговорил. — Моя мама каждое утро отвозит Анну в лагерь, без которой она жить не может, ты наверное из-за этого проснулся так рано. — говорит школьница, наливая себе чай, а позже получает кивок со стороны. — Возможно она снова придет вечером, или ночью. — А кем она работает? — спрашивает Чимин, замечая, что Анфиса слишком быстро пьет чай. Она же ведь горячая, так как же?.. — О? Мама не говорила что-ли? — удивляется она, потому что эта женщина обожает хвастаться тем, что умеет шить пару одежд очень качественно и красиво. — Она дизайнерша, и любит шитье. Благодаря тому, что работала этим много лет, мама теперь запрашиваемый человек в этом городе. Иногда и в Америку ездила. — пробует мёд на вкус, и в кашу добавляет ещё ложку сахара, а от этого Чимин смеется. — Круто. Я не знал о её профессии, а если бы знал, то попросил бы сшить нам пару одежды. А! Скоро же день рождение Чонгука и Намджуна. Я мог бы попросить её об этом. Как думаешь? — думает Чим и повторяет тоже самое, но мёд на вкус не пробует. Слишком сладкое. — Да мама всеми своими конечностями и туловищем скажет «да». — улыбается Анфиса, имитируя её выражение, и как она с радостью будет принимать его заказ.       Обе посмеялись, и Чимин замялся на месте, думал попробует сказать, но как-то не по себе. Он хотел задать этот вопрос вчера, но не знал как, потому что его догадки могли бы быть верны. Он не хотел бы ранить Анфису. Возможно он сейчас на работе, но всё равно, ему интересно. Он готов спросить и тысячу раз просить прощение, если всё это так. — Можно спросить? — услышав в ответ мычание, тот продолжил: — А где твой отец?       На секунду та перестала жевать и даже моргать, смотря только ему в глаза, когда Чимин уже боялся, что всё на самом деле так. Что у нее нет отца. — Прост… — не успел он извиниться, как его перебили. — Он сейчас в деревне. — Правда? — радостно воскликнул. — Фух! Как гора с плеч. — облегченно выдохнул, а сам из-за этого смущенно улыбается. — А что?       Анфиса не может сказать о том, что отец поначалу не одобрял его приход, и потому уехал в другой город, всё же разрешив. Поэтому она солжет. Ради его комфорта в их доме. — Нет. Просто стало интересно. А когда он приедет? — Хочешь познакомиться? — С радостью. Мне всегда нравилось общаться с мужчинами, кто уже стали отцами. С ними почему-то весело общаться. Ну наверное ты этого не поймешь. — Я не хочу тебя огорчать, но он придет именно тогда, когда ты уйдешь. Ты же уезжаешь через неделю так?..

***

— Я так хочу выйти на улицу. — протянуто выговаривает Чимин, лежа на диване, смотреть на телефон уже скучное дело, а Анфиса вышла, чтобы прикупить продукты.       Её мать пришла час назад и зашла в комнату дочери, заперев за собой дверь. Школьница много хныкала и просила, чтобы та открыла дверь, но от нее не звука и души, что Анфиса пришлось смириться и подождать. А позже ей приходит от нее сообщение, чтобы она пошла в супермаркет, и Анфиса ещё сильней жалостно промычала, падая на пол, смеша при этом Чимина. С ним тоже такое бывало. Но он не говорил, что устал, и что не хочет, но ему тоже надоедало иногда это, но айдол солжет, если скажет, что не скучает по тем временам.       Чимину уже с каждой секундой скучно. Он уже поговорил с Тэхеном. Рассказал, где он сейчас, и что с ним всё в порядке и только. Дальше разговор не продолжился, потому что тот был занят и не смог уделить время другу, и парень почувствовал себя таким брошенным, что плакать захотелось. Хотя он то и делал, что смотрел на потолок и вздыхал сильно, и проверял свой голос. Пел разные песни, и выглядел задумчиво.       Боже. Вообще… когда придет уже Анфиса?!       Чимин уже не знает, что делать, и потому стал танцевать под ритмичную музыку, включил его с телефона и, положив на стол, что стояла в углу. Скучно ему так ещё не было. Из-за занятости, и из-за того, что привык к человеку рядом, и не может уже без кого-либо сидеть в одиночестве в большом пространстве. Айдол так отвлекся, что не заметил, как хлопнула входная дверь, и что с усталым «уфф» зашла Анфиса. Школьница подняв усталый взгляд вверх, видит, что парень танцует.       Школьница не отрывая взгляда, смотрит на его танец и восхищается. Как можно быть настолько гибким и одновременно таким клевым? Девочка то и может, что смотреть на его резкие и плавные движения, и помечтать про себя. А когда Чимин заканчивает и поворачивается в её сторону, то просто выпрямляется, показывая колу.       Пак улыбнулся, расчесывая волосы назад руками, и подходит к протянутой холодной напиток. Пьет почти ли не всё до капли. Казалось, что общение с ними для арми так мало, что девушки хотят большего, но для Анфисы просто молчаливо смотреть на Чимина — и есть большой подарок. Большего не нужно. И не стоит ждать чего-то больше, или интересное. Да и кто они друг другу? Просто люди, которым пришлось пожить в одном доме, а сам он из другой нации, и совсем не близок к ней, не по крови, не по родственным деревом. И зачем вообще набивать в голову всякие глупости.       Чимину пьющему колу и поглядывавшему через один глаз на ту, хочется спросить, где она так долго пропадала. Потому что, как он помнит до супермаркета не так уж и далеко, но это не его дело, да и проблема не в том, что ему лень писать вопрос на переводчик, и в конце-концов, спросить. Это как-то необычно, наверное, потому что она чужой человек и как-то необычно спрашивать у нее, где она была, если он у мемберов спрашивать такое сумел только через год и то больше.       Чимин допивает напиток, опускает руки и смотрит, как школьница отворачивается от него почесывая волосы. Снимает с сидя джинсовку и до ванной убирается в некоторых местах. Тот стоит абсолютно молча, в руках крепко держит пустую бутылку и выдыхает шумно, всё ещё смотрит на Анфису, потому что хочется, и только после, спрашивает: — Ты не хочешь научиться говорить на английском? Я возможно мог бы тебе помочь…       Услышав, якобы похожий на вопрос слова, Анфиса вопросительно подняла голову в его сторону, и тут её шестеренки начали двигаться. А как говорятся: «English — английский язык, say — говорить, learn — научиться» — и весь смысл его вопроса стал понятен. — Нет. Мне это пока не нужно. Не чувствую необходимости пока изучать его. — отвечает та, и позже понимает, что её слова никто по сути не переведет для Чимина, но тот даже и не просит.       Тот как-то странно понимает, услышав её, и хотя Пак должен был попросить её ещё раз повториться, чтобы узнать о чём она сказала, но лишь выдыхает. Это молчаливость кажется уже странным.

***

      Его взгляд напрягает…       За весь день женщина всё ещё не выходила из комнаты, но всё же ради чашки воды вышла и заметила, умирающего со скуки Чимина, которой почти ли не играя губами падал на пол и, выдав легкий смешок. Мать Анфисы спросила: «Почему он не выходит на улицу, и не прогуляться свежим воздухом?», на что он ответил, что просто не хочет. Да и никого он тут не знает. И если заметят, то не сбежит. А зачем, как сумашедший выходить на улицу днем, если там под жарой не стоит твой лучший друг, который кричит в его балкон. Если бы так всё было, он бы тут же вышел. Но это не Пусан. Это не его дом, и не его прошлое.       Анфиса была занята больше, чем вчера, ей это самой никак не устраивало. И грусть Чимина выдавало его лицо. Между ними каждый раз нависает тишина и молчание, не потому что не говорят на одном языке, и школьница не понимает к чему эта молчаливость, и зачем тот так изучающие своими глазами осматривает её. Это не надоедает. Просто странно и хотелось бы узнать ответа, что он от неё хочет. — Когда вообще Анфиса подойдет! — почти ли не крикнула Анна, что сидела в гостиной на маленьком диванчике, и при этом обратила к себе внимание айдола. — Что-то не так? — спросил он на английском. — Да! Анфиса ленится на то, чтобы сделать мне кровать. Я её уже полчаса жду! — нервируется Анна и сердито сидит, скрестив руки, а тот лишь в сторонке посмеивается. — Может мне тебе помочь? — спрашивает тот, а Анна радостно воскликнул кивнула и бросилась в сторону парня…       Когда Анфиса вошла в гостиную, та видит, что Анна удобно располагается на диване, чтобы уснуть, и от шока открывает рот. — Эй, ты ж вроде просила меня постелить тебе его. Настолько устала, что-ли? — и снова видит, что парень смотрит на нее, но возможно ей просто кажется, и потому не поворачивается в сторону Чимина, а лишь ждет ответа сестренки. — Мне помог Чимин. Нет, он сам его сделал. — а после повернувшись на парня. — «Thank you» — поблагодарила, получив кивок, и тут же легла спать, закрыв глаза.       Анфиса лишь устало выдохнула, прикрывая глаза, а после выключила свет, направляясь на кухню, а за ней и парень. Луна медленно поднималась на самый вверх, и положив стакан воды на стол, Анфиса вместе с этим заметила, что Пак встал, прислонившись спиной к стене, смотря в её сторону. Это реально напрягает. — Эм… — она поспешно ищет телефон. — Где же она? — спрашивает про себя и боковым взглядом замечает, что Пак подходит к ней и протянул ей её же телефон. — Ты оставила в гостиной. — Анфиса понятия не имеет, что он сказал, но всё же рада, что не потеряла смартфон.       Школьница хотела взять вещь в руки, но после того, как та оказалась под её руки, Чимин схватился за её предплечье. Напряженная ситуация все-таки. — Чт… Что? — испугавшись, спрашивает она, так как не ожидала этого. Медленно поднимает взгляд, но встретившись глазами напротив, тут же опустила, испытывая странные чувства. Он всё ещё не отпускает её. — Хочу… хочу с тобой прогуляться, — с акцентом на русский говорит тот, а от этого Анфиса в шоке. — Я позже тебе всё объясню. — он мягко поглаживает место, где сжал и медленно отстраняться. — На улице поговорим. Помнишь, ты обещала, что выйдешь со мной ночью? — улыбаясь говорит тот. — Ох, хорошо. — кивнула та, и Чимин ушел, оставив ничего не понимающую девочку одну.

***

      Выйдя на улицу, Анфиса видит, сидящего на скамейке парня, который смотрел в пустоту. Он наклонился, локтем упираясь в свои колени и думал о своем. Чимин повернулся в бок, так как услышал звук открывающей двери и ждал, когда Анфиса сядет рядом с ним. Когда школьница присела к нему немного ближе, двое сидели в тишине какое-то время. Анфиса правда хотела узнать, откуда он умеет говорить на русском, и если тот умел, так почему же разговаривал со всеми на другом языке. Утруждая её. — И с каких пор?       Чимин слабо выдохнул. Он понимал о чём она спрашивает. — Еще два года назад мой брат хотел, чтобы я сюда приехал, но я был занят концертами и нашим новым камбэком, что даже забыл, что обещал поехать к нему. Он настаивал долго. И поэтому я начал учить русский язык, чтобы свыкнуться с вами, часто загонял себя в комнату, где только русские сидят, и разговаривал с ними. Пытался понять их речь. Да я сумел выучить язык, но у меня всё ещё есть акцент. И кажется, мне от него не избавиться. — Ммм. А почему скрывал? — Не знаю. Для меня поначалу было всё равно. Но теперь общаться с переводчиком, слушать чужой голос робота, а не голос на против, мне это надоело. Я хочу общаться с тобой без ограничений. Если честно, переводчик переводил твои слова неправильно, так как ты заикалась, и поэтому я совсем не слушал его. — Оу… понятно. — Анфиса сейчас даже не знает, что сказать. У нее теперь нет вопросов. Если это всё, что хотел сказать Чимин, то пусть они вдвоем ещё посидят на скамейке и подышать в прохладном месте. Так думала школьница. — Можно мне задать тебе вопрос? — Чимин снова опускает голову вниз и руками теребил свой затылок. Смущается? Волнуется? — Да. Любой. Отвечу, как смогу. — без раздумий соглашается школьница, смотря вверх. На звезды. — Тогда… тебе сколько лет? — тот не был уверен, поэтому подумал спросить. — м? Ты не догадывался? — Чимин отрицательно покачал головой. — мне шестнадцать лет. Только этим летом исполнилось. Так счастлива по этому поводу. — во весь рот улыбается Анфиса, а айдол берет в свою ладонь лицо. «Черт.» думает он. «Почему несовершеннолетняя?» злится он не на нее, а на себя. На свои чувства, что полюбили школьницу. Девочку, что только растет. — А как ты относишься, к разнице в возрасте в отношениях? — А? — она даже не ожидала такой вопрос. — Эм… это вроде романтично, ну и как-то проблемно… Я часто смотрю фильмы такой тематики, но возможно в нем, в реальной жизни очень много неприятных тараканов. Так что, нормально… — Анфиса не понимает, зачем ему все это знать, в голову ничего не приходит.       Чимин долго молчал. Он громко дышал и моргал часто. Пытался аргументировать свои мысли, подстраивая диалог между ними в собственной голове, жуска в общем. А Анфиса терпеливо ждала. Хотя… что именно, вообще нужно было ждать? Ей просто показалось, что именно сейчас что-то интересное случиться. Это одновременно так вызывающе и волнующие, что Анфиса теребил свои руки.       И наконец. — Извини. — дышит сильно. — Мне уже двадцать шесть лет, и ещё раз прости, я не смогу побыть с тобой рядом на долго. Ты не почувствуешь себя лучше рядом со мной. — тихо выпаливает Чимин, облокачиваясь спиной к стенке, а ноги опустил и смотрит в даль.       Девочке ещё не доходит, почему этот парень так говорит. Зачем извиняется, и почему он сейчас такой грустный. Он со вчерашнего дня такой задумчивый. — Стоп! — остановила та его, а айдол поднимает взгляд в её сторону. — Ты к чему клонишь? Я не поняла. За… зачем извиняешься? — действительно, школьница никак не понимает странное поведение со стороны айдола. — Потому что я хочу попробовать с тобой что-то нечто, как любовь. Кажется… Нет. Я уверен, ты мне нравишься. За это и прошу прощения. — отвечает тот, и его сердце быстро бьется, и он отворачивается от той, из-за которой чувствует себя чуть ли не разбитым на части. А Анфиса в большом в шоке. Все что угодно. Все! Но точно не это из уст — Пак Чимина.