***[Ранее]***
Вся пыль, накопившаяся за медленно и, казалось бы, вечно тянущимися годами, оседавшая вновь и вновь на каждый доступный ей миллиметр, сейчас полностью заполонила собою и без того тяжёлый воздух. Ядовито-оранжевые останки едкой болезни, всё ещё витавшие в пространстве после недавнего, но крайне важного события для всего Королевства, а может и мира, до сих пор словно прожигали изнутри, не так сильно, как до этого, однако всё же ощутимо. Стоило воительнице очнуться ото сна, пошатываясь встать и вдохнуть полной грудью, как в разум болезненно ударили воспоминания недавних дней, не исключая сегодняшнего, оказавшиеся одними из самых жутких и многозначащих: проклятый при рождении брат, окутанный в её же шёлковые, но чрезвычайно крепкие нити, склонился перед маленькой фигурой, а в следующий миг… яркий ослепительный свет. Дитя Херры Зверя, схватившись одной из своих чёрных лапок за голову, другой же найдя надёжную опору в своём верном орудии, осмотрела поле сражения: на стенах красовались углубления разной величины, оставленные гвоздями дуэлянтов; пол был напрочь потрескавшимся и буквально изрезанным от хода недавней битвы; то тут, то там лежали увесистые цепи, некогда служившие для сдерживания "Идеального сосуда"; а рядом… совсем рядом, всего лишь в какой-то жалкой паре метров от себя, она увидела их…***
— Пр......с.....ра.....ши…м…! Мёртвая тишина. Нескончаемый мрак. Абсолютная пустота. — Сл…шь…ня? Что-то старательно и упорно пытается прорваться сквозь черноту. Сорвать покой, лишить умиротворения. — Призрак! Голос звонко отразился от невидимых стен, сотрясая невесомое пространство, сплошь окутанное мглой, приводя его в чувства неожиданно и резко, точно уколом иглы в самую глубину его сознания. Маленький сосуд в порванном облачение, с двумя незамысловатыми, заострёнными на концах рожками, подал свой долгожданный признак жизни: голова его склонилась набок, незначительно и практически незаметно, но этого маленького жеста хватило, чтобы заставить навязчивый голос притихнуть. ≪Брат…≫ — это оказался не голос. Слова не звучали совсем, но казались вполне реальными. Как странно. — Очнись, Маленький Призрак. Глаза у сосудов всегда открыты и пусты, не выражая и малейших эмоций… Однако непосредственно сама возможность видеть начала возвращаться только сейчас. Бледное, расплывчатое изображение становилось более насыщенным и детальным: смесь цветов разделилась на два основных, коими приходились пятна красного и зелёного оттенка, далее проявились силуэты, нерасторопно принимающие отличные друг от друга формы. Последний кусочек визуальной мозаики встал на своё законное место, и перед созданием Бездны предстали двое его родственников: первый носил выцветший под напором времени и неприятных столкновений с судьбой красный наряд; второй же имел простое серо-зелёное облачение, достающее до самого пола. Он их помнит. Он их знает. Призрак резко поднялся со своего места в сидячее положение, вкладывая в это остатки своих сил и стараясь не свалиться обратно на спину. На его плечо аккуратно, словно боясь причинить ещё больше вреда, опустилась рука старшей сестры, сильная, но при этом такая нежная… — Слава Богам, ты очнулся… Мы уже начинали терять надежду, — с ощутимым облегчением проговорила Хорнет, поддерживая брата. ≪С возвращением,≫ — почувствовалось приветствие от её спутника, кивнувшего в знак согласия. Этим спутником оказался никто иной, как Потерянный Собрат. Призрак почувствовал легкое удивление. Воспоминания о разбитом сосуде заполнили его мысли и чувства, на что он получил тихий ответ: ≪Все хорошо≫. Это слегка успокоило нарастающие эмоции, которых не должно быть. — Ты помнишь, что произошло в мире Грёз, маленький брат? Одолели ли вы Лучезарность? Рыцарь бросил на неё уже привычный безэмоциональный взгляд… Он действительно помнил недавно произошедший поединок, но не мог выдать однозначный ответ по поводу исхода битвы. Чтобы понять, победа это или поражение, придётся выйти из Храма Чёрного Яйца и тщательно осмотреть земли на наличие губительной инфекции. Только… почему она говорит "вы"? Хорнет поймала волну негодования своего брата, неуловимую для любого другого существа, не являющегося сосудом или их родственником, и без единого слова повернула голову направо. От Хранительницы Руин, к удивлению Призрака, веяло беспокойством и печалью, что заставило его повернуться в ту же сторону… Рыцарь увидел его: "Идеальный сосуд", тело которого мёртвым грузом распласталось на полу, покрытое полупрозрачными нитями прорезанной паутины, остатками оранжевой гадости и осколками магических цепей. Невысокий ростом сосуд долго не решался двинуться с места, да что там, даже шелохнуться, но в какой момент он не спеша, и не без помощи своей сестры, поднялся на ноги, сразу же начав подбираться ближе к павшему родственнику… Половину и значительную часть его лица перекрывала тугая повязка из красной ткани и нитей, загораживая собой страшную трещину. Чёрная, маленькая ручка Призрака Халлоунеста невольно потянулась к так похожую на его собственную маску: жёсткая, неровная линия проходила чуть ли не через всю её переднюю сторону, разрушая идеальную, белоснежную поверхность своим присутствием. Она шла под правым глазом и, беря своё начало у основания левого рога, заканчивалась только где-то сбоку, тем самым очерчивая кривой полукруг… Будь она глубже, голова Рыцаря могла бы оказаться расколотой пополам, в самом прямом смысле. Принцесса Глубинного Гнезда смотрела на бледный силуэт с толикой какого-то сожаления: у всех в этом проклятом роду есть шрамы, которые уже никогда до конца не заживут, и будут при каждом удобном случае напоминать о себе... Физические и ментальные шрамы. — Мы не можем оставить его здесь, — Хорнет не сумела подавить полный горечи вздох, пройдясь взглядом по старшем брату, — Нужно придумать, как доставить этого великана в Город Слёз.***