***
— Дьяволо из тех парней, которые всё крушат. — В буквальном смысле? — И в переносном. — Валентайн раздражённо покачал головой. Он нахмурил брови, всё ещё нежно массируя ноги Скарлет. — Я не против того, что он разбил мою машину, и я не против того, что он чувствует моё разочарование на себе. Но я знаю, что он не успокоится, пока не найдёт её. Скарлет устроилась поудобнее на диване, лежа со спящим щенком у себя на животе. Почти в три месяца Шугар всё ещё выглядела, как крошечная мягкая игрушка. — И что ты собираешься делать? — Всё, что угодно, лишь бы отвлечь его внимание от неё ко мне. Я хочу, чтобы он преследовал меня, а не её, потому что я могу справиться с ним. — Скарлет что-то промычала. Ей нечего было сказать по этому поводу, но она была побеждена очень настойчивой волной тошноты, ужасной головной болью и больными конечностями. По-крайней мере, он хорошо заботился о ней, со всеми этими одеялами, супами и массажем. — Пожалуйста, прости меня, — вздохнул он, — за то, что втянул тебя в эту историю, когда ты плохо себя чувствуешь. — Я не возражаю, — тихо сказала она. — Я знаю, что ты проследишь, чтобы с нами всё было в порядке. — Он слегка улыбнулся ей. — Хотя, по правде говоря, я всё ещё немного раздражена всей этой ситуацией. — Что ты имеешь в виду? — Ты решил усыновить ребёнка, не посоветовавшись со мной. — Ох… — Валентайн откашлялся. — Это всё, о чём я мог думать в данный момент. Я знаю, что всё испортил. Его длинные ресницы затрепетали, когда он ждал ответа. Скарлет вздохнула. Она слегка пошевелилась, застонав от острой боли внизу живота. — Мы найдём решение. — Опять её болезненность не позволила дать ему настоящий ответ. Если бы обстоятельства были другими, она бы надрала ему задницу за нечто подобное. — Считай это тренировкой, когда у нас будет своя семья, — сказал он бодрым тоном. — Не могу дождаться, — промычала Скарлет, закатывая глаза. Валентайн усмехнулся. — Ты ходила к доктору? — Пока нет. — Он поднял голову, пригвоздив её своим кристально чистым взглядом. Она виновато улыбнулась. — Он уехал на сборы или на что-то такое во Францию. У меня назначена встреча на конец месяца. — Конец месяца?! — воскликнул он, заставив щенка вздрогнуть и проснуться. Он почесал его за ухом, убаюкивая. — Почему бы тебе не пойти к другому доктору? Ты не можешь так долго ждать! — Он единственный, кому я доверяю, Фанни. Я могу немного потерпеть. — Ему не понравилось, как это прозвучало. Он глубоко нахмурился, а она усмехнулась, пытаясь пощекотать его пальцами ног. — Со мной всё будет хорошо, детка. Наверное, ничего страшного. — Мне не нравится это «наверное». — Со мной всё будет в порядке! — настаивала она. — Мне только остаётся поправиться, когда ты суетишься вокруг меня, как над новорождённой! Валентайн глубоко вздохнул. Он продолжал растирать её ноги, мягко надавливая на ступни и дёргая за пальцы. Он молчал, решив больше ничего не говорить, но у него была ещё одна причина для беспокойства.***
Излишне говорить, что провал Дьяволо глубоко огорчил Дио. Дьяволо был дерзок, беспечен и, несмотря на свой интеллект, часто действовал чисто инстинктивно, из-за гнева и желаний. Дио нравилось верить, что он бывал спокойнее (он не был) и более способен к рациональному мышлению (нет). Были времена, когда он потакал себе, и до сих пор не допустил никаких досадных ошибок, но провал Дьяволо дал Дио сигнал побуждения, в котором он нуждался, чтобы прекратить свои не слишком важные, но не редкие встречи с Харукой. Шансы сделать это представлялись часто, так как они видели друг друга во время фотосессий, но Дио решил сделать это где-то более уединённо, чтобы любые потенциальные истерики могли быть легко заглушены. — Сегодня вечером, — говорил он Карсу по телефону, — я скажу Джоджо, чтобы он высадил меня возле её дома, когда мы закончим. Тогда я позабочусь о ней. — Наконец-то. Мне было интересно, сколько времени это займёт у тебя. — Тебя не беспокоит эта драма среди твоих сотрудников? — Совсем нет, — ответил мужчина. — Я всё равно собирался её уволить. Я не жалую такие привычки, как у неё. — Справедливо. Чёрт, он идёт. — Удачи. — Благодарю. Дио сунул телефон в карман, когда Джонатан подошёл к нему с ещё одной тёплой улыбкой на лице. Даже в своём тусклом наряде он излучал нежное, успокаивающее сияние. Однако, опытный взгляд Дио едва уловил попытки Джонатана произвести на него впечатление. Джонатан был одет просто, как всегда: в коричневое пальто, ярко-красную пушистую водолазку и простые чёрные брюки, дополненные чёрными ботильонами. Его лицо раскраснелось, сладкая краснота покрывала щёки, как и костяшки пальцев. Погода быстро становилась холоднее, и было очевидно, что Джонатан недооценил её. — Привет, — тепло поздоровался он. — Добрый вечер. — Спасибо, что подождал. — О, ничего страшного. — Джонатан кивнул. — Так, какие у нас планы? Они пошли по тротуару, проходя мимо хорошо освещённых магазинов, некоторые из которых смело и вызывающе вывесили Рождественские украшения. — Как я уже говорил тебе по телефону, я хуже всех выбираю подарки, особенно на дни рождения. И кто лучше поможет мне, чем ты, человек с таким удивительным вкусом! Дио самодовольно ухмыльнулся, выпятив грудь, как павлин. Было очевидно, что у Джонатана нет никакого вкуса, но, к его счастью, у него было достаточно здравого смысла, чтобы попросить Дио о помощи. — Ты льстишь мне, Джоджо, — промурлыкал он, обвивая своей рукой руку Джонатана, притягивая своё тело ближе к твёрдым, но закрытым одеждой мускулам. Джонатан одарил его улыбкой — маленькой, милой, детской, которая достигла его ярких глаз. — Я просто констатирую факты. Дио хмыкнул. Тот факт, что Джонатан так мило и почти невинно флиртовал с ним, не осознавая этого, делал его ещё больше восхитительным. В этот момент он чувствовал себя пустым холстом во власти вдохновения Дио. Честно говоря, было бы замечательно развратить этого милого мальчика после того, как он бы высосал его досуха, оставив ему лишь тень того, кем он был раньше. — Что нравится твоему другу? — Он любит дорогие вещи. Одежда, книги, вино, духи… Я уверен, что его средства для ухода за кожей стоят больше, чем моя печень! — Джонатан рассмеялся, но Дио был искренне впечатлён. Всегда было приятно видеть человека, преданного своему уходу за кожей. — Но он ненавидит свой день рождения. Дио бросил на него странный взгляд. — Тогда зачем ты покупаешь ему подарок? — Я просто надеюсь, что он передумает! — он вздохнул. — Каждый год одно и то же. Всякий раз, когда приближается его день рождения, он становится холоднее, чем обычно, грубым и откровенно враждебным. А во время своего дня рождения он запирается в комнате, крича о том, что смерть неминуема, и он стареет в быстром темпе, что он будет выглядеть, как изюм, к тому времени, когда проснётся. Дио издал короткий смешок. — Кто этот твой друг? — Стрейтс. — Ах, я его помню. — Его воспоминания о нём были определённо приятней, чем об Уилле Цеппели или Роберте-грёбаном-Спидвагоне. Дио решил вообще забыть об этой ужасной Эрине. — Кажется, он немного холоднее, чем все остальные. — Да, — сказал Джонатан Дио, когда они остановились, чтобы осмотреть обувной магазин, — но разве все друзья не разные? Это было правдой. Одного взгляда на группу друзей Дио было достаточно, чтобы убедиться в этом. Но они всё ещё были друзьями. Неужели эти последние события разделили их? Придётся ли ему признать чью-то сторону? Чёрт бы побрал Валентайна и его раздражающее чувство справедливости. И чёрт бы побрал Дьяволо и его неспособность контролировать свой член. — Я не могу придумать ничего подходящего, — пожаловался Джонатан, прерывая размышления Дио. — Почему бы тебе не купить ему шоколад? — предложил Дио. Джонатан вопросительно посмотрел на него. — Он может помочь исправить его настроение, и он быстро закончится, чтобы не напоминать ему о дне рождения. После слов Дио глаза Джонатана загорелись, как магазины вокруг них. Дио удивлённо моргнул. Это было прекрасное зрелище. — Дио, это замечательная идея! — воскликнул он. Джонатан, очевидно, был очень щедр на комплименты и нежности. Может быть, парень жаждет прикосновений? — Пошли, — сказал он, хватая Дио за руку и неуклюже таща его против толпы, — я знаю хорошее место. Дио не был большим сладкоежкой, но даже он не мог не быть впечатлён шоколадом, к которому привёл его Джонатан. Даже с расстояния в квартал он ощущал пьянящий аромат, который стал сильнее и изысканнее, как только они вошли внутрь. Его окружили ряды полок и витрин, на которых были выставлены самые восхитительные шоколадные конфеты, большинство из которых он никогда раньше не видел и даже не представлял себе, что они существуют. Все посетители, казалось, были очарованы окружающей обстановкой, восторженно восклицая от бесконечных видов шоколада. Дио остановился перед витриной, разглядывая очень красивые конфеты с карамельной сердцевиной и посыпанные сверху розовой солью. — Тебе нравится? — спросил Джонатан. — Не уверен. Я предпочитаю что-то пикантное. Джонатан сунул руку внутрь витрины и взял один кусочек шоколада с предложенного серебряного блюда. — Не стоит и пытаться, — улыбнулся он. Дио слегка приоткрыл рот, позволяя Джонатану положить конфету между его тёмно-зелёных губ, и его острые зубы раздавили беззащитную сладость, сочетавшую в себе шоколад и карамель с крупной солью. Прежде чем Джонатан успел убрать руку, Дио провёл кончиком языка по его пальцам. Он ухмыльнулся, увидев реакцию Джонатана и почти лихорадочный румянец, заливший его щёки. — Как тебе? — очень тихо спросил Джонатан. — Такой же сладкий, как и ты. — Старый и, возможно, банальный подкат, но, безусловно, очень эффективный. Джонатан неловко кашлянул, пытаясь скрыть румянец. Дио, посмеиваясь, пошёл прочь, наслаждаясь вкусом шоколада и своим успехом. Джонатан последовал за ним, рассыпаясь в извинениях, пока пробирался между другими посетителями, всё время стараясь никого не задеть. — Какой тебе больше всего нравится? — Дио хотел это знать. — Любой хорош. За исключением тёмного шоколада. Он слишком горький для меня. — Ты уверен? — дразнил Дио, держа маленький шоколадный шарик, наполненный густым кремом, в миллиметре от лица Джонатана. Когда другой парень открыл рот, чтобы ответить, Дио засунул шоколад внутрь него, закрыв его челюсть и таким образом заставляя его прожевать. — Ладно, этот неплох, — заметил Джонатан с серьёзностью учёного и всё ещё набитым ртом. Он огляделся вокруг широко раскрытыми глазами, наполненными в равной степени желанием и раздражением. — О боже… Нам лучше выбрать подарок сейчас, иначе я могу съесть весь этот шоколад! Они закончили тем, что попросили о помощи, сказав, что подарок был предназначен для кого-то загадочного и неоднозначного, для человека, у которого всегда была тайна. Джонатан, как всегда джентльмен, купил Дио коробку конфет, которую выбрал блондин. Они вышли из магазина, когда он уже закрывался, держа выбранные конфеты в золотых бумажных пакетах, каждый из которых был украшен причудливым бантом. В городе стало тише, хотя он ещё не спал. Ветер становился всё холоднее, заставляя обоих парней закутаться в пальто и пойти ближе, чтобы согреться. Не обсуждая этого, они позволили своим ногам нести их к «Императору», где они могли согреться и развлечься, наблюдая за попытками Хол Хорса флиртовать. — Дио? Голос раздался у него за спиной, тихий и слабый, едва слышный из-за шума машин и завываний ветра. Дио обернулся, чтобы посмотреть на хозяина, и застыл на месте, погодные условия никак не были тому причиной. Там, прислонившись к стене всего в нескольких метрах от него, стояла Харука, стараясь не упасть с несчастным видом. Для абсолютно трезвого Дио она выглядела, как живая и дышащая мерзость. Она была бледна под мерцающим уличным светом, бледнее, чем обычно. Из носа у неё текла кровь, и она попыталась вытереть её тыльной стороной дрожащей руки. Она сделала шаг вперёд, но её каблуков было недостаточно, чтобы поддержать её. Прежде чем она успела упасть на тротуар, Дио бросился вперёд и поймал её. — Я хотела поговорить с тобой, — улыбнулась она, голос был полон пьяного ликования. — Ты не оставишь меня на минутку, Джоджо? — сказал Дио, стиснув зубы так сильно, что у него заболела челюсть. — …конечно, — только и ответил Джонатан. Дио вскочил, вонзив руку в тощую руку Харуки, держа её крепко, как тиски. Он затащил её в ближайший переулок и прижал к кирпичной стене, сильно надавливая предплечьем на горло. Она слабо барахталась под ним, пытаясь оторвать его руку от горла. Дио может убить её прямо здесь, ещё немного давления, и она будет мертва. Или, может быть, он мог бы сжечь её огнем, который плескался в его глазах. Чистый чёрный гнев охватил каждую клеточку его тела. — Какого хрена ты делаешь? — прошипел он низким, угрожающим, ядовитым голосом. Он позволил Харуке упасть на грязный пол, кашляя. Он схватил её за горло. — Я-я… Я просто… Я должна была увидеть тебя, Д-дио! Я б-была… Дио не стал дожидаться идиотского ответа, который она собиралась ему дать. Он схватил скелетоподобную девушку с такой силой, что сломал ей кости, и швырнул её в мусорный контейнер. Харука ударилась о грязный металл и рухнула на землю, застонав от крови, которая хлестала из её носа, даже больше, чем раньше. Дио потянулся за бумажником и вытряхнул его содержимое на Харуку, у которой закружилась голова. — Вот, — сердито сказал он. — Возьми это и проваливай. Если ты ещё раз приблизишься ко мне, то я убью тебя. Он вышел из переулка, даже не оглянувшись. Если ему повезёт, какой-нибудь другой бездельник найдет её, украдёт деньги и убьёт. А может быть, она уже умерла. Она определённо выглядела ужасно. Дио присоединился к Джонатану, который явно был очень сконфужен, глядя на своего спутника с нахмуренными бровями. — Всё в порядке? — спросил он. — Да, — вздохнул Дио, качая головой. Джонатана это не убедило. — Прости, Джоджо, но ты не мог бы отвезти меня домой? Я всё объясню по дороге. Потребовалось некоторое время, чтобы добраться до машины Джонатана, и они прошли всё расстояние молча, не глядя друг на друга. Вернее, Дио всю дорогу смотрел себе под ноги, стараясь выглядеть спокойным, придумывая ложь, чтобы скрыть эту странную встречу, а Джонатан смотрел на него, искренне непонимающий и неспособный придумать, о чём спросить. Джонатан открыл дверь для Дио, прежде чем забраться в машину, и они направились к дому Дио. — Подожди, — вдруг сказал Дио, когда они проезжали мимо тёмного, пустынного парка. Джонатан подчинился. Он припарковал машину у входа в парк, оглядывая зловеще пустое пространство перед ними. — Та девушка, которую ты видел, эта наркоманка, она фотограф с работы и в последнее время она преследует меня. Она даже появлялась у меня дома ночью и начинала кричать. — Чего она хочет? — Меня, — невесело рассмеялся Дио. — Почему ты не сообщил в полицию? — Я не хочу с ней так поступать. Ты же видел, в каком она состоянии. Она умрёт гораздо быстрее, если её посадят в какую-нибудь тюрьму. Джонатан замолчал на несколько секунд. В ограниченном освещении Дио не мог прочесть его выражение лица. — Ты хороший человек, Дио, — решил Джонатан, протягивая одну из своих сильных мозолистых рук к тонким и бледным рукам Дио. Дио рванулся вперёд, его губы припали к губам Джонатана. Одна рука метнулась к подбородку Джонатана, удерживая его на месте твёрдо, но также мягко, чтобы не спугнуть. Сам поцелуй был целомудренным, только открытые губы прижимались друг к другу, лишённые вульгарности, которую Дио обожал и жаждал. Губы Джонатана были невероятно мягкими, словно плюшевые подушки, прижатые ко рту Дио. Дио почувствовал лишь лёгкий привкус шоколада, который оставался на губах Джонатана. Через несколько секунд он медленно открыл глаза, с любопытством изучая лицо Джонатана. Они отстранились очень неохотно, их лица были всего в нескольких миллиметрах друг от друга. Джонатан взял Дио за лицо и с ещё большей страстью прижал их губы друг к другу. Дио издал довольный стон от внезапной перемены атмосферы. Несмотря на свою застенчивость и мягкость, Джонатан очень нетерпеливо приоткрыл рот, позволив своему языку скользнуть по чужим губам, притягивая парня ещё ближе. Его губы мягко сжали губы Дио, и он игриво начал посасывать нижнюю, отпустив её, прежде чем снова начать играться. Они снова отстранились, глаза цвета индиго смотрели в туманный янтарь, веки потяжелели от похоти. Дио поднялся с пассажирского сиденья, насколько позволяло небольшое пространство, и сел верхом на Джонатана. Положение было неудобным, ноги втиснуты в боковые стенки водительского кресла, а руль больно впивался в поясницу. Но этот вид того стоил. Джонатан был под ним, краснея и тяжело дыша, его губы блестели. Джонатан потянулся, чтобы прижаться губами к шее Дио, поначалу мягко, пока его прикосновения не были переполнены желанием и голодом. Его руки обвились вокруг талии Дио, удерживая его на месте. Дио схватил Джонатана за затылок и ещё сильнее прижал к своей шее. Рот Джонатана получил доступ к чужой шее и мог исследовать каждый кусочек алебастровой плоти, чувствовать биение сердца Дио под языком, когда он осыпал поцелуями его подбородок. Его любопытные губы нашли пятнистую мочку уха Дио, и он влажно начал посасывать её, вызвав сладкий, распутный стон блондина. Дио выгнул шею, позволив Джонатану больше двигаться, а также прижался бёдрами к его промежности. Его свободная рука скользнула к паху Джонатана, и он улыбнулся, почувствовав под кончиками пальцев его наполовину твёрдый член. Джонатан задохнулся у его шеи, двигая бёдрами в объятиях Дио. Дио наклонился, коснувшись губами уха Джонатана — горячее дыхание обожгло его кожу. — Всё, что мы сделали, это немного поцеловались, а ты уже так возбудился… — промурлыкал он, ловкими пальцами массируя внутреннюю сторону бедра Джонатана. Он чувствовал, что его член с каждой минутой становился твёрже, но он и сам был не в лучшем состоянии. Даже сквозь толстую джинсовую ткань он чувствовал, какой Джонатан большой. Вожделение, любопытство и животное желание наполнили его вены, говоря ему, что не нужно ничего больше, чем чувствовать этот замечательный член внутри него как можно скорее. О, боль была бы просто невыносимой. Дио уже чувствовал, как его собственный член подёргивается от желания. — Погоди! — внезапно сказал Джонатан, беря руки Дио в свои, чтобы прервать его. Дио посмотрел на него с недоумением и раздражением. — Что-то не так? — Нет! Боже, нет… Ничего… Просто я не хочу торопиться, Дио. Пусть всё развивается естественно. Дио нахмурился. Он всё ещё недоумевал, как Джонатан мог так быстро превратиться из самого желанного в такого надоедливого ублюдка. — Это естественно, — сказал он слишком холодным для него голосом. — Мы не давили друг на друга. — Я понимаю. Но мне было бы намного лучше, если бы немного подождали перед таким серьёзным шагом. — Похоть в его глазах смылась, сменившись искренним беспокойством. — Я знаю тебя всего два месяца и я не хочу торопить события. — Он виновато улыбнулся Дио. — Пожалуйста, попытайся меня понять. Дио фыркнул. Он мог заставить Джонатана забыть о своих запретах, рискуя напугать его, или проявить терпение. Дело было не в том, что Джонатан неохотно соглашался на его ухаживания, скорее наоборот. Соблазн был велик, и это очевидно. Ему просто придётся немного подождать, пока Джонатан созреет в своих желаниях. — Не волнуйся, Джоджо, — пробормотал Дио. — Я понимаю. Джонатан облегчённо улыбнулся ему. Дио слез с него и вернулся на своё место. Джонатан завёл машину, на этот раз направляясь прямо к дому Дио.***
Несмотря на то, что Дио совершенно не интересовало мнение людей о нём (ложь), был определённый взрыв гордого ликования от взглядов, которые он получал всякий раз, когда он входил в лекционный зал. Каждая пара глаз жадно смотрела вверх, как будто ничто не могло заинтересовать их больше, чем то, во что он был одет. Каждая голова искала его и его потустороннюю красоту, задаваясь вопросом, как приблизиться к нему или был ли он вообще реальным. Ну, почти каждая голова. — Прошло две недели с тех пор, как Дьяволо разбил твою машину, а ты до сих пор не предпринял никаких действий против него. — О, я не из мстительных. — Валентайн, конечно, не был мстительным, но он был подлым и очень скрытным. Дио не мог не увидеть его кривую улыбку и мерцающие кобальтовые глаза. — Но я люблю справедливость. Дио медленно кивнул. Валентайн всегда так говорил, и, честно говоря, это было странно. Чуждо. — Что ты имеешь в виду? — Я просто верну Дьяволо то, что он заслуживает. — Валентайн просто пожал плечами, накручивая завидную прядь волос на изящный палец. — И что же? — На днях я подумал, что, может быть, есть ещё люди, которые ищут его и не могут найти. Ещё больше людей, которым он доставил проблем. — Его расслабленная улыбка исчезла, сменившись маской нейтральности с едва заметной вспышкой гнева, скрытой в глубине голоса. — Пора ему перестать относиться к людям, как к секс-куклам. — Ты же знаешь, что ему и это сойдёт с рук, верно? — усмехнулся Дио. — Только не в мою смену, — только и сказал Валентайн, и Дио почувствовал в его голосе решимость, гнев и немного печали, тщательно спрятанной между ними. Глаза Валентайна потемнели, челюсти сжались, и казалось, что он говорит с большей аудиторией, а не с одним Дио. Как будто он давал обещание нерождённому ребёнку Дьяволо.***
Дьяволо даже не понимал, зачем ему вообще понадобилась аспирантура. Что, чёрт возьми, он собирается делать со степенью? Ему это было не нужно, он просто хотел занять время. Для него университет был скорее хобби, хотя он думал о том, чтобы бросить его, так как повседневное общение с сотнями других людей наполняло его страхом и отвращением. Он вышел из главного здания, радуясь, что ещё один день закончился, и направился к станции метро. Он держал голову низко, спину слегка сгорбленной, ноги быстро шагали, сам он был глухим и слепым к окружающему миру. Зима в Бостоне была жестокой и неумолимой, и Дьяволо вполголоса выругался на то, что на нём не было ничего, кроме кожаной куртки и чёрной рубашки. Он чувствовал, как холод пробирается под брюки. Его чёртовы пальцы онемели. Он шёл к станции так быстро, как только мог, и всё это время гром гремел в отдалении позади него. Прежде чем спуститься на станцию, он достал сигарету и зажал её между губами. Он заслонил её от холодной и влажной атмосферы, пытаясь закурить, сердито ворча, ведь все его попытки не увенчались успехом. В тот момент, когда пламя наконец коснулось сигареты, он услышал хихиканье, хитрое, насмешливое. Сначала он не обратил на это внимания, но потом смех стал громче, и чьё-то бормотание добавилось к нему. Он поднял голову и раздражённо посмотрел на группу студентов, стоявших в нескольких метрах от него. Они быстро отвернулись, хотя всё ещё смеялись. — Какого хрена тут смешного? — потребовал он ответа, делая враждебный шаг в их сторону. Один из них, очевидно самый храбрый, поднял голову, и Дьяволо проследил за его взглядом. На одном из высоких зданий гордо возвышался недавно сделанный рекламный щит с очень необычной фотографией Дьяволо, сделанной в «Императоре», и надписью: «Вы видели этого человека? Он должен $2.000.000 в поддержку своего ребёнка», а после контактная информация. Ужас, охвативший Дьяволо, заставил сигарету упасть на землю и мгновенно погаснуть.