***
Звук капающей жидкости был единственным шумом в помещении, где уже около дня сидели в заточении Эльза и семейство Данброх. Её источником служила огромная туша угольного кабана, свисающего с крюка в середине потолка. Под ним собиралась лужа лакомой крови, неспешно тянувшейся к заточенным. Омерзительная пытка над их выдержкой и жаждой крови. Валенсия знала тысячи и тысячи способов, как свести с ума любое существо. Оборотни ощущали сильные боли в области живота. Пустой желудок сводил их с ума. Клыки неосознанно больно впивались в губы, так и норовя что-нибудь разорвать. Но чертовы цепи их сдерживали. Эльза выглядела иначе. Неприязнь к животной крови помогала ей контролировать себя и жуткий голод. Но не скрылось от глаз, как каждую минуту она жадно облизывает сухие губы. Ещё пару часов мучений, и от принципа, не употреблять кровь зверей, останется буквально ничего. — Я больше так не могу, — выдохнул Харрис. Оборотень, недавно перенёсший серьезные травмы, тяжело облокачивался на братьев, которые с трудом держали сами себя. — Мы тут с голода помрем, прежде чем эта тварь решится нас убить. Мерида исподлобья взглянула на брата. Всё тело волчицы ныло, хотелось размяться, избавиться от кандалов вокруг запястий и щиколоток, что так сильно сдирали кожу. Но длины цепей хватало только, чтобы коснуться пальцем собственного подбородка. Время для бедняг тянулось ужасно долго. Шансов на спасения не было совсем. Смерть в такой ситуации становилась идеальным исходом событий. Пока странное чувство не овладело всеми вокруг. — Не помрем, — с неким воодушевлением произнесла Мерида, сфокусировавшись не наводимой точке в середине комнаты. Если волки ощутили толику облегчения, то Эльза, словно проглотила ещё один камень. Мощной силы телепорт зарождался посреди комнаты. Искры спасения вспыхивали, то снова гасли, а затем зарождались с новой силой. Одна за другой, пока их единство не породило портал. — Нет! Нет! Закройся! — молила Эльза, трепыхаясь на месте. Портал выплюнул троих спасителей. Иккинг показался первым. Секунду обостренный взгляд оценивал ситуацию. Когда вампир повернулся назад, на его вытянутом лице застыл ужас, вызванный Эльзой. Моментом ему показалось, будто смерть прильнула к её хрупкому телу и жадно ждёт своего часа, все прикасаясь к её лицу своими уродливыми пальцами. Измотанная, осунувшаяся, на Эльзе запечатлелось всё то, чего боялся вампир. — Это ловушка! Уходи! Уходи! — из последних сил просила Разенграффе, но друг, словно её не слушал, подбегая ближе. Астрид занялась оборотнями, пока оборонительную позу держал Праций. Колдун огромных габаритов ни на шаг не отходил от портала и взглядом следил за дверью, которая в любую секунду могла распахнуться. — Нет! Не надо, уходите! Она вас поймает! — но каждое слово Разенграффе пролетало мимо ушей Иккинга. В парне бушевал жуткий адреналин. Он словно был роботом с одной лишь задачей — спасти друзей. Цепи не поддавались вампирам. Многотонная сила никак не могла их разрушить. — Цепи заколдованы! Праций! — Астрид быстро сменилась местами с колдуном, теперь охраняя портал. Если он закроется, то им точно не выбраться отсюда живыми. Создание одного занимает внушительное время. Дверь у лестницы распахнулась. В комнату второпях ворвалась Валенсия. Праций не успел даже коснуться цепей, когда вампирша взмахнула рукой, и колдун безжизненно припал к ногам оборотней. Широкая шея преломилась пополам. Жуткое зрелище вызвало тошноту Мериды, но пустой желудок лишь больно сжался. Астрид с Иккингом застыли, шестое чувство подсказывало им не делать резких движений. В ожидании неизвестного оба застыли, словно статуи. Убить колдуна одним взмахом руки… На такое способен лишь один вампир — Владыка. Значит ли это, что… Цепочка рассуждений торопливо тянулась в голове Иккинга, пока не привела к невозможному выводу. — Захлопнулась ловушка с птенцами. — Широко заулыбалась Валенсия. Снова одно лишь движение руки, и портал позади Астрид потух, словно спичка. И тогда Иккинг с Астрид окончательно поняли, кто перед ними. Они не осмеливались сделать выпад, даже не находили подходящих слов. До этого моменты им был чужд испуг, а сейчас они боялись каждого шага, проделанного этой женщиной. Валенсия охотно продолжала пожирать взглядом Иккинга и с грацией кошки приближаться к нему. Вампир же изо всех сил пытался стать настолько широким и большим, чтобы укрыть собой позади сидящую Эльзу. Девушка в оцепенении следила за аккуратненькими шажками коварной женщины, что проглядывались между ног Хэддока. — Что вам нужно? — наконец, заговорил Иккинг. Ни волнения, ни опаски в его успокаивающем голосе Эльза не почувствовала. — М-м-м, а какой сладкий голос. — Валенсия подошла уже впритык к парню. Шаловливые руки гуляли где им угодно. Валенсия блаженно водила кончиками палец по идеально ровному лицу, изучая каждый сантиметр кожи. Прикосновения доставляли парню чрезвычайную неприязнь, она будто укалывала его, и не было возможности отпрянуть назад. Потому Иккинг вытягивал шею как можно сильнее, глядя на растерянную Эльзу. — Будем знакомы, — с точностью охотника и быстротой кошки Валенсия неожиданно для всех крепко схватилась рукой за достоинство Иккинга. Парень припустил дух, но продолжал держаться храбро и воинственно. — Ух, какой большой! Я Валенсия, сестра вашего Владыки. Эльза не понимала чего хотела в данную минуту. Стошнить от отвратности всего происходящего или же снова воспользоваться грязными словечками, выученными у близнецов, чтобы отвлечь Валенсию от Иккинга. Но пока что она не могла ничего сделать, так как мозг был просто кашицей, неспособной на отдачи приказов. — Что вам нужно? — повторил Иккинг. — Ничего такого, чтобы не дать мне это. Хочу ли я власти? Не совсем… Может сил? Нет… Я лишь хочу вернуть то былое время. Ни Альянса, ни людишек, лишь ночной мир и страдания моего брата и тех, кого он любит, — Валенсия отпрянула, став кружить вокруг туши кабана. Слова из её уст произносились столь жестоко и холодно, что хотелось перестать слышать. — Тогда всё, что вы делаете, бесполезно, — дипломатически продолжил Хэддок. — В этой комнате нет ни одного, кого любит король. Или смог бы полюбить. Мы лишь его поданные, его пешки. — Ошибаешься, мой милый, — тут взгляд Валенсии прошел сквозь Иккинга. — Взгляни на её руку. Такой браслет Джек надевает тем вампирам, которых не хочет никогда потерять. Мельком зелёные глаза изучили тонкое запястье Эльзы. На нем все ещё покоился подарок короля, видневшийся из-под кандалов, блестящий, утонченный, неповторимый. Иккинг ощутил непривычную дрожь по всему телу. Неужели это и есть то чувство, когда все доводы закончились и пути спасения с хлопком перекрыли? Иккинг лишился твёрдой земли под ногами. И долго не знал, что сказать. — Нет! Не правда! — запротестовала Эльза. — Будь это неправдой, то ты давно уже была мертва, милая. Тебе повезло, что я во время заметила эту красивую вещицу. Не то ты уже превратилась бы в прах. А так у нас в распоряжении целая вечность, чтобы я наигралась тобой. — Я знаю короля всего несколько дней. Это не может быть правдой! Он лишь хотел избавиться от обещания, которое навязал ему мой отец! — Не смеши меня! Я знала, что Агнарр был глуп, как олень, но чтобы оставлять своего ребенка на попечительство королю. Даже самый отпетый глупец не сделает этого. Просто ты его пленила. Красотой, характером, душой, не важно чем. Но мой братец выбрал тебя, ведь кому-то трон надо будет передавать, вдруг что случись, например, я! — Выбрал? — в голове Эльзы перекручивались воспоминания. Первая встреча с королем в саду, ночной разговор, подарок. Не хотелось верить, что всё это время Владыка переманивал Эльзу к себе, что он её выбрал. — Да, если повезет, а тебе не повезет. Ты родишь ему чистокровного наследника, а потом он от тебя избавится, может отправит в старый дворец, ну или оставит рядом с собой, как трофей. Он так часто делал, ему ведь не первое столетие пошло. Правда, увы ни одна из его избранниц не рождала примерного наследника. Эти перевертыши либо умирали, еще не родясь, либо уже после. Враги братца очень коварны, что осмеливаются поднять руку даже на младенца. Валенсия рассказывала все это с восторгом, ей нравилось видеть неоднозначные чувства на лицах слушающих. — Бред сумасшедшего! Ты просто играешь с нами, пытаешься запутать, — не сдавалась Астрид, защищая честь господина. — Может быть, — улыбнулась Валенсия, — но вы слушали меня так, словно я говорю правду. Значит, вы не отрицаете, что Джек способен на такое. И снова мелодичный смех овладел комнатой, он-то и привел в сознание Иккинга. — Вы и вправду тронулись головой. Прошло столько времени, а вы продолжаете вести себя, словно капризная девчонка, — осмелился огрызнуться вампир. — Ох, как мы заговорили! Твой отец тоже не боялся скалиться на тех, кто был сильнее его. Хотя, твоя мать тоже так делала, — при упоминании матери Иккинг сделался еще страшнее, но чувство самосохранения не давало ему наброситься на сестру Владыки. — Предлагаю сделку! — вдруг решил Иккинг. Валенсия заметно удивилась. — Малыш, ты играешь с адским огнем. Даже дьявол не заключает со мной сделку. Но тебя я выслушаю. Какая же бредня влезла в твою хорошенькую головку? — Обмен! — Иккинг заметил заинтересованность на прелестном лице вампирши, — Вы не посмеете тронуть нас всех, отпустите, а взамен получите… моего отца. Астрид не сдержала отчаянный смех, пока бак мыслей Валенсии принимал новое решение. Сделка имела место, и кое-где была выгодной. Заполучить Стоика Обширного — все равно, что схватить Джека. Если со вторым приходится пользоваться самыми изощрёнными способами, то сейчас нажива на первого сама лезла в руки Валенсии. «Клюнула», — подумал Иккинг, избрав правильный путь. — Подумайте сами. Вы поймали нас всех и вот получите от этого выгоду. Отец сделает всё ради единственного сына, тем более, когда гарантией будет клятва на крови. Глазки Валенсии заискрились, такой исход событий ей нравился. Все, что заключается на крови — смертельное поручительство за свои слова. Если одна из сторон нарушит договор, то заплатит жизнью. — Согласна! — вдруг залепетала Валенсия. — Будет весело взглянуть на лицо Стоика, когда он узнает, что его продал собственный сын. Один твой отец стоит вас вместе взятых. С ним я смогу с легкостью получить братца, даже без помощи этой красавицы, — взор метнулся в сторону Эльзы. — Тогда зовите колдуна, — приказал Иккинг, улыбнувшись той улыбкой, которая была не знакома братьям-оборотням. Сейчас его хищность превзошла безумие женщины в чёрном платье.XV глава: "Прыжок"
18 сентября 2020 г. в 20:31
Синяя ночь с россыпью светящихся звезд постепенно обретала светлый оттенок. Вырисовывались первые пушистые облака с темными обликами, словно тучи. Ближе к горизонту небо окрашивалось в цвета солнца.
До осени оставался ещё месяц. Обычно августовская погода изобиловала прохладой и туманностью. Правда, в этом году благородный месяц оказался куда жарче, чем в прошлом. Хоть солнце давно село за горизонт, воины ощущали себя душно и липко. Продолжать битву становилось всё тяжелей.
Как ни странно, в ожидании её пика, Джек в небе верхом на драконе наблюдал за медленным, но верным отступлением врагов глубоко в лесную чащу.
Эльфы, заметно потрепанные, с позором бежали прочь от высоких гор, на которых располагался город фей. Тролли с полным крахом падали один за другим под острыми мечами вампиров. Виверны не справлялись с ведьмами и колдунами. Их магия ослепляла, заставляя тьму окрашиваться в разноцветные краски. Враги заплатили сполна за столицу Ночной Империи.
— Уж слишком легко, — себе под нос заговорил король Джек.
Мысли вампира мрачнели, подозрения усиливались, пока в один миг всё не стало по местам. Правителя одолел секундный страх, чувство потерянности.
Погибло столько воинов, мирных жителей, потеряно домов — всё в угоду Валенсии. Чужие жизни она всегда считала дешевыми игрушками в собственных руках. Её могущественная сила и умение подчинять позволяли ей распоряжаться душами как угодно.
Как тогда больше ста лет назад…
Был построен первый мост из ночного мира в мир людей. Он-то и стал рычагом на кардинальные действия Валенсии, которой всё это не нравилось. Люди для неё всегда занимали место не выше животного. Её волновала лишь их кровь. Но чтобы заключать с ними союз… Эта идея, выдвинутая Стоиком, выводила принцессу из себя.
Так был заключён темный договор с охотниками. К счастью, отлично продуманный план потерпел неудачу. Валенсия ушла в подполье и не высовывалась до тех пор, пока не был заключён последний, заключительный договор с людьми. Был создан Альянс.
Тогда-то и зашевелились ржавые шестеренки убийственной машины под названием месть и война.