Дом пяти

      Холод осенней ночи медленно выводил Эльзу из сна. Вампирша причмокивала губами, не понимания, что за приятное послевкусие таится во рту. Как в голову ударили воспоминания о вчерашней ночи. Разенграффе резко приняла сидячее положение. — Что же я натворила? — заскулила она, бегая глазами.       Взор упал на одеяло. Но Эльза не нашла никаких следов крови, их не было даже на её легкой ночнушке. Тогда она поспешила к зеркалу. Белый будуар из дерева отражал наполненную силами вампиршу, и никаких красных пятен. Ни на порозовевших губах, ни на сияющих щечках, даже зубы выглядели белоснежными. Всё смотрелось так, будто и не произошло ничего. Правда, состояние тела говорило об обратном.       Эльза впервые за весь период траура по семье чувствовала себя, словно могла свернуть горы от одной силы мысли. Хотелось взлететь в небо от избытка энергии и закричать во весь голос, чтобы хоть как-то утихомирить внутренний трепет.       В хаосе собственных мыслей она не заметила, как в комнату вошли. — Выглядишь здоровой, — бархатистый голос выбил девушку из приступа изумления. Король остановился около двери, сохраняя большую дистанцию.       Владыка стоял, скрестив руки позади. Черный жилет современного кроя подчеркивал его талию, того же цвета рубашка обволакивала его рельефные мышцы рук, прямого кроя брюки сидели идеальным образом, как и острые туфли.       Эльза впервые видела короля без его длинных накидок, платьев, неприспособленных для боя. Это не могло её не удивить. Нынешний стиль очень подходил ему, Разенграффе даже сравнила Владыку с бизнесменами, которых ей доводилось встречать в Нью-Йорке. Только вот они не обладали столь острым, пугающим взглядом и при этом необъяснимой притягательностью. Скрыв какие-либо эмоции на лице, дочь Агнарра сделала легкий реверанс.       Джек внимательно наблюдал за ней, подмечая, насколько девушка не вписывается в мир ночных существ, в свой родной мир, где царствует тьма, похоть и жажда крови. В этой просвечивающей ночнушке она выглядела прекрасней ангела. Потрепанные волосы так и манили, чтобы к ним притронулись, пригладили. А к босым ногам хотелось прильнуть, словно то был источник жизни. Владыка осознавал: такой свободолюбивый зверек никогда не подчинится ему, страшному чудовищу, который не постесняется применить низкие уловки даже на ней. — Я-я только проснулась… — запнулась Эльза. Незаметно вдохнув в легкие побольше воздуха и пытаясь понять, остался ли еще запах крови Иккинга, она успокоилась, когда ощутила лишь аромат ночного бриза, веющего из открытой веранды. — Ты проспала целые сутки, поэтому я зашел только сейчас, — психологический прием короля пришел в действие и работал как надо. От его пристального взора не скрылось то, как смутилась Эльза. Но продолжать давить на неё он не собирался. У него намечались другие планы.       Размеренным шагом король приблизился к ней, отчего она опустила взор к ногам. Эльза ещё помнила о том браслете на её руке и не знала, как перевести разговор на эту тему. — Мне казалось, что у тебя весьма медленная регенерация. Удивительно, что ты уже стоишь на ногах. Значит она не так жестоко обращалась с тобой, — Разенграффе знала о ком говорит Повелитель. Но акцентировал внимание он на другом. — Мне помогла кровь, — не соврала она, надеясь, что этого будет достаточно для объяснений. — Это заметно, только вот чья? — глаза Повелетеля сузились, словно у хищника. Взгляд посуровел. — Как же… Та, что дали мне здесь. Ваши смотрительницы, — голос Разенграффе дрожал. Воцарилась недолгая пауза. — Вот я и нашел недостаток. Ты совсем не умеешь лгать. И пытаешься поверить в собственную ложь, совсем не зная, что все запасы крови ушли на восстановление моих солдат. Интересно, что бы ответил Иккинг, допроси я его? — Эльза резко припала к ногам короля, поняв, что всё же от Владыки ничего не скроешь. Безвыходная ситуация требовала от неё кардинальных мер. Она не могла допустить, чтобы из-за её безрассудных выходок страдали близкие друзья.       Только лишь встретившись с Валенсией и испытав на себе её омерзительные пытки, Разенграффе довелось понять, как она и Владыка были поразительно схожи. Оба используют те же способы манипуляции и та же манера речи. Два истинных дьявола в человеческой оболочке. — Он не виноват. Это я потеряла контроль,  — прощебетала вампир, орошая пол горькими слезами. Эльза впервые ощутила себя ничтожной перед кем-то, собственная покорность вызывала в ней отвратные чувства. Это её ужасно злило, но она боялась за Иккинга, ведь он тоже имел дело к произошедшему. Оттолкни вампир её раньше, ничего бы подобного сейчас не произошло. Но сын Стоика смиренно отдал свою кровь. Когда это было запрещено, покуда они оба являлись учениками академии и вампирами незрелых лет. — Не наказывайте его, он ведь спас меня. Иккинг не заслужил этого. Пожалуйста, — молила Эльза.       От подобных слов Джек рассчитывал испытать волну наслаждения. Ему нравилось достигать трудные цели, завоевывать неприступные стены, превосходить врага, слушать его мольбу. Но случай с Эльзой подействовал на него совсем иным образом. Отвращение к самому себе неприятно кольнуло Владыку. В миг ему стало противно смотреть, как дочь Агнарра сидит у его ног и склоняет голову, подобно слуге, словно она одна из тех распутниц для удовлетворения мужских прихотей. Джек немедленно приподнял девушку за плечи. Но она продолжала отводить взгляд. — Я не монстр, чтобы наказывать вампира, который недавно пробыл в плену. Но и оставить всё как есть я тоже не могу, — пойти против своей темной природы давалось Джеку с трудом. Его манипуляция продолжалась, хоть и ни с тем сильным напором, каким он задумывал. Терпеливо король ждал заветные слова: — Чего вы хотите? Я всё сделаю, только не троньте его.       Сработало. Вот Эльза и попала на крючок. — Ты останешься тут, со мной, — продолжил Джек без тени удовольствия. Столько времени он терзал себя желанием заполучить девушку, а теперь, когда клетка с птичкой захлопнулась, он ничего не почувствовал, ни удовлетворения, ни свободы. Связано ли это с тем, что Эльза поступает так не по своей воле? Или вчерашний инцидент всё ещё дурманил его разум? «И снова Хэддок заполучает самое лучшее», — мелькнуло в голове Владыки.       Будь у него кто-то, кто хотел бы его защитить так же, как Эльза Иккинга, ему бы не пришлось скрывать глубокую печаль. Хотя когда-то такой вампир имелся… Валенсия с самого рождения занимала в сердце Джека особое место, самое сокровенное. Она могла с легкостью потянуть за особые ниточки, чтобы управлять им. Такой властью управляла лишь она. И когда эта связь оборвалась… Фрост почувствовал, как все вокруг потеряло смысл. И его единственным желанием было уйти на покой, перед этим оставив наследника. Но кто ж знал, что всё затянется настолько долго? — Стать вашей пленницей… Кажись, вы планировали этого с самого начала, как увидели меня. Подарили этот проклятый браслет, пометили меня им, словно я скот. Обманули, что мой отец хотел, чтобы вы присматривали за мной, — мелодичный голос Эльзы был полон брезгливости. Нахлынувшая храбрость позволила её поднять взор на Владыку. И зря.       Непередаваемая горечь отразилась в глазах цвета чистого океана. Джек больше не выглядел тем расчетливым правителем с маской безразличия. Была ли это какая-то игра? Эльза не знала, но она отчетливо ощущала, как её переполняет сочувствие. В момент, когда девушка застыла в растерянности, в голове всплыло воспоминание. Когда-то дочери Агнарра приходилось попадать в подобную ловушку короля. Замешательство сменилось решительностью. Больше ей не хотелось играть в непонятные игры. — Вы… если вам нужен наследник, то полно и других достойных претенденток, которые будут согласны родить вам сына и быть брошенными, словно разонравившаяся кукла. — Напористость Разенграффе слабла с каждым произнесенным словом. Без волнения в груди говорить становилось сложнее. Она уже представила, как терпение короля иссякнет, и он просто-напросто высосет всю её кровь за нахальное поведение. Но это куда лучше, чем стать его игрушкой, не так ли?       Джек тяжело вздохнул, больше не видя смысла скрывать подробности, он начал: — Я никогда не обманывал тебя, Эльза. Твой отец и вправду взял с меня обещание, оберегать тебя. Но произошло это очень давно. В день твоего рождения, — глаза девушки округлились, — в одну из ночей беременную тобой Идуну похитили. Агнарр уже тогда занимал должность моего советника. Похитителями оказались гномы из горной местности. Я захватил их самые плодородные земли. Но они не спешили идти напролом, поступили по-хитрому и украли твою мать, а взамен требовали мою голову. Коротышки посчитали, что Агнарр слепо выполнит их условие. Но женой и будущим ребенком он очень дорожил, как и дружбой со мной. Он обратился ко мне. Твой отец боялся, что я ворвусь к гномам, как к себе домой, и они убьют Идуну. Потому первым делом взял с меня обещания, что Идуна и ты никогда не пострадаете. А ты знаешь, как вампиры относятся к обещаниям, которые дают на крови. Мне пришлось действовать обдуманно. И, конечно, тебе вздумалось родиться в не самый подходящий момент. Роды немного ослабили внимательность гномов, и нам с Агнарром удалось разворошить их гнездо. Когда Идуна и ты оказались в безопасности, это развязало мои руки.       Ровный тембр Джека действовал успокоительно. Его рассказ звучал, словно обыденная история. Но Эльза выглядела ошеломленной. В данный момент ей было тяжело переварить услышанное. — То есть… Горные гномы исчезли потому что… — Да, это я их истребил, с тех пор ни одно существо не осмеливалось напасть на меня. Пока не вернулась она… Я думал, что обещание исчерпало себя, когда я спас вас тогда. Но в момент смерти Идуны от рук троллей, я почувствовал, как внутри меня оборвалось нечто такое, что поддерживает во мне жизнь. И затем до меня дошло, что мое обещание всё ещё действует, — с горечью добавил Фрост. — Значит, клятва на крови всё еще работает. Если вы не защитите меня, и я умру, то… — Умру и я, Эльза. Хоть твоего отца больше нет, но наш с ним договор в силе. Мне приходилось это скрывать даже от тебя. Узнай мои враги, что ты на данный момент моя слабость, они непременно воспользуются тобой. Так что ты не должна говорить об этом даже Иккингу. Мне ещё рано покидать этот мир. Ночной Империи нужен наследник, иначе снова вспыхнут междоусобицы, и вампиры опять окажутся на грани вымирания. С этой работой справится любая другая чистокровная вампирша, так что я не буду заставлять тебя насильно родить мне сына. Я всего лишь хочу, чтобы ты была рядом, в безопасности, пока я не закончу то, что должен был закончить много лет назад.       Эльза с трудом сдержала судорожный смех. Происходящее казалось ей цирком. Она уже думала, что у неё крыша слетела, ведь пережить столько трагедий за такой короткий период… Тут даже самый стойкий сдастся. — Я не знаю, что сказать. То есть мне придется быть всегда рядом с вами, пока вы не обзаведетесь ребенком и не вырастите из него достойного короля? — с улыбкой добавила она. — Да, — коротко и совершенно серьезно ответил Владыка. — Чертовы гномы, — шикнула Эльза в сторону. — Если я ваша слабость, то почему вы не спасли меня от вашей сумасшедшей сестры? — не понимала девушка. — Узнай я раньше, что тебя похитила именно она, я бы сам отправился. Но внезапное нападение на владение фей вынудило меня положиться на Астрид и Иккинга. Я был уверен, что это сотворили какие-нибудь шавки. Но крупно ошибался, вам очень повезло, что Иккингу удалось обмануть её. Теперь мне не стоит снова так сильно рисковать, отныне я никуда тебя не отпущу, — размеренно продолжал Джек. Последние слова короля слегка смутили Эльзу, но в целом ответы удовлетворили её. Правда, вопросы не имели свойства заканчиваться: — Хорошо, но почему вы раньше не обзавелись наследником? Не уж то поиски жены настолько сложные? Да каждая первая в академии готова стать ею. — Я знал, что Валенсия когда-нибудь вернется. И не хотел взваливать свою проблему на будущего сына. И мне уже когда-то доводилось иметь жену, но она трагически погибла. Ведь на войне все средства хороши, — сумрачно подметил Джек, — потому я решил оставить поиски новой на более спокойные времена. Но, как видишь, судьба не хочет, чтобы я обзаводился ею. Подсылает мне испытания снова и снова. — Или вы можете оставить все формальности, не играть свадьбу, обрюхатить идеальную претендентку, спрятать её ото всех в самом безопасном месте и ждать, когда на свет появится наш будущий король. Думаю, к тому времени вы уже разберетесь с вашей сестрой, — отвага настолько овладела Эльзой, что она осмелилась на нахальство, сказав подобное. Бесстрастное лицо Джека в ту же секунду потемнело. — Ты забываешь перед кем стоишь, Эльза Разенграффе, — вампиршу передернуло в страхе. Она склонила голову, закусив язык и поняв, что наговорила лишнего. — За такие слова мне стоило бы тебя наказать. Может мне и перевалило давно за несколько сотен лет, но мораль всё ещё со мной. Я не из тех, кто считает мать будущего наследника какой-то куклой временного пользования. Рядом со мной должна стоять достойная представительница вампирского рода, которая также будет воспитывать моего сына. А подстилок у меня хватает.       Эльза проглотила волну смятения. — Простите за мои слова, Владыка. Что ж… — задумалась вампирша, — судьба моего народа мне не безразлична. Я не хочу, чтобы Империю разрывало от междоусобиц, а для этого мне придется остаться с вами, как вы того и требуете. Но вы тоже сдержите слово, не наказывайте Иккинга.       Эльза смотрела прямо на короля и уже чувствовала, как будет несчастна, находясь с ним под одной крышей и даже не подозревая, когда сии оковы спадут. Рядом не будет ни Мериды, ни её братьев. Лишь Иккинг, который теперь измучает девушку своей чрезвычайной заботой, и от этого Эльза ещё больше ощутит тяжесть железных оков.       Как ещё не наступило время родиться новому наследнику, так и не пробил час Эльзы, чтобы она, наконец, познала истинную свободу.