Дом пяти

      Ярчайшая десятая звезда на небе горела на пике своего голубого сияния. Эльдаро только начинался, и гостей ждала небольшая церемония открытия.       Джек не скрывал собственного недовольства. Его прервали, наглым образом перебили и отняли у него возможность остаться с Эльзой. Потому, шагая в сторону двора, где подготовили все для церемонии, он заметно спешил.       Уголок рта Сэнди Ника, следовавшего сзади, приподнялся в полуулыбке. Ему ещё никогда не удавалось застать великого вампира суетливым. Он его нагнал, не удержав язык за зубами: — Женская красота — страшная сила, раз уж даже наш Джек за один танец изменился до неузнаваемости. Куда девался наш бесчувственный Повелитель? — густые брови Джека нахмурились в привычном движении. Он сурово взглянул на товарища. Но затем смягчился, поняв, что ведет себя предсказуемо. — Дело не в красоте, — коротко подметил вампир, и ещё более быстрым шагом дал понять, что не хочет продолжать разговор.       Высокие двери бального зала выпустили гостей на улицу. Под их ногами приятно проминалась ещё зеленая трава, а воздух, пропитанный свежестью, приободрял. Представление скоро начнется…       Большая половина празднующих встали в огромный круг, в центре которого вырос трёхуровневый большой подиум. На самом высоком из них стоял Джек.       Он выглядел как мраморное изваяние, шедевр талантливого скульптура, образец изящества, смешанный с мужской силой. Можно было ощутить, как его высокое стройное тело обволакивает аура непобедимости, всесилия. Им восхищались, его боялись, уважали, ненавидели и любили… Противоречивая фигура Ночной Империи, в которую была влюблена Эльза.       Под подиумом в полукольце расположились другие участники Альянса. Сэнди Ник кивком головы дал знак Джеку приступать к своей части. Церемония началась…       Фрост чуть откинул назад свою мантию для полного удобства и вытянул спрятанные в перчатки ладони вперед. Вампиры, что стояли с ним рядом только на помостах пониже, повторили тоже самое.       Глаза их всех вспыхнули алым цветом, атмосфера загадочно помрачнела вдвое. Воздух резко потяжелел, казалось будто вокруг зарождался некий заряд. И через несколько секунд, начиная с ног, гостей обволок густой, струящийся туман, стремившийся ввысь.       Среди толпы прошелся восхищенный возглас. Все стали юлить на месте, вертеть ладонями, ощущая на себе прохладу вампирского тумана.       В этот момент с неба на землю спрыгнули феи. Мужчины, одетые в белые одеяния удобные для древнего танца, расположились в круг и стали кружить в диком плясе, то взмывая вверх, то плавно возвращаясь в объятия мягкой травы. Это завораживало не менее.       Колдуны и ведьмы исчертили небо своими метлами, заставили древний туман вампиров закудрявиться. Легкий взмах их палочек, и все в округе оказалось во власти труднообъяснимых сгустков магии в виде маленьких шаров, что напоминали уличные фонарики. Все они зажглись неописуемыми цветами, освещая ночь истинной магией. Особенно заверещали от радости дети, пытавшиеся поймать лучистые фонарики, но они ловко ускользали от маленьких ручек.       Последним на очереди прозвучал дикий рокот, бравший свое начало откуда-то позади — далеко от центра событий. Но чем сильнее он слышался, тем сильнее ощущалось дребезжание земли и дрожь желтеющей листвы.       Недолго ожидая, послышался протяжный и очень громкий вой оборотней. А затем эти сильные существа устремились в самый эпицентр праздника. Земля раскалывалась под натиском их сильных лап, их когти оставляли пугающие следы. И когда стая диких волков на сумасшедшей скорости стремилась в центр круга, все в страхе за свою целостность расступились, кроме оборотней. Последовал очередной вой, разрывающий всё в округе.       И единственными, кто остался в стороне от короткой, но внушительной церемонии, как всегда, были люди. Они не могли похвастаться чем-то впечатляющим, не могли удивить итак видавших многое жителей ночного мира. Но они знали точно, что культура людей, их быт жизни — это то, что нравилось каждому из них. И они восхищались этим из ночи в ночь.       Музыка взорвалась с новой силой, когда представление окончилось. Настоящий кутеж начался. Площадки для борьбы заполнились. Никто не упускал возможности завоевать титул самого сильнейшего.       Эльза стояла, приобняв плечи, недалеко от одной из таких площадок. Толпа гудела, как бешеная, когда волку удавалось оставить очередной порез на бледном теле вампира. И ещё громче кричала, когда в ответ дитя ночи выпускало свои не менее слабые клыки. Будоражащее зрелище. — Бегать от нас, это не про тебя, Эльза, — недовольно произнесла Мерида, близясь к подруге с бокалом крови. Астрид и Иккинг всё не отходили друг от друга, а тройняшки уже ввязались во что-то плохое, пока мать отвлекалась разговорами с высокопоставленными представителями разных рас. — Что еще вы хотите узнать? — засмущалась она. Разенграффе искусно уворачивалась от прямых вопросов подруги, потому что ещё сама не могла поверить в то, что произошло во время танца с Джеком. — Когда вы успели так сблизиться с Владыкой? Что ты скрывала от нас, Эльза? Колись давай! — Это её личное дело, Мерида. Хватит вопросов в лоб, не видишь, как ей некомфортно? — встал на защиту Иккинг, но он сам скрывал сумасшедшее желание узнать ответы на все вопросы волчицы. Мерида недовольно отступила, сделав большой глоток крови. — Во время ты, конечно, свою личную жизнь налаживаешь, — буркнула она, намекая на скорую войну. Эльза виновато взглянула на подругу, но не могла произнести ничего больше, так как к ним близился Джек. — Пойдем, — шепнула Астрид, с мольбой глядя на Иккинга. И оба вампира поспешили удалиться. Мерида тоже не выносила присутствия Джека и ушла на поиски братьев.       С грустью Эльза заметила, как друзья покинули её с быстротой молнии. Ещё никогда подобного не происходило. Даже когда нависала ситуация неприятнее Джека… — И это они тебя защитят от моих врагов, когда бегут лишь при виде меня? — Джек говорил с серьезностью на лице. — Ты не угроза для меня, и то, что произошло в зале их очень удивило. Им надо время, чтобы привыкнуть. Как и мне… — шепотом закончила Эльза, отчего глаза Джека сузились. Он задумался на короткое время. — Думаю, тут уже справятся без меня, — произнес он, окидывая праздник оценивающим взором.       Фросту нетерпелось уединиться с Эльзой. Он еле сдерживал себя, когда уводил любимую от толпы гостей. Коридор за коридором, они сворачивали всё дальше от лишних шумов. Пока не оказались в тех самых покоях Повелителя всех вампиров.       Дверь тихо захлопнулась, но замочного щелчка не послышалось. Эльза стояла спиной к Джеку. И очень волновалась. Происходящее не особо ей нравилось. Скорей стыд и страх перед неизведанным.       Мягкие пальцы Владыки прошлись по руке вампирши. Под тканью пробежалась волна мурашек. Но Эльза не осмеливалась обернуться, даже когда теплые губы Джека создали полосу поцелуев на её шее. — Тебе не нравится? — вдруг остановился он. — Нравится, и даже очень. Но я… Ещё никогда… И разве жена Владыки у алтаря не должна быть… — Девственницей? — Эльза кивнула. — Если ты этого хочешь, да будет так. — спокойно ответил он, чуть отстраняясь и с трудом запирая внутреннего монстра обратно в клетку. — Но одно ты точно должна мне дать.       Джек повернул вампиршу лицом к себе. Всмотрелся в её глаза, удовлетворился их голубизной и чуть наклонил её голову. Проступили аппетитные жилки на тонкой шее. Они манили своей пульсацией. Но Владыка старался быть более осторожным, более медленным. Он наслаждался каждой секундой.       Его язык прошелся от ключицы до шеи. Губы остановились на самом чувствительном месте, где запах жасмина давал о себе знать больше всего. После мягкого поцелуя его острые клыки безболезненно и очень неторопливо вонзились в кожу.       Струя крови просочилась через его жадный рот. Когда он сделал первый глоток, Эльза не сдержала стон упоения. Второй раз приносил ей куда больше удовольствия, чем первый. Все тело горело от страсти, ей не хватало только этого. И Джек чувствовал её. Знал о её желаниях.       Его красные губы отпрянули от шеи, рука схватилась за волосы и он направил её голову ближе к себе для страстного поцелуя. Он вел первым, властвовал, как властвует на своих землях. И ей это нравилось. Это вызвало ответную жажду.       Зверь, что рос все эти месяцы, наконец, вышел на свободу…       Эльза наступала. Оба пятились в сторону кровати, пока не упали на мягкий матрас. Она взяла главенствующую роль на себя, оседлав его твердый торс. Её глаза горели красным, её клыки ещё никогда не были столь острыми. Одним грубым движением она разорвала верхние пуговицы его одежды. Показалась белоснежная кожа, обтягивающая сильные мускулы. — Не стесняйся, — ухмыльнулся Джек, подставляя свою твердую шею.       Зверь послушался и впился клыками в желанное тело.       Это было неповторимо. Нельзя было даже сравнивать его кровь с чьей-либо ещё. Оно могла утолить вечный голод за один глоток. Но Эльза желала больше. Голод заставлял её делать глоток за глотком.       Каждая клетка её молодого тела впитывала в себя его часть, принимала без сопротивлений. Сердце ускорялось, чувства обострялись, это было прекраснее, чем экстаз.       Эльза остановилась, всем телом легла на Джека, упершись щекой в его грудь. Твердые руки обвили её талию в нежных объятиях. И оба застыли в моменте.

***

      Эльдаро продолжался, несмотря на то, что многие разбрелись по разным уголкам резиденции. Когда-то Иккинг был одним из тех, кто спешил уединиться, чтобы удовлетворить самые разные прихоти, а теперь он стоял недалеко от центра бального зала, где одна прелестница с цветочным венком на пшеничных волосам прыгала в такт музыки под руку с тройняшками.       Астрид улыбалась, как ребенок. Задыхалась от радости и требовала ещё. Иккинг неотрывно наблюдал за ней, задумчиво и очень грустно. Кто-то легонько толкнул его в бок, и он знал, кто. — Так и будешь пялиться на неё, как озабоченный? — Смэлл говорил тоном старшего и опытного в любовных делах. — Да что ты знаешь о моих чувствах? — огрызнулся Иккинг, делая грубый глоток крови. — Знаю, что на Эльзу так ты никогда не смотрел, — улыбнулся кузен, зля сына Стоика ещё больше. Она и Джек исчезли больше получаса назад. Самый глупый не догадается для чего они скрылись. — Действуй, иначе эта огненная девица не станет тебя ждать.       Иккинг промолчал. Непонятная злость его распирала. Хотелось напиться в смерть, но смесь крови и вина не справлялась достаточно. Хоть в глазах немного плыло, Хэддок стоял на ногах достойно.       В момент, когда к парням присоединилась Мерида, Иккинг иссушил бокал, запрокинув голову назад. Пустой бокал он вручил кузену и железной походкой направился в самый центр танцпола к фее с венком.       Смэлл и Мерида недоуменно наблюдали. В кругу танцующих прошелся испуганный ох. Иккинг одним жестким движением оттолкнул Харриса подальше от Астрид и вплотную приблизился к ней.       Оборотень желал дать ответ темной фигуре вампира, нагнувшегося над Астрид. Но когда он заметил пылкий и безрассудный поцелуй, он резко остановился.       Хофферсон, не готовая к подобному безумию, застыла как камень, когда Иккинг также грубо отделился от неё и ушел восвояси. — Придурок, — покачал головой Смэлл, прислоняя ладонь ко лбу. — Ещё мягко сказано, — с банками вместо глаз добавила Мерида.