За неделю до этого.
Грыжа хмуро укладывал вещи в видавший лучшие дни рюкзак. Предстояла дальняя и, признаться, не самая приятная дорога, однако другого способа незамеченными попасть на почти что другой конец света не было. По крайней мере приемлемого по необходимому для этого времени. В комнату позади него вошёл Михаил Степанович. Доктора, разменявшего уже шестой десяток, но всё ещё бодрого, за глаза называли Айболитом, из-за непредусмотренной природой пары рук. – Товарищ Грыжа, вы готовы? — старик стоял в проходе, с накинутыми между началами рук лямками рюкзака и неизменным кожаным портфелем в одной из них. — Почти. Ща только, — пропустив мимо ушей коробящее обращение, бандит принялся шарить взглядом по столу в поисках запасных батареек, — да бля, куда я их дел то? — Под столом, — одна из рук указала на упавшую пачку батареек. — А теперь поторопитесь, наши, –он несколько замялся, — коллеги, уже нашли вход. Уместив пачку в боковой карман, мужчина накинул на плечи рюкзак и вышел вслед за доктором, который стучался в комнату к Лене. Виталий уже стоял позади него, теребя испещрённой шрамами рукой воротник кофты, рукава которой зачем-то закатал. — Сейчас! — донесся голос, и в следующую секунду дверь открылась, явив выплывающую в коридор сумку. Затем появилась и хозяйка, так же неспешно плывя по воздуху. Медик только вопросительно изогнул бровь, смотря на отсутствие обуви, но ничего по этому поводу не сказал. — Теперь, когда все в сборе, хочу заранее попросить вас не делать глупостей и слушаться проводника. Иначе, боюсь, наше задание закончиться не начавшись, — Айболит грозно посмотрел на двух молодых людей перед ним. –Вам, товарищ Грыжа, полагаю, объяснения без надобности? — Плавали, знаем, — бросил он. Четвёрка покинула квартиру, и, спустившись по лестнице подъезда, продуваемого сквозь выбитые окна всеми ветрам, вышла на улицу.Ржавые остовы детских площадок, изредка переменяющиеся брошенными автомобилями. Всё это усердно старалась поглотить буйно разросшаяся в отсутствие людей растительность. Город призрак. Многие уезжали из таких вот маленьких городков в поисках лучшей доли, находя её вблизи армейских производств и в самой армии. Теперь город с населением меньше полумиллиона — редкость, особенно если там нет крупных градообразующих предприятий. — Я вот что всё спросить то хотела. А почему тут такая разруха? — повинуясь движению руки Лены, ближайшее дерево немного отогнулось в сторону, показав за собой пробитую стену пятиэтажки, — Обычно же просто пустота, а здесь как Мамай прошёл. — Бунты нелюдей, — хмыкнул Грыжа. — Вот что случается, когда озлобленные и гонимые всеми люди, словно дикие звери, сбиваются в стаи. Западнее было полегче, а здесь Красные Охотники лютовали. Так что этот город был полем боя, — словно подтверждая слова Михаила из-за поворота показались оплавленные остатки обвешанной самодельной бронёй буханки, с установленной позади кабины станиной. Что на неё крепилось, было уже не узнать. По мере продвижения к центру города, следы боя проявлялись всё отчётливее, достигнув апогея в виде двух снесённых под основание зданий, чьими обломками щедро была засыпана площадь перед здание, на котором красовались остатки крупной надписи «Октябрь».У входа застыла мужская фигура в потрёпанной куртке. — Ну здорово, путешественники, — мужчина выбросил в сторону ещё дымящийся окурок. — И тебе не хворать, Дух. Нам ж в подвал, да? — Грыжа поморщился, словно проглотил лимон. — Ага. Аккурат за входом в старое бомбоубежище. Только там спуск завалило, придётся по двое спускаться, больше не потяну. Дух больше всего походил на обычного в общем то мужика, слегка за сорок, который только что вышел из своего гаража, чтобы подышать свежим воздухом. Далеко не парадная ветровка, засаленные штаны и разношенные ботинки. Картину дополнял нос картошкой, подступающая лысина и, что удивительно, светящиеся каким-то грустным весельем глаза. Вслед за Духом группа прошла внутрь здания, бывшего, судя во всему, кинотеатром, и, пересёкши холл, приблизилась к выбитой двери, за которой виднелись уходящие в темноту ступени. — Ща до подвала ещё чисто будет. А потом проходы уже заваленные, — люди синхронно потянулись за фонарями, свет которых разогнал неприветливую тьму. Подземелье встретило затхлым воздухом и толстым слоем пыли на полу и стенах, которая при каждом неловком движении, взлетала в воздух, начиная причудливый танец в свете фонарей. Гнетущая атмосфера заставили притихнуть даже Лену, которая всю дорогу напевала себе под нос, прерывая только на время, когда задавала очередной вопрос. Спустя пару подсобных помещений и коридор, Дух, шедший впереди, остановился перед завалом, явно устроенным специально. — Степаныч, мы с тобой первые, через три минуты ещё двое, и ещё через три последний, — на этих словах проводник прикоснулся рукой к завалу, ставшему полупрозрачным. При входе в занятое обломками потолка пространство чувство было, словно резко вошёл в воду. Двигаться стало труднее, призрачная масса давила со всех сторон. К счастью, повреждённый участок длился не долго, вскоре выпустив людей в чистый проход. — Ну всё. Теперь сидим и ждём. Мне отдохнуть надо, — Дух привалился к стене, переводя сбившееся дыхание, его колотила едва заметная дрожь, а на лбу выступили капельки пота. — Миш… ну вот ты скажи, на кой-чёрт тебя… на старости лет на приключения потянуло? Ещё и у Лешего на побегушках, — мужчина шумно выдохнул, окончив с трудом давшуюся фразу. — Антон, а мы с тобой уже сколько знакомы? — медик присел у противоположной стены. — Лет десять… может больше… не помню уже, — дыхание никак не удавалось привести в норму. — Ну вот, а до сих пор удивляешься, что я ума не нажил, — Михаил Степанович грустно улыбнулся. — Это ж билет в один конец. Собрал нас, тех кто постарше, и тех, кого контролировать сложно, а теперь вот отправляет на другой конец света, искать ветра в поле. Димон нас, конечно, знатно кинул, но не до такой же степени, чтобы всю родню под корень, — Антон, похоже, продышался, благо воздух по эту сторону каким-то чудом оставался относительно свежим. — Ты же с нами идёшь. Так что билет и для тебя есть, — Айболит вытащил из снятого с плеч рюкзака флягу и сделал глоток. — Не. У меня тут недалеко машина стоит. Вас с рук на руки сдам, а потом уеду куда подальше. Деньги то на первое время есть, — фляга перекочевала из рук в руки. — А с нами почему не хочешь? Уж на другом то конце света Леший тебя точно не достанет. — Ой не факт, не факт. Да и гиблая это дорожка. По любому кого-нибудь на выходе не досчитаетесь. Я уж лучше так, по старинке, — передав воду назад, Дух снова прикоснулся к обломкам. С появлением по другую сторону ещё двух человек разговор как-то сам собой затих, а когда все снова были в сборе, молчаливо продолжила шествие, которые вывело их к массивным входным дверям бомбоубежища, за которым обнаружился зал, одна из стен которого тонула в чёрной дымке, перед которой пасовал даже наиболее мощной фонарь Духа. — Слышь, Дух, ты ж с нами идёшь. Где баул то? — Грыжа оторвался от лицезрения затянутой тьмой стены. — Мне Леший ещё работку подкинул, так что я остаюсь. Да я там и не нужен буду. — Да? Ну ладно, — рука, уже почти коснувшаяся шеи Антона остановилась. — Ты за это то, — Грыжа помахал вытянутой рукой, — не серчай, сам правила знаешь, — Дух только кивнул в ответ. — А мы вообще кого ждём то? — спросила Лена, бросив попытки расшевелить Виталия, который уставившись в угол потягивал чай, налитый в крышку термоса. — Ожившую городскую страшилку, — Грыжа довольно улыбнулся, но в свете фонаря это больше походило на гримасу маньяка из дешёвого фильма ужасов. — Товарищ Грыжа, это глупая история даже не с нашей версии Земли, так что хватит пугать молодых людей. — И так на шальную идём, а тут ты ещё пошутить не даёшь. Перебранка продолжалась ещё некоторое время, пока из-за, казалось бы, непроницаемой темноты не вынырнул тусклый луч света. — Быстро пришёл. Могли тут и пару дней сидеть… Ну, бля, с Богом, — Грыжа сплюнул, неловко перекрестился и шагнул навстречу всё усиливающемуся лучу, полностью растворившись в пелене, за которой должна была быть стена. — И ты мне предлагал туда идти? — иронично спросил Дух, указывая на место, через которое только что прошёл бандит. — Ну нахер всю эту мистику. — Всего лишь карманное измерение, пусть и с весьма неординарным входом, — доктор с интересом смотрел на пелену, гадая выйдет ли оттуда Грыжа, или это был последний раз, когда они его видели. — Я договорился, можно идти, — сказала появившаяся после нескольких томительных минут ожидания голова бандита. — Ну давайте, удачи вам, — сказал Дух, когда остальные уже вплотную подошли к стене, после чего отправился на выход. В отличии от призрачных стен Духа, проход через пелену не ощущался вообще никак, просто вместо того, чтобы упереться в стену, люди вышли в туннель с высоким потолком и видневшимися в свете фонарей дверьми, неизвестно куда ведущими. — Здравствуйте, Михаил Степанович. Давно не виделись. — луч фонаря мужчины в спецовке мазнул по лицу доктора. — Давно, Вань, давно. Я так понимаю, товарищ Грыжа уже всё рассказал? — осведомился Айболит, как только проморгался. — Далеко ж вас понесло. Леший? — дождавшись утвердительного кивка, он продолжил. — Для тех, кто первый раз поясню. От меня не отставать, никуда не сворачивать, если станет слишком тихо, то начинайте кричать… может ещё успеем вас найти. Ну, а теперь пошли, — Иван развернулся и быстро зашагал в обратную сторону от входа, с которого уже начала пропадать пелена, обнажая покрытую толстым слоем краски стену.***
— Дядь Вань, а вы про силы в бутылке слышали? — Лена, судя по всему, восприняла предупреждения слишком серьёзно и теперь не замолкала ни на минуту. — Может и слышал. А почему ты вообще у меня спрашиваешь? Спроси вон у Михаила Степановича, это по его части, — на лице, словно бы вытесанным из дерева топором пробежала ухмылка. — Ну, вы же много где бываете, поэтому и спрашиваю. — Я уже давно не покидал этого места. Так что меня скорее можно назвать домоседом. — до этого приподнятый голос проводника резко сник. — А п… ау, — от очередного вопроса девушку остановил подзатыльник, отвешенный доктором. — Да хуйня всё это. Если бы такое по бутылкам разливали, что твою водку, то хрен бы армейцы жопу рвали со своими программами. — не преминул вставить свои пять копеек Грыжа. — И тем не менее, результат их программы висит справа от вас, товарищ Грыжа, — бандит в неверии вылупился на плывущую недалеко от него Лену, которая при упоминании армии затихла. — Вот же ж бесноватая девка. И себе настроение засрала и проводнику. — мужчина сплюнул на бетонный пол, — Иван, долго нам ещё идти? А то мои часы лажу какую-то показывают, будто бы мы уже как два дня лындаем. — Так и есть, и нам ещё дня три идти, так что наберись терпения. — не поворачиваясь ответил проводник. — в туннеле повисло молчание, разбиваемое только звуком шагов.***
— Стоп. Нужно кое-что проверить, — Иван направился в сторону приоткрытой двери в боковой стене. Когда железный элемент интерьера со скрипом полностью открылся, в свете фонарей показался повесившийся на кабелях мужчина, одетый в довольно дорогой с виду костюм и слегка запылённые туфли. — А откуда здесь труп? — без тени смущения поинтересовалась так и не опустившаяся на пол Лена. — Я не очень хорошо контролирую появление входов и выходов. А закрывать их надо вблизи, так что иногда сюда успевают забрести. Обычно это животное, но и людям, как видите, случается. Это возле меня проход прямой, как стрела, а они вынужденные плутать по бесконечным лабиринтам этого подземелья. Не многим хватает силы воли дождаться пока я их найду или самим найти выход. Вам ведь его не с руки будет тащить, да? — спросил он, снимая повешенного из импровизированной петли. — Не, у нас и самих дел будет невпроворот, — сухо сказал Грыжа. — Ну да, этот крест нести только мне. — Иван уложил мужчину на пол, сложил руки на груди и прикрыл оставшийся открытым глаз. — Теперь можно и дальше. Тем временем, Айболит с бандитом отошли подальше и тихо о чём-то переговаривались. До остальных долетали только обрывки фраз, которые они благополучно пропускали мимо ушей. — Он по-другому не соглашался. Да и сам знаешь, давно же просил… — Ну да, он после того как Дружок убежал, сильно сдал… так что да… — Ну ты тогда это, у выхода попроси Виталика…***
— Чувствуете, морем пахнет? — спросил Михаил, принюхиваясь. — Да? Я уже и забыл, как пахнет море. А раньше часто ездил с семьёй. — в обычно бодром голосе Ивана послышалась неприкрытая грусть. — А вы давно с семьёй виделись? — Давно. Но ничего, скоро снова увижусь. — Что, правда? — Правда, Лен. Вот вас провожу, и к ним, — мужчина вздохнул, а впереди уже замаячила пелена тьмы, обозначающая выход. Группа остановилась перед самым выходом. Айболит отвёл юношу в сторону, тихо ему что-то говоря, на что тот молча кивал головой. — Ты это, не передумал? — спросил Грыжа, смотря прямо в глаза проводнику, в которых плескалась смертельная усталость. — Нет, Серёга, не передумал, — ответил Иван и крепко пожал протянутую руку. — Ну, тогда удачи тебе на новой дороге, — Грыжа хлопнул старого знакомого по плечу и взяв Лену за руку потащил её в сторону выхода. — Удачи вам, дядь Вань! — крикнула уже почти скрывшаяся во тьме девушка. — И тебе, Лена. Тем временем стоявший у самой стены Виталий проколол кожу на пальце ножом, бросив на потрескавшийся бетонный пол пару капель крови, и, быстро кивнув проводнику, вышел из туннеля. Михаил Степанович выходил последним, уже у самой кромки он обернулся, и увидел, как его старый знакомый, хотя скорее старый друг, улыбается в свете фонаря, а за его спиной, словно пожирая лучи лампы старого осветительного прибора, сгущаются тени, медленно начиная оформляться в фигуры, а воздух неожиданно похолодел, обдав двух оставшихся в туннеле людей из ниоткуда взявшимся ветром. Айболит молча отвернулся и шагнул в темноту. Как только он вышел, за спиной раздались приглушённые звуки выстрелов, а тёмная пелена начала кусками отрываться от стены, тая на глазах. — Земля тебе пухом, Обходчик. Ты своё отходил, — Грыжа потянулся за пазуху, доставая фляжку, из которой немедленно сделал глоток, после чего протянул доктору, который повторил его действие. — Ну и где мы вышли? — немного помолчав спросил медик, вернув фляжку. — Подвал какого-то заброшенного склада. Походу почти на окраине города. На улице уже темно, так что нужно уходить, пока сюда никто из местных не сунулся. — Повезло, могли и за полсотни километров от города вывалиться. Тем не менее, товарищ Грыжа, вы правы. Нужно уходить. Предлагаю разделиться и поискать место, где можно будет осесть на время. — Дельная мысль. Сколько мы там вообще проторчали? — отодвинув рукав куртки, Грыжа начал всматриваться в дисплей часов. — Почти пять дней. И это не считая времени, пока мы вход ждали, — после чего обратился уже к не участвовавший до этого в диалоге части группы, — Собираемся, молодёжь! А то вы сейчас тут как мох прирастёте!***
— [Скорей туда, куда никто не звал, где шум толпы и сигаретный дым, где наши судьбы крутит карнавал, туда, где вволю хлеба и воды], — Лена шла по тёмной улице незнакомого города, оглядываясь в поисках подходящего места и сверкая босыми ногами, попутно привычно напевая себе под нос то, что, как казалось ей, подходило под происходящее. Ночной асфальт приятно холодил ноги, но это не отменяло неудобство такого способа перемещения. Но Михаил Степанович запретил ей летать без самой крайней необходимости, так что пришлось спуститься на грешную землю. — И кто это тут шляется? — в силу не лучшего знания английского и ужасного акцента говорившего, Лена не очень поняла, что ей сказали, но с лёгкостью уловила угрозу в голосе, для себя решив, что это была очередная банальная завязка разговора с жертвой, которых она наслушалась ещё на Родине. Из ближайшего здания с выбитыми окнами и отсутствующими дверями к ней шла пара молодых людей азиатской наружности, один из которых уже успел вытащить нож. На лице «жертвы» отобразился сложный мыслительный процесс, в ходе которого она пыталась определить, является пара придурков с ножом достаточной для полёта причиной. В конце концов, она пришла к выводу, что полёт нужен для бегства, а бегать от таких как эти — себя не уважать, а так как Михаил Степанович запретил ей только летать, ничего не говоря про всё остальное… Лена наискось взмахнула рукой. С влажным чавканьем и хрустом голова одного из нападавших сделала почти полный оборот вокруг своей оси, отчего кожа на шее порвалась и из открывшейся раны начала выплёскиваться кровь. Явно не ожидавший такого поворота азиат вытаращил глаза, отчего Лене даже показалось, что они стали европеоидного разреза, а затем, повинуясь очередному движению руки девушки, отлетел в сторону здания, из которого только что вышел, разбивая голову и ломая кости о кирпичную кладку. — [Сегодня праздник, сердца и души…] — Лена пошла дальше по улице, продолжая напевать столь бесцеремонно прерванную песню.