***
— «Эй, Намджун-а, ты где? Я уже соску-у-у-у-учился!», — доносится по ту сторону провода недовольное бурчание Сокджина, который позвонил своему парню буквально сразу после того, как он вышел из квартиры. — «Принцесса, я только вышел мы же договорились», — напоминает младший, припоминая кое-что. — «Да знаю я… Ну что я могу поделать, если хочется тебя рядом?», — мурлычет в трубку, когда младший уже выходит из подъезда, — «Мы все эти почти три дня были вместе, а тут тебе приспичило пойти домой и заняться делами.» — «Сокджин-а, ты сам прекрасно понимаешь, что это необходимо и если я не сделаю всё то, что мне передали от начальства, то, извини, нас с тобой ждёт алес капут, так сказать». — «Намджун-а. Я знаю, что ты много чего знаешь. Блин, это так странно звучит», — смеётся тот в трубку, пока решает, чем заняться, блуждая по опустевшей квартире, — «Но давай ты мне будешь не каким-то там левым языком что-то объяснять. Может ты будешь говорить на моём языке? Даю подсказку: я кореец.» — «Короче, если я ничего не сделаю, то между нами встанет работа. Блин, я же это уже говорил! Ты меня вообще слушал?», — парень даже удивляется, что шатен задаёт все вопросы, на которые были получены ответы относительно недавно, а тут. — «Тебе сказать честно?», — спрашивает в трубку тот, получая положительный ответ, — «Вообще, я тебя не просто не слушал, но и не слышал практически. Хотя… Нет, я тебя прекрасно слышал, вот только так получилось, что твой голос свёл с ума мои уши и я просто где-то растворился, понимаешь? А наблюдать за твоим серьёзным лицом, когда мы с тобой сидели на кухне и ты мне как раз-таки это говорил — чистейший кайф, никаких наркотиков не надо», — бодро и мечтательно произносит Сокджин, улавливая по ту сторону трубки громкий выдох. — «Ты это сейчас серьёзно? Тебе понравилось то, что я просто говорю?», — находится в лёгком недоумении от такого своеобразного признания младший, оглядываясь по сторонам, ведь если в его сторону или рядом с ним будет кто-то идти, то уж точно порозовевший оттеночек его щёк выставится на показ. Вот только показывать что-то розовое улице не хотелось. Хотелось показать все оттенки розового, включая и напавший на лицо парня румянец, своей принцессе. — «Ты не представляешь, как. Всего за несколько дней моя жизнь координально поменялась и теперь я просто не могу просто быть без твоего голоса, рук, лица…», — выдерживает паузу, из-за чего блондин останавливается посреди улицы…***
— Джинн-и? — тихонечко и ласково шепчет очень приятный голос, забирая из царства снов одну душу. — М-м-м… — мычит как раз та самая душа, которая вообще не то, чтобы сказать, да просто глаза открыть не хочет, о чём вы? Проснувшийся просто-напросто притворяется и дальше спящим, сопя в подушку, но что-то как-то поздновато, Джин, не находишь? Все ведь так делают, что сначала отвечают, ясно давая понять, что ты не спишь, а потом прикидываются спящим, мол «Ну, тебе ответил и вырубился сразу, со всеми ведь бывает». — Проснись, солнышко, пожалуйста, — всё с таким же тоном тянет Намджун, ведь видит же, что его парень желает немного, или же много, повредничать. Знаете, он и сам не против лежебонькать и дальше, но вот только его до сих пор мучил тот факт, что работа в шахте может принести им обоим нехилое количество проблем. Так что уж лучше сейчас об этом позаботиться, а после хоть улежаться в постели со старшим на пару. Теперь Джин ну очень лениво губами причмокивает, а потом всё же изъявляет желание подать хоть какие-то признаки жизни, тянется руками вперёд и обнимает младшего за шею. — М-м-м… Джун-и… Ну поспи ещё немного… — хрипит заспанно шатен, обнимая своего парня. Ей-богу, зачем так рано вставать? Или это просто старший не выспался. — Ну не могу, поговорить мне с тобой нужно, — и вот, одна из самых настораживающих фраз в жизни каждого, от которой, извините, аж булки сжимаются. Но Сокджин просто просыпается и заинтересованно смотрит на своего парня, который уже успел натянуть улыбку. Тут, вроде как он расслабляется, думая, что разговор будет не настолько ужасающим, ведь парень улыбается. Очень красиво улыбается. — Что-то случилось? Боже, Джун, мы же просто спали, — теперь пытается поддержать шутку наигранным хныканьем. Конечно, он быстро успокаивается и продолжает, — Извини, продолжай. — Знаешь… Я тут думал о работе. Наверное, мне стоит вернуться, — улыбки с лиц обоих тут же исчезают, сменяясь на беспокойство, и только прикосновения к намджуновой шее и сокджиновой талии остались на своих местах. — Кхм… — старший на самом деле был очень удивлён и далеко не приятно. Нет, он не хочет. Не сможет. И пусть хоть кто-то попробует назвать его эгоистом — тут же руки открутит. Он весьма обоснованно так думает, или стоит вспомнить последний визит младшего в шахту? Что не надо? Вот и всё, — А теперь даю тебе десять секунд, чтобы ты назвал мне все весомые причины, чтобы я сам не заложил в эту шахту тысячу тонн динамита и не подорвал, тогда ты уж точно туда не вернёшься, — замолкает на секунду, — Время вышло. Ты туда не пойдёшь, а теперь спать, — решительно и грозно бубнит Сокджин, и даже демонстративно отворачивается, а-ля «Я так сказал, это не обсуждается». Он даже слышать про эту шахту не хочет. Просто невозможно и невыносимо. Будь у него возможность, он бы на другой конец галактики увёз своего парня, чтобы больше не было таких казусов. Нет, он просто не может отпустить. А что Намджун? Он просто придвигается ближе, обеими руками крепко обнимая своё сокровище, целуя в плечо, которое покрывала футболка. Отодвигая её краешек, он аккуратно касается губами тёплой кожи, выводя ими нечто своеобразное. — В любом случае нам обоим стоит вернуться, ты же это сам понимаешь, — да, Джин это тоже прекрасно понимает. Но ладно старший — в ресторане, в котором он просто следит за порядком и время от времени готовит что-то, но младший. Он рискует всем, находясь на глубине нескольких тысяч метров под землёй. А если вдруг опять обвал? Или наводнение? Что тогда? И как бы печально это не было признавать, но парню не всегда жизнь будет улыбаться. Нет, в плане работы. Но всё же. — Джун… — грустно начинает тот, поворачиваясь в объятиях к любимому лицу. К сожалению, он не может почти никак повлиять на решение своего парня. Ну, по крайней мере так думает сам шатен. Ну, конечно он не собирается вставать на колени и, слёзно упрашивать его остаться и не ходить, ну, если вопрос касается жизни и смерти, то да — умолять он будет. Унижение, думаете, да? Знаете, если любить всей душой и сердцем, то ты не только на колени встанешь. Ты будешь судорожно прижимать, боясь отпустить, к себе самое дорогое, что смог обрести, а слёзы будут лишь потоками мутных ручейков литься по щекам, скатываясь на и так пропитанное солью плечо. Не знаю, многие ли это испытывали, но уж поверьте, не зная исхода, даже если он будет успешным, то чувства из глаз буквально потекут, невзирая ни на какие правила приличия и тому подобное. Если уж не от горя, то от радости. Упс… Что-то не в то русло. — Да? Я тебя слушаю, — парень смотрит в погрустневшие глазки и пухлыми как и у его парня губами чомкает в кончик носа. — Если ты будешь предельно, осторожен, то… — в горле комочек. Хоть и небольшой — всё равно. Даже он мешает говорить смело, — Кхм… Пожалуйста, не заставляй меня думать о самом плохом исходе. И тогда ты можешь работать… — Ути боже, ты такой милый, — в умилительном жесте пытается пропищать младший, но выходит какой-то бабушкинский фальцет, поэтому парень извиняется быстренько и продолжает уже нормально говорить, — Давай ты сейчас не будешь расстраиваться, а просто будешь смеяться? — хитро предлагает парень. — В смысле? От чего смеяться? — в недоумении спрашивает старший и хлопает глазами, не успевая понять, когда под его футболку забрались ловкие ручонки и прямо как струны дёргал за рёбра. По телу тут же пробежали волны, а грудь наполнилась воздухом, который стал вылетать из уст стеклоочистительными звуками, — Джун! Аха! Хва-а-ати-и-ит! Я же за-адох-ну-у-усь! Ну Джун! Ах! — задыхается в рваных выдохах вперемешку со смехом Джин, а после со всей силы наваливается на играющегося с ним парня, что до сих пор держит пальцы на выступающих косточках грудной клетки. Хватка в тех местах ослабляется и остаются только лёгкие поглаживания. Джин же просто целует, получая ответ на утренную ласку, кладя ладошки на джуновы плечи. — Можно мне целовать тебя вечность? — вопрос блондина не озадачивает нисколечки, поэтому Сокджин счастливо скручивает губки и целует снова. — Разве ответ не очевиден? — спрятать небольшой румянец все равно не получится, не в этой жизни, Джин, — Хочешь вкусненького? Могу приготовить. — Да, хочу, — уверенно проговаривает младший и опрокидывает своего парня на стянувшиеся простыни и впивается в мягкие губки, тут же углубляя и врываясь своим языком в полость рта любимого, который прогнулся навстречу и охватил его шею руками. Немой комплимент старший без проблем понял, поэтому улыбается ярче, крепко прижимая к себе Намджуна. — Будем вставать или ещё полежим? — предлагает сонный шатен, потираясь щекой о джунову. Вообще, старший руками и ногами за второе, ибо несанкционированный выходной как бы тоже является халявой, а она не вечна, к всеобщему сожалению, спешу напомнить. И если бы не работа, на которую парни ходят чуть ли как не на каторгу, то оба бы двадцать пять часов в сутки, восемь дней в неделю и триста шестьдесят семь дней в году были бы вместе. Уж извините, но вот так устроено у двух любящих людей, пора бы запомнить. — Ну, лично я голосую за то, чтобы ещё полежать, — как какой-нибудь депутат восклицает младший. А он похож. Даже не на простого чиновника, а на президента. Нет, ну с его-то мозгами это вполне возможно, или кто-то что-то против имеет? Вот и всё. Парень валится рядом и укладывается на живот, обнимая подушку, чтобы та была под щекой. Взгляд до сих пор прикован к Джину, что устроился на бочке и закинул свою ногу младшему на талию. — Поддерживаю, — прокомментировал тот и умиротворённо прикрыл глаза. Хотел уснуть на самом деле, но этот план успешно потерпел фиаско, а всё из-за того, что тёплая рука на бедре, которое Сокджин закинул на блондина, ласково гладила нежную кожу и, по идее, должна была усыплять, вот только как-то что-то не получается. — Ты красивый, — эхом разносится по пустоте комнаты. — Ты тоже, — шатен снова открывает глаза и натыкается на улыбающуюся моську своего парня, — Ладно давай поднимать задницы и переть на кухню, — он приподнимается на руках, не отрывая взгляда от Намджуна, — Эй. Не ты ли меня разбудил минут 15 назад? А сейчас что? У младшего Кима будто дежавю. Вчера Джин точно так же его разбудил, а потом внаглую улёгся дальше спать. Ну что ж… Настало время сладкой ме-е-ести. — А знаешь что, иди-ка ты в пень, я спать, — отворачивается голову в противоположную сторону и победно улыбается, злорадно обнажив зубы, чтобы шатен не видел. — Ах ты говнюк! — возмущённо дует губы и хлопает, только не сильно, ибо помнит, что она болит, по наджуновой спине, — Ну-ка вставай! — а вот когда замечает, что его парень немного поёжился после хлопка, то подостыл и успокоился, — Сильно больно? С щенячьими глазками он аккуратно укладывается рядом, прислоняясь грудью к бедной спине, которую только что сам огрел и трётся щекой о джунов затылок, будто прощение просит. Мягкими губами касается смуглой кожи и ползёт руками по плечам младшего, обнимая. — Не-а, — переворачивается и обнимает в ответ своего парня, — Встаём? — А давай.***
Думаю, несложно будет догадаться, чем были парни заняты в остальное время? Оу, всё же сложно? Ну ладно, всем будет приятно узнать. В общем, их очередное совместное утро было наполнено новыми приколюшками, самыми банальными процедурами по типу умыться и принять душ. Совместный. И, кстати говоря, предложил ту самую авантюру младший, когда в ходе их с Сокджином войны у умывальника за первенство почистить зубы, у старшего чуть ли не насквозь спереди промокла футболка. Ну, естественно мокрая ткань как банный лист вцепилась в подтянутый торс…***
— Так! А ну подвинься! — старший толкает Намджуна бёдрами, ведь места на них двоих у раковины чертовски не хватало, а его парень будто специально расположился у неё как король всея Кореи. Или президент… Кхм! — Эй! А ты не толкайся, — младший в отместку тоже толкает, только вот только плечом и Джин чуть ли не летит к соседней стене, благо хоть вовремя сориентировался и устоял на ногах, пока в голове созревал план мести. — Ах ты! — скалится тот и открывает кран, из которого потекла небольшая струйка воды. Блондин рефлекторно сделал шаг назад, прежде, чем понял, что задумал шатен. Вот же чёрт! Будто назло ещё и не убирает ладонь с ручки крана, всё ещё угрожающе поглядывая на своего «соперника». И тут возникает настоящее затишье. Вот знаете, те самые напрягающие моменты перед предстоящей кульминацией? Вот сейчас то же самое. Да, это не какой-то потрясающий блокбастер, но блин, вы серьёзно? То самое чувство того, что же будет даже в данной ситуации, которая очень комичная и смешная, нежели напряжённая и нагнетающая, заставляет хотя бы немного притормозить. Ладно, вернёмся к нашей застывшей во времени парочке. Кто бы мог подумать, что хитрая и даже злопамятная принцесса повернёт ручку крана чуть ниже и увеличит поток воды, а после и вовсе подставит под него ладонь, набирая небольшое количество воды. За этим всем наблюдал застывший младший и успел пропустить тот момент, когда его парень резким движением махнул ладонью и в него полетела вода. Джун каким-то немыслимым образом смог немного уклониться и только незначительная часть воды осела на его футболке. — Вот как? Ну, готовься, принцессочка! — блондин, в свою очередь, быстро подносит ладонь к струе воды и ударяет по ней так, чтобы в сторону старшего полетели брызги и подмочили его футболку так же, как ему самому. Как говорится, месть — то блюдо, которое подают холодным, как и та самая водичка на футболках теперь уже обоих. — А давай! Попробуй, Годзилла! — оба, как в какой-нибудь игре, по типу «Mortal kombat», принимают «боевую стойку», а после как в боксе выставляют руки перед собой, имитируя защиту, — Ну! Давай, нападай! — Джин уверенно скалится, замечая то же самое выражение на лице блондина. — Сейчас этот Годзилла снимет с твоей головушки корону! — младший снова плещет рукой по струе, которая полетела в шатена. Блин, а ведь неудобно, когда вас двое, а источник «оружия» как назло один. Хотя… — Попробуй! Моя корона больше твоего роста! — старший снова набирает в ладошку воды и метает в сторону своего парня, держа вторую руку около своей груди. И да, обоим совершенно плевать на то, что они могут выплескать вымочить пол и потом подскользнуться на тех участках, куда не достает коврик. Да, язвить друг другу, вроде как, дело семейных и состоявшихся пар, вот только нашей парочке это не мешает, они будут хоть всю жизнь так делать, вы ничего не сделаете. Повторяю, хоть бейтесь головой о стенку — ничего-о-о. Правила этой войны вообще не особо понятны. Ну… В драках с водяными пистолетами выигрывает тот, на ком меньше всего воды, да? Походу, Намджун в этой схватке победитель, а всё потому, что в его распоряжении оказался шланг от душа. — А-а-а-а-а-а-а-а! Джун! — пищит старший, когда на его и так мокрую футболку вновь полилась вода. А всё из-за того, что блондин всего на пару секунд открыл воду и полил шатена. — Расти-расти, мой маленький цветочек! — ржёт младший, сгибаясь пополам от смеха и всё ещё держа в руках шланг, — Всем растениям необходима водичка! — подмигивает тот, сверкая ямочками. — Вот ты задница! — старший тоже смеётся, вот только очень быстро понимает, что холодновато как-то, а вода ещё затекает и в боксеры, что не особо приятно. Влажные дорожки ползут вниз, отдаваясь мурашками по коже. Мелкая дрожь охватывает парня очень быстро, а плечи начинают подрагивать, — Блин… Холодно… — после услышанного блондин будто голос теряет, ибо смех мгновенно прекращается, а вот шатена заключают в объятия, прижимая того к парню посуше. — Извини, мой цветочек, — Намджун ведёт губами по джиновой щёчке и чмокает очень нежно, крепко прижимая того к себе. Младший пускает свои руки в путешествие по телу возлюбленного, чтобы Джин согрелся, — Холодно? — спрашивает парень, когда шатен в его объятиях перестает содрогаться. — Почти нет, — на самом деле даже не почти, а ему тепло даже от того, что в руках Джуна он не только согревается, но и плавится от той ласки, которой младший будто кормит Сокджина. Это безумно приятно, потому он вовсе не думал, а в очередной раз он ляпнул всё случайно. Ну… Почти. Что-то много почти. — Не хочешь согреться нормально? — красноречиво тянет младший и ворошит рукой рукой тёмные волосы. — Ты сейчас про что? — шатен удивлённо хлопает глазами, смотря в приободрившееся лицо напротив. — Ну… Даже не знаю… — Намджун отводит взгляд, слегка отклоняя голову в направлении душевой кабинки, — Не хочешь принять душ? Со мной? Как думаете, каким должно быть лицо Сокджина? Ну, специально для вас обрисую сию ситуацию: его пригласили в душ, где с ним будет его парень. И, напомню ещё одну вещь: они оба будут голые. Да, они уже контактировали без одежды, вот только никто не подумал, что уж слишком часто видеть друг друга нагишом — дело, конечно, привлекательное, но не данном тапе отношений. Короче, старший сначала немного офигел, что без проблем отразилось на его лице в виде порозовевших щёчек и приоткрывшихся губ. — Эм… — неловко тянет старший, всё ещё краснея, — Знаешь, это предложение весьма заманчивое… — мнётся от неловкости, — Но мне кажется, что пока не стоит… — высказывается тот. Да, хоть ти слова и звучали, как реплики труса, но, а что бы Вы сделали на месте Джина? — Джун, не подумай ничего, я не хочу тебя обидеть, но мне как-то неловко вот так… Старший не успевает договорить, как его прижимают ближе к полюбившемуся за небольшой промежуток времени телу, сжимая стройную талию и кладя голову на плечо. Парень просто млеет от тепла Намджуна и в ответ обнимает крепко-крепко, даже на носочки встаёт, упираясь подбородком в косточку ключицы, ибо да, его парень уж очень высок. Руки шатена скользят вокруг плеч и на линии позвоночника сцепляются в замок, а дыхание обоих будто в унисон звучит. — Всё в порядке, солнце, не волнуйся по этому поводу. Не хочу тебя принуждать, — младший вновь добродушно просто отвечает, не обижаясь ни на грамм. Нет, он всё прекрасно понимает, принуждать любимого к половой деятельности он не собирается ни при каких условиях, хотя… А кто вообще так со второй половинкой поступает? Тогда явно для простого удовлетворения своих потребностей, а не для любви вовсе, — Сделаем тогда, когда будешь готов. А теперь давай хотя бы решим, кто будет первым зубы чистить. — Айщ-щ-щ… Давай ты первым, а? — Джину невероятно приятно от того, что его поняли и даже не упрекли ни в чём, кстати, очень важное качество для любимого человека. Ну, а в данной ситуации он должен уступить блондину, потому что он старший или должно быть наоборот? Или только потому, что Джун только что уступил ему? — Ну, а ты тогда что будешь делать? — тот, конечно, польщён данным предложением, но всё же спросить стоило. — Ну, приберусь наверное, а потом пойду завтрак готовить. — Может, я тебе помогу? — Да не-е-е-е-е, я и сам справлюсь, а ты давай-ка приведи себя и своё гнёздышко в порядок, хорошо? — Джин охватывает парня за шею, смотрит на него с улыбкой и налюбоваться не может. Слишком. Слишком сильно любит. — То-о-о-о-очно? — щурит глаза Намджун, скрепляя руки на джиновой талии. — Приточно! — Вот прям точнее точной точности? — Айщ-щ-щ, Джун, ну что ты как ребёнок? Я ж не немощный. — Ладно, принцесса, но если чуть что — позови меня, твой дракон тебя спасёт! — улыбчиво произносит младший, до сих пор не выпуская своего любимого из объятий. — От кого ты там меня спасать собрался? — старший хлопает глазами, а его губы вновь приобретают вид бантика, что тут же подмечает блондин. Оба соприкасаются губами на пару мгновений, а после с улыбкой отстраняются. — А вдруг на тебя нападёт какой-нибудь наволочный призрак? — обстановка как раз расслабленная и оба это чувствуют, будто растворяясь друг в друге. Вот же любовь, а. Всего за пару дней может двух чужих, ну, или не очень, людей сделать самых дорогих. — Наволочный призрак? — прыскает со смеха, — Серьёзно? Джун, если ты думаешь, что я способен запутаться в пастельном белье, то желаю удачи. В рукожопстве из нас ты ас. — А ты, по всей видимости, стихоплёт до ужаса прям, — продолжает отшучиваться, а после обнимает темноволосого, укладывая голову к нему на плечо, — Знаешь, твои плечи как горизонт: широкие и недостижимые. — А ты сам по себе такой. Недостижимый, — Вот так стоять вместе и в обнимку с любимым человеком — наслаждение из высших. Поддавшись такой расслабленой и чуть откровенной ситуации, блондин сильнее стискивает своего парня в кольце рук и прикасается губами к изящной лебединой шее, выцеловывая там буквально каждый миллиметр. Он чувствует щекой мурашки, пробежавшие по нежной коже табуном, а в своих волосах сокджиновские пальчики, которые крепко вцепились в светлые локоны. — Выше, — шепчет Сокджин, почёсывая голову Кима младшего, кайфуя от ощущения губ на своей коже. И, что немаловажно, губы своего Намджуна, которые, кстати, начинают подниматься и выцеловывать подбородок шатена. Младший не оставляет никаких засосов или укусов, нет, только аккуратно и ласково чмокает в попадающиеся участочки кожи, едва успевая вздохнуть. Неистово хочется укрыть, обнять, зацеловать и занежить эту принцессу, а ещё добавить розовых облаков и единорогов, чтобы прям вообще мармеладно-шоколадно. Аж до рвоты. Ладно, до рвоты это уже перебор, конечно, ну не суть. Когда поцелуи перемещаются на скулы и щёки, то автоматом активизировались и губы, требуя немедленно принятых мер. Это все прекрасно понимают, поэтому всего лишь за пару секунд меры были приняты. А именно, Сокджин крепко ухватился за шею своего парня, сильнее сжимая меж пальцев светлые пряди, а блондин руками буквально вдавливает их друг в друга, углубляет поцелуй, толком не успев его начать. Старший стонет тихонечко, но не столько возбуждённо, сколько отрадно. Он даже призадумался, а как он жил вообще своим осознанные годы без вот этих поцелуев? Ах, да, они же с Намджуном не встречались и в помине толком-то. Ладно, опустим это. Сейчас оба сосредоточены на поцелуе, а не на всколыханиях прошлого. Само соприкосновения губ длилось очень долго, ибо каждый старался принести как можно быльше удовольствия партнёру. Сокджин в спине прогибался и на носочки вставал, прикрывая глаза и выдыхая своему любимому буквально в нос, а после проталкивал свой язык всё дальше, стараясь делать так, как младший. Тот уже помимо поцелуя, прикусываний губ старшего, облизываний их и таких же ласк, сместил свои руки чу-у-у-уточку пониже — на ягодицы шатена и сжал, оттягивая вверх, из-за чего он, кстати, и вставал на носочки, ибо тянущее чувство внизу живота и в паховой области отдавалось во всём теле. Джин поддаётся бёдрами чуть назад, выпячивая попу и буквально подставляясь под большие руки своего парня, который хотел уже проникнуть руками под одежду и начать сжимать эти сочные полушария, вот только понимает, что придётся остановиться. И очень скоро. Как раз-таки это скоро наступает тогда, когда младший, не сдержавшись, прижимает тушку любимого к стеклянной стенке душа, но всё же самообладание и некий страх берут своё, а пара отстраняется друг от друга с лёгким смущением и даже еле обозначившимися стояками. — Эм… — подвисает шатен, думая, что нужно хоть что-то сказать, ведь ало, вам надо уже делами заняться, — Чисть зубы тогда, а я пойду уберусь. — А, да, конечно, — только очухивается Джун, выпуская из «капкана» свою «добычу». — Извини, Джун-и, — обнимает младшего чуть ниже поясницы, утыкаясь носиком тому в изгиб шеи. — Что? Ты о чём вообще? — в лёгком недоумении спрашивает парень, уложив одну ладонь старшему на голову, а другую на спину, поглаживая. — Про половой акт. Извини, но мне что-то страшно. Просто… Давай пока повременим с этим? — неуверенно спрашивает старший, замечая на лице своего возлюбленного полное спокойствие, ну, за исключением лёгкого недопонимания. — Боже, Джин-и, даже не волнуйся об этом. Куда гнать коней? Успеем же ещё. Такое ощущение, что в любых отношениях секс — первое дело из самых главных, — простодушно высказывается парень, обнимая Джина крепко. — Ладно, я пойду убираться? — уточняет тот, смотря уже блондину в глаза. — А я тогда приводить себя в вид человека, — подмигивает с выступившей ямочкой на лице младший и, погладив шатена по голове, отпускает, не забыв сказать напоследок что-то типа «если что-то пойдёт не так, то крикни и я прибегу защищать свою принцессу!».***
Джин, наклонившись над матрасом, думал, каким образом его сложить и убрать. В итоге пришёл к выводу, что нужно на него сесть и зажать клапан, чтоб быстрее выходил воздух. Но, приготовившись уже так сделать, до него вдруг доходит, что уж лучше его вертикально приставить к стене, а то вдруг ещё что-то будет, чем сдувать и надувать по миллиону раз. Кстати, убрался старший достаточно быстро, поэтому теперь босыми ногами шлёпает по линолеуму к кухне, размышляя о завтраке. В один момент приходит к очень интересной мысли, что он походит на заботливую жену-домохозяйку, серьёзно, в то время как его парень был похож на мужа. А они оба — самая настоящая счастливая семья. От таких размышлений уголки губ невольно ползут вверх. Уперевшись в кухонную тумбу руками и склонившись над ней, парень думает. Самое главное, думает он о их с Джуном отношениях и всё. Вот знаете, бывают такие моменты, когда хочется просто подумать о том, что заставляет вас откровенно наслаждаться и парень сейчас себе в этом не отказывает. А размышляет он о том, как далеко они смогут зайти. Или просто какие моменты их могут ожидать. Перед глазами Намджун и Сокджин, идущие по парку, держась за руку и переплетая пальцы. Дует свежий весенний ветерок, подбрасывает волосы обоих парней вверх, делая из них два одуванчика разного цвета, почти как инь-янь. Теперь пара заходит в ближайшее кафе, украшенное скромной вывеской, а внутри выполненное под деревенский домик, но всё же современнее. Всюду растения, светильнички над каждым столиком, а угловатые стены придают ту самую часть современности. Столик в дальнем уголке как нельзя кстати подходит их свиданию, поэтому как только парни оказываются с ним и плюхаются на мягкие диванчики напротив, то одаривают вторую половинку тёплой улыбкой. Берутся за руки, что лежали на деревянной поверхности столика и вновь переплетают пальцы, поглаживая костяшки на каждой ладони. В ожидании официанта успеют пошутить друг над другом раз десять, а до соседних мест будет доноситься стеклоочистительный сокджинов смех и низковатый гогот младшего. Тот, в свою очередь, успеет ещё и комплиментов подсыпать, чтобы уж точно его парню было приятнее, получая от шатена то же самое. А когда на столах будет несколько небольших кексов на блюдце, шоколадное мороженое и клубничный чизкейк с какими-нибудь фруктовыми соками, то никто не упустит шанса поделиться со своим партнёром лакомством. Ну, скорее всего кто-нибудь из них замарается, а второму будет только в радость взять салфетку и стереть с измазанной кожи десерт. Скорее всего, хрюшкой окажется блондин, а его парень, как заботливая и добрая принцесса окажет очень милую вещь. Вот только когда десерт будет стёрт, то Намджун одним ловким движением перехватит руку старшего, остановив около своих губ и чмокнет прямо в запястье, смотря точно в глаза напротив. Подпирая щёку кулаком, Джин блаженно, но не до конца, отпустит веки, наблюдая за действиями блондина, который уже обеими руками будет держать небольшую ладонь в своих и сплетёт с одной пальцы, уже в который раз, а второй накроет замок, приблизив к своему лицу, не разрушая зрительного контакта. Уже никому не будет дела до подтаившего мороженого и забытого чизкейка вместе с кексами. Будет лишь тонкая искра меж лицами, будто притягивающая их, чтобы вновь воссоединиться в поцелуе. Джун же пересядет со своего места к любимому и, прислонившись максимально близко, поцелует нежно и трепетно, благо, перегородка между столиками не позволит нарушить порывы чувств. После кафе парни явно будут слегка смущёнными и, можно сказать, воодушевлёнными, ведь слиться в страстном поцелуе в общественном месте будоражит и заставляет кипеть кровь. Конечно, они это повторят, может в примерочной какого-нибудь магазина одежды, или в кинотеатре в самый разгар фильма или под сцену поцелуя, в парке, на пляже, хоть в посудомоечном цехе у Джина в ресторане — да где угодно. В этом оба уверены. Выводят из сладких мечтаний старшего обвившиеся вокруг талии крепкие руки и горячее дыхание в затылок. Дёрнувшись от испуга, но расслабившись через пару секунд, шатен выдыхает и посмеивается, облокачиваясь назад. — И как после такого тебя звать на помощь, если пугаешь похлеще Крюгера? — задаёт вопрос старший, откидывая голову на плечо сзади, — Я тут думу думал, и вдруг меня до жути пугают. — И о чём же ты думу думал, что я тебя так сильно напугал? — покачивается со своим сокровищем в руках. — О тебе. О нас, — вспоминает весьма приятные фантазии. — Да? И что же ты о нас думаешь? — парню, очень даже интересно, о чём там размышляет старший. — Ну… Знаешь, меня вдруг куда-то понесло, а перед глазами ты и я гуляем за руку. Знаешь, это так мило, — искренне улыбается, кладя свои руки поверх намджуновых и поворачивая голову к нему, — Надеюсь, ты подержишь меня за ручку в такой обстановке? — Я не только за ручку тебя подержу, — тоже поворачивает голову к любимому и целует, на пару секунд прикусывая каждую из губ, а после очень аккуратно проводя по воображаемым ранкам языком, — Я зажму где-нибудь и буду очень долго целовать. Так и знай. — Что ж, я это учту, — хитро строит глазки старший, снова чмокая своего парня, а потом снова поворачивается к тумбе, — Так. Что делать будем? — В смысле? — В смысле готовить. — Готовить? — переспрашивает парень, — В смысле еду? Жить надоело что ли? — нервно посмеивается парень, отводя взгляд в сторону на пару секунд, а после поворачивается обратно. — Не-а. Я тебе помогу, — разворачивается в объятиях блондина и обвивает руками шею и чмокает быстро в нос. — А вдруг я всё же спалю что-нибудь? — с опаской спрашивает тот. — Если спалишь, то заберёшь меня жить к себе, — игриво подмигивает старший. — Так, где у тебя зажигалки? — А детям разрешения брать зажигалки не давали, — ухмыляется. — Это кто это из нас тут деть? — сжимает бок Сокджина слегка, а потом щипает. — Ай! — переводит возмущённый взгляд на своего парня, — Эй! — Ибо нефиг! — выпускает старшего из объятий и отходит чуть-чуть. — А ну иди сюда! — топает ногами и начинает бежать за набирающим скорость Намджуном, который направляется в комнату старшего. — А ты догони! После пары кругов вокруг сокджиновой кровати, а так же прыжков через неё и по ней, потому что она была приставлена к стене изголовьем, парни, не сумевшие догнать или убежать друг от друга, уставшие с разных сторон валятся на мягкий плед, что служил покрывалом, а после поворачивают головы друг к другу. Пересёкшись взглядами, они оба начинают смеяться друг с друга, а после нормально забираются на кровать и ложатся в позах эмбриона, вот только головами в разные стороны и просто лежат с закрытыми глазами. Даже не понятно зачем. Просто тихо-мирно лежат. — Знаешь, я пожалуй, пойду умоюсь, а то я всё тот же опухший… — начинает реплику парень, а после замолкает, додумывая фразу, — Эм… Существо? Человек? — хихикнув, он смотрит на младшего, а после поднимается, укладывая на его грудь свою голову. — Мой цветочек, — «просыпается» Намджун и опрокидывает своего парня под себя, а затем чмокает в самые разовые части его лица, — Моя принцесса, — чмок в лобик, — Моё солнце, — в нос, — Хомячок, — в щёку — символично, не правда ли? — Сокровище моё, — и на последок в губы. — Люблю тебя.***
— Аж легче стало, — выдыхает старший, когда заходит на кухню, где в телефоне сидел Намджун. Парень ещё пару секунд что-то листает, а потом убирает гаджет и переводит взгляд на вошедшего. — Мне уже страшно. — В смысле? — Готовить страшно. — Да что там сложного, Джун? Ты вообще готовил для меня 2 раза, на секундочку, притом, ничего не сжёг. И тебе страшно? Да ты спокойно в мой ресторан можешь пойти работать, алло! — притворно возмущается парень. — Я смешал яйца с молоком и залил на сковородку! Так даже школьник сможет! А если я что-то другое буду делать? Ты представляешь, какой врыв случится? Я ж пол-Сеула на тот свет отправлю! — О! А если тебе что-то сложное приготовить в шахте? Она ж взорвётся! Блин, Джун, собирай манатки, едем взрывать шахту. Опа, даже динамит покупать не пришлось! Я тебя обожаю, гений мой любимый, — когда подходит к блондину, то обнимает за плечо и целует в висок, посмеиваясь чуток. — Эй! Не буду я ничего готовить! Не согласен, протестую! — даже несмотря на чмок от любимого, младший упирает руки в бо́ки и осуждающе глядит на своего парня. — Ну я же пошутил ты чего, Джуня? — шатен ведёт ладошкой по светлый волосам, садясь к нему на колени, а после чмокает то в нос, то в щёку. — Джуня? Знаешь, а мне нравится, — парню очень даже по душе такое обращение, так что он сразу же это подмечает, приобнимая своё чудо за талию, — Но готовить я все равно не буду! — А если я буду помогать? — интересуется Джин. — Тогда ты рискуешь отбросить коньки самым третьим. — В смысле? А почему третьим? — Потому что сначала умрёт твоя посуда, в которой мы будем готовить, потом я, а потом ты. Ну, чисто теоретически если так подумать, то ты же мне помогать будешь, а значит я первый, после сероводородки, ты второй. — Ай, да чего ты заладил? — хмурится старший, — Руки в ноги и вперёд! — Ну Джи-и-и-ин… — Никаких Джинов, а теперь встал и пошёл мне помогать, — командует тот, всё ещё сидя на коленях любимого. Блондин думает пару минут, а потом встаёт, подхватывая на руки своего драгоценного парня, начиная шагать к рабочему месту. — Ну-ка пусти меня, — хлопает по плечам младшего, который быстренько и аккуратно ставит его на линолеум, а после подходит к верхним шкафчикам и открывает дверцу. По иронии судьбы нужны ему миска лежала на самой высокой полочке, а сокджиновского роста вообще не хватало, чтобы дотянуться хотя-бы пальчиком. Какая муха его укусила, чтобы он поставил нужную вещь туда, куда сам не долезет? Вот и он не знает. Потянувшись вверх, чтобы всё же опробовать свои шансы, а после благополучно разочароваться, Да чувствует сзади прижавшуюся к его спине сильную грудь, а над ним самим его Годзилла спокойно достает ту самую миску, позже протягивая старшему. «Вот же лосяра», — пробегает сердитая мысль в голове парня, но миску он всё же принимает и ставит на тумбу. Сделав пару шагов к холодильнику и оставляя самого маленького ребёнка позади, он достаёт от туда нужные продукты и расклыдывает рядом со взятой посудой. Ещё пара шебуршений на кухне и все нужные приборы, включая ещё и сковородку с венчиком и небольшим половником, а так же и ингредиенты были на рабочем месте прямо перед смотревшим на все эти незнакомые и знакомые штуковины младшим. — Теперь я тут главный, Намджун-и, — хитро ухмыляется старший и встаёт позади своего подзастывшего парня, — А твоя задача меня слушать, понял? — Джин-и, может не надо? — всё же спрашивает Джун и оглядывается назад, получая отрицательные кивки головой. — А теперь ты берёшь в правую руку яйцо, а левой придерживаешь миску, — спокойно командует Сокджин, наблюдая за чуть трясущимися руками парня. Парень спокойно следует указаниям шатена, выполнив один из очень многих шагов. — Теперь резким движением разбей яйцо о край миски, только придерживать её не забудь, а потом вылей в неё белок с желтком, но без скорлупок. — Так, эти штуки я знаю, это легко, — блондин так же легко разбивает яйцо и делает так же со вторым. — Больше возмущался, — довольно улыбается и подходит к Джуну ближе, наблюдая за всем уже сбоку, — Так теперь щепотку соли и ложку сахара, ага, молодец. Сокджин чувствует себя настоящей гордой мамочкой. Такое ощущение, что он научил своего ребёнка готовить. Ну… Если так помыслить… Кхм! — Да-да, Джин, я не такой уж и рукожоп, — выговаривается парень, ожидая следующих указаний. — Ну-ну, хватить бухтеть, — чмокает своего парня в щёчку будто поздравляет, — Теперь берёшь молоко и наливай до тех пор, пока не остановлюсь, — Джун наливает молоко так аккуратно, будто если как-то скосячит, то произойдёт апокалипсис, — Лей, не бойся. Да, всё, молодец. Теперь берёшь венчик и взбиваешь. Намджун, воодушевившись от любимого похвалой, берёт в руку венчик и аккуратно перемешивает получившуюся недосмесь, вот только через пару минут даже удивляется, потому что на его кисти ложатся джиновы, помогая обхватить миску с ручкой, а после и перемешать, и это так мило выглядит. Руки шатена на намджуновых, боже, ей-богу, как в дораме. Старший укладывает голову на плечо к блондину, и работает руками, даже забывая о готовке. Просто хочется запечатлить этот момент в памяти очень надолго. — Сейчас нужно взять муку и так же как молоко насыпай, ладно? Через минут пятнадцать, когда тесто было готово, а Ким-младший даже вдохновился, настало время самого страшного по мнению младшего. Пожарить. Вот, давайте на чистоту, он и сам не знает, каким образом у него в прошлые разы получилось подружиться со сковородкой, ведь с самого детства у него с ней были лишь вражеские отношения. Как с проблемой рано вставать и переться в школу, но её он поборол, а вот боязнь сковородок и просто газовой плиты, двух всадниц апокалипсиса чёрт бы их побрал, у него до сих пор отношения на уровне ниже плинтуса. — Финишная прямая, Джун-и, — улыбается старший, убирая оставшиеся продукты по типу муки и и молока, — Сейчас тесто постоит и можно, будет печь. — Значит, есть время, да? — М? Что? — переспрашивает Джин, вот только последняя буква тонет в губах младшего, что с упоением кусал и облизывал сокджиновы. Походу, он понял, на что время, да и не против вовсе. Только руками и ногами за. Теперь шатен сам проявляет активность и, наступая носками на джуновы, толкает его к столу, продолжая целовать. Он, как бы, до сих пор главный на кухне, ну… Во всяком случае, пока что. Поставив по бокам от младшего свои руки и уперев те в стол, он поднимает голову, ибо за те несколько секунд поцелуя его парень не уменьшился и ещё оставался высоким. Блондин инициативу одобряет и сам приобнимает своё напористое чудо одной рукой за талию, а второй копошится в его волосах. Проникая языком дальше и проводя по всему ряду нижних и верхних зубов, Джун впивается в бок любимого сильнее, неосознанно начиная причинять тому небольшой дискомфорт, вот только старший жаловаться не спешил, ибо было как-то всё равно, когда тебя так офигенно целуют. Так и не скажешь, что у них друг с другом первые отношения и первые поцелуи, ну и первая дрочка, разумеется. А потом и первый се… Кхм! — Так ты мои губы скоро скушаешь, а ну давай-ка вставать к плите, господин Намджун, — отрывается от столь излюбленных участков на лице блондина, напоследок мазнув там губами. — Эй! Я только во вкус вошёл, — поникше проговаривает тот, но старшего отпускает и послушно плетётся к плите позади. — Вот, тесто уже настоялось, осталось разогреть сковородку и пожарить, — перемешивает субстанцию в миске, а после ставит на плиту сковородку, начиная ту греть. — А ну, расступитесь! — чуть-чуть толкает старшего бёдрами, — На манеже для вас выступит всеми любимый Ким Намджун — мастер разрушений и поломок! А так же спонсор большинства пожаров на кухне, рекомендуется хранить в недоступном для детей месте! Просьба не повторять эти трюки дома, ибо возможно полное лишение возможностей вестибулярного аппарата. — Пхах! Ты точно музыкант? Тебе бы в цирке клоунов объявлять! — «протирает стёкла» старший и с улыбкой глядит на своё чудо, — Ладно, давай уже печь нам что-то похомячить. — Ну, не похомячить, а покушать. — Ой-ой-ой, интеллигент фигов, первый блин твой! — А с чего бы это мой? Ты бы так мне не доверял, а то этот день для твоей сковородки может стать последним. — Не волнуйся за неё, она выдержит даже натиск моего Годзиллы, а теперь готовь давай. — А как тогда? Я ничего не знаю! Их вообще бессмысленная перепалка привела только к тому, что младший всё же взял себя в руки и ноги и, с горем пополам, смог выпечь этот блин. Хоть он и подгорел с краю, но Сокджин попробовал чуток и сказал, что оставляет этот блин себе, аргументируя это тем, что первый намджунов блин получился божественным. А кто будет лишать себя названного удовольствия? Да, на самом деле получился блин самым обычным, но вы серьёзно? Кто захочет испортить всю романтику? — Юху! У меня получается! — как ребёнок ликует Намджун и продолжает выпекать блины слушая теперь уже редкие указания старшего. — Ну вот, а ты мне ещё что-то говорил, — шатен улыбается и отходит в сторонку, поставив греться чайник, потому что чай и блинчики — отличное начало дня. Да, у них день начался с поцелуев и обнимашек, Кхм. Этого же никто не помнит, да? Да. — Наверное, я стану великим поваром, ещё получше тебя, Джин-и, — смеётся блондин, чувствуя не сильный толчок в бок. — Не отвлекайся, а то я чую запах жареного, — уверенно говорит тот, взглянув на сковородку. — Айщ-щ-щ! Блин! Сглазил! — паникует тот и начинает метаться из стороны в сторону. На помощь приходит повар всея Кореи и одним ловким движением подбрасывает блин вверх, взяв за ручку сковородку, а после обоим предстаёт во всей красе блин, который явно переборщил с кремом для загара, — Ну вот! — Да ладно тебе, чего ты так расстроился? Это же просто блин, — по-быстрому чмокает своего парня щёчку, пока тот призмелил подбородок старшему на плечо, — Если взять что-то, что будет перебивать вкус и запах горелого, то пойдёт за милую душу. Ну или подгоревшее отрезать можно. Если честно, я их просто со сгущёнкой ем и мне шикарно. — Да ну? — чуть ошарашенно смотрит на спокойного жарящего блин старшего. — А то. Ты даже не представляешь, какой шикардос. — Не-а, представляю. Я как-то перед работой вдруг подумал позавтракать, а потом пришлось есть сгоревшую яичницу. — Боже мой. Ну ничего, со мной ты будешь питаться очень хорошо. — Знаешь, мне бы хотелось попробовать одно очень и очень вкусное блюдо, — обнимает шатена за талию. — Скажи рецепт, я приготовлю, — делает остальные блины, даже не догадываясь, о чём или о ком речь. — Не-е-ет, такое блюдо невозможно приготовить дважды. Если только украсить другими, хотя и с этим, и без — высшее блаженство, — красноречиво тянет гласные и выдыхает любимому в ушко, посылая по его коже табун мурашек. — Э-это что за блюдо, которое нельзя приготовить, а можно только дополнить? Даже я таких не знаю, — да, можно подумать, что Сокджин нарочно притворяется дураком и тупит, вот только фиг там плавал. Он реально не мог понять, о ком идёт речь, даже не буду говорить «о чём», даже глухой бы догадался, но, видимо, шатен вообще не знает таких понятий, как уши и слух. Будто это две параллельные прямые, которые никогда не перксекутся. Или… — Я бы хотел тебя. Очень, — шепчет в ушко блондин, запуская свои руки под сокджинову футболку и просто поглаживая бока. Сам знает, что его мальчик ещё не готов. Но зато он готов ждать и понять его. Старший от такого заявления даже вздрагивает, но когда слышит так же в ухо «не бойся, я не тороплю тебя, солнышко», которое звучит настолько нежно, как будто это не он принцесса, а Намджун не дракон. — Ну что ж… Мой дракоша готов завтракать? — Всегда готов, — хитро улыбается и кусает в шею, вот только не до крови, а делает банальные маленькие укусики, даже на коже боли не ощущается, но зато ощущается тепло. Обжигающее такое тепло. — Айщ-щ-щ, Намджун, — шипит тот, потому что было очень неожиданно, но всё же не больно. — Что? Больно? — Не-а. Просто я не ожидал такого. — Тебе нравится? — Не скажу, что мне противно. — Тогда ты не против, если я продолжу? — Не-а, я только за, вот, только мне кажется, что ты съешь меня быстрее, чем блины. Так что давай-ка садиться за стол, чтобы от меня хоть что-то осталось. — Ну ладно тогда. Следующие минут пятнадцать они проводят за милыми беседами, постоянными полколами, а так же систематически хомячеством блинов из большой тарелки. Это все продолжалось до тех пор, пока не вскипела вода в чайнике и не началось чаёвничество в стиле семнадцатого века а-ля «культурные вельможи». Пх, ладно. На самом деле эти, два влюблённых идио… Кхм, молодых человека вовсе и не пытались из кожи вон лезть, чтобы выглядеть как-то интеллигентно, ну, по крайней мере это стало понятно тогда, когда блондин торнул пальцем в сгущёнку и измазал ей джинову щёчку. Ох и хохот поднялся. Старший тогда очень громко и смешно возмущался и полез уже устраивать кулачные бои на небольшом диванчике, который, кстати говоря, был на кухне как пара совмещённых стульев. Так удобно. — Ну Джин! Ну чего ты завёлся! Я же слизал с твоей щеки всю сгущёнку! — всего пару секунд назад он притянул к себе возмущённого шатена и языком провел по сладости, полностью ту стирая. Теперь непонятно, почему тот ещё злится. — Ибо, нефиг! Тебе повезло, что я добрый и люблю тебя! — усаживается поудобнее на бёдрах младшего и кладёт голову к нему на плечо. — И я тебя, — приобнимает шатена за талию и гладит вверх-вниз. — Так о чём ты мне хотел сказать? — задаёт вопрос, решая всё-таки разузнать о намерениях младшего. — Я думаю вернуться на работу и оформить документы об увольнении, — выдаёт парень. — Что? В смысле? Как об увольнении? — сказать, что Сокджин удивлён — не сказать ничего, он просто выпал в осадок, забывая все слова, которые знал. — Да, вот так вот, Джин-и. Тебе же только в радость. — Блин! Джун, я не настаиваю на этом, мне просто слишком боязно, за тебя теперь. Боже, да ты не понимаешь, что я тогда чувствовал. Я же был в полном шоке, — делает паузу, — В принципе, как и сейчас. Но если ты это делаешь только из-за меня и сам этого не хочешь, то я против. Лично я только за твой выбор, а не свой в таких делах, понятно? — Знаешь, тебя вот вообще понять нельзя. То ты против, то ты не против. Ладно, неважно, я тебя люблю всё равно. — Ладно, говори уже, — берёт из тарелки блин и складывает треугольниками, макая в сгущёнку. Кстати, тот Намджунов блин он оставил самым последним, потому что самое вкусненькое очень нравится оставлять напоследок. Вот так вот. — Думаю, я сейчас пойду домой, найду все документы рабочие, потом надо будет связаться с отцом. Если он приедет в течение вот этой недели, то мы с ним сможем отправиться в Ильсан, там я уже подыщу себе работу. Не волнуйся, не на шахте, — подкалывает быстренько, — И если он всё же приедет, то я должен до его приезда подать заявление об увольнении, отработать положенное время, там буквально дня два-три, а потом со спокойной душой можно уехать. — То есть, а что если ты не сделаешь работу? Что тогда? Без этого никак? — Нет, Джин-и. У шахтёров есть очень неплохие бонусы, так сказать. Ну, например бесплатное проживание. Если честно, то я сам был в шоке небольшом, но всё же. И мне нужно, отработать хотя бы минимальный срок, чтобы между нами с тобой не встала работа. А то если я сбегу, то я уж точно не смогу уйти. Если честно, то уже очень давно хочется. Но я не ради жилья или чего-то ещё туда пошёл, — опускает взгляд, что замечает старший, обнимает за шею, крепко-крепко. — Не бойся, говори, я поддержу тебя, — старший кладёт назад лакомство и ластится ближе, трётся недавно сладкой щёчкой о намджунову и чмокает быстро туда же. — Спасибо большое, — чмокает в ответ в макушку и продолжает, — Дело в том, что когда я был на учёбе, за некоторое время до моего выпуска на той самой шахте произошла утечка опасного газа. Там, где она была, находился мой отец и так вышло, что пришлось делать очень дорогую операцию по трансплантации лёгкого. Денег было на особо много, к сожалению, но выход был — пойти работать на шахту вместо отца, а нам сделают неплохую скидку. По итогу подготовка, операция, реабилитация и сейчас у него проблем быть не должно. Вскоре он прилетит в Корею и, надеюсь, у нас получится хоть как-то наладить отношения с работой. Думаю работать в своём родном городе, как думаешь? Пока старший слушал своего парня, то занесло его не по-детски. Он тут же растворился в этом глубоком голосе, сосредоточенном лице и его потоке мыслей. Суть-то до него дошла. Вроде. Поэтому, когда Джун обратился к нему, то он выпалил «Пожалуй, соглашусь с тобой». — Тогда я сейчас завтракаю и пойду домой, ладно? А вечером мы с тобой увидимся, хорошо? — О, большое спасибо, буду только рад, — Джин обнимает младшего за шею крепко и валится с ним на этом маленьком диванчике друг на друга, посмеиваясь чуток. — Тогда завтракаем и собираемся? — Ну… Ладно уж. Только ты мне хоть иногда пиши или звони, а то я со скуки помру. — Слушаюсь!***
…затаив дыхание в предверии, дальнейших слов, Джун слышит какое-то копошение по ту сторону провода. — «Тебя в целом. Знаешь, если ты меня снова оставишь, то я буду очень сильно злиться и разнесу всю Корею к чертям собачьим», — смеётся в трубку старший и подходит к окну, пытаясь увидеть своего парня, — «Кстати, обернись к моему окну, пожалуйста». Намджун послушно поворачивается и смотрит вверх, держа в руке у своего уха телефон. На одном из этажей в окно выглядывал его парень и посылал кучу воздушных чмоков, а парень сориентировался и ловил чуть ли не каждые из них. По итогу через три минуты они успокаиваются, а в трубки поговаривают «люблю», всё ещё смотря друг на друга через окно. Обменявшись улыбками, они решают дождаться вечера, ведь помимо их отношений есть и другие дела, которые они выполнят до встречи друг с другом. А сердца греет приятное тепло, которое разливается по всему телу. Н-да, любовь слишком занимательная штука. И, пожалуй, одна из самых лучших.