20 ноября 1915 года
Мой дорогой Блейн! Я думала, что проведу свои последние годы, навещая семью и мирно занимаясь своими делами. Как же я заблуждалась! Мои дни — сущая круговерть, состоящая из собраний управляющих в деревенской школе, Женском институте и Вестервилльской больнице. Твоя матушка думает, что я взяла под крыло слишком много организаций, и настаивает, чтобы я передала ей Вестервилльский госпиталь. Через мой труп! Кажется, она вовсе не считается с тем, что я не хрупкая старушка и более чем способна со всем справиться. Как тебе известно, Себастиан вернулся в аббатство с травмой головы. На этой неделе он начал работать медбратом в госпитале, развёрнутом в аббатстве. Порой из окна своей комнаты я вижу, как он во дворе помогает пациентам с протезами ног учиться ходить. Я никогда не считала Себастиана терпеливым и заботливым человеком. Война может творить странные вещи и менять людей самым непредсказуемым образом. Вкладываю фотографию Курта. Твоя матушка настояла, чтобы снимок сделали до того, как он отбудет в Лётный корпус. Одна копия вставлена в рамку и занимает почётное место на каминной полке рядом с другими снимками вестервилльцев, которые сражаются на войне. На прошлой неделе я попросила Куинн отвезти меня в Эксетер. Пока она была на собрании вязального кружка, я зашла в фотостудию. Проще простого оказалось заказать дополнительные копии фотографии Курта. Когда мне нужно, я могу схитрить! Хаммел регулярно получает письма от Курта, который теперь учится управлять самолётом. Вот уж точно меня ни за что не заманить ни в одно из таких приспособлений. Мне и на земле хорошо, благодарю покорно! После отпуска, который состоится в следующем месяце, Курт окажется в 22 эскадрилье, размещённой где-то на континенте. Возможно, тебе захочется узнать, что, если его эскадрилья будет находиться поблизости от тебя. Считаю дни (29) до твоего отпуска и возвращения в Вестервилль. Единственное, чего я жажду на Рождество, так это увидеть тебя ещё раз целым и невредимым. Я уже составила план, как предоставить вам с Куртом время наедине. Это элементарно! На этот раз я поистине превзошла себя. Купер и Эванс тоже приедут в увольнительную к Рождеству. А спустя несколько дней после Рождества Хаммел с миссис Хадсон планируют свадьбу. Обычно я не посещаю свадьбы слуг, но раз уж все жители Вестервилля будут дома, это настоящий повод для праздника. Я рассчитываю, что сопровождать меня в церковь будешь ты. Береги себя и благослови тебя Господь. С любовью, бабушка Блейн стирает со щеки слезинку. Бабушка пишет исправно каждую неделю. Он проверяет время (привыкнет ли он к наручным часам?) и убирает в чемодан кожаный бумажник с фото и письмо. Он слышит стук в дверь и отзывается: — Войдите. В комнате появились рядовые Ларсон и Моррис. — Лейтенант Андерсон, ваш чемодан готов? — спрашивает рядовой Ларсон. — Да, там столько бумаг, что на жизнь вперёд хватит, — кивает Блейн. Блейн отмечается в штаб-квартире и садится рядом с боевыми товарищами, чтобы узнать сводку с передовой. — Как вам известно, в последние несколько недель на линии фронта без перемен, — начинает собрание майор Эшмор, — Полагаю, у немцев тоже есть семьи, и они заняты планами по организации увольнительных к Рождеству. Блейн смеётся вместе со всеми. Он и вправду мечтал об отпуске, который состоится через пару недель. Это будет первый раз с начала войны, когда он вернётся в Вестервиль, и ему не терпится повидать семью… и Курта. — При этом, фрицы всё ещё на своих позициях в окопах, всего в нескольких ярдах от нас. Здесь уже состоялось два боя, и нельзя сказать, что не будет и ещё одного. Техобслуживание — вот ключевое слово для вашего пребывания на передовой в течение нескольких следующих недель. Вашим отрядам нужно будет ремонтировать, углублять, расширять и укреплять линию окопов. Кроме того, вы будете прокладывать новую колючую проволоку, ваш капитан располагает планами по позиционированию. На них отмечены новые стратегические районы, которые вполне могут стать ловушками для немецких солдат. Вопросы? В помещении воцаряется тишина. Блейн благодарит судьбу, что не предвидится боевых действий. — Восемь дней вы проведёте в окопе на передовой, а затем ещё четыре в лагере отдыха. У вашего капитана есть график нарядов. Блейн встаёт и забирает соответствующие документы у капитана Дюваля. Прочитав инструкции, дабы убедиться, что всё понятно, он отдаёт честь уходящему майору Эшмору. — Лейтенант Андерсон, мне нужно поговорить с вами, прежде чем вы отправитесь на фронт. Пожалуйста, присядьте, пока все не уйдут. Блейн снова садится, недоумевая, почему майор обратил на него внимание. Когда все остальные офицеры ушли, к нему подходит майор Эшмор. — Счастлив сообщить, что вас повысили, капитан Андерсон. — Благодарю, сэр! — выпаливает Блейн, обрадованный такой новостью. — Это вполне заслуженно, капитан Андерсон. Вы быстро прошли адаптацию после перехода из кавалерии в пехоту и на поле боя то и дело проявляли себя. — Благодарю, майор. Значит ли это, что меня теперь переведут из бригады? — Честно говоря, не знаю. Когда будете в увольнительной, вас уведомят. — Майор, если это непринципиально, я лучше останусь в этой бригаде. Мои солдаты много значат для меня и… — Понял, капитан Андерсон. А теперь вам стоит отправиться и отыскать своё подразделение на передовой. Блейн отдает честь майору. Выйдя из помещения, он обнаруживает капитана Дюваля, который ждал снаружи. — Поздравляю, капитан Коротышка! — Ты знаешь? — спрашивает Блейн. — Конечно знаю. У меня в кармане твой новый знак различия, а в чемодане — иголка с ниткой, — отвечает капитан Дюваль. Поднимается поток холодного ветра, и Блейн застёгивает верхнюю пуговицу своей тяжёлой шерстяной шинели. Он шагает следом за капитаном Дювалем сквозь подобный зигзагу лабиринт окопов, пока они не достигают передовой. Солдаты из подразделения Блейна ожидают его возле блиндажа. — На протяжении нашего пребывания на передовой военных действий не ожидается, — обращается Блейн к своим солдатам, — Будем как обычно заниматься техническими работами. В определённый момент мы пойдём поверху, чтобы проложить новую колючую проволоку. — Лейтенант Андерсон, сколько часовых выделит наше подразделение? — Теперь он капитан Андерсон, — вступает в разговор капитан Дюваль. Когда солдаты озадаченно смотрят на него, капитан Дюваль показывает солдатам новый знак различия и передаёт его Блейну. — Гип-гип ура! Гип-гип ура! — кричат солдаты. Они хлопают Блейна по плечу и обмениваются с ним рукопожатиями, прежде чем приступить к своим обязанностям.✩✩✩
Блейн откладывает ручку, снимает очки и трёт переносицу. Хотя он свободен от утомительного ручного труда, к его деятельности предъявляются разные требования — в основном это бесконечная бумажная волокита. В дополнение к общей военной бюрократии, он должен освоить ещё и постоянно растущий массив тактических и технических инструкций. Он понимает, что сейчас, когда он стал капитаном, этих обязанностей станет лишь больше. Он наливает себе чашку чая и открывает коробку с печеньем, которое испекла миссис Сильвестр и прислала вместе с последней посылкой. Он угощается парой штук, потому что скоро увольнительная, и он сможет пополнить свой запас лакомств. Ему не терпится снова повидать семью и впервые встретиться с Майклом Девоном. Но больше всего ему не терпится снова оказаться в объятиях Курта. Минуло шестнадцать месяцев с тех пор, как он в последний раз видел Курта, и время, которое они провели вместе, начинает казаться сном… хотя и очень приятным. Хотя они еженедельно обмениваются письмами, он жаждет увидеть Курта, прикоснуться к нему и восстановить их связь. Дело не в том, что его любовь угасает, потому что она кажется такой же сильной, как и прежде. Но ему нужно снова наполнить колодец воспоминаний — создать новые, которые он сможет прокручивать в памяти и лелеять, пока сражается на фронте. Капитан Дюваль входит в блиндаж, снимает перчатки и потирает руки, чтобы согреть их. — Там чертовски холодно, и сегодня ночью мы выходим в патруль к колючей проволоке. Парни пошли вздремнуть, прежде чем мы отправимся наверх. — Мы? Ты с нами пойдёшь? — Сегодня под моим началом работают два подразделения. Разумеется, я пойду с вами. Обязанности капитана не сводятся лишь к работе с документам и раздаче приказов. Иногда нужно подать личный пример. После двухчасового отдыха капитаны одеваются для ночной миссии. Блейн ничего не может с собой поделать и потирается щекой о шарф, прежде чем накинуть его на шею — в конце концов, Курт связал его вручную. Проверяет карман брюк, чтобы убедиться, что талисман-подкова при нём. Он застегивает пуговицы на шинели и надевает металлическую каску. Обувшись, они с Дювалем отправляются к своим отрядам. Холодна зимняя ночь, везде темно и сыро. Блейн снова чувствует прилив благодарности к отцу за то, что тот настоял купить пару хороших сапог перед отъездом на фронт. Рядовые из его подразделения несут мотки колючей проволоки, деревянные колья и другое необходимое оборудование. Капитан Дюваль сверяется со своей картой. — Лейтенант Дэвис, ваше подразделение установит здесь колючую проволоку. Когда закончите, возвращайтесь в окоп. — Есть, сэр! —отвечает лейтенант Дэвис. Капитан Дюваль продолжает: — Капитан Андерсон, ваше подразделение установит колючую проволоку в пятистах ярдах отсюда. Я пойду впереди. Блейн со своим отрядом тихо следуют за капитаном Дювалем, пока тот не останавливается. Рядовые начинают вбивать колья в мёрзлую землю и обматывать их колючей проволокой. Вдруг возле них раздаётся свист пуль. — Всем лечь! — приказывает Блейн. Все солдаты ложатся на заснеженную землю, дрожа от холода и страха. По прошествии пяти минут, в течение которых выстрелы не повторились, Блейн поднимает голову, чтобы посмотреть, есть ли раненые. Его сердце замирает, когда он видит руку капитана Дюваля, запутавшуюся в колючей проволоке и истекающую кровью. — Немедленно вызовите медиков! — отдаёт распоряжение Блейн. Двое рядовых быстро уходят, пригнувшись. Блейн подходит к колючей проволоке и обнаруживает, что капитан Дюваль в полубессознательном состоянии. — Капитан, не теряй сознание. Помощь уже в пути. Я не оставлю тебя здесь умирать! Вскоре прибывают медик с двумя санитарами. Массивно сложенный медик вынимает несколько резаков из своего аптечного ранца и быстро начинает освобождать капитана Дюваля. — Немедленно доставьте его на сортировочный пункт! Ему срочно нужна помощь, — рявкает медик на санитаров с носилками. Как только капитана Дюваля выносят из нейтральной зоны, Блейн выдыхает с облегчением — его друг благополучно выбрался. Обычно невозможно выпутать солдата из колючей проволоки так, чтобы тот не погиб под выстрелами немецких снайперов. Он смотрит на медика и спрашивает: — Как думаете, он выживет? Медик кивает: — Он скверно ранен в руку, но пока в рану не попала инфекция, с ним всё будет в порядке. Кроме того, у капитана вывихнуто плечо. Врачи на сортировочном пункте с этим разберутся. — Вы спасли ему жизнь. — Это всего лишь моя обязанность, капитан, — слабо улыбается медик. — Как вас зовут? — спрашивает Блейн. Он хочет отметить в своём отчёте помощь этого солдата. — Сержант Карофски.✩✩✩
Остаток работ по обустройству окопов проходит быстро. Нужно заполнить документы, и теперь, раз капитан Дюваль ранен, Блейн становится капитаном обоих отрядов. Большую часть времени Блейн даже не знает толком, что делает, но ради него солдаты работают усерднее, чем когда-либо. Как только прибыли свежие войска, Блейн ведёт своих солдат через лабиринт окопов до тех пор, пока они не достигают лагеря отдыха. Первым делом Блейну хочется привести себя в порядок. На передовой он обходился мочалкой и холодной водой, но он всё ещё чувствует себя грязным. Он берёт свои туалетные принадлежности и полотенце и направляется в сарай, переделанный под купальню. Внутри три больших деревянных бадьи, наполненных исходящей горячим паром водой. Каждая из них вмещает четверых солдат. Когда Блейн пристраивается к очереди, солдаты выталкивают его вперед. По свистку выходят те, кто уже искупался, Блейн снимает форму и вешает её на ближайший крючок. Он осторожно погружается в ванну и вздыхает, чувствуя, как горячая вода обволакивает тело. Он намыливает мочалку и трёт тело, пока его кожа не становится розовой. — От вас пахнет прям как от моей зазнобы, — говорит рядовой Ларсон. Блейн покрывается румянцем, понимая, что солдаты в ванне чувствуют аромат лавандового мыла. — Так и задумано, — замечает Блейн. — А вас дома ждёт любимый человек? — спрашивает рядовой Ларсон. — Может и так, — отвечает Блейн с застенчивой улыбкой. — Держу пари, ваша избранница красавица. Мужчинам вроде вас всегда такие достаются, — произносит рядовой Моррис. — «Прекрасный» — таким словом я бы описал своего любимого человека, — отвечает Блейн. Образ чудесного лица Курта всплывает в его сознании. «Прекрасный» — всё же не достойно Курта. «Безупречный», «ошеломляющий», «очаровательный» и «притягательный» — ещё несколько понятий, которые приходят Блейну на ум. Звучит свисток, означающий, что мытьё окончено. Блейн неохотно выбирается и быстро вытирается, потому что зимний воздух очень холодный. Он надевает свежевыстиранные трусы. Курт был прав, он понимал, что Блейну понадобится столько пар белья. Блейн мысленно делает пометку, что нужно придумать, как бы отблагодарить его за совет. Одевшись, Блейн направляется в палатку, в которой организована столовая, ужинать. Он терпеть не может консервы «Маконочи», напичканные нарезанной репой, морковью, картофелем и маленькими кусочками странной говядины в жидком бульоне, но ими хотя бы можно наполнить живот. Он уже составил список любимых блюд, которые миссис Сильвестр приготовит, когда он приедет в увольнительную в Вестервилль. Блейн как следует выспался за двенадцать часов — койка тут намного удобнее, чем то, что ему пришлось перенести в окопе на передовой. Одевшись и быстро позавтракав, он отправляется в здание офицерского корпуса, чтобы сдать документы. — О, капитан Андерсон. Рад, что вы пришли, — приветствует его майор Эшмор. — Есть ли какие-то новости о состоянии капитана Дюваля? — спрашивает Блейн. С тревогой он ждёт известий о здоровье друга. — Капитана Дюваля освободили от колючей проволоки достаточно быстро, чтобы избежать заражения. Его отправили обратно в Блайти, выздоравливать. — Слава богу, — отвечает Блейн. — Я не по этой причине хотел вас увидеть. Меня впечатлило то, как легко вы взяли на себя командование на передовой взамен капитана Дюваля. Солдаты уважают вас и сразу принимают вашу авторитет. Бригадный генерал одобрил вас на пост капитана этого отряда на постоянной основе. — Благодарю, майор Эшмор, — отвечает Блейн. Внутри у Блейна всё переворачивается. Ему хочется остаться с солдатами, с которыми сражался бок о бок больше года. Мечта исполнилась, он остаётся со своим отрядом. — Только есть одна небольшая проблема. Поскольку капитан Дюваль выбыл из строя, в обозримом будущем вы понадобитесь мне здесь. Вам придётся отложить свой отпуск до тех пор, пока я не найду офицера себе в помощь. — Есть, сэр, — как можно покорнее отзывается Блейн. Майор Эшмор продолжает: — Знаю, что вам нужен перерыв, и вы заслуживаете поездки домой. Думаю, как и все мы. Я повсюду ищу помощника, но безуспешно. Все отряды перегружены из-за того, что офицеры уходят в отпуска, чтобы попасть домой в рождественские и новогодние праздники. — Я понимаю, майор Эшмор. Многие из моих солдат ещё не были в увольнительной. Я сделаю всё возможное, чтобы сохранить боевой дух в канун Рождества. Пожалуйста, дайте мне знать, если найдётся офицер вам в помощь. Мой брат и другие вестервилльцы приедут в отпуск на Рождество. — Я все ещё в поисках, но не питайте особых надежд, — отвечает майор Эшмор, — Королевская армия и так уже на пределе.✩✩✩
Блейн открывает свой чемодан и достает рождественский подарок, который смастерил для Курта. Ничего особенного, но это самое лучшее, что он вообще смог сделать в таких обстоятельствах. Он нашёл пустую гильзу и сделал на ней гравировку так, что та превратилась в произведение искусства. Последние несколько месяцев, находясь в лагере, он тщательно работал над ней каждую ночь. На гильзе он выгравировал маргаритки, потому что это любимые цветы Курта. Он надеется, что однажды её будут использовать как вазу, и он сможет обеспечить Курта бесконечным количеством маргариток, чтобы наполнить вазу. Снизу и сверху он нанёс непрерывный узор, такой же как и на их кольцах-обещаниях. Блейн понимает, что работа не идеальна, но надеется, что Курт оценит вложенные чувства. Он заворачивает гильзу в бумагу для армейской почты. Он хотел бы преподнести подарок лично, но теперь этот план рухнул, когда он стал заместителем капитана Дюваля. Блейн садится за стол и достаёт канцелярские принадлежности и ручку. Сегодня вечером ему нужно написать множество писем, но начнёт он с самого важного. Мой дорогой К. Пока не открывай посылку — в ней твой подарок к Рождеству. Ты сейчас недоумении, почему я отправил его по почте, а не вручил лично. У меня довольно неприятные новости — мой отпуск на родину в этом месяце отменили. Недавно меня повысили до капитана, чему я очень рад. Мне так хотелось лично сообщить тебе эту неожиданную, но приятную новость. Однако судьба распорядилась иначе. На прошлой неделе мы стояли на передовой в окопах. Однажды ночью мы устанавливали новую колючую проволоку в нейтральной зоне. Капитан Дюваль был ранен пулей и сам попал в колючую проволоку. Нам удалось освободить его, но он вывихнул плечо и получил ранение в руку. Сейчас он возвращается в Англию, чтобы пройти операцию и восстановление. Я занял его позицию в бригаде. Поскольку в этом месяце нет других свободных капитанов, которые могли бы меня заменить, мне сообщили, что мой отпуск на родину отменяется. Я нужен здесь, и не могу это оспорить. С тех пор, как я узнал, что мой отпуск отложен, каждую ночь я зарываюсь головой в подушку и плачу. Как нечестно, что я не могу вернуться домой, проведя больше года в боях на континенте. Нечестно, что я всё ещё не повидал Майкла Девона. Но самое главное, нечестно, что мои мечты провести с тобой время, показать силу моей любви к тебе, растаяли в воздухе. Стоит мне закрыть глаза ночью, как я понимаю, что, скорее всего, не увижу тебя до окончания войны. Но когда это случится? Это будет нескоро. Обе стороны застряли в окопах и очень мало продвигаются вперёд. Не понимаю, каким образом союзные войска или немцы одержат окончательную победу. Ситуация безнадежна. Я бы хотел, чтобы письмо было наполнено хорошими новостями и пестрело забавными историями из моей повседневной жизни. Но К., моё сердце так неистово болит! Пожалуйста, напиши мне поскорее и утешь меня. Скажи, что любишь меня, скажи, что будешь ждать меня. Но, прошу, расскажи мне о своих мечтах о нашем будущем. Твои слова, полные любви, и мечты помогут мне пережить этот кошмар войны. Люблю тебя бесстрашно и навсегда, Б. Целую.