Разбуди меня на закате мира.

Свет, камера, мотор!

— И как долго тебя не будет на этот раз? — Вань Инь лёгким движением снимает очки в тонкой оправе и устало прикрывает глаза, массируя веки пальцами.       Голос на той стороне раздается с лёгкими помехами и сквозит разочарованием в жизни и такой же усталостью, с нотками нежности. У Вэй Ина очередные съёмки и дома он теперь бывает реже, чем сам Цзян Чэн. В их квартире больше не пахнет яблоками и не слышится лёгкий напев очередной попсовой мелодии. У Вэй У Сяня главная роль в дораме по известной новелле и в качестве партнёра по кадру бывший, с которым они разошлись полюбовно. Лань Ванцзы понимающе отнёсся к его решению и сам признался, что отпустило, но Цзян Чэн все равно продолжает ревновать. — А-Чэн, мне правда жаль, — голос у У Сяня сонный, но все такой же теплый и чарующе уютный, пусть телефонные помехи и искажают его почти до неузнаваемости — У нас тут ЧП небольшое, но завтра снимаем последние сцены с детьми и я даже смогу успеть к ужину. — Только не торопись, как в прошлый раз. — фыркает Вань Инь и щелкает кнопкой на электрическом чайнике. Голубая подсветка освещает полутемную кухоньку, играя бликами на усталом лице — Сычжуй спрашивал, когда ты приедешь. У него кажется проблемы... Опять. — Надеюсь, он оправится — понуро отвечает Вэй Ин и шуршит чем-то на фоне. Они стараются не упоминать тот случай, но напряжением между "протеже" У Сяня и их племянником можно воздух резать. Глупые дети.       Они прощаются немного скомкано, потому что Вэй Ин вырубается на ходу от усталости, а Цзян Чэну тоже не помешает выспаться. Вот только он снова садится на диван в гостиной с гитарой в руках и оставляет чай остывать на кофейном столике. У него идея в голове не может принять единой формы и от того раздражение на самого себя растет в геометрической прогрессии. Он вспоминает сочувствующий взгляд Сиченя и как Хуайсан подсовывал ему мятные леденцы на перерывах между записями. Вспоминает, как все еще робкий Вэнь Нин категорично выгонял его со студии и сидел в кафе напротив, пряча скучающий взгляд и неловкую улыбку за чашкой латте с карамелью. Мужчина делает пару заметок на нотных листах и кое-как добирается до кровати, почти сразу погружаясь в сон. На часах уже два ночи и времени на сон остаётся катастрофически мало. *** — Давай немного отдохнем и ещё раз прогоним вторую часть — выдыхает старший Лань глядя на хмурое лицо Цзян Чэна и откладывая в сторону флейту.       На его фоне Хуайсан разминает уставшие кисти рук и, со страдальческим стоном, падает на пуфик в углу студии, укладывая на колени скрипку и проверяя натяжение струн. У него снова проблемы с коленями, но Нэ на это лишь бурчит и переводит тему на старшего брата и его адские "тренировки". Вэнь Цюнлинь встает из-за ударных и проходя мимо мажет взглядом по напряженной фигуре гитариста, а после уходит к автомату за чаем для всех. У каждого проблем по горло и выше, хоть вешайся, хоть прыгай, но до дедлайна всё меньше и меньше, а идея все ещё крутит хвостом и противно хихикая убегает куда-то на подкорку сознания.       Вань Инь садиться на кожаный диванчик и достает из рюкзака блокнот с лотосами на обложке (подарок от Яньли на прошедшее Рождество). Лань Хуань садиться рядом, с интересом заглядывая через плечо товарища. У того скачущий почерк и множество карандашных заметок, бумага потерлась от ластика и шарошки на ней такие заметные. Цзян Чэн ничего не говорит, начиная отбивать ритм по страницам ластиком на карандаше, тихо проговаривая про себя основные моменты. В другом углу студии Нэ Хуайсан подыгрывает щёлкая пальцами и легко улыбаясь. Вернувшийся Вэнь Нин ставит на небольшой столик поднос на котором четыре стаканчика с ярким малиново–мятным ароматом и улыбаясь берет один и относит к благодарно смотрящему ему в глаза Хуайсану. Сичень смотрит на младших и только тихо посмеивается, грея руки о кружку с нарисованным на неё белым кроликом. Вань Инь наконец-то отрывается от записей и вид у него так себе. Лань Хуань думает, что тот слишком много на себя берет. Нэ и Вэнь считают, что им всем пора в отпуск. А Сам Цзян Чэн просто не может сосредоточиться. Вэй Ин писал, что приехать так и не получится, прости, но потом обязательно. И вроде бы мужчина уверен в своем партнёре, но ревность и комплексы сгрызают заживо. — Может... в Тяньцзинь — неожиданно предлагает Сичень и ловит удивленный взгляд гитариста. Да А-Чэн, не только у тебя там на съемках пропадает близкий сердцу субъект и вообще, мне на твоего суженого жаловались, мол, совсем раскис. — Я всеми руками за! — неожиданно бодро отзывается Хуайсан, а Вэнь Нин только скрывает тихий смех в чашке, но глаза выдают его с головой.       Спонтанные решения стали их традицией. Вроде бы за пять лет совместной работой пора бы и привыкнуть, но как-то не хочется вовсе. Они настолько чужие и разные, что странно подумать, как вообще встретились. Но у каждого проблем по горло, любовь к музыке в жанре фолк и до странного связанное красными нитками общее прошлое. Цзян Чэн думает, что благодарен Богам за такой подарок. Вань Инь прячет мягкую улыбку в уголках губ и наконец поднимается с диванчика, оставив пустую чашку на кофейном столике.       На том конце студии мученик кряхтя поднимает свою тушу с пуфика и ворча снова берет в руки скрипку, укладывая смычок поверх струн. Вэнь Цюнлинь берет в руки барабанные палочки, а Лань Хуань крутит в руках флейту и, поднеся её к губам, выдыхает немного резкий и игривый звук. Ему вторит перебор гитарных струн.       Кажется, все действительно идёт как надо. ***        У Вэй Ина все из рук валится и улыбка какая-то не такая. Каст смотрит на него с сожалением, а дети, играющие вместе с этим улыбчивым дядей на одной площадке вот уже три месяца к ряду, цепляются за его руки и все спрашивают, почему он такой грустный. Мужчина треплет их по волосам и говорит, что все на самом деле хорошо, просто он немного устал. Они все, если честно устали. Поломка оборудования и растяжение ноги у Лань Ванцзы позитивного настроя как-то не добавляют. Сам Лань Чжань смотрит на У Сяня с жалостью и то и дело проверяет телефон, хотя раньше за этим замечен не был, но Вэй Ину как-то все равно.       Он скучал. Хотелось домой, к вредному и ворчливому Цзян Чэну. Чтобы обнять его крепко и зарываться пальцами в отросшие волосы. Чтобы варить по утрам кофе, делать из сочных яблок "кроликов" и дразниться. Чтобы слышать переливы гитары и хриплый голос любимого человека, не искаженным телефонными помехами, а живым и реальным. У Вэй Ина все валится из рук, но на фоне развернувшихся проблем никто не смеет его винить. Режиссер только сделал пару замечаний, да отпустил с миром по ветру, пока мастер разбирался с поломанной техникой.       У Сянь осматривает свои красно-черные одежды и думает, что на выходных отыграется по полной. Они почти досняли последние серии и две недели отдыха им обеспечены по заверениям высших лиц, пускай и верится в это с огромным трудом. У Сянь играется с прядями парика и уходит в себя настолько, что когда на него с разбегу напрыгивает нелегкая тушка неопознанного объекта, то он чуть не заваливается назад вместе с неожиданно знакомой ношей. От неё пахнет кофе и немного жасминами и Вэй Ин думает, что перетрудился и уже ловит реалистичные глюки. — Вэй-сюн, ну что ты, будто сам не свой! — Хуайсан отлипает от У Сяня и улыбается хитро и с неким превосходством. Вэнь Нин за его спиной легко машет рукой и улыбается не менее тепло и хитро, чем скрипач. —Как вы тут вообще оказались? — смеется Вэй Ин, стискивая друзей в объятьях, все еще пытаясь осознать происходящее. Если эти двое здесь, значит... — Он в соседнем павильоне — подтверждает его догадки Цюнлинь и сердце У Сяня пропускает удар — Он очень смущен, зол и немного устал.       Оставив друзей на попечение одного из менеджеров, Вэй Ин едва не срывается на бег. Он здесь. Он так близко. Это реально. Он находит Цзян Чэна в одном из отведенных под отдых отсеков и словно в воду с головой кидается к нему на шею. Вань Инь кроет его нецензурной бранью, но сам прижимается ближе, целуя в висок и позволяя сорвать с собственных губ мимолетный поцелуй. — Вы надолго? — это единственный вопрос волнующий обоих здесь и сейчас. Кровь приливает к щекам и руки чуть дрожат от возбуждения. — У нас есть полтора часа, пока Сичень прикрыл наши задницы — фыркает Цзян Чэн, воспоминая наигранное недовольство товарища и позволяя утащить себя в сторону трейлеров главного состава.       Полтора часа не так уж и много, но сейчас это гораздо лучше чем ничего, правда?