Чертовщина

Топ-3

      Оставшееся время до синкансена Ойкава решил скоротать в ближайшем к вокзалу торговом центре. Обида на Ивайзуми, который отказался ехать с ним из-за каких-то там гипотетических дел, здорово мешала получать удовольствие от долгожданной поездки в Токио. Ойкава бесцельно слонялся по забитым посетителями этажам, нигде надолго не задерживаясь, невнимательным взглядом скользя по ярким витринам. Гвалт, присущий всем торговым центрам, стоял неимоверный, хотелось поскорей вернуться домой: в одиночку поездка показалась не такой веселой и интересной, какой могла бы быть в компании.       Ойкава раздраженно расфыркался, мотая головой, на что он вообще рассчитывал, приходя сюда один? Он уже собирался возвращаться к эскалаторам, чтоб отправиться на выход, когда в бок влетел незамеченный посетитель. Высокий, спортивно сложенный и жесткий, словно вместо мышц состоял из сплошных стальных канатов.       Вскрикнув от неожиданности, Ойкава с тяжеленной тушкой парня на себе приземлился на четвереньки и спешно откатился в сторону, настороженным взглядом впиваясь в подвижное и очень виноватое лицо. Смутно знакомое лицо.       – Прости-прости, приятель! Я тебя совсем не заметил! – зачастил парень, подползая ближе. – Ты не ушибся? Не ударился? Нигде не больно? Прости, я не хотел!       Яркие глаза просканировали Ойкаву на предмет повреждений и зацепились за компрессионный наколенник, который тот не снимал даже в промежутках между тренировками.       – Охо-хо, у тебя травма? Все в порядке? Ты не ушиб колено? Ну что ты молчишь?!       Быстрый говор, светло-карие, почти желтые глаза и явная осведомленность в видах наколенников расшевелили память Ойкавы. Бокуто Котаро. В пятерке лучших доигровщиков по версии молодежных спортивных журналов. В тройке самых сексуальных волейболистов, по версии Ойкавы Тоору.       – Ну что ты? – выдохнул парень, придвигаясь вплотную.       План в голове созрел мгновенно, стоило горячей ладони сжать бедро. Ойкава картинно застонал, откидываясь на локти и прикрывая заблестевшие от предвкушения глаза. На такую удачу он и не рассчитывал.       Не говоря больше ни слова, Бокуто поднял на руки Ойкаву легко, словно пушинку, хотя Ойкава тот еще здоровый конь, конечно, и отнес к ближайшей скамейке.       Слава богу, ничего и вправду не болело, кроме начавшего ныть синяка, который намечался на коленной чашечке от удара об пол.       Бокуто стянул наколенник и принялся осматривать колено, и вот тут приходилось сдерживаться, чтоб наигранный болезненный стон не перешел в стон удовольствия: большие горячие руки бесцеремонно ощупывали каждый миллиметр ноги, то и дело срываясь к самой кромке шорт, на нежную кожу внутренней стороны бедра. Ойкава кусал губы, до скрипа вцепившись в край скамейки, а Бокуто раз за разом бросал на него темный взволнованный взгляд, не прекращая спрашивать:       – Больно, да? Очень больно? Может скорую?       Парень сжал ладонью икру, вышибая задушенный вздох, второй ладонью вцепился в здоровое колено и неизвестно как, в мгновение ока между двумя ударами сердца оказался меж разведенных ног Ойкавы. Тот закусил губу, выдавая себя с потрохами. Взгляд Бокуто потемнел сильнее, а обжигающе горячие пальцы почти больно вцепились в плоть, неосознанно раздвигая ноги еще сильнее.       На них уже начали оборачиваться, но Ойкаве было откровенно плевать, по взгляду парня было видно, что тот раскусил игру и теперь намеревался то ли наказать перепугавшего его обманщика, то ли вознаградить за то, что его волнения оказались беспочвенными.       Ойкава под тяжелым испытующим взглядом медленно протянул руку и зачесал выбившиеся из забавной прически пряди назад. Бокуто от неожиданности прикрыл глаза и едва не заурчал: таким приятным и многообещающим показался этот жест.       Ойкава сглотнул, парень подставлялся под невинные поглаживания, сам неспешно водя пальцами по покрывшейся мурашками коже ног, и тихо постанывал сквозь зубы.       – Вы тут потрахайтесь еще! – грубо крикнула в их сторону проходящая мимо иностранка.       Окрик вырвал обоих парней из наваждения. Ойкава от неожиданности попытался свести ноги, но сумел только сжать бока не успевшего выбраться Бокуто. Тот охнул, потерял равновесие и упал с затекших коленей прямо на Ойкаву, утыкаясь носом в живот, а подбородком…       Ойкава застонал сквозь зубы и с силой вцепился пальцами в лохматую шевелюру, в попытке отодвинуть обладателя острого подбородка от паха.       – Прости-прости, я не нарочно, – повинился тот, хотя в глазах, в отличие от голоса, не было ни грамма раскаяния.       Он оценивающе оглядел Ойкаву, пожевал губу, серьезно над чем-то задумавшись, и что-то решив для себя, солнечно ему улыбнулся.       – У меня дома есть отличная заживляющая мазь. Если ты не торопишься, – горячий, темный взгляд снова прошелся по всему телу, задержавшись на пострадавшей коленке и бугре в паху, – мы бы могли зайти ко мне.       Ойкава закатил глаза, чувствуя дрожь от гуляющего по телу голодного взгляда.       – Я не хожу в гости к незнакомцам, какие бы чудодейственные мази они не предлагали.       – Ну, так будем знакомы, меня зовут Бокуто Котаро!