Педофил-романтик

Любой человек в нашей жизни появляется именно тогда, когда мы больше всего в нем нуждаемся. Ничто не случайно, случайностей в нашей жизни как таковых нет. Всё что происходит не просто так, у всего есть определённая цель, вот только человеку решать, как её достичь. У Чимина не было мечты вселенского масштаба, он не хотел быть суперзвездой, получить в наследство миллионы, не хотел быть тем, кто привлекает внимание, не хотел быть тем на кого все смотрят и лелеют, как этого желают другие. Чимин ещё с детства хотелось прожить жизнь, как в книгах, истории которых так глубоко засели в сердце. Тихо, размеренно, нежно переступать с одной ступеньки на другую, двигаться по направлению дороги под названием «Судьба», не сворачивать с неё и верить в то, что на ней однажды появиться человек способный каждый день дарить удушающие сердцебиение от которого потом краснеют щеки, хочется закрыть глаза ладонями, прятать в них глупую влюбленную улыбку, а человек напротив подойдёт и скажет «Я так долго ждал тебя». Чимин продолжал верить. Ему ничего в жизни больше не нужно, кроме одного того, кто сможет дать все. Ждать пришлось долго и мучительно, совсем не так, как в книгах. Жизнь не началась ярко и счастливо и даже не продолжилась, одна напасть за другой, следом летальный исход. Не так ему хотелось, совсем не так. А хуже было то, что поддержки было ждать неоткого. Никто не знал кто такой Чимин и никому он был не нужен, как самому себе. Казалось, что на нем тёмная печать не позволяющая другим его увидеть, будто он пустое место, но тот день, когда один невысокий парень укутанный в пальто, в очках с чёрной оправой, что вечно съезжают вниз, увидел его и протянул руку, показался ему тем, кто не появился случайно. Он мог пройти мимо, или вообще не появиться в этом парке, однако он был настоящий, его руки были тёплыми, от него пахло настоящим мужчиной, с сильным духом и высоким статусом в обществе, а ещё Юнги пах домом, той самой уютной атмосферой, которую не с чем не спутаешь. В тот момент он искренне в нем нуждался и кажется звезды услышали его робкий шёпот. Сейчас он пахнет также. Только ярче. Горячая ладонь на боку не даёт забыть о его присутствие, тёплое дыхание скрывается за ушком и едва щекочет кожу, грудь соприкасается со спиной даря мелкую вибрацию по всему телу, а потом исчезает, чтобы снова вернуться через несколько секунд. У Чимина подрагивают ресницы, а уголки губ приподнимаются сами собой, обнажая ровный ряд зубов. Он глубоко вдыхает запах наполнивший комнату, приятные нотки от постельного белья, мятно-лаймовый шлейф от шампуня, что тянется от волос спящего блондина. Не долго думая он переворачивается к нему лицом и прижимается прохладным носом к шее. Чистая гладкая кожа, без примесей запахов туалетной воды и геля для душа, светлая и тонкая, настолько что повернув голову под нужным углом можно увидеть силуэты костей. Чимин захлебывается в эстетике, смотря на своего спящего Хёна, жмется к нему котёнком совершенно забывая, как будто бы и не было, о том, что смертельно болен. Спокойный и долгий сон мне только снится. Тяжесть поселившаяся в груди не даёт спокойно сомкнуть глаза, расслабиться и даже факт того, что Чимин наконец-то рядом, тихо сопит под боком не внушает мне вселенскую радость и покой, ведь я могу потерять его, больше не увидеть, не услышать и даже фотографии в телефоне не заполнят боль, которая окутает сердце и навсегда закроется ото всех. Сон меня утянул в свои объятия только к утру. Не проспав дольше четырёх часов я чувствую, как маленькое тельце двигается и холодный кончик носа свидетельствует о том, что он лёг ко мне лицом. Гробовая комнатная тишина позволяет мне услышать, как тяжело он дышит, как причмокивает губами что-то тихо нечленораздельно шепча. Такой крохотный, что никакие непотребства в голову даже и не лезут, хотя вот он, только руку протяни, он не откажет, испугается, но пойдёт на поводу чувств и отдастся мне, не подумав о том, что его любимый Хён совершит преступление. Я не могу перешагнуть через свои принципы, даже по его согласию, он ещё ребёнок и не понимает всей ответственности, которая лежит на моих плечах. Поэтому довольствуюсь малым, но даже лёгкого поцелуя в губы мне хватает, чтобы умереть и возродиться снова. Окончательно я просыпаюсь, когда чувствую дыхание на своих щеках, значит он совсем рядом и мне даже не нужно открывать глаз, чтобы поддастся вперёд и легонько клюнуть его в губы. Один раз, дважды, трижды, пока Чимин не начинает тихонько смеяться. Он издает какой-то нечеловеческий звук и закрывает лицо ладошками, после чего фыркает и прячется в ворохе подушек и одеяла. — Ты не спал все это время, да? — из под одеяла раздаётся хрипловатый голос. Я потягиваясь и расправляю руки в разные стороны, чтобы окончательно прогнать сон, а после подминаю лежащие тело рядом под себя, забрасываю все имеющие конечности и целую в ушко. — Я был где-то параллельно между сном и реальностью. — Чимин выглядит ещё мягче, чем сидящий днем в нежных свитерах и с котом на руках. Хочу видеть его целиком, каждый кусочек недавно проснувшегося тела. Лениво веду рукой по одеялу и зацепившись за краешек медленно стягиваю ткань. Взгляд падает на хрупкие плечи, так некстати прикрытые футболкой, спускается на хорошо виднеющуюся талию, сочные бедра, по которым я бесстыдно провожу рукой. Не позволяю себе долго задерживать взгляд на самой аппетитной части тела и облизнувшись веду рукой к открытым участкам смуглой кожи ног. Чимин лежит неподвижно удерживая в руках подушку за которую успел ухватиться и кусает кончик большого пальца. Наклонившись ближе, я беру его запястье и отрываю от губ, которые в следующую секунду накрывают своими. Лениво переминаю, ласкаю языком и с глухим чмоком отстраняюсь, чтобы после увидеть румяные щёчки и узкие от смущенья глазки. Я целую снова и снова, дразню, а все ещё сонный Чимин тянется вперед не в силах лишать себя удовольствия. — Ну Юнг-и-и. — тянет он и дует губки, а бровки сводит к переносице, создавая своеобразный домик. Я запускаю ладонь в его персиковые волосы, которые действительно пахнут персиком и чуть-чуть ванилью, такие мягкие. Чимин льнет к руке подобно котёнку, утыкается в неё носом-кнопкой, а после оставляет поцелуй в центре ладони, касается губами несколько раз и расплывается в утренней блаженной улыбке. — Вставай Чимин, сегодня нас ждут дела. — говорю я давая ему пространства окончательно выбраться из одеяла и встать. — Иди в душ первым, а я пока приготовлю завтрак. Надевая домашнюю футболку и спортивные штаны я все ещё чувствую его пристальный взгляд прожигающий спину. Поворачиваюсь и вижу, как он мнется у двери, комкая в руках одежду, прикусывает губки, будто хочет что-то сказать или спросить, но очевидно стесняется. Не желая долго его мучить, а преодолеваю расстояние длинною в пару метров и обняв за хрупкую талию, чмокаю в губы. — Чимин-а, все хорошо. Ты что-то хочешь спросить? — он опускает голову и сильнее сжимает в руках ткань, а после вздыхает, как будто свалил тяжкий груз со своих плеч и расстался чувством страха. — Я...бы... Я бы хотел... — мелкая дрожь во всем теле видна невооружённым глазом. Поэтому я прячу его ладошки в своих руках и подношу к губам, нежно касаясь горячей кожи. — Хён-н... Хён, давай примем ванну! — щеки Чимина залило алым, а глаза испуганно забегали от столь интимного предложения, но спешить опровергнуть свои слова он не пытается. Усмехнувшись внезапному предложению я мельком смотрю на настенные часы, где маленькая стрелка уже указывает на восемь. И вроде бы дел много, записи в больницы назначенные на десять утра, мой незаконченный проект, который должен быть с утра пораньше доставлен в офис. Но как отказать Чимину, который буквально нуждается в заботе и ласке. Даже больше обычного... Меня не посещают пошлые и извращенные мысли, я осознаю тот факт, что мы будем находиться в ванне обнаженными, но почему-то смотря на него сейчас, сонного, с красными щечками и следом от подушки, взъерошенными волосами и запахом утра, я желаю его только обнимать и дарить тот уют, о котором он раньше и не мечтал. А ещё я боюсь, боюсь отказаться, а потом жалеть, что не выполнил его маленькую просьбу, а извиниться будет уже поздно, ведь он... — Как пожелаешь. Не дав ему осознать свой ответ, я тяну его за руку в белоснежную комнату, по дороге рисуя картинки ещё более красных щёк и смущенный бубнешь. — Вода не очень горячая? — моё тело погруженное воду нежится от приятного тепла со всех сторон. Тело Чимина прижатое к моей груди греет в разы лучше тёплой воды с душистой пеной. Я специально добавил её больше обычно, чтобы Чимину было более комфортнее, он и так до ужаса горит от смущения, но не уходит, ничего не говорит и кажется просто...наслаждается таким положением. Однако не может свыкнуться с мыслью, что мы обнимаемся без всех имеющихся слоев одежды. — Нет. — он мотает головой и проводит рукой по пузырькам сиреневой пены, сгребает её немного себе в ладошки и поднося ближе к губам сдувает, наблюдая, как мыльный раствор разлетается в воздухе. Я помню, как когда-то делал подобное в детстве, помню как мама устраняла мой потоп с пола, как мы смеялись, когда я пытался помочь, но лишь усугублял положение. Ванна всегда дарила мне чувство покоя, она фантастически умела снять любое напряжение, на физическом или эмоциональном уровне. Надеюсь Чимину сейчас действительно хорошо. Чимин не знает куда себя деть, это ярко видно по тому, как он перебирает руками, загибает пальцы, опускает в воду, а через секунду снова поднимает, неловко двигает телом, пытаясь найти удобное положение, менее неловкое. Я хрипло усмехаюсь и он замирает. — Что-то не так, Чимин-и? — я кожей чувствую, как в нем поднимается температура, как дрожь пробегает по телу. Это сводит с ума. — Тебе... — Нет, Хён, все хорошо! — он резко поворачивается в пол оборота, слегка расплескав воду у бортиков. Касается мыльной ладошкой моей груди и я чувствую, как он начинает медленно двигать ею, но глаза не опускает. Смотрит прямо на меня, зашуганно и совсем не расслабленно, скорее напряжённо. — Просто я... Знаешь, Хён я... — Мини. — услышал милое прозвище, что сейчас его полностью олицетворяет и это факт, он задерживает дыхание и невольно проходится ноготками по моей груди. Нет, я не верю, что это ребёнок сама невинность! Так соблазнять человека - это преступление! Эта горячая розовая кожа, эти пухлые сочные губки, глубокие вздохи, невинный взгляд котёнка, прикосновения. Как он не понимает, что я живой организм, который способен сделать все что угодно, когда рядом, так близко с тобой человек, которого ты желаешь. Со всех всевозможных смыслах! — Всё хорошо. — я касаюсь румяной щёчки и нежно вожу пальцем от скулы до виска, после завожу руку за шею и легонько поглаживаю, как котёнка, за загривком. — Иди ко мне. — Чимин преданно льнет ближе укладываясь головой на мою грудь, прижимается горячей щечкой пытаясь восстановить нормальное дыхание. Я вижу, как его постоянно что-то гнетет, каждый день есть то, о чем он будет переживать, загоняться, даже из-за маленькой мелочи. Ломать голову, как сказать мне что-то, объяснить порыв желаний, или просто попросить. У него нет лёгкости на душе и я не понимаю, как объяснить ему, доказать, что все хорошо, что не нужно больше переживать, что ему не придётся вернуться в детдом, к приемным родителям, что все проблемы решаемы и я найду способ, как раз и навсегда вылечить его, что рядом со мной безопасно. Я крепче сжимаю его в руках, поглаживаю слегка напряженную спину, провожу ладонью по гладким лопаткам и выпирающим по звонкам, автоматически делая в голове пометку откормить его. Кажется, что ему нет и шестнадцати. Порой представляю, что он даже не человек, а маленький комочек энергии, ярко золотистый, которого нужно оберегать от серой городской массы, заботиться, пока он не осознает и не поймёт, что можно не просто существовать, но и жить, да так, чтобы каждый день улыбка сама собой играла на губах. — Чимин-а, хочешь кое что покажу? — Что? —подняв голову с груди смотрит на меня полузакрытыми глазами, будто только проснулся. — Хочу, чтобы ты кое что прочувствовал. — большие глазки забегали в разные стороны, но не от страха, скорее от любопытства. — Сядь ко мне лицом и закрой глаза. — Но я...ммм. Хён..? — Мини, верь мне. Скрывая свое смущение за опущенной головой, он медленно поворачивается ко мне, жмется к стеночке не зная, куда деть ноги, но я делаю все вместо него. Ласково касаюсь ступней, веду рукой вверх к коленям, добираюсь до бёдер, чувствую, как напрягаются мышцы под ладонями, но не останавливаюсь, веду выше и наконец смыкаю руки у талии, после чего плавным движением рук приподнимаю его и сажаю на свои бедра. Так близко, что искры перед глазами пробегают, а тело соответствующе реагирует, особенно паховая зона, но я стараюсь не обращать на это внимание. Глаза Чимина по-прежнему закрыты, и непонятно, это он так прилежно выполняет мою просьбу, или его накрыло диким смущением от такой близости. Скорее второе, мне самому-то неловко, но в тоже время до изнеможения приятно. Так близко, так чертовски близко, я ощущаю его почти всем телом. Аппетитные ягодицы мягко покоятся на бёдрах, головкой члена я буквально ощущаю, как они едва напрягаются, сжимаются и прикусив щеку держусь, чтобы не поддастся бёдрами вперёд. Соблазн слишком велик. Резко выдыхаю куда-то в щеку Чимина, от чего тот вздрагивает и укладывает руки мне на грудь, но не отодвигает. У меня срывается все что только можно, когда я опускаю взгляд и вижу, как часто вздымается его гладкая грудь с россыпью капель воды, сочно красные губы раскрыты, слегка покусаны, влажные, такие сладкие, но если сейчас к ним прикоснусь, не смогу себя остановить, а сейчас явно не время, для исполнения моих извращенных желаний. Наклонив голову я роняю её на плечо младшего и веду кончиком носа по ароматной шее. Пахнет так нежно и невинно, будто распустившийся цветок. Я все гадал на какой цветок из всех возможных может быть похоже это чудо и сейчас я понимаю, что такого нет, он гибрид, сочетающий в себе множество других, уникальный и мой. Невольно мои руки, словно цепкая виноградная лоза, оплетают его спину, одна скользит к загривку, другая же ниже, к пояснице. Чимин ластиться к моим рукам и пододвигается ближе, примкнув своей грудью к моей, а ещё членом, но об этом я стараюсь не думать, иначе... — Юнги-я... — хриплый полустон и смазанный поцелуй в щеку. Невинные влажные поцелуи спускаются к шее, горячее дыхание отдаёт миллионами ярких разрядов в голову, где мозг давно потерял связь с этой вселенной. Я вижу только Чимина, я думаю только о нем, о том как много я могу сейчас сделать. А в мои планы не входило развращать это маленькое чудо, но кажется Чимин совсем не понимает с каким огнём он играет. Я плавно веду рукой к его ягодицам, несильно сжимаю получая эстетическое удовольствие от их упругости и мягкости. Очередной стон утопает в изгибе моей шее, а бедра автоматически подаются вперед. Ощущение разгоряченной голой кожи вводят меня в экстаз и стоит мне подумать, что это даже не все и я могу коснуться большего сводит меня с ума. — Хё-ё-н... Я целую его в горячую щеку, тянусь к приоткрытым губам, но не целую, дразню, едва задеваю, делюсь своим кислород, который он тут же выдыхает опаляя мои горящие губы. Слаще его губ я ничего не пробовал, на них всегда оседает какая-то ванильная сладость, тягучая и горячая. Юркий язык задевает мои губы и я не в силах сказать своему малышу "нет". Влажно и нежно. Эти два слова полностью описывают наше состояние. И ничего лучше я и представить не могу, Чимину хорошо, а это главное. Он расслаблен, он спокоен, он счастлив. Я чувствую, как он улыбается в поцелуй периодически разрыва его по детски чмокая мои губы. Руки автоматически приходят в движения. Сжимая его мягкие бока и съезжая к паху я наконец-то слышу долгожданные томные стоны и углубляю поцелуй. Придерживаю за затылок и тяну к себе, пока вторая моя рука касается возбужденного члена младшего. Он дёргается автоматически навстречу ласкам и я дарю ему то чего он желает, нежно и умело, чтобы он не боялся, а наслаждался происходящим и его ответом на мою ласку становятся стоны, которые я ловлю губами. Сквозь лёгкий плеск воды, звуки поцелуев и затуманенного вакуума в голове я слышу знакомую мелодию телефона, что я оставил кажется на стиральной машинке. Мысленно послав его куда подальше я фокусирую весь мозг и тело на Чимин, но телефон продолжает звонить и я с трудом отрываюсь от горящих алых губ. Столкнувшись с Чимином лбами я смотрю в его горящие глаза, взгляд которых яснеет с каждой секундой. Дотянувшись до телефона при этом сохранив прежнее положение я смотрю на яркий экран. «Хосок» Вдыхаю и выдыхаю воздух несколько раз, прокашливаюсь и надеясь что прокатит подношу аппарат к уху. — Да? — Приезжай на работу живо! Дело жизни и смерти в прямом смысле!! Взгляд яснеет сразу, настрой что был пару секунд назад спадает сразу и Чимин чувствует эту смену настроения. — Юнги? — я вижу как он растерянно смотрит на меня, хлопает глазками и неловко кусает губы. Не понимает, что происходит и ему снова...страшно. — Чимин, прости, мне нужно отъехать на работу. Хосок сказал... Сказал, что это очень важно. — его руки соскальзывают с моих плеч, но я успеваю их перехватить и крепко сжать поднесся к губам. — Я скоро вернусь. Поход к врачу перенесём на вечер. Не волнуйся. Я бы не ушёл, если бы это не было так важно. — почти минуту Чимин молчал и казалось просто застыл, но в одно мгновенье резко поднял голову и поцеловал меня в щеку, после чего улыбнулся и кивнул. Его биполярное расстройство очень пугает, неожиданность всегда пугает людей и я не исключение, действительно страшно, но надеюсь все действительно хорошо. Ещё эти слова Хосока в голове не дают покоя, «Это дело жизни и смерти». Надеюсь он драматизирует. Не может все было сейчас настолько плохо, не может, не верю.