Ab exterioribus ad interiora

Ты с Юном не встречаешься, это очевидно, а на самом деле статус отношений между вами колеблется чересчур сильно, чтобы можно было точно его определить. И вот, почему-то видя тебя, выходящую из кабинета Чона в пиджаке профессора, на лице молодого человека проскакивает негодование и горечь, он обвиняет одним наигранным безразличием, молчание, и тем, что быстро скрывается. Прикусываешь губу, возвращаешь одолженную вещь Хосоку, не прощаясь, выбегаешь следом за Мином. Наверное, он понял, что ты обсуждала с профессором его, и теперь то доверие, что вымолила у молодого человека, может пойти прахом, рассыпаться несчастно. Ведь Юн был честным, даже когда это давалось тяжело, когда ему очень не хотелось что-то рассказывать, он всё равно тебе подробно объяснялся, так что так просто лишиться его расположения никак не можешь. Нужно сделать всё возможное, дабы его сохранить. Догоняешь друга уже на выходе из корпуса, хватаешь за рукав. — Ты ко мне пришёл? — парень не поворачивается. — Да, — произносит куда-то в сторону. Будто не хочет видеть, говорить с тобой, желает уйти по делам, а дальше своей дорогой, и уже надолго, не на день или два. Возможно, навсегда. — Посмотри на меня, пожалуйста, — вновь слегка жалобно напираешь, чтобы юноша сдался. Он пересиливает себя, старается быть безмятежным, дабы не выдавать эмоции в открытую, однако они уже привыкли при тебе рваться наружу, сейчас тоже стекаются по полуприкрытым глазам. — Хочешь, объясню, что произошло? — Какие между вами отношения? — немного выпадаешь, осознавая — Мин понял всё совсем не в том ключе. Пока неясно, это хорошо или плохо. Между вами не было обещаний, границ, правил, но, видимо, необходимо всё парню объяснить. Потому что не желаешь быть перед ним виноватой, ибо, так или иначе, вы перестали быть просто «друзьями» ещё в ту ночь, когда сорвалась под утро, дабы найти его. Теперь вы те, кто знают друг про друга очень многое, храните в себе секреты второго, самые страшные и костлявые, что должно работать в обе стороны. Не лишь юноша обязан рассказывать, какие вещи тревожат его душу, с кем проводит время, что после случается. Не думаешь углублённо о том, почему Юнги мог разозлиться или обидеться из-за увиденного, хотя стоило бы. Может, тогда бы поняла его лучше, однако не так-то легко доказать самой себе, что кто-то может испытывать по отношению к тебе что-то столь хрупкое и трепетное, о чём не говорят, всё больше об этом молчат. Поэтому думаешь: ему не понравилось то, что не знает, с кем ты близка, когда в то же время, у тебя есть номера всех друзей, которых совсем мало, и мамы юноши. На случай, если произойдёт ЧП. А в невысказанных словах остаётся столько сути, что может пугать временами. Не обращаешь на них внимание, теряешь суть. — Преподаватель Чон помогает мне писать курсовую, — Мин смотрит немного строго, тяжело выдыхает и перевод взгляд на дерево. Не верит. — Это правда, Юнги, я не лгу, — хочется опять схватить его за щёки и донести мысли тактильно, обжечь честностью через пальцы. Частичной честностью, ведь, действительно, Хосок помогает с курсовой. Уже тянешься к парню, а он отдёргивает голову. И вы ждёте каждый другого. Что сделает? Что дальше? Почему так важны твои отношения с Хосоком? — Юнги, — всё равно кладёшь руку на мужское плечо, хоть и страшно, как отреагирует. — Подобные парочки совсем на вас не похожи, — парень кивает в сторону проходящих мимо парня и девушки. Они держатся за руки и смеются. — Парочки? — пропускаешь мимо ушей местоимение «вас», совершая глобальную ошибку. — Ты сделала мне прекрасное одолжение, Т/и, — этот голос… Произошло переключение между личностями. Резко делаешь шаг назад, но парень притягивает за талию, приближая своё лицо к твоему, опять что-то задумывает. — Бедный ранимый мальчик не поверит тебе, кажется, я смог вернуть своё тело благодаря его чувствам. Осталось забрать у него тебя, тогда Юнги больше никогда не вернётся, — молодой человек наклоняется резко, его глаза горят. Там целый Ад в зрачках. Твой личный Ад.