Медведь

- Намджун, насколько ты сильный? – Т/и внезапно спрашивает, а Киму от этого вопроса ощущается странно, хочется приумножить свои способности, но он обещает себе стараться не врать. - Как медведь или как человек? - Как человек, - она подходит к небольшому окну, пытается выглянуть, но оно такое исцарапанное и грязное, что проникает только свет, но ничего не видно. - Я сильнее обычного человека. Поднять слона не смогу, но разорвать позвоночник человеку могу, - отвечает с милой улыбкой, а девушку немного передергивает. «Неудачное сравнение выбрал» - думает Намджун, но она больше не подает вида, что ей неуютно или страшно, а смело подходит к парню. - Поднимешь меня на руки? – вытягивает вперед ладони, улыбается, а Намджун не может отказать, несмотря на то, что считает ее совсем небольшой и хрупкой. Он боится не рассчитать силу, сделать что-то не так, поэтому даже не понимает как подступиться, как взять, как поднять, потому что ему кажется, что ее хлипкие ручки тут же покроются синяками от его грубой хватки, а девушка подходит все ближе, доверчиво тянет руки. - Как ты хочешь, чтобы я тебя поднял? - Подхвати одной рукой меня за талию, а другой под коленями, я удержусь. «А я вот не удержусь» - Намджун обнимает ее за талию, в его руке она кажется крохотной, тоненькой, такой правильной, он притягивает рывком ближе и наклоняется, чтобы подхватить под коленями. Она вскрикивает, руками цепляется за шею и улыбается. Намджуну сейчас совсем не хочется улыбаться, девушка в его руках совсем ничего не весит, он бы так ходил целыми днями, только вот запах шишек теперь еще отчетливее, ее шея так близко. Она так ароматно пахнет, а медведь внутри него рычит, хочет носом уткнуться в нее, облизать, чтобы покрыть своим запахом и прижимать к себе еще сильнее. Тельце в его руках такое правильное, он хочет покрыть ее своей защитой, заботой, уложить в кровать, прикрыть одеялом и приобнять также крепко, чтобы никто не потревожил чужое умиротворение. Его пальцы жжет горячее чужое тело, он хочет не только за талию подержаться, а везде, где может. Если до этого он смог себя контролировать, но сейчас ее запах так близко, такой манящий и вкусный, что Намждун приподнимает ее тело с легкостью так, чтобы лицом укрыться в изгибе плеча. - Можешь отпустить, тяжело, наверное. Намджун не может ответить, он вместо этого фыркает и прижимает к себе еще сильнее, ближе, прикусывает все же плечико, а потом лижет, носом отодвигает ворот футболки, чтобы покусать еще, чтобы губами провести по этой чистой пахучей коже. Он рычит, когда девушка пытается отстраниться, это впервые на него что-то нашло, что он посмел на нее так нахрипеть, но та не боится, а замирает в руках медведя, отклоняет голову, чтобы дать больше пространства на шее, из-за чего Намждун благодарно мычит и прикусывает линию челюсти. - Скажи, медведи так делают, когда… - она жует нижнюю губу, а Намджун отрывается от вынюхивания, будто выныривая из толщи воды. Он пару раз моргает, снимая странную дымку, чувствуя только сейчас стыд за свое поведение. – Медведи так ведут себя со своей парой? Лицо вспыхивает мгновенно, он распахивает глаза и чувствует себя таким большим глупцом. Он не имел права прикасаться к ней, они не дикие животные, а люди, должны быть приличнее и спрашивать разрешения, а он полез, нагло куснул, а теперь она в неловком положении. - Прости, - он ставит ее ноги на пол, но только девушка не убирает рук с шеи, оставляет там и спокойно улыбается. – Я не совсем уверен, так делают многие животные. Ну… обнюхивают друг друга, когда им нравится запах, они могут продолжать потомство или что-то в этом роде, - Ким заставляет себя не уводить взгляд в сторону, хотя очень хочется, его уши шевелятся, он ощущает опять свои медвежьи отростки на макушке. - Знаешь, что делают люди, когда им нравится человек? – она придвигается ближе и уже своей грудью Намджун ощущает ее мягкий бюст. Так хочется поднять лапы и очень долго мять, урчать и тереться лицом о ее грудь, но пока он имеет право только держать ее рукой за талию, тоже ощущая себя неплохо. От этой близости кружится голова, хочется так много, но медведь отчетливо помнит, что она говорила о том, что такие вещи неправильные, нужно спрашивать, прежде чем делать. Намджун не понимает, чего она хочет, стоит вплотную, а Ким еле себя сдерживает от желания потереться о нее, за спину прижать и всю облизать. Хочется за ушком оставить свою слюну, еще пару укусов на другом плече, зарыться в волосы и урчать от удовольствия. - Когда люди нравятся друг другу, они целуются, - она приближается к лицу, Намджун пугается и хочет отвернуться, но только от волнения ближе прижимает ее тело к себе, чувствуя выдох на своих губах, а потом она касается его рта. Теплыми влажными губами прикасается, и Намджун не выдерживает, он больше не может и лижет ее рот. Т/и смеется, отстраняясь, ее щеки порозовели, а в глазах столько блеска, как в ночном небе. Такая искристая, теплая, маленькая и хрупкая в руках Намджуна, что тот сгребает ее посильнее, гладит по спине, утыкаясь в ее плечо, дышит ее запахом, заодно остужая горящее лицо. Он не хочет показать, как странно себя ощущает. «Я ей нравлюсь?» - не верится в этот факт. Намджун большой и неуклюжий, он в этом месте как глупый клоун, ничего из себя не представляет, он не может добыть ей пищи, не сможет защитить в трудную минуту, не даст ей потомства. Он плохой самец. - Я плохая пара для тебя. - Если я попрошу, ты защитишь меня? Даже если для этого нужно будет сделать больно другим людям. - Конечно, если они будут на тебя нападать, то у меня не будет выбора. Естественный отбор. Она серьезно кивает, опуская руки, отходит на пару шагов, выпутываясь из лап, а Намджун теперь не понимает, куда деть свои руки, пока она была рядом, все казалось на своих местах. Он чувствует теперь свое возбуждение, его член топорщится и за эту реакцию организма становится стыдно. Намджун не знает, куда деть себя, поэтому просто садится. - Мне нужно идти, сегодня много дел, - она уже хочет сделать шаг к выходу, как тормозит, застывает на мгновение, о чем-то думая. Намджун внимательно смотрит, его немного пугает эта пауза, но радует совсем немного, потому что он не хочет, чтобы она уходила. Он себя уже который день сдерживает, чтобы не схватить ее в охапку и не кинуть на свою кровать. Хочет ее уложить, принести бесконечно много одеял, чтобы состроить из них целую берлогу, чтобы там было тепло и мягко, принести туда много еды и вылизывать ее день и ночь, урчать довольные песенки и засыпать рядом. Он честно держит себя в руках, но с каждым днем желание что-то подарить, впечатлить, забрать к себе, становится таким сильным, что стягивает шкуру, ломит кости, но Ким честно держится. Он прекрасно знает, что люди так не делают, это все дурной медведь сидит в нем и говорит «Кусни ее еще раз». Намджун уже хочет встать, обнять на прощание, потереться о ее тело и понюхать напоследок совсем чуточку, но она сама разворачивается и идет к кровати, на которой сидит Ким. Медведь настораживается, даже напрягается, потому что идет она так резко и уверенно, будто собралась нападать. Приходится успокаивать инстинкты, говорить снова самому себе, что она не навредит, хотя все слова резко рассыпаются, когда она садится на его ноги, верхом. Смотрит на ошарашенное лицо Намжуна, придвигаясь все ближе, опять чтобы грудью упереться в него. Такой теплой и мягкой. Теперь Ким себя хочет приковать впервые в жизни добровольно, потому что противостоять желанию уложить ее на свое ложе становится почти невозможно, особенно когда она снова прикасается к его губам, тазом придвигаясь вплотную к его паху, к его члену. Намджун хочет отодвинуться, не хочет показывать реакцию организма, а она наоборот льнет и трется, кусает сама его губы и отрывается ото рта с улыбкой. Она часто дышит, выглядит довольной, хотя Ким совсем ничего не сделал. Ее вес ощущается легким давлением, Намджун хочет так жить, чтобы в своих руках ее держать и гладить, когда хочется. Т/и пахнет возбуждением, Намджун отчетливо это ощущает, когда она встает и уходит. Медведь остается один на один со своим членом. Впервые он опускает руку и сжимает головку через штаны по своему, собственному желанию, и это оказывается так хорошо, что вырывается громкий вскрик. Ощущается совсем неправильно, этот орган без самки бесполезен, но так приятно водить по нему, хочется больше, поэтому Ким спускает штаны, гладит свой член как учили, ему приятно, ему сладко, он прикрывает глаза и не прекращает вспоминать как Т/и на него села, как близко была к него члену, как упиралась в него всем телом, они почти терлись, обменялись слюной и как вкусно потом он ощущал на ней свой запах. Семя выходит от этих мыслей само, Намджуна потряхивает всем телом, он часто дышит, смотря на испачканную футболку. В его руке собственный орган, после того, как все кончилось, спадает возбуждение и накатывает стыд такой силы, что он становится противен самому себе. Намджун прикусывает ребро ладони, потому что он не должен был так плохо поступать, Т/и хорошая девушка, а он видел в ней сейчас только самку. — Вот блять! — Намджун вздрагивает, поднимая голову к двери, где прикрывает глаза Джин. Из-за своих мыслей он совсем не услышал, как открылась дверь, а теперь еще и друг застал его в таком ужасном виде. Становится вдвойне хуже. — Прости, я помешал? Черт, я в следующий раз обязательно постучусь. Какого черта вообще так выходит, что я уже второй раз вижу твой член? — Я закончил, — бубнит Намджун, надевая штаны обратно, он видит, как выдыхает Джин и убирает руку от своих глаз. Футболка теперь вся в его семени, так что Намджун ее стягивает, кидая на пол. Скоро все равно ему принесут чистую одежду. Он садится обратно на кровать, не в силах перестать думать о предательской реакции своего тела. — Джин, — Намджун понимает, что сейчас только этот парень сможет дать нормальный ответ. — М? — тот достает из рюкзака пакет, он очень сильно пахнет рыбой, так что Ким на секунду забывает, о чем вообще говорил, он просто прослеживает, как пакет кладут на стол и сглатывает. — Да, это тоже тебе, так что ты хотел спросить? — парень привычно разворачивается и облокачивается бедром о стол. — Т/и сказала, что я ей нравлюсь, и поцеловала меня. Джин приподнимает вверх брови от удивления, отталкивается от своего места и садится рядом с медведем. Он дает знак, что внимательно ждет продолжения. — Она мне тоже нравится, просто я не понимаю, почему я должен делиться слюной через ее рот, это странно. Я ничего не почувствовал, — Намджун поворачивается вбок и, видя как Джин старается не смеяться, хочет снова ему врезать. Он даже сжимает кулак, недовольно хмурится, пиная того в бок. Джин охает и хихикает уже со звуком. — В следующий раз попробуй привыкнуть к ее губам, не делиться слюной, а оближи ее губы по очереди, сожми немного, прикуси, руками потрогай за задницу, спину, притяни за шею, заройся в волосы. Если не получится, попроси ее, она не откажется научить, — Джин играет бровями и снова заливается смехом, смотря на лицо ошалелого медведя. — У тебя аж глаз задергался. Намджун хотел потрогать больше, лапами полезть, куда не следует, только думал, что так будет слишком. Он боится ей навредить, сделать что-то лишнее. — Я разве могу ее так много трогать? — Если она позволяет тебе ее целовать, то да, — Джин пинает бедро Намждуна ногой и встает. — Я, кстати, тебе показать хотел, — достает свой телефон, Намджун тоже такой хочет. Ему часто такой показывали женщины, которые с ним начинали общаться, эта штучка выглядит так, будто хранит в себе очень много знаний, а Намджуну всегда хотелось узнать больше. — Смотри, ты в трендах. Перед медведем видео, как одно из тех, что он смотрит про природу, только на экране он. Намджун перевоплощается из медведя в человека, прикрывается стыдливо, а потом ему говорят какой он чудесный. «О боже, да я же краснею!» – Намджуну хочется отмотать время вспять, он был таким глупым, что даже не заметил, что его лицо горит не просто так, что это все отмечается такой ужасной краснотой, что хочется закрыть глаза от стыда. Он кажется таким дурным. На видео пытки, его бьют током, а после Намджун падает на пол и жалостливо стонет. Там его руки, его глаза, его уши, его красные щеки, его улыбки. Он такой искренний, такой яркий, порой глупый, а иногда сильный и рассудительный. Намджун видит себя, измученного и ему хочется протянуть руку и погладить, успокоить. Почему-то со стороны все ощущается болью в груди, потому что под музыку это еще сильнее дает обухом воспоминаний. Намджун никогда не думал, как много боли он пережил и сколько еще его ожидает. Ему больно и грустно за себя, он никогда не видел этого со стороны, не знал какой сам на самом деле, а видео кончается снова вставкой, где Намджун говорит «Ты тоже чудесная» и прячется под одеяло. Еще какое-то время Намджун молчит. Он всхлипывает, пугается этого звука и принимается вытирать глупую воду из глаз. Он жалеет самого себя, это совсем не круто. — Твоя девушка сделала нечто грандиозное, она за одну минуту видео заставила весь мир тебя полюбить, — Джин наклоняется до уровня глаз Намджуна и чешет тому за ушком. Ким мгновенно успокаивается и прикрывает глаза. Он довольно крякает, сам вертит головой и чувствует как губы сами растягиваются. — Вроде грозная зверюга, а мурчишь как кот, — фыркает парень. * * * На выходе Джина ждут. Он на самом деле ожидал чего-то подобного, но не думал, что это случится так сразу. Он встретил Т/и в коридоре, когда шел к Намджуну, кивнул ей и даже не перекинулся даже парой слов, но она его ждет, потому что прекрасно знает, что тот забегает к медведю ненадолго перед уходом. — Не боишься, что нас увидят? — без приветствия начинает парень. Т/и закатывает глаза и обводит взглядом окрестности. — Чхве такой тупой, что не видит дальше своего носа, — она пожимает плечами. — Я на машине, тебя подвезти? Она соглашается, потому что другого момента для разговора у них не будет, так что как только Джин заводит мотор, то приступает к делу. — Так каков план? — он смотрит на нее коротко, пока выезжает из парковки, а она улыбается, потому что ей нравится, что этот парень решил перейти сразу к делу. — Насколько сильно ты готов рискнуть ради Намджуна? — Настолько же сильно, насколько ты хочешь залезть ему в штаны, — Джин позволяет себе послать пошлую ухмылку в ее сторону, потому что ему смешно, как фыркает она от возмущения, тужится, хочет оправдаться, но только раскрывает и закрывает рот. — Мишка после твоего ухода дрочил, бедняга, даже страшно подумать, как ты его изводишь. — Он такой одновременно невинный и горячий, что это сводит с ума. — Научи его целоваться, — Джин добродушно смеется, ощущая себя безумно странно. У него не было друзей, а особенно тех, с кем он мог бы обсудить свою работу. Теперь он чувствует себя нормальным, не одиноким, и искренне хочет, чтобы так оно и продолжалось, только Намджуна нужно вытащить оттуда. — Так что за план?