Медведь

- Джин! – она бежит вся бледная, глаза горят, тело не слушается. Парень сам уже извел себя на этой парковке, он ждал так долго, переживал, что все сорвется и вот она одна. Без Намджуна. - Что произошло? Он жив? – парень не понимает, когда успел так привыкнуть к этому чуду, как привязался всего за несколько несчастных визитов, потому что Намджуна невозможно не полюбить. С его искренностью, мягкостью и добротой, грозный медведь умудрился вырасти в жестокости прелестным облачком, не загрязнить свою душу. Джин не знает никого более безгрешного и чистого в этом мире. Т/и не отвечает, она раскрывает рот, чтобы сказать, но рвотным позывом ее выворачивает сбоку от машины. Ее трясет, спина дрожит, руки еле опираются о колени, она вся слабая, хрупкая сейчас. От той уверенности не осталось и следа, парень понимает, что трудно сохранить лицо в этой ситуации. Он подходит к ней, гладит по спине, по голове, приобнимает, когда ей становится легче и усаживает на пассажирское сидение. - Ты сделала все, что могла, я верю. Они отъезжают от лаборатории, Джин сжимает руль со всей силы, губы стягивает в тонкую полосу, даже не видит дороги, думая, насколько они бессильны перед властью Минсу. - Чхве сказал, что они собирались его выпустить в заповедник, когда родятся медведи, - она пытается собрать себя воедино, но до сих пор трясется. Джин поражается, сколько мужества нужно, чтобы совершить такой побег, чтобы взять на себя ответственность за чужую жизнь. - Ложь. Минсу сделал ставку на детей, ему очень они нужны, чтобы привязать Намджуна к этому месту. Он чувствовал, что ты вскоре сделаешь нечто подобное, так что теперь у него есть повод отозвать эту информацию, оградить тебя от лаборатории и заставить Намджуна испытывать любовь к детенышам. Он лично приказывал моему коллеге принести детей медведю, как только они родятся. - Скотина, - шипит Т/и сквозь зубы и продолжает обнимать себя за плечи, смотря как пролетает город за окном. Джин специально выбрал самую дальнюю дорогу до ее дома, потому что девушке сейчас не стоит находиться в одиночестве. На светофоре он аккуратно берет ее за руку, небольшая ладошка холодная и так миниатюрно лежит в руке, Джин слабо ее сжимает, не зная, как еще может дать сил и выразить поддержку. Она слабо улыбается, выдыхает рвано и печально, потому что из-за Намджуна у всех болит сердце. - В интернете уже собрали много подписей на петицию. - Херня эти петиции, - она фыркает и ухмыляется. Это действительно смешно, потому что, сколько бы подписей ни набиралось, петиции не работают, особенно когда у противника денег слишком много. – Главное, чтобы люди просто знали о Намджуне, чтобы он получил поддержку публики, когда мы выберемся. Эта слава все равно была бы рано или поздно, но важно как преподнести информацию. Пока его показываем людям мы, они видят личность, милого парня и умного медведя, а не клоуна с необычными способностями. *** - Позвать сюда эту суку! – Минсу кричит так сильно, что изо рта брызжет слюна, кожа краснеет, а перед ним солдат старается не моргать, он бы пошел выполнять приказ незамедлительно, потому что не хочет напороться на его гнев, но… - Кого именно, господин? - Наен, будь она проклята! - Будет сделано. Паренек совсем молодой, ему только недавно исполнилось восемнадцать. Чхве любит таких, ими управлять проще, на них легко можно надавить, а еще они глупые, не лезут, куда не нужно, и не суют везде свой нос. На экране снова одиночная камера, как же Чхве надоело уже возиться с этим экспериментом, пора признать, что он просто вышел из-под контроля с того дня, как только он завел студентов на экскурсию. Намджун сломан, он не подлежит починке, но Минсу плевать, потому что пока эксперимент дышит, он будет делать все, что захочет. На экране медведь, он огромный, его шерсть кажется мягкой, хотя на самом деле она достаточно жесткая, потому что этот зверюга имеет очень много сил, чтобы быть настолько взбешенным. Минсу наблюдает, как огромное животное рычит, раскрывает широко пасть, из нее летит слюна, даже камера дребезжит от такого звука. Его шерсть вздыблена, оскал не пропадает с лица, а на лапах острые когти без конца дерут стены. Он готов их разрушить, своим рыком уничтожить все вокруг, огромной тушей разнести одиночную камеру, ходит из угла в угол и попутно хромает на одну переднюю лапу, но это не мешает разносить все вокруг. Такого еще не было с медведем. Все началось в тот чертов день, когда они привели студентов на экскурсию. Медведю нельзя было видеть других людей, Чхве сам себя проклинает, что пошел на поводу у горстки детей, из-за чего теперь его труды сейчас пропадают даром. - Господин Чхве. - Да? – тот же парнишка вернулся, но только без женщины, один и трусится. - Наен уволилась еще два дня назад. - Что? Минсу хочет придушить этого крысеныша, он хочет убить несчастную девчонку, которая устроила побег, усыпить Намджуна, который доставляет проблем его лаборатории, а самое главное, ему нужен кто-то, чтобы тот ответил за бешенство эксперимента ноль пять ноль. - Невозможно. Это невозможно, потому что она была той, кто помогла бы сбежать этому медведю, она была зацепкой и последним рычагом для давления. Чхве следил за работой этой женщины, он тщательно выбирал, в какую секцию ее допустить или нет, но та уволилась. У нее дома долги и дети, невозможно, чтобы она просто так сдалась. - Ей подписали бумаги, где она сейчас неизвестно. Мальчишка пятится, Минсу уже хочет потянуться за его хрупкой шейкой и сдавить, хочет ударить с силой о стену несколько раз, до крови, но не убить. Потому что некому ответить, у него взбесившийся образец в одиночной камере, орет так, что даже без звука ощущаются невидимые волны, медведь такой жуткий, что даже у Чхве бегут мурашки от этой огромной животины. На такого страшно смотреть даже через экран, издалека и без звука, не хотел бы Минсу оказаться внутри этой камеры, что-то ему подсказывает, что его бы не оставили в живых. *** Намджун не понимает совсем ничего. Его голова ломается, мысли смешиваются, потому что он еще никогда не задыхался от осознания, что его предали, его никто еще так сильно не обманывал, а тут он правда хотел, искренне желал сбежать, построить свою семью, чтобы больше не было экспериментов и боли. Она обещала, что никогда не сделает ему больно, но тогда почему в груди так сильно болит? Ноет все и сжимается, Намджун снова заболел, только это так сильно, что кажется смертельным. Разве после такого живут? Ему будто выстрелили в грудь, там жжется и холодит, все разбухает и наоборот сжимается до размеров атома. Намджуна разрывает от этих ощущений, кружится голова, хочется скулить, но он перевоплощается в медведя, потому что тот сильный, у него меньше чувств, но есть мысли. Намджуну все равно больно, никуда не уходят чувства, не зарастают и никакая регенерация не поможет ему, не защитит, потому что как могла такая маленькая и хрупкая предать, его Т/и, которой он обещал верить. Она говорила ему столько приятных вещей, обнимала, целовала, Намджун ее пометил и самое больное, что он запомнил. Запомнил, какие узкие ее плечики, какая тонкая талия, как в его руках она казалась крошечной и отзывалась на его поцелуй. Ее губы теплые, будто до сих пор ощущаются, ее запах Намжун сохранил в памяти до самого легкого оттеночка мяты, он все помнит, потому что хотел это оставить для себя. Его медведь кричит, потому что не может по-другому. От боли и горечи, из-за того, что в груди его все еще огромное солнце, только оно вредит и сжигает внутренние органы. «Чхве хотел меня отпустить, а она привела в ловушку, по ее глазам было видно, что она знает о западне и специально туда вела» - рычит Намджун с силой, яростью, набирая как можно больше воздуха, чтобы к черту все здание смести. «Я устал так жить, я не хочу жить» - Намджун бросается на стены, он хочет сломать о них когти, содрать свою душу, раскрошить себя вместе с этим миром. Он вспоминает ее глаза, которые всегда были чистыми, она не врала ему ни разу. В голове проносится ее просьба «Верь мне». Намджун обещал, она просила, ей было это нужно, так что Намджун должен верить, что бы ни случилось. Только ее забрали, она никогда больше не придет к нему, и бешенство снова поднимается к голове. Все затапливает частым пульсом, в глазах все кажется ненавистным, потому что ему не нужна жизнь без Т/и, он устал, ему надоело, ему больно, в конце концов. Так больно, что смерть была бы лучшим исходом, Ким не понимает людей, этот мир, потому что эти существа его разрушают, лечат, а потом снова ломают. «Чхве говорил, что после рождения детей я буду с ними возиться, но как я бы это делал в заповеднике?» - Намджун чувствует, что ответ близко, его голова ломается, а медведь не отпускает и когтями раздирает стены, дверь, воет, рычит со всей силы, чтобы до головокружения и разбрызганной слюны. Медведь не устал, в нем еще много энергии, поэтому Намджун думает, что самый лучший способ подумать, это делать что-то монотонное, поэтому он принимается корябать угол, будто там собирается вырыть свою берлогу. Он пыхтит, кряхтит, недовольно бурчит, уходя в свои мысли. «Она хотела меня спасти, но почему тогда вела в западню? Она рисковала своей жизнью и моей ради нулевого результата. Она не выглядела расстроенной, когда нас поймали, ее плечи даже опустились от облегчения, когда приказали ее больше никогда не впускать. Если она хотела больше никогда не приходить, то тогда почему дала надежду на побег и сама рисковала? Почему вонючий мужик сказал про заповедник, хотя лично сообщал, что Намджун будет воспитывать медвежат здесь, в лаборатории? Бред какой-то» - Намджун поднимает голову, трясет ею в стороны, рычит уже просто из упрямства, потому что ему все это не нравится и продолжает царапать угол. «Она просила верить. Она приходила сюда почти каждый день, помогала мне, учила меня, она сделала целое видео обо мне и не могла так просто бросить. Я должен верить ей, а не мужику, который так и не выучил мое имя» - Намджун выдыхает, ему становится легче, но не менее печально, потому что Т/и все еще нет рядом, она не придет завтра и послезавтра, он вообще может больше ее не увидеть. Будут продолжаться эксперименты, боль, одиночество, Намджун злится на всю жизнь, на эту медвежью шкуру, потому что хочет быть обычным, он устал так жить, не хочет продолжать все это и рычит. Его рев все еще сильный, его когти острые, он ими бросается на стены, дверь, бьет все, что попадается, потому что медведю хочется, он не может иначе. Он готов разорвать на куски любого, кто сейчас войдет, кроме Т/и, конечно. На выходе Джина ждут. Он на самом деле ожидал чего-то подобного, но не думал, что это случится так сразу. Эта девушка привязалась к медведю, она достаточно умна, чтобы заметить как часто сам Джин стал посещать Намджуна, поэтому им на самом деле есть о чем поговорить. Не она одна хочет обеспечить свободу этому парню, потому что Наен, достаточно рассудительная женщина, тоже связывалась с Джином и рассказала, что Т/и нужна помощь, а парень просто не мог отказаться. Это их первая встреча, но парень ощущает некое родство с этой девушкой. — Не боишься, что нас увидят? — без приветствия начинает парень. Т/и закатывает глаза и обводит взглядом окрестности. — Чхве такой тупой, что не видит дальше своего носа, — она пожимает плечами. — Я на машине, тебя подвезти? Она соглашается, потому что другого момента для разговора у них не будет, так что как только Джин заводит мотор, то приступает к делу. — Так каков план? — он смотрит на нее коротко, пока выезжает из парковки, а она улыбается, потому что ей нравится, что этот парень решил перейти сразу к делу. — Насколько сильно ты готов рискнуть ради Намджуна? Насколько? Джин не готов рисковать жизнью ради него, он не чертов супергерой, но за эту работу он не держится. Смотря на чужие смерти, на грязь, в которой он возится, парень уже давно мечтает свалить оттуда. - По шкале от одного до десяти, я готов рискнуть на семерочку, - шутит парень, но видит серьезный настрой девушки и улыбка сразу же спадает, так что он молча паркуется у одного из общежитий ее университета, дает ей время выдать свои мысли по спасению мишки. - Мы должны проиграть Чхве. Джин от этой новости давится. Все совсем не так, как он представлял. Он думал, что она сейчас начнет рассказывать план, как в хороших боевиках или фильмах про ограбление, они соберут команду, будут переговариваться через микро наушник, но ничего подобного она не говорит. Конечно, у нее нет таких знакомых, которые могли бы управлять камерами, да и система у Чхве не навороченная, а совсем обычная, простая, а вместе с тем и достаточно надежная. Намджун даже не подозревает пока, что они собираются совершить побег, его даже никак не предупредить, так что сложно будет абсолютно все. - Проиграть? - Он уже давно ждет, когда я выкину нечто такое, попытаюсь сбежать или выманить Намджуна на волю. Он следит за каждым моим шагом, пока я в лаборатории, за Намджуном будет вестись непрерывная слежка и каждый шаг отслеживаться с особым вниманием. - И что ты предлагаешь? - Фокусы срабатывают, когда вовремя переключают внимание на посторонние вещи, поэтому нам нужно два побега. Первый будет шумный, провальный и фееричный, Чхве избавится от меня, отгородит Намджуна и будет спокоен, будет думать, что изолировал самую большую головную боль и уедет в командировку. Джин поворачивается, чтобы задать немой вопрос. Откуда она все это знает? - Мне Наен рассказала. Просто подумай, сейчас он прекрасно знает, что я и она хотим освободить медведя, как только у нас это не получится, он переключит внимание на то, чтобы не подпускать меня к медведю, и тогда ты выйдешь на сцену. - Как с Троянским конем. - Лучше. Знаешь, люди больше всего не ожидают нападения, когда война уже выиграна. Они расслабляются, теряют концентрацию, пока другие с новыми силами бьют со спины. Затея опасная, Джин сжимает руль, смотрит вперед, а сам мысленно находится там, в лаборатории, представляет их первый побег, где могут погибнуть люди. Неизвестно, что сделает Чхве после неудачного побега, он может навредить, запереть Т/и или усыпить Намджуна. Джин трясет головой, смывая эту мысль, мужчина никогда не сможет расстаться со своим экспериментом, но сделать очень больно мишке всегда не против. - Что если тебя схватят? Ты даже не представляешь, как они могут пытать людей и оставаться безнаказанными. Если он возьмет видео, где Намджун нападает на людей, чтобы сбежать, его никогда уже не выпустят на волю, а тебя посадят. Ты хоть понимаешь, сколько шума может подняться, в выигрыше останется Чхве, который скажет, что усыпил Намджуна, а сам продолжит над ним измываться. Джин видел многое в этой лаборатории и совсем потерял веру в свои силы, потом что он как врач не мог помочь бедным женщинам, которые умирали от собственного ребенка, не мог спасти, а просто почти собственными руками их убивал. С этой стеной невозможно бороться и пытаться ее разрушить, о нее сдирается кожа, кости не выдерживают натиска, остаешься ни с чем, побежденный чужими деньгами и безжалостной системой. - После того, как в интернете появился тот видеоролик, Чхве притих, потому что любой его шаг или ответ на это подтвердит, что все это правда, любое его заявление покажет людям, что такие лаборатории действительно существуют, а он разоблачит свое лицо и придется взять ответственность за свои действия. Он не может меня посадить, украсть, навредить, не может показать приступы бешенства Намжуна, потому что если об этом узнает власть, они заберут эксперимент. У Чхве связаны руки, поэтому он может вредить только изнутри. Я на всякий случай предупрежу подругу, чтобы она подала заявление о моей пропаже, если он все же решит меня схватить, но я не думаю, что Чхве будет испытывать терпение Намджуна. Понимаешь, эта мразь просто ждет повод оградить меня от лаборатории, так что это будет ему настолько на руку, что он даже не подумает сделать иначе. Джин поворачивается на пассажирское сидение, глядя в ее уверенные глаза. В ее теле ощущается сила, не физическая, а железный моральный каркас. Он давит этой аурой, вселяет уверенность, она кажется одной из тех, кому не нужны длинные речи, Джин с самого начала бы пошел следом. Теперь уже не просто жалость к Намджуну внутри него, а уважение к девушке, которая гораздо младше, но ведет себя уже более зрело, чем он. Она студентка, живущая в общежитии, но если бы сейчас она баллотировалась в президенты, Джин без раздумий отдал бы ей свой голос. Она потрясающая. Парень немного даже завидует Намджуну, потому что он в заботливых руках. Жалко, что только он не узнает об их плане, будет думать, что побег провалился и он больше никогда не увидит Т/и. Заранее больно становится за мишку, но это временно, потому что еще успеют рассказать обо всем Намджуну. - Хорошо, как ты хочешь совершить неудачный побег? И что делать потом? - Легко, - она откидывается на сидение, немного щурится, пока задор переливается в ее глазах. – Через парадный вход, напролом. - Больная. - А прикинь, если мы сможем сбежать вообще? - Я буду очень громко смеяться, хотя тупые планы всегда срабатывают вернее, чем тщательно спланированные, посмотрим. - Самое главное, не важно, что они со мной сделают и куда посадят Намджуна, после этого уже ты должен воздействовать на Чхве. - Каким же образом? – Джин сам улыбается, видя ее заразительную ухмылку. Эта чертовка знает, что делает. *** - Господин Чхве? – колени Джина трясутся. Он должен быть уверенным, идти напролом, ему нечего терять в этом месте, кроме одного мишки, который уже второй день рвет и мечет в одиночной камере после неудачного побега. «Потерпи, дурачок, ты все делаешь правильно» - им оказалось на руку, что Намджун сошел с ума, увольнение Наен помогло избежать той наказания, а сам Джин взял выходной на этот день, поэтому Чхве даже не подозревает о его причастности к этому плану, он действительно поверил, что Т/и одна, и никто не собирается ей помогать, охраняя собственную шкуру. - Проблемы? Этот мужчина прекрасно знает, кто такой Сокджин и откуда он, Минсу беспокоится о еще не рожденных детях больше, чем о себе, поэтому принимает Джина тут же, даже разговаривает иначе, потому что этот специалист ему важен, их не так много в этой лаборатории, а без опытного персонала не получится ни один анализ, ни одни роды или зачатие. Джин прекрасно осознает свою важность, которая особенно сейчас играет ему на руку. - Госпожа, которая должна выносить медведей, не забеременела, боюсь, нужно настоящее оплодотворение, - парень собирает всю свою волю в кулак, делает серьезное лицо и показывает карточку пациентки. Там нет таких данных, там вообще не имеется толковой информации, потому что женщина на самом деле беременна, анализы сегодня показали, что получилось залететь еще с первого раза, но Чхве предсказуемо смотрит в ее карточку и с серьезным видом отдает обратно. - Значит, делайте, что потребуется. «Какой же ты тупой» - Джину хочется рассмеяться, с таким же успехом он мог дать бумажку, где кардиограммой было бы выведено «Чхве лох» и тот даже не взглянул бы на нее. «Ты управляешь людьми, умеешь играть на их поведении, тянуть за нити как у марионеток, но в точных науках ты полный идиот» - хочется это ему сказать прямо в лицо, но Джин сдерживается, кивает и делает вид, что только что кое-то вспомнил. - Говорят, ноль пять ноль сейчас в полной агрессии, как же я его поведу к самке? - Возьми людей с собой, свяжи, выруби, делай все, что тебе нужно, - по мужчине видно, как он устал, Джин даже позволяет себе тихо хмыкнуть, потому что они его словно берут на измор этим побегом, головной болью с детьми и бешенством у Намджуна. Минсу устал, он сегодня уезжает в командировку на особую конференцию, чтобы представить свой проект для финансирования, а Джин подкинул еще одну плохую новость. Про себя парень поражается Т/и, которая действительно смогла это предусмотреть так тщательно, что Чхве теперь отдает приказ на автомате, заботясь лишь о своем эгоизме. Он ослеплен задачей оградить Т/и от лаборатории, задачей поскорее завести детенышей медведя, чтобы привязать Намджуна и угомонить, но не видит перед носом предателя, закрывает глаза на безопасность, пропускает детали и не проверяет должным образом то, что не касается его основных целей. Он похож на крота, который плохо видит. - Благодарю, господин Чхве, - Джин кланяется и уходит из его кабинета медленно, держа в руках спасительную папку. Осталось совсем немного. «Потерпи, Намджуни»