Daoist Master of Qing Xuan / Даосский мастер Цин Сюань

      

Снег, который шел много дней, наконец прекратился, и солнце садилось.       

Восход и заход солнца был абсолютно нормальным явлением в этом мире.       

Однако именно в этот судьбоносный день все было иначе.       

Бай Юфэй уже вытер столы в большом зале. По сравнению с другими работниками он сделал гораздо больше, потратив меньше времени. Управляющий Ву увидел его и с весельем в глазах задумался, должен ли он позволить Шэн Ляню уволить несколько других и покончить с этим.       

Конечно, Шэн Ляню нечего было делать. Он пил чай. Обычные чайные листья, заранее растопленный снег, дым от чая завивался вверх, поднимаясь парами.       

Обычный наблюдатель мог видеть только то, что Бай Юфэй был прилежным, но Шэн Лянь видел, что Бай Юфэй культивирует особый вид боевых искусств между движениями.       

Его центр тяжести был ниже, чем у обычных людей. Когда он наступал на ногу, его тело наклонилось вперед, но пятка коснулась пола первой. Его позы были явно странными, но он не показывал никакой неловкости, которая позволяла никому не замечать его странности.       

Этот вид боевых искусств, вероятно, должен был совершенствовать некое движение телом, в котором основное внимание уделяется равновесию.       

Была старая поговорка. «Развивайте тело, приводите в порядок народ, и во всей Вселенной воцарится мир. Этот покой приходит из равновесия».       

Было редкостью поддерживать равновесие на пути к миру.       

Казалось, что это движение телом было создано специально для Бай Юфея, потому что позвоночник Бай Юфея был более деформирован, чем у обычного человека. Именно из-за этого уродства его центр тяжести отличался от других людей. Он всегда находился в неуравновешенном состоянии, что позволяло ему найти собственную точку равновесия, которая идеально совпадает с этим видом боевых искусств.       

- Его нож может быть не быстрым, но он проявит свои умения очень быстро, - сказал Шэн Лянь, если бы у Бая Юфея был шанс использовать его нож ранее, движения его тела, и техника ножа слились, не многие смогли бы увернуться.       

Одновременно он смог увидеть, что техника ножа Бай Юфея не достигла уровня, на котором нож и человек едины. Поэтому между движением тела и техникой ножа не было идеального соответствия, и он не мог использовать свой нож, что привело его к травмам.       

Несмотря на то, что Бай Юфэй выполнял работу, он совсем не чувствовал усталости. За всю свою жизнь он вообще не выполнял такого рода работу и никогда не зарабатывал себе на жизнь. После того, как кто-то вошел в Цзянху, ему приходилось делать вещи, которые он не хотел. Ему не хватало чувства безопасности, но здесь был Шэн Лянь. Впервые в жизни он не мог удержаться от такого чувства. Он также чувствовал, что Шэн Лянь был тем, кто достоин уважения. Это было потому, что у Шэн Ляня было преимущество, которого нет ни у кого.       

Это был взгляд Шэн Ляня. Неважно, на кого он смотрел, взгляд был одинаков. Когда он смотрит тебе в глаза, нет никакого умысла и никаких предубеждений.       

Бай Юфэй бродил по Цзяньху и встречал бесчисленное количество людей. У него было свое понимание других, и Шэн Лянь был определенно одним из особенных людей, или даже он был один в своем роде.       

- Молодой мастер, старый мастер нездоров, вы должны вернуться немедля.       

В дверь ворвался человек в сером ханьфу, он был одним из многих членов ордена Люй Джу, и упомянутый им «молодой мастер», естественно, был не Шэн Лянь, а Ан Ренджи.       

Ренджи крикнул в ответ: - Этот старик притворяется больным, чтобы он мог заставить меня вернуться?       

Слуга ответил: - На этот раз все серьезно, молодой мастер. Пришел молодой мастер пика Минцзянь и забрал сокровище нашей секты. Глава тоже ранен. Просто вернитесь и посмотрите, пожалуйста.       

Лицо Ан Ренджи вытянулось, даже когда он больше не заботился о делах Цзяньху, он тоже знал о пике Минцзянь.       

Выражение лица Бай Юфея также изменилось: - В конце концов, они пришли.       

- Я уже говорил, что проклятую картину не следовало хранить, все решилось бы, если бы мы ее сожгли. Однако этот старик намеренно относится к ней как к сокровищу. Если эта игрушка действительно имеет какое-то отношение к клану бессмертных, но никто в нашей семье не стал бессмертным после стольких лет. Я должен быть в состоянии получить часть бессмертной Ци, передающейся мне. Теперь, когда предмет потерян, это хорошо, потому что теперь нам не нужно жить в страхе и ужасе", - Ан       

Ренджи не только не расстроился, услышав это, он был в приподнятом настроении.       

Затем он сказал Шэн Ляню: - Молодой мастер Шэн, разве у вас не всегда есть интерес к такому рода вещам? Теперь у вас есть шанс. Этот предмет будет ваш вам после того, как вы его заберете. Я обещаю вам, что старик не посмеет просить об этом у вас.       

- Нет необходимости искать его, он придет сам по себе. - Шэн Лянь спокойно улыбнулся. Трудно было предсказать потери и выгоды, все сводилось к слову «судьба».       

Удача имеет свою судьбу, добродетельный имеет свою судьбу, злой имеет свою судьбу, были роковые встречи и роковые разлуки, и это было непостижимо.       

На лице мужчины в сером ханьфу внезапно появилось выражение ужаса, он указал вперед и сказал: - Молодой мастер, это паланкин молодого мастера пика Минцзянь.       

Простой зеленый паланкин появился не с земли и не со снега, а с неба.       

Рабы-мечники, одетые в зеленую облегающую одежду, подняли паланкин и прыгнули с противоположной крыши. Паланкин приземлился медленно, как фонарик, будто освободившись от гравитации. Заходящее солнце естественным образом освещало все места, и оно беспристрастно очертило длинную тень, которая случайно перекрыла вход.       

- Молодой мастер, гостиница как раз там, - Цзян Шисан, стоявший впереди, ясно видел пару двустиший - " Культурные гости часто бывают здесь; необычные гости всегда желанны. - В этом было какое-то затяжное очарование, этот Шэн Лянь на самом деле был человеком поэтического темперамента.       

- Бай Юфэй тоже здесь, - сказал Цзян Шиси. Было очевидно, что Бай Юфэй произвел на него сильное впечатление.       

В конце концов, именно они оба охотились на Бай Юфея за пределами столицы царства Цин. ...       

Никто бы не подумал, что молодой мастер пика Минцзянь был инвалидом, что он мог передвигаться только в инвалидном кресле.       

Когда Бай Юфэй полностью увидел Е Люйюня, ненависть к ранениям рассеялась, как дым.       

Это было потому, что у Е Лююня было такое превосходное семейное происхождение, его элегантное поведение было исключительным, а навыки боевых искусств, которыми он обладал, были превосходны, все это могло бы лучше продемонстрировать, что даже боги завидовали его выдающимся способностям.       

Когда кто-то, кто был слишком совершенен, имеет недостаток, это неизбежная насмешка. Это несчастье лежит в душе, а не в физическом материале.       

Никого бы не волновало, сколько пустот на куске скалы.       

Хотя, сколько людей будет печалится или сожалеть, когда есть недостатки в бесценном куске белого нефрита?       

Бай Юфэй чувствовал жалость, в то время как Ан Ренджи был ошеломлен. Однако человек в сером ханьфу, пришедший с вестью, не видел истинную сущность Е Люйюнь. Это произошло потому, что для победы над орденом Люй Джу хватило одного Цзян Шисана.       

- Брат Бай, в тот день, когда ты спешно ушел, не попрощавшись с нами, мы даже не успели поговорить, и все, что ты оставил, - это твой нож. Конечно, этот предмет должен быть возвращен его владельцу, когда я нашел владельца сегодня.       

В руке Е Люйюня был белый нож, единственной черной частью была рукоять. Как будто он держал полосу света, когда держал нож в руке.       

Это было очевидно, использовать этот вид ножа ночью. Это было потому, что, хотя Бай Юфэй совершает кражу со взломом, он никогда не устраивает засады, когда он с кем-то сражался один на один..       

С вспышкой белого света нож неуклонно приземлился в руки Бай Юфея.       

Он держал свой собственный нож, бросил легкий взгляд и был ошеломлен.       

Первоначально на теле ножа были выгравированы два слова - Бай Юй.       

Теперь на теле ножа было еще два слова, но Бай Юй стал «Суй Юй».       

Он даже мог ясно видеть, что «Суй» у «Суй Юй» был глубоко вырезан, каждым прикосновением.       

Не нужно было много говорить, оригинальное слово «Бай» на корпусе ножа было не только стерто, но слово «Суй» было вырезано с огромной силой при помощи его пальца.       

Белый нефрит был уже сломан, что оставалось делать человеку?       

- Что случилось, брат Бай? Как ты думаешь, слова на клинке ножа не годятся? Если ты думаешь, что "Суй Юй" не имеет хорошего звучания, можешь изменить его самостоятельно или попросить других людей помочь изменить его.       

Материал ножа был похож на чрезвычайно тонкую сталь, только те, у кого была такая же сила пальцев, как у Дали Цзинаня, могли гравировать на самом лезвии, это никогда не было глубиной мастерства в боевых искусствах.       

Последнее предложение, очевидно, предназначалось для Шэн Ляня.       

С самого начала Шэн Лянь привлекал внимание Е Люйюня.       

На самом деле, Шэн Лянь походил на идеальную версию Е Люйюня с его непревзойденным грациозным телосложением, его сиянием и его ногами, которые не были обездвижены.