Одиссея капитана Ская

      Миновав очередную черно-белую полосу в своей жизни, капитан Эни Скай оказался неподалеку от острова Ямайка. Это была отличная возможность хорошенько закупиться тамошним ромом по приемлемой цене, и команда «Сумерек» не собиралась ее упускать.       Правда, Ская слегка напрягала предстоящая встреча с лордом Палпатином, губернатором Ямайки. Тот, конечно, старикан что надо, смотрит сквозь пальцы на пиратские делишки — еще бы, он ведь состоит с пиратами в доле, и в немалой! — и вообще душа-человек. Но порой Скаю казалось, что лично на него губернатор поглядывает с какой-то не вполне отеческой любовью. А что, зря, что ли, по всему Карибскому морю про Палпатина распевают неприличные песни? То-то.       Тем не менее, идти пришлось. «Сумерки» бросил якорь в бухте Порт-Рояля, и Скай в сопровождении нескольких пиратов и верного Рекса отправился к милорду с деловым визитом. Но не пойдешь же к губернатору с пустыми руками! Скай долго думал и, наконец, выбрал из всех имеющихся на борту ценностей золотое кольцо с крупным бриллиантом, недавно снятое с очередной жирной голландской купчихи.       Лорд Палпатин пришел в полный восторг от подарка, нежно (даже слишком) расцеловал Ская в обе щеки и подсказал, где можно по сходной цене купить очень даже недурной ром. А заодно пригласил лихого капитана на бал, который решил дать сегодня в его честь — не совсем правда, но оставим это на совести его превосходительства.       Слегка ошалевший от столь ласкового приема Скай пришел в бешеный восторг. Пираты сразу помчались покупать ром, относительно недорого приобрели двадцать бочек, а потом настроение у Ская резко упало, стоило им только заглянуть в местную таверну и послушать последние сплетни.       Оказалось, что столь ненавистный его сердцу капитан Кеноби недавно объединился еще с несколькими пиратскими вожаками и основательно потрепал командора Гривуса, так, что от его знаменитой флотилии ничего не осталось, а сам командор, вновь пониженный до капитана, едва успел сбежать на последнем оставшемся шлюпе. Теперь ясно, отчего лорд Палпатин казался слегка опечаленным, — все знали, что он покровительствует Гривусу и терпеть не может Кеноби.       Рекс тоже обозлился, представляя себе, какую долю добычи отхватил, будучи боцманом, ненавистный Коуди. Скай молча завидовал очередному успеху подлого рыжего нахала, а главное, размышлял над одним важным вопросом. Дело в том, что ему нечего было надеть на бал.       Вы спросите: а куда же подевался любимый парадно-выходной камзол? Наивные люди, так ведь в одном камзоле не пойдешь, нужны еще и штаны, и рубаха, и чулки с туфлями — и чтоб без дыр — и много чего еще. А это все имелось у Ская в единственном и довольно потрепанном экземпляре.       Скай поделился горем с сердечным другом, и боцман мигом умчался искать старьевщика. Поиски оказались недолгими и весьма успешными. Рекс вскоре притащил капитана в довольно непрезентабельную лавчонку.       — О, какой милый молодой человек! — в восторге вскричал старьевщик, почуяв поживу. — У меня есть отличный, нет, просто превосходный наряд, как раз для вас. Я его только вчера купил по дешевке у одного весьма элегантного господина, такого высокого, худого…       Ская вновь захлестнули злость и зависть, когда он понял, что это был за «господин». Но, с другой стороны, Таркин чего попало не носит, и его шмотки оказались бы самыми подходящими для похода на бал.       Скай велел старьевщику показать костюм — и сделка состоялась.       Вечером наш храбрый капитан в шикарном, слегка помятом наряде явился в дом губернатора. Ах, как же просияли бледно-голубые глазки лорда Палпатина при виде юного, прекрасного и в кои-то веки прилично одетого и причесанного героя! Его превосходительство искренне сожалел о том, что не может пригласить Ская на танец, и прожужжал ему все уши насчет приобретения каперского патента. Признаться, Скай уже давненько подумывал об этом, но взбунтовалась команда, даже Рекс. Да и сам капитан, поразмыслив, рассудил, что гораздо лучше быть самому себе хозяином, нежели терпеть над собой чье-то начальство. Особенно начальство Палпатина.       Кое-как отделавшись от назойливого милорда, все норовившего приобнять его то за плечи, то за талию, Скай принялся праздно шататься по всей бальной зале. На женщин он старался не смотреть: он еще не отошел от недавнего приключения с Асокой и понял, что любовь зачастую обходится мужчине довольно дорого. В прямом смысле.       — Графиня Амидала Наберри! — объявил лакей в дверях о прибытии очередной гостьи.       Скай невольно взглянул на вошедшую — и застыл на месте. Ибо это была она.       Женщина его мечты.       Такая маленькая, такая хрупкая в своем пышном алом наряде, но воистину царственная. Темные волосы в высокой прическе, открывающие стройную шею, гордая посадка головы… Скай и представить себе не мог, что знает подобные слова, но сейчас позабыл обо всем на свете. Кроме одного: «Она будет моей!»       Да, поразительно, как легко влюбленный мужчина произносит столь избитую фразу. Долго ли сказать: «Она будет моей», а ты попробуй добейся этого! И при этом не покажись полным идиотом, каковым отчаянно влюбленный кавалер зачастую кажется женщине. Но храброго капитана подобные мысли не обуревали. И он отважно ринулся в бой, намереваясь сегодня же одержать победу и пожать ее сладостные плоды.        Графиня Амидала в это время беседовала с каким-то разодетым в пух и прах молодым хлыщом и, похоже, пыталась от него отделаться.       — Прошу прощения, сударь, — с наглой улыбкой, которой позавидовал бы сам Бен Кеноби, втерся в беседу Скай. — Но эта леди уже пообещала мне все свои танцы, так что не обессудьте.       — Да-да, господин граф, это правда, — с радостью ухватилась Амидала за протянутую руку помощи, даже не задумываясь, кто ее протягивает. — Я пообещала все свои танцы этому джентльмену. — Она улыбнулась Скаю.       О! Скай сглотнул и едва сумел ответить на улыбку, наглость его как ветром сдуло. На его лице было написано: «Ради вас, графиня, ради вас, моя дорогая, любимая, единственная, я бы сделал все, что угодно! Я бы выгнал взашей всех этих расфуфыренных идиотов, надавал бы пинков лорду Палпатину, разгромил бы флотилию командора Гри… а, черт, ее же уже разгромили… ну, тогда разграбил бы тайные верфи капитана Таркина, отобрал у него все богатства и бросил бы к вашим прелестным ногам, только полюбите меня!» Но, конечно, сказать подобное вслух он не мог. Он вообще не мог ничего сказать.       Рассерженный молодчик куда-то убежал. Амидала с улыбкой протянула руку Скаю.       — Что же вы, любезный кавалер, выпросили себе все танцы дамы, но не торопитесь ее приглашать?       Скай с трудом пришел в себя. С поклоном он взял графиню за руку, и они принялись танцевать под завистливые взгляды лорда Палпатина.       К счастью для себя, Скай умел не только громче всех петь, больше всех есть и лучше всех попадать в неприятности, но и неплохо танцевать. Похоже, графиня была довольна, все время улыбалась и даже рассмеялась — когда он ответил на вопрос, как его зовут.       — Эни, — повторила она, и собственное имя показалось Скаю сладостной музыкой в ее устах. — Странное имя. Скорее оно подошло бы мальчишке. Но вы совсем не похожи на мальчишку.       — А на кого же?       — Не знаю. — Амидала нахмурила тонкие брови. — Может быть, на отважного пирата, который инкогнито пришел на бал, лишь бы увидеть даму своего сердца!       Скаю ужасно хотелось ответить что-нибудь вроде: «А что, если так и есть?», но он решил пока промолчать. Однако, графиня, судя по всему, довольно романтичная девица. А таких легко свести с ума разными захватывающими историями о приключениях — можно и о чужих, не станет же она проверять! Все бы хорошо, да не умел Скай рассказывать истории! Во всяком случае, таким дамам — не умел.       Танец закончился, и Скай догадался предложить графине руку. Они бродили по всей зале и, наконец, остановились у окна. Амидала сложила веер и вытянула его перед собой, не сводя бархатных темно-карих глаз с лица Ская. Тот понял, что надо что-то сказать. И сказал:       — Вы любите песок, графиня?       — Что? — Похоже, она ждала явно не того.       — П-песок… Я вот не люблю, он такой грубый, жесткий и вечно набивается в башмаки…       — А при чем здесь песок и ваши башмаки?       — Да… ни при чем… простите, графиня, я несу черт знает… ох, извините, сам не знаю, что.       — Понимаю. — Снова заиграла музыка. — Знаете, мистер Эни Скай, вы мне гораздо больше нравитесь, когда вы молчите. Поэтому подайте мне руку, и идемте танцевать.       И они пошли танцевать. Что ни говори, это у капитана Ская получалось получше, чем любезно беседовать с дамами.       Потом они вновь молча гуляли под руку, и говорила в основном сама Амидала. Говорила, как тоскливо ей, богатой наследнице, в родном доме, где ее никто не понимает; как ей не хочется выходить замуж за какого-нибудь старого толстого графа. «А что, худых графов не бывает?» — подумал при этом Скай, но к счастью для себя промолчал. А графиня продолжала свои сетования, с жаром рассказывая, как она мечтает о свободе… и о любви.       Ах, как же мечтал в эту минуту о любви наш бедный капитан! Но он не мог произнести ни единого слова. Казалось бы, просто сказать: «Я вас люблю!», но у него не получалось даже этого. Говорить он мог только взглядами, и уж они были красноречивее всяких слов. Удобно все-таки, когда леди намного ниже тебя ростом и стоит к тебе спиной, и у нее глубокий вырез на платье.       Один раз Амидала как будто перехватила его взгляд, но совсем не выразила недовольства. «Неужели я ей нравлюсь?» — мучительно думал Скай — и так же мучительно молчал. «Может, надо ее поцеловать?» — подумал он через минуту — и снова не решился. Да что же это такое, в конце концов, не мальчишка же он! И тем не менее, в присутствии прекрасной графини наш герой-любовник был совершенно сам не свой.       Бал закончился довольно рано; позже Скай думал, что лорд Палпатин сделал это нарочно, чтобы разлучить его с Амидалой. Графиня была явно огорчена необходимостью прощаться и не скрывала своей печали.       — Прощайте, Эни Скай, я очень рада нашей встрече. Вы такой… — она усмехнулась, — интересный собеседник! И очень понимающий.       — Прощайте, графиня, — едва сумел выдавить Скай. — Я никогда вас не забуду.       Она заулыбалась и вновь протянула к нему свой веер.       — И не надо. Я буду счастлива вновь встретиться с вами. — Амидала подала Скаю руку, и он понял, что ее надо поцеловать, что он и сделал. — Вот, так уже лучше, — сказала графиня. — Прощайте.       И она ушла. А Скай, не обращая внимания на призывные взгляды лорда Палпатина и настойчивое приглашение остаться до утра, потихоньку отвел в сторону какого-то слугу и за пару мелких монет выведал, где живет графиня Наберри.       Нет, сегодня он к ней не пойдет. Но, может быть, когда-нибудь в другой раз…       Еще он знал: это навсегда. Всякие там Асоки и прочие портовые девки остались в прошлом. В будущем же есть только она одна, графиня Амидала Наберри. «И она будет моей!»