***
К обеду Харли уже успела привести себя в порядок, внешне и более менее внутренне, прибрала то, что еще не так лежало и успела сообразить морковный пирог, ведь сегодня приведут Тиффани, а это ребенок, которому не объяснишь, что у мамы... кхм, не было времени на то, чтобы приготовить что-то вкусненькое. Пришлось собраться с мыслями и наконец выйти на свежий воздух и совершить рандеву до ближайшего продуктового. Хоть она уже и чувствовала, что не совсем-таки и в порядке, но старалась не обращать на это особого внимания, хотя бы для поддержания «здоровой семьи», которая должна быть у Тиффани. Девушка вышла с кухни и презрительно цокнув языком, подобрала вывернутую и небрежно брошенную на пол рубашку, принадлежавшую Джокеру, чтобы привести ее в нормальное состояние и сложить отдельно, но вдруг случайно заметила вышитое на ней с изнаночной стороны странное сочетание букв и знак вопроса: «WGD?». Девушка и предположить не могла, что это означает, ведь никаких известных или знакомых только в их кругах логотипов она вспомнить не могла, а загадочности к этому добавляло еще и то, что странная «аббревиатура» была вышита с левой стороны, где сердце. Могло ли это что-то значить? Отбросив свою чрезмерную мнительность и беспокойство, девушка убрала вещь в шкаф и развалилась на кресле. Она начала наматывать прядь волос на палец, как и раньше, не изменяя своей забавной привычке. Харли вспоминала, как однажды, когда они с Джокером в очередной раз устраивали веселье в одном из переулков, он с бандой выгреб дочиста весь солидный ювелирный магазин известной марки, и без особых нежностей бросил мешок доверху наполненный сверкающими на солнце безделушками, прямо к ее ногам. Это может и не было явным проявлением влюбленности, или хотя бы комплиментом, но для Харли этого было больше чем достаточно и это сейчас не про то, что на сумму, составляющую все находившееся в этом мешке можно было купить два дома и неплохую машину, а про то, что это было для нее Вниманием. Да даже если бы он отдал ей бумажный пакет, наполненный древесным углём, она бы так же лучезарно улыбалась, ведь он все же уделил пусть даже и только минуту, но мыслям о ней. Она подумала о том, что было бы, если бы она вернулась к своей прежней жизни сейчас, после «незапланированного отпуска»? Смогла бы она как тогда, бездумно отнимать чужие жизни, ни о чем не беспокоясь, кроме как о своей выгоде? Это так и оставалось для нее секретом, но стоит ли пробовать? Харли поймала себя на мысли, что раньше ни за что и никогда не стала бы раздумывать об этом, ведь не зря же она столько времени строила для себя иллюзию неподражаемой идиллии в стиле: «сейчас хорошо, а дальше еще лучше», не зря пыталась привыкнуть к своему новому адекватному состоянию — что, это все было лишь ради того, чтобы за мгновенный щелчок потерять все это? Но знаете, все эти здравые рассуждения просто меркли, когда рядом был Джокер. Ради него она была готова убить, существовать исключительно для него, а это очень тяжело сказать даже тогда, когда прекрасно знаешь что лжешь. Да что там, она была готова менять любую свою жизнь ради него и подстраивать ее не под свои цели и желания, а лишь под него и только. Даже сейчас, когда она уже давно не была той славной Харли, она признавала все это и боялась, что вся эта сказка — обман и лишь приторная ложь, с целью снова заманить ее в свои сети своими нехитрыми манипуляциями. Хотя, если бы Джею и нужен был новый напарник, он привлек бы Челси или уж на худой конец, нанял кого-то новенького. Значит, не это ему от нее все же нужно? И на этот вопрос девушка так и не могла подобрать разумный ответ, хотя и он уже назойливо маячил перед глазами. Вдруг, из тягостного страдания над своим прошлым и настоящим, девушку вывел стук в дверь. Харли медленно, нехотя прошла к порогу и открыла ее, но стоило ей это сделать, как на нее напрыгнула Тиффани, которая обняв мать за ноги и уткнувшись носом ей в живот, радостно протянула: — Мааамочкаа... — Привет, мое солнышко. Я так по тебе соскучилась! — посмеялась девушка и поцеловала дочь в лоб. На крыльце стояла миссис Томпсон и держала в руках вязанную сиреневую накидку. Она по-доброму, но с долей только ей понятной грусти улыбалась, глядя на происходящее, от чего у Харли сложилось впечатление, что что-то не так, либо эта женщина такая странная, потому что обладает способностью к телепатии. Она сказала Тиффи забегать в дом и раскладывать по местам свои побрякушки, взятые тогда с собой и девочка, помахав на прощание своей няне, веселыми подскоками помчалась в свою комнату. Харли провела ее взглядом, чтобы убедиться, что ребенок при диалоге присутствовать не будет. — Миссис Томпсон, скажите, что не так? Тиффани себя плохо вела? Что она опять натворила? — озабоченно поинтересовалась она, и по-быстрому всунув ноги в тапочки, тоже вышла на крыльцо и убрала с порога кирпич, до этого времени положенный в целях подпирания входной двери, когда она оставалась открытой. — Нет, что ты, она очень покладиста со мной. Они с ребятами веселились день и ночь напролет, вечером даже играли в пиньяту, а потом катались на велосипедах во дворе. — спокойно говорила она, совершенно не вызывая неприятных подозрений. — Я просто вижу, как вы смотрите. — сказала девушка и нахмурила лоб — Что-то все же не так? Миссис Томпсон неуверенно поджала губы и поправила свои очки, как-будто переживала о чем-то и не знала, стоит ли озвучивать задуманное. — Знаешь, я заметила как она грустит, видя что у остальных есть папы, сестры и братья. Она смотрит на них так... жалобно и горько. Она просто может заиграться и смеяться звонко, в шутку дерясь с ребятами за рассыпанные конфеты, а потом уйти куда-то и сидеть с каменным лицом, окидывая всех отсутствующим взглядом. — прервалась женщина и замолкла на секунду — Это нехватка внимания, ей нужен отец. Ты можешь мне и не говорить, кто он и где, но для нее легенду все же придумай получше. Харли прерывисто вздохнула и грустно усмехнулась, она не собиралась ругаться со старушкой из-за того что та лезет не в свое дело, поскольку и сама об этом прекрасно знала, но все же знала она куда больше. — Я делаю все возможное для нее, пытаюсь дать все, но... так получается, я буду стараться... — нескладно лепетала она, перебирая пальцами низ футболки. — Нет, я больше не хочу об этом. Миссис Томпсон ласково улыбнулась и согласно кивнула, но вдруг ее спокойное выражение лица сменилось гримасой ужаса и накидка выпала из ее рук прямо на ступеньки и постелилась на них шикарной ковровой дорожкой. Женщина сделала шаг навстречу Харли, от чего вторая слегка попятилась, не совсем пока осознавая происходящее. — Харлин! Боже, что это, детка? — спросила женщина и провела рукой по ее шее, украшенной засосами — Почему ты молчишь? Что-то случилось?! Харли лишь поежилась и еле слышно ругнулась сквозь зубы, поражаясь своей глупости — а ведь могла бы и водолазку надеть хотя бы. Глупая, глупая Харли, снова подставляет саму же себя. — Это? Да это ничего. Я сейчас наблюдаюсь у врача, мне прописали антидепрессанты, а от них у меня такой побочный эффект. — пролепетала она как можно убедительней первое, что пришло в голову. — И на животике! — воскликнула Томпсон, приподняв футболку девушки — Девочка моя, прекрати принимать эту дрянь, поскорей к врачу и скажи, что у тебя непереносимость, это не шутки! Харли лишь кивнула несколько раз и поджала губы то ли от смущения, то ли от стыда за свое вранье всерьез обеспокоенной женщине. Томпсон попричитала еще что-то себе под нос и подняв платок, уже собиралась уходить, как вдруг услышала шум воды, доносящийся из дома — окна были открыты, а второй душ как раз-таки находился на первом этаже. — А кто это? К тебе приехали гости? — озадаченно спросила женщина, вглядываясь в окна. — Аа.. это? — нервно посмеялась Харли и махнула рукой — Да это подруга на ночь оставалась, сейчас уедет уже. — А, ну ладно, я тогда... тогда пойду. — улыбнулась старушка и накинув шаль на плечи, робко зашагала к своему дому. Харли незамедлительно забежала в дом и захлопнула за собой дверь. Там уже она хлопнула ладонью по лбу и вовсю отдалась самобичеванию не только из-за в некоторых местах неправильного воспитания дочери, на которое жалуются и окружающие, а еще и из-за этой дурацкой неловкой ситуации, ведь наверняка Томпсон целый день будет думать про эти злосчастные синяки, а потом уже и сама дойдет до правильного вывода. Какой же ужас! Если вот она никуда так и не влипнет — то все, день просто полностью пошел насмарку. Ну знакомо же? Как раз в это время из ванной комнаты вышел полураздетый Джокер и по-хозяйски прошел на кухню, по пути протирая полотенцем свою шевелюру, которой скоро не станет, если он будет так нещадно выливать на свою прическу литры лака. — Мистер Джей! — крикнула Тиффани и подбежав к нему, протянула руку. — О, дьяволенок снова здесь! Почтенно кланяюсь юной леди, которой буквально два дня назад готов был вырвать язык. — театрально произнес он и по-шутовски откланялся перед заливающейся звонким смехом, девочкой. Харли лишь улыбнулась от увиденного и прошла к ним, на кухню, чтобы объявить о том, что все же не зря на плите простаивает свежеиспеченный пирог. Тиффи, наверняка наелась в гостях конфет вперед, на целый год, не заботясь ни о правилах приличия, ни о зубах — куда бы они не пришли, где стоит ваза с конфетками для угощения, то все, пиши пропало. Ну, вы понимаете. А вот Джокер... он совершенно не понятно, что ест и ест ли вообще. Харли только один раз видела, как он ел его же величеством приготовленную пасту, а в другой раз он пил кофе, бездумно пялясь в новый, недавно купленный телефон. Основное время он либо смотрел в потолок, от чего тот уже скоро оживет, либо уезжал на стрельбище, либо проедал мозги окружающих, соответственно Харли в приоритете. Ей даже иногда казалось, что питается он исключительно ее страхом и нервами, а остальное так, для видимости. — Ой, а что у тебя на спине? А с мамой что? — воскликнула девочка и внимательно оглядела родителей — Вы что, дрались тут? Джокер и Харли робко переглянулись — на лице девушки застыла ошарашенность, а на лице Джея лишь угрожающая ухмылка, заставляющая немного понервничать, но это было лишь для того, чтобы подразнить, само собой, ни о чем говорить он не собирался. — А это мы ходили гулять и на мистера Джея напала кошечка... — Неплохая такая кошечка, агрессивная, напала и спать не давала. — перебил ее Джей с усмешкой и снова загадочно прищурился — Фунтов так сто тридцать точно есть. Харли лишь цокнула языком и яростно взглянула на него, во-первых из-за того, что он портит историю, а во-вторых, никакие не сто тридцать, а сто двадцать два, вот. — А вы что, ночью гуляли? Так это же страшно! Вы всю ночь гуляли, да? — спросила девочка и удивленно вылупилась на маму. — Даа... — нервно пролепетала девушка — хотя нет, не всю, нас кошечка спугнула и мы убежали домой. — сказала Харли и двусмысленно взглянула на стоящего напротив Джокера. — А могли бы и всю ночь... гулять. Если бы не «ой, слышал, там что-то упало, всё!». — перекривляюще произнес он и взял в руку стакан с водой. Харли чуть не взорвалась от стыда и злости, ведь он опять вмешивается туда, куда не надо, но хоть и завуалированно, но-таки продолжает глумиться над ней. Все-таки Тиффани удалось убедить примитивной историей про кошечку, что несказанно обрадовало ее маму, а Джея наоборот расстроило, потому что так стало не интересно, он думал что девочка понаходчивее будет. Джонс искусно отвлекла дочь пирогом, за спиной продолжая крутить факи, адресованные зеленоволосому шуту. — Подойди на секунду. — произнес мужчина и продолжая потирать волосы, отошел в зал. Харли слегка напряглась, потому что подумала о том, что сейчас она и получит нехилый нагоняй за то, что чрезмерно разигралась и забылась, но нет, никакого намека на злобу или агрессию в его глазах не было, он лишь вложил ей в руку маленький, неаккуратно оборванный кусок какой-то плотной бумажки. — Держи. Номер там, ты должна запомнить три семёрки, два ноля и девятка. Я его недавно утвердил, но это не для швали, а для тебя или же Стива. Ясно? Только попробуй посеять где-нибудь. — твердо произнес он и посмотрел ей в глаза. — Подожди, так ты что... уезжаешь куда-то? — пролепетала девушка и медленно опустила руки и уголки губ. — Да. Я все же хочу там появиться, а то в газетах Готэма я давно не красовался... — мечтательно произнес он — да и там этим олухам шеи надо посворачивать, да ты поняла. Мужчина отмахнулся и ушел в гардеробную, чтобы собрать кое-какие вещи. — Но ты же вернешься, верно? — крикнула Харли. — Пока не знаю, все таак относительно в этом мире... — послышался ответ, а после него нервные, прерывистые смешки. Конечно, девушке это не особо нравилось, да что там — это вызывало у нее мурашки и холодный пот ручьем. Вдруг, он сейчас уедет и оставит их одних, а там поймет, что ему лучше без приставучей Тиффани и вечно страдающей Харли и останется там, позабыв все это как скучный, страшный сон — ну, с кем не бывает. Облегчало эту ситуацию лишь одно: она все же сможет позвонить ему, если захочет, но вот ответит ли он? Это другой вопрос. Скорее всего, нет, никогда и просто вышвырнет ее из своей жизни как беспризорную шавку, но тогда в его прошлых и настоящих действиях, получается, нет никакой логики? Бред, чтобы Джокер делал что-то необдуманно — это еще нужно постараться откопать этот случай. И пока будешь копать, откопаешь себе скромную могилу, в которой он же тебя, улыбаясь во все тридцать два зуба и похоронит. Девушка задумчиво пошаркала обрывком картона по пальцу и прикусила губу. — Феназепам... — прошептала она название, красующееся на другой стороне записки, очевидно наскоро оборванной с коробки от лекарства и обреченно вздохнула. Вдруг, ее внимание привлекло звонкое уведомление Мессенджера в телефоне. Девушка спрятала записку под ноутбук, стоящий рядом на маленьком комоде и отошла, чтобы узнать, что от нее хотят на этот раз. В общем-то то, что она увидела во входящих, не сильно ее и удивило, но надо сказать, встревожило. Да, точно — Кроул, как она могла забыть.***
Харли шла по темной улице, звонко стуча каблуками кремовых лодочек. Она шла именно к той самой площади, одев на себя лишь черную блузку и брюки, из-за нервозной спешности она и думать забыла про ветровку или хотя бы спортивную кофту, ведь все же ветерок здесь нехилый. Девушка изредка шаркала по асфальту ногой и спотыкалась о мелкий гравий, нервно поглядывая на часы каждую минуту. Нет, она не с особым желанием спешила на встречу с ненавистным ей человеком, а наоборот, хотела поскорей распрощаться с этим ужасным кошмаром и наконец спокойно вздохнуть полной грудью, не опасаясь нападок этого Кроула. Да и вряд ли уже после этой встречи она когда-нибудь вообще вернется в этот Старбакс, если уж и менять что-то, то кардинально, избавляясь от отвратных обрывков прошлого и плевать, что там впереди. Девушка дошла до той самой Хельсинской площади Раутатиентори сытно пропитанной финским колоритом. Людей сейчас было чуть меньше, чем днем, по большей части из-за того, что несколько уменьшился наплыв туристов, которых хлебом не корми, но дай сделать сто двадцать одинаковых фотографий на фоне очередного памятника. Все же многие здесь еще сновали, вечернее время — тоже самый пик, но уже в основном только местных жителей. Кто-то спешил с работы, кто-то прогуливался со своим золотистым ретривером, жуя свежеиспеченную булочку с изюмом, а кто-то из одиноких и вдохновленных странников, сидел на ступеньках и воровато оглядываясь по сторонам, выводил в своем сокровенном блокноте новый, только им же и понятный шедевр. У каждого своя жизнь, намерения, планы — как бы банально и в какой-то степени прискорбно это не звучало. Девушка стояла у указанного ресторана, переминаясь с ноги на ногу и лихорадочно оглядываясь по сторонам, в глубине души надеясь, что Кроул остался копаться в многочисленных бумажках, сидя в своем кабинете, или его просто сбила машина, распластав по всей проезжей части. Честно сказать, на последнее Харли надеялась больше всего и улыбалась от одной только мысли об этом. Все почему-то раздавалось здесь гулким эхом, и даже нервный стук ее фарфоровых зубов казался слишком громким и выдающим. Девушка расстегнула свой клатч и еще раз перепроверила его скудное содержимое — телефон, перочинный ножик, прихваченный на всякий случай, ключи и та самая бумажка с номером и надписью «Феназепам». Харли хоть так и не осмелилась рассказать обо всем этом, но перестраховаться все же решила, ведь если ей вдруг будет угрожать настоящая опасность, тут уж будет не до этой чрезмерной гордости, которой она не брезговала баловаться даже тогда, когда совсем не нужно. Хотя, на что способен этот Кроул? — Здравствуй, я так рад, что ты все же пришла! Прости, что опоздал, дела все же. — проворковал Кроул из-за спины, заставив девушку пошатнуться и вздрогнуть от неожиданности. — Ну что же стоим? Пройдем сюда. — Да, давайте. — выдавила Харли и прошла в маленький ресторан, дверь в который показательно дружелюбно была распахнута мужчиной. Они прошли в светлое и сверкающее помещение, в котором играла медленная, приятная музыка. Это был один из теплых, романтических ресторанов, в которые приходили отужинать влюбленные парочки, во время конфетно-букетного периода, или почтенные дамы и господа в преклонном возрасте, желая отведать рагу по-карельски с нежной олениной, или финского чая с сушеной черникой — здесь деликатесов, на любой вкус и цвет. Туристы появлялись здесь довольно-таки редко, не находя это место отдыха весьма культовым и интересным, предпочитая останавливаться в фастфуд-кафе, для быстрого перекуса. Пара прошла далеко в зал и села за круглый одинокий столик около окна. Кроул снова шумно выдохнул и прежде чем усесться, шлепнул свой портфель, плотно набитый чем-то, прямо на широкий подоконник. — Харлин, ты королева сегодняшнего вечера и можешь заказать все что угодно, я угощаю. Разговор у нас все равно будет долгий... — противно протянул он и подсунул ей меню. Харли нервно усмехнулась и смущенно убрала прядь выбившихся волос за ухо, совершенно не понимая, как себя вести. С одной стороны — ей безумно хотелось всадить нож в кадык ее сегодняшнему «сопроводителю», а с другой, ей все же было интересно, что же именно ему надо от нее? А может, дело то и не совсем в ней? — Спасибо, я буду чай... черный и Калакейтто. Да. — пролепетала она и осторожно отложила от себя меню. Состояние сейчас было такое, что есть не хотелось совершенно. В горле застрял тошнотный ком и стоило ей только представить, как все это сейчас выглядит со стороны и то, что она сейчас как загнанная в поле овечка, этот ком уже спешил вырваться наружу. Но, чтобы не выглядеть подозрительно и не тревожить относительно спокойный вечер, девушка решила что сейчас самое время потерпеть. — Ужас. Это же рыба в молоке, Харли. Может, что-то другое? — предложил Кроул и отдал заказ официанту. — Знаете, мы все же сюда с вами не вкусовые предпочтения пришли обсуждать, да и я не могу пока понять, к чему Вы это все ведете? — отрезала Джонс и решительно нахмурив брови, пристально посмотрела на смутившегося Кроула. — Ну ты права, я все же хотел, чтобы наша беседа прошла в более непринужденной обстановке. Ты то шарахалась от меня на работе все время. — сказал он и едко усмехнулся. — И все же вы чего-то другого от меня хотите, мистер Кроул. Вы же уже не можете меня шантажировать, Джокер и так знает о том, где я нахожусь, а если вы решите испортить мою репутацию, то мне не составит труда покинуть эту страну. — проговорила она и строго поджала губы — Решайте, нужен ли Вам этот бесполезный цирк. Кроул лишь все это время, откинувшись на мягкую спинку диванчика, насмешливо рассматривал девушку, которая как-будто бы впустую пыталась ему что-то доказать, но она была права в одном уж точно — его намерения были куда уж глубже и продуманнее, чем просто совратить ее, воспользовавшись чем-то глупым, похожим на шантаж. — Да в том и дело, что все это я знаю, как алфавит. Но вот незадача, мне не ты нужна. Девушка сменила свое выражение лица на полное недоумение и приподняла уголки губ, изображая недовольную улыбку. И что это значит? До кого и интересно, как, он пытается добраться таким странным способом? — О, а вот и чай. Это девушке, я пока ничего не хочу. — воскликнул он и придвинул к ней чашку с горячим, ароматным чаем, только что принесенным нервным официантом. — Спасибо. — прошептала Харли и не добавляя сахара, отпила немного, чтобы хоть чуть-чуть поуспокоить разыгравшиеся нервы. — А знаешь, все же хорошо, что мы сюда выбрались. Приятная атмосфера, не так ли? — спросил Кроул и прищурившись посмотрел на девушку, как-будто убеждаясь в чем-то. Но Харли уже слышала его слова лишь отдаленно, они как-будто переплетались между собой гулким эхом. Он еще что-то говорил про документы в портфеле, погоду и старинные улицы этого города, но слышно это уже было лишь обрывками — глаза слипались, картинка плыла перед глазами и уже сложно было сдерживать рвотные позывы, сопровождающиеся резко нахлынувшей мигренью. Она как можно убедительней пыталась изобразить, что все нормально и совершенно не могла осознать, что сейчас происходит с ее организмом. Это ощущалось, словно действие каких-то мощных антидепрессантов — ты начинаешь чувствовать себя как овощ, потерявший контроль над гравитацией и временным пространством. Плавающее, замутненное чувство, имеющее и свои очень страшные последствия. Вот сейчас, картинка перед глазами пропала полностью, а слух наоборот обострился и прежде чем упасть в глубокий сон, девушка четко расслышала одну пугающую фразу, о которой никогда больше не забудет: — Даа, у тебя есть иммунитет к ядам. Но вот к снотворному, детка, твой организм еще слаб. — прошептал самодовольно Кроул и кивнул тому самому официанту, хоть и он не был в этом виноват. Холод. Невыносимый промозглый холод, как в мощнейшей морозильной камере без доступа свежего воздуха. Прости, Джей, ты прав. Ты чертовски прав. Я глупая, слишком глупая, чтобы существовать в твоем мире.