Осколок звезды

Едва Хиршва проснулся, полез к Северийну с новыми силами, горя желанием доказать свою состоятельность. И не слушал, отмахивался, какое там чудовище. Кара уже разобралась, это ее, хы, отвергнутый поклонник хотел отомстить, отобрать любимую игрушку, забей, он больше здесь не появится. Лез к нему, порыкивая от нетерпения, но все же, как и обещал, оставался ласковым. Нежно растягивал его, добравшись до вожделенной задницы, откуда-то, как фокусник, выдернув флакон смазки. Целовал и целовал его спину, Северийн, смирившись, только постанывал, лежа на животе и бессильно вцепляясь ослабевшими пальцами в лежанку. Вот же, чудовище ненасытное. Было неимоверно хорошо, они будто настраивались друг на друга, Хиршва искал и находил на теле Северийна самые чувствительные точки, и найдя, гладил, облизывал, целовал. Ох, не врали придворные сплетники, любовником Хиршва оказался потрясающим. Чувственный, чуткий до его эмоций, ласковый и нежный, страстный, и красивый как само воплощение любви. Северийн растекся лужицей под Хиршвой, в момент соития только охнул, а потом качался на волнах наслаждения, не в силах даже кричать, так хорошо было. В этот раз Хиршва слез с него нескоро, заставляя проходить через множественные оргазмы. Удовлетворенный, Северийн перевернулся на спину и посмотрел на довольного собой, гордого Хиршву. Тот аж светился от счастья, ухмылялся сыто и все продолжал ласкать Северийна жадным взглядом, будто трахал глазами. Северийн потянулся и схватив Хиршву, завалил его под себя. Хиршва все шире ухмылялся, сверкая глазами и не делая попытки вырваться. На молчаливый его вопрос только прикрыл глаза, без слов приглашая. Северийн все же решил озвучить свой вопрос. – Драгоценный герцог Хиршва. Не соизволите ли подставить свою задницу первому советнику короля Карнеи? – проговорил он негромко, низким голосом. – Требуешь сатисфакции? – не скрывая довольства, муркнул Хиршва. – Требую? Нижайше прошу о милости. Я тоже умею доставить радость, ваша светлость. Северийн прижался к наглым, кривящимся в ухмылке губам Хиршвы и снова поплыл, снова нахлынуло волной возбуждение, он потерся вставшим членом о Хиршву, чувствуя, что его орудие тоже воспрянуло. Еле отлип от сладких губ, еле отдышался. Шумно дышащий Хиршва с дикими глазами, раскрасневшийся, пошло облизал губы и ухмыльнулся снова, прохрипел: – Посмотрим, какой ты умелец, советник. Извернулся как змея под ним, перекатываясь на живот и порочно выпячивая задницу. Северийн аж застонал от увиденной картины, зашарил вокруг в поисках флакона, с трудом отыскал, и принялся осторожно растягивать, разминать эту восхитительную задницу. Кожа Хиршвы без единого изъяна после возрождения, сияла, манила, хотелось трогать и целовать, целовать и ласкать его всего, с мощной шеи, с широких плеч до кончиков изящных ступней, а особенно аппетитный, крепкий филей. И с каких пор ему, интересно, стали нравиться крупные самцы вроде него самого? Хиршва был чуть ниже его, самую малость уже в плечах, но разница была практически незаметна – здоровый и сильный самец. А ведь раньше Северийн предпочитал в постели тонких и звонких юношей, женственных, нежных, любил также горячих дев с небольшими, упругими грудями, что же случилось с ним, что весь свет, весь мир занял собой безудержный и горячий герцог Хиршва? Может, как раз то было привлекательно в нем, что герцог отдавался страсти так, будто в последний раз, с какой-то даже отчаянной яростью, будто не верил, что впереди будет еще много ночей, полных страсти, как будто это его последний шанс. Последний раз. Кто знает, что будет впереди? Может, действительно, последний. Посчитав, что Хиршва достаточно растянут – вон как извивается и не сдерживаясь, бранится и требует, требует, наконец, прекратить издевательства и полноценно отыметь его – Северийн осторожно вошел и замер на мгновение, привыкая к восхитительному ощущению. Его член так тесно, так горячо охватывало нутро Хиршвы, и тот так громко стонал, пытаясь насадиться глубже, о, это было прекрасно. Пока Северийн вколачивался в Хиршву, тот совсем не сдерживался, громко оповещая криками весь лес о том, как ему хорошо, еще больше заводя Северийна. Приблизились к оргазму они почти одновременно, сперва кончил Хиршва, испуская пронзительный вопль. Стиснул Северийна спазмами, отправил следом за собой, в оргазменную негу. В этот раз Хиршва не заснул сразу после секса, наоборот, подскочил на лежанке живчиком, обтерся тряпицей и начал одеваться, заявив Северийну с непередаваемым превосходством, явно веселясь и желая в своей любимой манере укусить: – Ну в общем, тебе еще учиться и учиться, советник. Не сказать, что совсем плохо, но могло быть лучше. Деревянный ты, советник. Тебе до меня как до луны, но ничего, ты в хороших руках. Северийн, хоть и понимал, что Хиршва дразнится, все равно немного обиделся. Вот ведь говнюк! Но понаблюдав за сияющим довольством Хиршвой, успокоился. Нельзя быть таким сияющим после плохого секса. Но Хиршва не будет Хиршвой, если не укусит, не уязвит, не посмеется. Засранец как есть.