Осколок звезды

Северийн видел, что с Хиршвой творится что-то неладное, и все больше беспокоился и злился на себя. Оставил его там одного! Не надо было слушать засранца, мол, валите отсюда, не мешайте. Но что такое могло произойти в королевской зале?! Отчего Хиршву так трясет, отчего он так бледен, так испуганно прижимается к нему? Северийн повел его в жилые покои, Хиршва не отлипал, как приклеенный вис на нем, бормотал лихорадочно непонятное: – Север, Север, это ведь ты, да? Это ты, мой настоящий, мой. Северийн вытряхнул какого-то потерянного Хиршву из платья, уложил в кровать, хотел просто обернуть одеялом и уйти, но тот вцепился в него намертво, бормоча: – Не уходи! Не уходи пожалуйста, Север, просто полежи со мной, мне страшно… Страшно? Безбашенному оторве, ненормальному герцогу Хиршве страшно? Северийн с внезапной злостью вспомнил Кару, почему именно ее, он не знал, но вдруг подумал, что без проделок этих двух припизднутых богинь дело не обошлось. Он разделся и лег рядом с Хиршвой, кожа к коже, тот немедленно подлез поближе, втираясь в объятия. И вдруг затрясся в рыданиях, сухих, без слез, жестоких, всхлипывая, бормотал бессвязно: – Ты был такой там… Страшный! И я, наверное, страшный, да? Север, я снял все внушения. Целый день потратил, и все равно снял… Не хочу, чтобы ты… Чтобы все… Развалины, кругом развалины, это я сделал? Я не хочу… Северийн успокаивающе гладил Хиршву по спине, по чему придется, мысленно придумывая разнообразные смерти богиням. Суки, какие суки. Это они все, не иначе. Поняв, что Хиршва не успокаивается, он опрокинул его на спину и поцеловал в жалобно кривящийся рот, поцеловал жадно и страстно, всей своей сутью желая успокоить любимого. Хиршва замер на мгновение, потом начал так же яростно отвечать. Оторвавшись от его губ, Северийн выдохнул: – Люблю… Люблю тебя больше жизни. Не плачь, ладно? Я всегда буду с тобой, всегда рядом. Что хочешь сделаю. Куда угодно пойду за тобой, только будь. Только живи… Хиршва прояснившимся взглядом ласкал его, но улыбался отчего-то грустно. Сказал, будто эхом: – Ты всегда будешь идти за мной… – Буду, – подтвердил Северийн, – мне нет жизни без тебя. Он чувствовал отчего-то, что необходимо признание, именно сейчас, может, для того, чтобы удержать Хиршву от чего-то страшного, от падения в бездну? Он чувствовал это так. Никогда не поверил бы Северийн, что кому-то когда-то скажет такие слова, но теперь это было нужно – важно. Останься со мной, Хиршва. Не уходи. Мне нет жизни без тебя… Он ласкал Хиршву, целовал нежно и одновременно яростно, будто просил, умолял. Хиршва тихо и сладостно стонал, забыв свое горе, плавился в его объятиях – возвращался. Входил в него Северийн осторожно, но страстный герцог Хиршва уже распалился, насаживался сам и требовал более активных действий, хрипел-шептал: – Сильнее, Север!.. Еще! Ну же… Хиршва кончил первым, за ним Северийн. После Северийн притянул к себе расслабившегося, засыпающего Хиршву и заключил в объятия. После. Все расспросы после. Пусть поспит, а Северийн расспросит его утром.