***
Когда Рен дергается на кровати, тревожа его слабую сонливость, инстинкты заставляют Хакса подняться за ним следом — он садится на кровати, дезориентированный чужой резкостью. Рен сипло дышит, задыхаясь в приступе ужаса, что так резко вырвал его в реальность — в такую же тьму, звенящую неясной угрозой. И снова — он был не одинок. Горячие руки сзади обнимают плечи, ласково поглаживают разгоряченную, покрытую испариной кожу, будто усмиряя дикого зверя, пока одна из теплых ладоней не замирает над сердцем. Гулко стучащим в бешеном темпе, готовящимся развести ребра и выпрыгнуть из груди. Кайло утомленно, но облегченно вздыхает, узнавая их жест — то самое, что так стремительно успокаивает. Но дрожь до сих пор бьет тело, руки невольно сминают ткань простыни, ища хоть что-нибудь, за что можно было зацепиться в туманном мареве страха. Сила не перестает кричать… — Т-ш-ш-ш, — тихо доносится на ухо, горячее дыхание касается затылка. — Все хорошо, все хорошо… И руки утягивают его назад, вынуждают откинуться на чужую грудь, прижаться к ней спиной, голову — расслабленно откинуть на плечо, вновь погрузиться в кокон нагретого одеяла. Усталость снова наполняет тело, напряжение исчезает — Хакс не перестает держать его, словно запирая своим захватом очередной кошмар. Но Сила замолкает в их объятиях — и Кайло вновь засыпает. «Не доверяй никому».Не доверяй никому (ER, hurt/comfort)
5 ноября 2019 г. в 17:29
Тьма осязаема — внутри, снаружи. Клубится подобно дыму вокруг, душит, наполняет собою лёгкие, заставляя задохнуться, застревает в горле. Тишина нерушима — в мыслях, в этих стенах. Лживая, обманчивая, и ледяная капля пота подобна ползущей вдоль позвоночника хитрой змее. Отвратительное сочетание мрака — безмолвного и черствого, словно гравий. И словно ядом сочится эта умиротворенность. Даже здесь, среди нагретых простыней, на мягкой алебастровой подушке, в уюте плотного одеяла.
«Не доверяй никому».
Сила будто усмиренный и преданный питомец — подает голос, толкает его из хрупкого сна, чуя подвох в тихом шорохе близких шагов. Тьма баюкает, усыпляет — в его объятия легко упасть, но сложно их прервать: глаза в них слепы, сознание — спутано, мысли — череда обрывков, бесполезных, размытых. И когда тишина кричит, он открывает глаза.
Чтобы увидеть яркий в темноте зеленый световой меч и блеск знакомых, родных глаз.
«Не доверяй никому».