Жизнь после смерти

      Вдавив педаль газа почти в пол, Питер откровенно радовался, что этим вечером на дорогах было так мало машин. Водить он умел, но только в теории. Как и все школьники он проходил обучение на тренажёрах, получил права и с тех пор сидел за рулём лишь пару раз и только под строгим контролем Мэй.       Сейчас же он набрал очень большую скорость, направляясь к координатам, которые сообщил Нэд, отслеживая телефон Паркера. К счастью для всех, вести заведомо опасное транспортное средство помогало паучье чутьё. Оно так остро вонзалось в Питера за пару секунд до вероятного столкновения, что тот успевал среагировать и дёргать руль то вправо, то влево.       — Нэд, я на месте! Я побежал! — резко затормозив, отчего машину сильно повело, а резиновые покрышки завизжали, стираясь об асфальт, Питер выскочил из салона ещё до полной остановки.       Координаты привели к старому, заброшенному зданию завода, чей сетчатый забор давно провис и заржавел. Местами его и вовсе не было.       Питер бегло осмотрел территорию и решил пробраться внутрь привычным для Человека-паука способом — через крышу. Забравшись наверх, он нашёл люк, как можно тише отпёр его, что было сложно из-за ржавых петель, и принялся тихо спускаться вниз. Попутно Питер крутил головой, осматриваясь, и увиденное немало удивляло.       Внутри не было такой же разрухи, как снаружи. Стены были обшарпаны, плитка местами сколота, но на полу не было пыли и мусора. Повсюду стояли металлические столы и висели новенькие мониторы.       Затаив дыхание, Питер подошёл ближе к экранам по центру комнаты. На одном их них была развёрнута схема самолёта, некоторые участки которого подсвечивались зелёным. Второй выводил изображения с трёх камер. Питер с ужасом понял, что камеры эти располагались во внутренних помещениях башни Мстителей. Он никогда не был внутри, но на одном из изображений отчётливо видел плоский балкон на вершине башни, над которым возвышалась всем известная подсвеченная буква А.       Ещё на одном мониторе расположился архитектурный план всей башни. Стервятник настолько детально всё распланировал, что собрал просто гору информации, в том числе секретной. Питер не думал, что Старк хоть кому-то дал бы добро на подключение к камерам внутреннего слежения или рассказал, где находится его спальная.       Паучье чутьё молчало, что было странно. Неужели злодеи так просто бросили свой контрольный пункт за несколько минут до операции? В это верилось с трудом.       Питер обернулся, подмечая и страшные крылья Стервятника, стоящие на какой-то специальной подставке. Это было ещё более странным. Разве он не должен был лететь к самолёту, который вот-вот отправится, гружёный разработками Старка?       Не понимая, что нужно делать, Паркер спустился по какой-то лестнице на цокольный этаж. Вероятно, раньше, здесь было основное заводское помещение: повсюду торчали трубы, а потолок поддерживало множество колонн. Здесь было абсолютно пусто, но Питер заслышал какой-то звенящий слабый звук. Он завернул за лестницу и пошёл на слабый свет одной-единственной лампы.       У дальней стены стоял рабочий стол, а возле него суетился Стервятник. Он обернулся, но увидев Питера, не выразил никакого удивления. И это было ещё одним подозрительным моментом. Вероятно, его подельник не позвонил в условленное время, и злодей сразу понял, что Человек-паук вернулся и следует по пятам.       — А, Питер, — только и сказал он. — Не слышал, как ты вошёл.       Паркер уверенно приближался. Он ещё не решил, что будет делать, но был уверен в себе, как никогда. Для начала, в любом случае, надо поговорить. Так действовал дружелюбный сосед, не желавший смерти и боли никому, даже своим противникам.       — Знаешь, — начал первым Стервятник, — признаюсь, Пит, я восхищаюсь твоим упорством. Ясно почему ты нравишься Лиз.       Эта новость словно прошла мимо ушей Питера. Быть может днём раньше, в неформальной обстановке, он бы смутился и сильно удивился, что может хоть кому-то нравиться, тем более такой красотке, как Лиз. Сейчас же Паучок старался не упустить ничего и цепко следил за движениями Стервятника, натягивающего кожаную, подбитую мехом куртку.       — Когда я увидел тебя на пороге, — продолжал злодей, — я подумал: «Этот?». Ну а теперь я понял.       — Как вы могли с ней так поступить? — спросил Питер, словно не слыша всех предыдущих рассуждений.       — С ней? Я ничего не делаю с ней, Пит, — удивился Стервятник, опираясь спиной о край стола. — Я делаю всё для неё.       Питер лишь усмехнулся, останавливаясь в нескольких метрах от злодея. Стоило предпринять некоторые предосторожности, поэтому медлить парень не стал — выпустил паутину, приклеивая одну из рук Стервятника к металлической поверхности стола.       Паучье чутьё начинало покалывать, хотя вокруг всё также не было никого, кроме них двоих. Стервятник же даже не вздрогнул от прикосновения липкой паутины, словно ждал этого. Да что же здесь происходит? Питеру дико не хватало Карен, уж она бы точно подсказала ему, что к чему и чего стоит опасаться.       — Питер, — вздохнул Стервятник, — ты ещё молод. Ты не понимаешь как устроен мир.       — Да, — согласился Паркер, — но я понимаю, что продавать оружие преступникам плохо.       — А как, по-твоему, Старк купил свою башню? — повысил голос злодей. — И свои игрушки? Богачи, Пит, все эти толстосумы вроде Старка делают, что хотят, а на нас… на нас с тобой им наплевать. Мы пашем на них, дохнем на их войнах и всё такое, а им нет дела до нас. Нам остаются одни лишь объедки с их столов. Таков мир.       Самое отвратительное, что в словах Стервятника был смысл. Это не было бредом, клеветой или выдумками. Все прекрасно знали, что Тони Старк заработал своё состояние, продавая военные разработки и оружие конфликтующим странам. Все знали, что пожертвования на благотворительность подписывал не он, а директор Stark Industries, которую назначил на эту должность Тони.       Но это было другое! Или же нет… Питер не хотел слушать соперника, но невольно заслушался и это сбило его с толку. Ему казалось, что он знал другого Тони, но так ли это? Быть может все эти ночные разговоры, мнимое беспокойство и отцовское опекунство служили лишь одной цели — взрастить из Питера солдата, удобного Старку? Не нужного, а именно удобного, чтобы заглядывал в рот и ловил каждое слово.       — Я знаю, ты понимаешь, о чём я, Питер, — мягко проговорил Стервятник.       Питер покачал головой. Он не хотел понимать.       — Зачем вы мне это говорите? — зло воскликнул Паучок.       — Потому что хочу, чтобы ты понял, и… — злодей закатил глаза и улыбнулся, — тяну время, чтобы он успел взлететь.       Рассуждать дальше о том, какой же Тони Старк на самом деле, не было времени. Паучье чутьё взвыло, принуждая Питера пригнуться, и когда тот это сделал, над головой с грохотом пролетели крылья Стервятника. Железные пропеллеры на скорости врезались в столбы, кроша их в мелкий щебень.       Питер выпрямился в тот момент, как крылья сделали круг и развернулись, рванув на него с ещё большей скоростью. Паучок прыгнул на столб, а с него обратно на пол, на миг зажмурившись от яркого снопа искр, которые вылетали из-под металла, сталкивающегося с камнем. Ещё один заход, и у Питера получилось вскочить на центральный блок крыльев, заставляя их поменять направление и врезаться в стену.       — Мне жаль, Питер, — с улыбкой сказал Стервятник, разрезая ножом паутину, сковавшую его руку.       Крылья вырвались из стены и рванули назад, вынуждая Питера снова пригнуться. Паучье чутьё продолжало зудеть под кожей, как обострение чесотки, но парень не понимал, что делать. Эта штука даже не коснулась его, так в чём же заключалась опасность?       Сконцентрировавшись, Питер попытался проследить траекторию крыльев, и через пару секунд и пару сбитых столбов его осенило. Они сбивали каменные опоры, держащие потолок над ним. Потолок и несколько каменных, тяжёлых этажей выше.       Питер рванул в сторону, но не успел. Вслед за мелкой крошкой на него рухнули камни побольше, причиняя сильную боль. Прикрыв голову руками, Питер упал и тут же был придавлен огромным куском потолочной плиты. На миг он ощутил ужасающую боль, раздирающую всё нутро, но это быстро закончилось, и перед глазами милосердно сомкнулась темнота.       Выныривать из этого блаженства не хотелось, но всё же через минуту сознание вернулось к Человеку-пауку. В голове пульсировало нечто сродни тугому, отвратительному сгустку боли и крови. Питер почти не мог шевелиться, но был уверен, что теперь ему точно не избежать переломов. А ведь огромный жёлтый синяк на плече только прошёл.       Он поднял голову. С маски посыпалось каменное крошево. Перед глазами поблёскивало окошко света. Питер попытался подтянуть себя к нему, чтобы вытащить сдавленное тело из-под завалов, но только расшевелил кучу. Камни улеглись плотнее, причиняя Питеру ещё больше мучительной боли.       Почти крича, Паучку удалось высвободить руки и стянуть с лица маску. Она душила, не пропуская воздух. Конечно, дышать было нечем скорее из-за тонны камней, сдавивших его грудную клетку, но маска только усугубляла положение.       Ребра трещали, а одна нога болела так жутко, что Питер предпочёл бы отрубить её прямо сейчас, чем продолжать терпеть. Но он никак не мог выбраться и прекратить это, и сознание больше не хотело покидать хозяина.       — Ладно, — простонал Питер, собирая все остатки воли в кулак.       Упёршись ладонями в пол под собой, он попытался спиной поднять огромный вес, но как бы ни толкался, потолочная плита и не думала сдвигаться. Руки проскальзывали по полу из-за собственной же крови, сочащейся из расцарапанных ладоней, и в итоге просто разъехались. Питер рухнул обратно, едва сдерживая проступившие от боли и отчаяния слёзы.       — Эй! — закричал он без особенной надежды. — Кто-нибудь! Прошу… Умоляю, я здесь, внизу! Я застрял! Застрял…       Голос срывался, Питер не мог вдохнуть полной грудью, и из горла то и дело доносились влажные хрипы. Когда перед глазами поплыли пятна, он перестал кричать. Мистер Старк больше не следил за ним. Он не придёт на помощь. И никто не придёт. Нэд обеспокоится только под утро, когда друг не позвонит ему. Может и раньше, когда по новостям передадут о нападении на самолёт Старка, а Человека-паука не окажется на месте.       Питер поднял голову, бездумно глядя перед собой. Неужели, Тони был прав? Неужели он ни на что не способен без своего костюма или помощи Железного человека? «Ты его недостоин», — вновь прозвучал в голове голос, который сейчас так хотелось услышать.       — Давай, Питер, — проговорил сам себе он, упрямо сжимая губы. Он сможет, он справится, его не нужно спасать каждый раз, как он попадёт в небольшую заварушку. Он будущий Мститель, чёрт бы их побрал!       Питер напрягся, вновь упираясь руками в пол, и толкался с такой силой, что плиты не выдержали и начали поддаваться сантиметр за сантиметром. Мышцы от усилий натянулись так, что грозили вот-вот порваться, отчего с губ Питера срывались совсем не цензурные выражения. Он, пожалуй, и сам не знал, что обладал таким обширным запасом ругательств и мата, но в такой ситуации вовсе не задумывался об этом.       С душераздирающим воплем он поднялся на колени, из последних сил сбрасывая с себя плиту, с которой с грохотом слетала гора балок и прочих конструкций. В расправившуюся грудь ворвался поток воздуха, оглушивший Питера на миг. Кровь резко перенасытилась кислородом, отчего Паучка повело.       Простояв на четвереньках с половину минуты, Питер заставил себя двигаться дальше, выбираясь из разрушенного завода. Он забрался на крышу, подволакивая сломанную ногу, и осмотрелся.       Башню Мстителей было видно сразу — она ярким шпилем возвышалась над городом. С подсвеченного балкона наверху слетал огромный грузовой самолёт. Кажется, Питер успел как раз вовремя.       Сбоку раздался шум ещё одних двигателей. Паркер обернулся и увидел, как с одной из крыш взлетает Стервятник, явно нацеливший свой хищный клюв на самолёт Старка. Стараясь не наступать на левую ногу, Питер рванул за ним, подтягивая себя паутиной всё выше. Ещё один прыжок, и паутина зацепилась за распахнутые крылья Стервятника. Тот был настолько увлечён погоней, что даже не сразу почувствовал дополнительный вес.       Тем не менее от планов своих Стервятник не отказался. Он летел всё выше и выше, пока не достиг самолёта и не прикрепился к его днищу.       Стукнувшись об оное, Питер тоже приклеился к зеркальной поверхности самолёта, отражающей сверкающие огни города и облака. Он полз навстречу своему врагу, но слишком медленно. Ветер на такой высоте был настолько сильным и холодным, что едва не сносил Питера, когда он отрывал одну из конечностей от днища самолёта.       Наконец, добравшись до места, Питер увидел лишь металлический кокон, который образовали из себя сомкнувшиеся крылья, оберегая хозяина, если он, конечно, ещё находился внутри. Сломать его никак не получалось, Паркер даже не мог подцепить ни одну из деталей, а паутину сносило ветром до того, как она успевала приклеиться.       Перевернувшись на спину, Питер принялся бить здоровой ногой по краю крыльев, чувствуя, как те постепенно поддаются. Воодушевившись, он занёс ногу для очередного удара, но крылья ожили. Включились пропеллеры, и загорелись зелёные огни страшной маски Стервятника. Он легко вспорхнул с днища самолёта и угрожающе направился на Паркера.       Тот едва успел перевернуться, с содроганием чувствуя, как острый металл крыла вспорол обшивку самолёта на боку. Ветер продолжал сносить Питера, и, уворачиваясь от очередного нападения Стервятника, он соскользнул, едва не попав в турбину. Зато в неё влетел сам злодей, отчего двигатель вспыхнул и опасно задымился, перестав работать.       Сделав круг, как настоящая хищная птица, Стервятник вновь спикировал, задевая и второй двигатель с правой стороны. Самолёт опасно накренился, явно уходя с намеченного курса. Турбины работали лишь на левой стороне, и так он лететь не мог.       Питер цеплялся за самолёт, пытаясь атаковать злодея, но безуспешно. При таком ветре, который лишь усилился вместе с тем, как они принялись терять высоту, было невозможно прыгать и скакать, разбрасывая паутину. Стервятник же тем временем остервенело рвал обшивку, пытаясь, видимо, добраться до сокровищ, спрятанных внутри.       Облака резко расступились, и Питер увидел стремительно приближающийся город с его высокими небоскрёбами и сверкающими улицами, всё ещё заполненными машинами, несмотря на время суток. Он тут же забыл про своего соперника. Добравшись в считанные мгновения до левого закрылка, Питер своими усилиями поднял его, заставляя самолёт медленно разворачиваться от Нью-Йорка.       Опасно приближаясь к земле, самолёт перевернулся почти на девяносто градусов, сбивая опущенным крылом высокий аттракцион на набережной. Благо, время было уже поздним, и посетителей на нём явно не было.       С оглушающим грохотом, самолёт врезался в песок, прорывая носом глубокую яму. От резкого и мощного толчка Паучка буквально катапультировало. Он кубарем покатился по пляжу, и, надо признать, песок совсем не смягчал такого падения.       Лёжа на спине, Питер пытался собрать мысли воедино. Пару секунд он совсем не соображал кто он и где. И без того сломанная нога вывернулась в неестественное положение, но от общего шока Питер даже не чувствовал боли.       Ошалело он поднялся, краем замутнённого сознания порадовавшись, что вторая нога оказалась не повреждена. Перед взглядом раскинулось поистине апокалиптичное зрелище. Самолёт проехался на брюхе почти километр, повсюду оставляя свои горящие останки. Всё вокруг пылало, освещая тёмную гладь воды.       Питер заметил, что ничего не слышит, кроме пронзительного писка в ушах. Сверхъестественное чутьё тоже молчало, поэтому Паучок оказался совершенно не готов к тому, что сверху на него обрушится Стервятник, прижимая к горячему песку спиной.       Крылья соперника искрили и явно сбоили, но всё ещё слушались команд хозяина. Питер попытался выпустить паутину, но промазал. Перед глазами всё двоилось, а потом картинка и вовсе расплылась, когда он получил пару мощных ударов по голове.       Стервятник схватил его крепче и потащил выше, но Паркер отчаянно сопротивлялся. Расцепив железные пальцы, Питер почти грохнулся вниз, но успел выпустить паутину, останавливая своё падение за счёт самого же Стервятника. Напрягшись, Питер рванул злодея на себя, с силой ударяя того о землю, но атака вышла не настолько мощной, как бы того хотелось, и Паркер вновь оказался прижатым к песку.       Злодей поднимал его на метр вверх и с силой бросал вниз, выбивая дух. Питер лишь бессильно смотрел, как густые тёмные капли крови срываются с его носа и заливают песок.       В какой-то момент Стервятник, видимо, решил, что парень мёртв. Он бросил неподвижное тело Питера на землю и пошёл в сторону. Паркер, мелко подрагивая, поднял голову, наблюдая за тем, как злодей схватил тяжёлый ящик, гружёный разработками Старка, и попытался взлететь. Но от новой нагрузки крылья заискрили пуще прежнего.       — Ваш костюм… — прошептал Питер, понимая, что Стервятник вряд ли услышит его. — Он сейчас взорвётся…       Злодей даже не обернулся. И Питер поднял руку, выпуская паутину, чтобы задержать его. Пальцы никак не хотели сжиматься, а голова так и норовила упасть обратно на песок. Питер действовал на каком-то подсознании, потому что перед глазами всё кружилось так, словно он был на карусели.       Стервятник обернулся и перерубил держащую его паутину. Выпустить ещё одну нить у Питера не было сил. Он успел лишь свернуться клубочком, когда крылья сильно заискрились, вспыхнули, и мужчина рухнул вниз, погребённый под грудой раскалённого металла.       — Нет-нет-нет, — выдохнул Паучок, упрямо двинувшись на четвереньках в сторону упавшего злодея.       Он толкался ладонями и коленями, пока не смог снова встать и пойти, едва опираясь на покалеченную ногу. Среди бушующего пламени, опалявшего воздух, лежало то, что раньше было опасной злодейской технологией. Стервятник был без сознания, как хотелось думать.       Питер пробрался ближе и потянулся к нему, но металл крыльев был настолько раскалён, что прожигал кожу. Натянув поглубже рукава костюма, он сжал зубы, ломая замки и отбрасывая железо в сторону. Рухнув рядом на колени, Питер схватил Стервятника за руки и ползком поволок его подальше от опасной зоны.       Когда пламя осталось позади, Питер упал на песок, кашляя и сжимаясь от вернувшейся боли. Он понимал, что нужно было убраться отсюда подальше, пока не приехала полиция и спасатели и не раскрыли личность Человека-паука, но оставалось ещё одно маленькое дело.