Путеводная звезда

После случая с пари, они стали больше времени проводить с Орханом. Кёсем даже сказала бы, что она видела мальчика намного чаще, чем Баязида. Но тут уж ничего не сделаешь. В последнее время он больше оставался наедине с собой. Баязид нервничал от ожидания новостей из столицы. После того, как отец узнал про поступок Селима, тому несдобровать. Кёсем и сама ждала. Однако совсем скоро пришла не новость, а вызов. Сначала девушку это насторожило, но потом она вспомнила сюжет из сериала и поняла - день смерти Хюррем приближается. Это значило, что совсем скоро придёт конец и Нурбану. Кесем довольно улыбнулась. День отъезда был не очень радостным. Во-первых, дочь Баязида, Айше, так и не смогла оправиться от потери Дефне, и в этот день ей стало хуже. Именно поэтому девочку пришлось оставить в санджаке под наблюдением врачей. Это очень печалило шехзаде, и Кесем бы с удовольствием его поддержала бы, но и ей тоже было не по себе. С самого утра у девушки болел живот, тошнило, отчего она и крошки в рот не положила. В карете было душно, несмотря на довольно прохладную погоду. Сегодня шёл мерзкий холодный дождь, от которого становилось холодно и на сердце. Поездка была сложной и долгой, утомительной, а постоянная тряска только усложнила состояние Кёсем. Теперь живот словно то сжимали в тиски, то отпускали. Догадка пришла слишком поздно. На въезде во дворец у неё отошли воды. Девушка не на шутку перепугалась. Срок ещё точно не подошёл, а средства, расслабляющие тонус матки, пить уже смысла не было. Блондинка впервые испытала такой страх. Ужас от того, что её ребёнок мог родиться мертвым или умереть после. Ведь шесть месяцев - слишком рано. Служанки тоже находились в панике. Всё, что Кесем могла разобрать - всполошенные лица слуг и вечно причитающего Сюмбюля. Девушка тяжело дышала. Как в тумане она слышала голос повитухи. - Я сделаю, что смогу, но ситуация слишком сложная. Судя по сроку, ребёночку слишком рано появляться на свет, но живот у неё просто огромный! - Что ты хочешь этим сказать, женщина, говори же! Кесем чуть приоткрыла глаза. Ужасно хотелось пить, но она не могла произнести и звука. Девушка отчётливо помнила бордовый полог кровати и звук горящих поленьев. Боль вскоре стала иной. Теперь ей казалось, что она хочет в туалет. Словно внутри неё живёт демон, который вот-вот вырвется наружу. - Это значит, что детей может быть несколько. Если так, то... Повитуха и Сюмбюль в один миг повернулись на крик роженицы. Женщина тут же заворчала, что тот мешает ей делать её работу и приказала позвать на помощь других врачей. Кесем навсегда запомнит эту невыносимую боль. Ощущение, будто тебя изнутри режут на маленькие части, а затем пытаются разорвать её плоть разом. Она кричала и извивалась, ощущая на губах солёный привкус крови и пота. Пальцы судорожно сжимали кровавое постельное. Терпеть уже больше не было сил. В одно неуловимое мгновение боль отступила. Вместо неё пришло облегчение, и указы повитух стали слышны очень отчётливо. Она старалась делать все так, как ей говорили. Девушка ощущала, как из неё достают ребёнка, слышала, как он кричит - также хрипло и устало, как и она. Но то, что случилось потом, стало для неё шоком. Второй ребёнок, чьего плача даже не было, просто слабое кряхтение и недовольство по поводу того, зачем его потревожили и достали из укромного местечка, где было так хорошо, так тепло. Детей унесли, чтобы подготовить к церемонии, а пока она могла, наконец, подняться, чтобы её ложе перестелили свежим и чистым постельным. За это время ей тоже нужно было подготовиться. Так как покидать комнату было запрещено, пришлось обтереться водой с тазика и полотенцем. Ходила Кесем с трудом. После родов, по словам врача, ей наложили несколько швов. После того, как она родила сама сразу двоих это ещё не такие страшные последствия. Чудо, что она сама ещё осталась жива. Вскоре девушка снова смогла лечь. Вот оно, счастье, поняла девушка. Пусть она родила рано по меркам своего времени, но тут все было иначе. Она стала сначала любимой, а теперь мамой. Самое главное - сохранить то, что она обрела и для этого девушке придётся вступить в ожесточённую схватку за трон для мужа и спокойствие детей. А ещё с этого момента она перестала быть обычной хатун. Теперь её имя Кёсем Султан, и в санджаке она - главная наложница, мать двоих сыновей. К сожалению, мысль о том, что её дети должны стать наследниками, посещала девушку все чаще. Через несколько дней был организован большой приём в саду. Хюррем выглядела неважно, и Виктория замечала невыразимое словами беспокойство в глазах падишаха. Кёсем знала - настал тот самый день, когда эта сильная духом султанша покинет мир. Жаль, что даже многочисленные знания в медицине бессильны здесь. Народные методы не в силах справиться с раком. В том, что это был именно рак, сомнений не возникало. Виктория часто видела больных этой смертельной болезнью, видела смерть за спиной этих людей. Вот женщина встала, поклонилась в последний раз своим детям и внукам, и неторопливо, едва сдерживая боль, побрела в сторону дворца. Сулейман, хмурясь, направился следом. Кёсем единственная провожала их взглядом до тех пор, пока они не скрылись за тяжёлыми дверьми. Её одолело беспокойство и, резво вскочив с места, девушка ринулась вслед. - Кёсем? Что-то случилось? - вслед крикнул Баязид, а затем нагнал свою султаншу. - У меня дурное предчувствие... - пробормотала Вика, чувствуя, как подкашиваются ноги. Баязид спросил что-то ещё, но она не слышала. Вскоре они резко остановились в холле гарема, как в замедленной съёмке увидев, как Хюррем Султан падает в руки повелителя. Баязид хотел было подбежать к матери, но рука Кёсем остановила его. - Это их история. Баязид нахмурился. - Нужно позвать лекаря! Кесем мотнула головой, пытаясь сдержать слезы. - Боюсь, лекари уже не смогут помочь нашей госпоже. Баязид... Мне знакома эта болезнь. Я мало что помню из прошлого, но это... исключение. Хюррем Султан осталось слишком мало времени, - слезы всё-таки потекли по щекам крупными каплями, а рука сжалась сильнее на кафтане шехзаде. Молодой мужчина придержал её за плечи, до сих пор не имея возможности поверить в услышанное. Они так и остались стоять, не в силах нарушить последние минуты любви падишаха и его единственной, что дарила смех и веселье, была рыжим ураганом в серых буднях и надёжной опорой в тяжёлые дни. Пара, что пережила так много, но так мало одновременно. На следующий день все узнали, что случилось. Все плакали, все скорбели. Кёсем тоже была не в себе, хотя заранее знала, что все предопределено. Она и тогда изревелась, смотря эти серии, но видеть все вживую было куда сложнее. Она заперлась в покоях, никого не впуская. Даже детей отказалась кормить, чувствуя, что молока все равно нет с самого утра. Перегорело из-за нервов. Как жаль. Вечером к ней все же вошёл Сюмбюль. Выглядел он как завядший цветок тюльпана. Чёрная кожа побледнела, делая её более серой и тусклой, а в глазах - печаль, боль, растерянность. - Я просила меня не беспокоить. Сюмбюль сделал такое несчастное лицо, что девушке стало неловко. Ей стало жаль его. Поэтому она махнула рукой на место на диване рядом. Евнух тихо проширкал, но опустился на колени возле её ног, пытаясь сдержать слезы, что лились целый день. Его рука поднялась, и вскоре на мягкое сидение упало громоздкое кольцо с огромным изумрудом. Девушка изумленно воззрилась на слугу. Новый поворот истории? - Хюррем Султан просила передать его вам. Она сказала, пусть великая любовь наложницы и Султана защищает Баязида, который так похож на своего отца храбростью, а на мать вспыльчивостью. Она сказала, что это кольцо было единственным, что давало ей силы в тяжёлые дни. Пусть теперь оно станет твоей силой в битве за любовь. Кесем не смогла сдержаться. Сжала перстень в ладони и зарыдала, обнимая такого же сломленного евнуха. Когда горе сменилось пустотой, а слезы высохли, она вздохнула, впиваясь в мужчину тяжёлым взглядом. - Для этого мне не нужно это кольцо, Сюмбюль-ага, - девушка вновь вложила перстень в его руку, вымученно улыбнувшись и видя благодарность в глазах слуги. - Для этого мне нужен ты. Прошло несколько дней со дня похорон. Кёсем видела, как нервничала Нурбану, не получив заветное кольцо власти, как прозовут его потом. Девушка только надеялась, что та не узнает, где оно находится сейчас. Днём к Кесем пришёл Баязид и с нежностью поцеловал её в щеку. Она видела, как ему все ещё плохо от потери матери, но он выглядел счастливым, когда брал на руки своих сыновей. Юноша любил, когда оба шехзаде покоятся у него на руках, любил искать различия между ними, которых, казалось, не было вовсе. Только лишь они вдвоём видели, какие мальчики разные. Вот и сейчас Баязид аккуратно уложил их себе на колени, успокаиваясь. - Они прекрасны. Их схожесть - символ нашей любви и величия. Братья, которые будут понимать друг друга с полувзгляда. Кесем улыбнулась, тоскливо прижимаясь к сильному мужскому плечу. Теперь и она почувствовала, как все тревоги отступают. Спокойствие, которого так не хватало им обоим. Неожиданно в двери постучали. На пороге появился Локман-ага, низко поклонившись. - Шехзаде, повелитель просил вас к себе. Баязид нахмурился. - Не знаешь, что случилось? Слуга отрицательно мотнул головой, а затем вышел из комнаты. Кёсем встала, чтобы забрать детей и уложить их в люльки. - Повелитель ещё не огласил своего решения по поводу Селима. Возможно, он хочет, чтобы он извинился перед тобой. Это будет подобно унижению. - Надеюсь, отец отправит его из Манисы, - хмыкнул шехзаде. Предположение о возможном наказании подняло ему настроение. Он поцеловал Кесем, крепко сжимая ее руки в своих, и ушёл. Девушка позвала Инари, оставив её с детьми, а сама решила прогуляться по саду и немного расслабиться. Было у неё и ещё одно дело, которое касалось напрямую их будущего. Она должна была, во что бы то ни стало, раздобыть дневник, написанный Хюррем Султан. Прогулка не задалась практически сразу, как только у фонтана она встретила Нурбану. Девушка, не намного старше неё, смотрела с высокомерием и каким-то страхом, который она очень хорошо скрывала. Что же, это было на руку. Значит, она боялась Кёсем, считалась с её силой. И, вероятно, поняла, почему шехзаде поступил так, как от него ни кто не ожидал. - Смотрю, воздух Кютахьи пошёл тебе на пользу, Кёсем. Девушка остановилась, но так и продолжала стоять спиной к собеседнице, ожидая продолжения. - Ты умудрилась родить сразу двух шехзаде. Интересно, как долго они проживут. Слова Нурбану задели в душе какую то струнку, благодаря которой она сдерживала себя. Медленно развернувшись на пятке, Вика хмыкнула. - Опасайся подобных слов. Ведь больше нет Хюррем Султан, что выгораживала тебя. Меня тебе уличить не в чем, а вот мне известна одна твоя тайна. Вся спесь сошла с лица многодетной матери, теперь испуг и паника явно проскальзывали в каждой мимике. - Ты блефуешь! Кесем самодовольно ухмыльнулась. Она называла это выражение лица оскалом Драко Малфоя, хотя в этом времени упоминание о выдуманном персонаже Джоун Роулинг было нелепым. Но раскрыть сейчас все карты означало поставить себя под угрозу. - Если ты продолжишь стоять на пути братьев и строить козни, ты лишишься всего. Как и шехзаде Селим. Вас и так, скорее всего, скоро выгонят из Манисы. Давай, Нурбану, втопчи его честь в грязь ещё сильнее. - Селим взойдёт на трон из любого санджака, запомни это. И тогда все твои дети будут задушены один за другим. - Пустые угрозы глупой женщины, - Кесем театрально закатила глаза и развернулась, продолжив путь. Она считала себя победителем в этом словесном батле просто потому, что вывела оппонента из себя. В голове она поставила галочку под строкой "+1 вывести из себя". Эта ситуация немного подняла настроение, только вот мысли теперь обратились к тому, что происходило в покоях повелителя. Была вероятность, что Султан попытается наказать обоих, чтобы они научились ладить. В таком случае не стоило ждать ничего хорошего. Баязид мог перестать слушать её. Прогулявшись и успокоив мысли, девушка вернулась во дворец, сразу же направившись в комнату евнуха. Им скоро нужно будет уезжать, поэтому стоило обзавестись оружием заранее. Нурбану способна придумать самую коварную интрижку против неё и детей. Сюмбюля на месте не оказалось. После смерти Хюррем он часто стал отлучаться, брал всевозможные дела на рынке только бы подальше и на весь день. Было бы хорошо забрать его с собой в санджак. - Кёсем, - раздался позади мелодичный голос. Девушка уже знала его обладательницу. Она обернулась и поклонилась Михримах, заметив, что девушек в гареме не было. - Ты искала Сюмбюля? Не стоит его сейчас тревожить... - Михримах Султан, - перебила её Кесем, - вы можете доверять мне. Я целиком и полностью на стороне Баязида, как и вы, ведь так? Женщина удивленно вскинула брови, оценивая её слова. - У Сюмбюля аги есть одна вещь, которая способна уничтожить Нурбану Султан раз и навсегда. А не будет её, так и Селим перестанет втыкать палки в колеса своему брату. - Я запомню твои слова. Однако тебе не стоит лезть в эти дела. Занимайся лучше своими детьми. Она развернулась, чтобы уйти, а Кесем поклонилась, как полагалось по этикету. Она ошиблась? Или Михримах Султан просто нужно время, чтобы все обдумать?