***
Девушка, едва Кроули переступил порог её квартиры, закатила глаза. Друг был раздражающе предсказуем. — Немного не над тем думаете, — сказала Вельзевул отпивая из своей кружки кофе. — В смысле? — Кроули непонимающе выгнул бровь. — В прямом. Ты свой дом вообще видел? — Тон девушки явственно давал понять, что она считала их самыми недогадливыми идиотами на свете. Энтони еще сильнее недоуменно свел брови к переносице. — Ну, видел. А что не так? — Ребёнок у тебя где спать будет? На коврике в прихожей? — Блять, точно! — Кроули изумлённо распахнул глаза и растерянно почесал затылок, взъерошивая пальцами рыжие волосы. Ну как же так, они занимаются планированием вторую неделю, и ни разу не задумались о переезде. — Да вы просто гений, Энтони Дж. Кроули! — саркастично воскликнула девушка, кривя губы в насмешливой ухмылке. — А если мой кабинет переделать в детскую? — Нет, слишком маленький. — Вельзевул немного сморщилась, но продолжила: — Да и потом, тебе нужно рабочее место. — Тогда я не знаю, что делать, — вздохнул мужчина, украдкой с легкой надеждой поглядывая на подругу. Та, естественно, это заметила и сузила глаза. — Мне что, всё за вас придумывать? — возмутилась она, вставая из-за стола, чтобы сделать себе еще одну чашку кофе. Кроули состроил умоляющую моську, и по тому, как Вельзевул закатила глаза и нарочито громко отхлебнула напиток, он понял, что она в деле. — Такое чувство, что ребенок будет не у вас, а у меня! — Ну, думаю, Габриэль… — Заткнись. Сейчас же. Иначе этот свежесваренный горячий кофе окажется у тебя за шиворотом.***
Кроули тяжело вздохнул и прикрыл глаза. Он это переживёт. Это просто определённый момент жизни, и он закончится. Кроули устало собрал бумаги с рабочего стола. Вельзевул, все еще ворча по этому поводу, таки подала им парочку идей. Во-первых, ни одна из их квартир не подойдет им для содержания ребенка, поэтому она дала им несколько вариантов небольших домов с достаточным количеством места и комнат, чтобы разместиться с комфортом. Цены, конечно, были не совсем по их доходам, но ради такого можно было влезть в долги, а потом потихоньку отдавать. Осталось только рассказать обо всем об этом Азирафаэлю. До его прихода осталось совсем несколько часов.***
Вельзевул была самой лучшей. Может, и с непростым характером, но действительно самой лучшей. Девочка жила через соседнюю улицу, так что из школы и в школу они ходили всегда вместе. И сколько трудностей и веселья они вместе пережили. Несчастливую любовь Энтони, драку, чуть не окончившаяся исключением Вельзевул, переход в среднюю школу. Когда на уроке математики они начали проходить статистику, Энтони задумался, сколько они открыли банок газировки, сколько раз падали на скользком льду, сколько раз прыгали с разбега в кучу листьев, сколько раз устраивали ночевки, с боями на подушках, сколько книг они прочли вместе, сколько шпаргалок написали перед контрольной. Сколько всего они сделали и ещё успеют сделать! Казалось, впереди ещё вся жизнь, и она пройдёт вот так, своим чередом, без всяких цунами. Небольшие всплески волн встречались, например, кто-то прознал про особенность Энтони в первый год средней школы, и в столовой во время обеда громкая фраза «Кроули педик сраный!», выкрикнутая на всю столовую, прилетела в спину Энтони камнем. Он стоял как вкопанный, и не понимал, что надо делать, как услышал, что стоящая рядом Вельзевул, развернулась, и покрывала обидчика трёхэтажным матом. На это черноволосой глумливо кинули фразу: «Дырке слово не давали!». После чего Вельзевул с грохотом кинула поднос с едой на ближайший стол, и направилась в сторону оборзевшего наглеца. Так произошла вторая драка, из-за которой чуть не исключили Вельзевул. Это был второй, или кажется, третий год средней школы, они шли обратно домой, нога в ногу. Было тепло, учебный год заканчивался, близились летние каникулы. Дышать становилось легче с каждым днём, потому что свобода буквально стучалась в окно каждого подростка и лучезарно улыбалась предстоящими приключениями. Вельзевул всю неделю была мрачная и неохотная на разговоры. Энтони это настораживало. — Эй, Вельз, — тихо окликнул он её. — Что? — Почему ты такая молчаливая? У тебя что-то случилось? — пытаясь заглянуть в глаза подруге, обеспокоенно спросил Кроули. — Переезд случился, — буркнула девчонка и тут же остановилась. Кроули, чуть не споткнувшись, тоже остановился и ошарашено посмотрел на подругу. «Боже, пожалуйста, пусть это окажется очередной тупой шуткой, что обычно выдают мои одноклассники! Умоляю!» — Ч-что? — со страхом в голосе произнёс рыжеволосый. — Я уезжаю отсюда. Навсегда. Я переезжаю в другой город. Через неделю Вельзевул уже не было в городе. Теперь Энтони окунулся с головой в одиночество. Если бы его раньше спросили, одинок ли он, то до встречи с Вельзевул ответ был бы определенно «Да». После встречи с этой черноволосой девочкой он добродушно усмехался и говорил: «Одинок? Почему? У меня есть лучший друг, мама, и дедушка. У меня есть семья.». Теперь же в воспоминаниях было грустное лицо Вельзевул, садившейся в машину с тихо плескавшимися в глубине глаз слезами (она бы не позволила себе плакать прямо сейчас), которая вместе с родителями везла её в новую жизнь. Мама теперь с головой в работе и изредка чмокала его в щеку на прощание перед работой. Дедушку теперь он навещает каждое воскресенье в немного другом и пугающем месте. Рыжеволосый спокойно шёл по коридору, успешно лавируя между особо буйными учениками, как чья-то сильная рука резко и больно впечатала его в шкафчики. Красные шкафчики издали жалобный лязг, а спина Кроули отдала тупой болью, выбивая из лёгких воздух. Ну конечно, Фрэнк. Тот самый урод, вечно задиравший его и Вельзевул, и которого они всей душой ненавидели. — Опа, а что это мы так ходим без сопровождения? — противно и громко гоготнул Фрэнк. — Фрэнк, твою мать, отпусти! — Кроули пытался отпихнуть громилу, но всё было безуспешно. Всё-таки футболист, черт возьми. — А не то что? Позовёшь свою подружку? Ах да, она ж свалила от тебя подальше! — Рука Фрэнка напряглась сильнее, и Энтони почувствовав сильную боль в плече, зашипел. — Я вот всё думал, какого хера вы с ней всё время вместе ходите. Ладно ты, педик, а она-то что? Или у неё вместо дырки есть что-то поинтереснее, что она тебя так защища… — Договорить Фрэнку не дал кулак, прилетевший оттуда, от кого он ну совсем не ожидал. От Кроули. Озверевший Фрэнк повалил рыжеволосого на пол, который в это время вцепился ему в шею. Так произошла первая драка из-за которой чуть не исключили Кроули.***
Азирафаэль по возвращению домой застал Кроули уснувшим на диване с книгой. В проигрывателе тихо шипела пластинка группы Queen, самой любимой группы его мужа. Азирафаэль тихо подошел в возлюбленному и накрыл его пледом. Сейчас, в домашней обстановке, Энтони нравился светловолосому как никогда. В растянутой домашней футболке и пижамных штанах, с потрепанными волосами, Кроули выглядел так естественно, так умилительно, что Азирафаэль невольно улыбнулся. Кроули на людях и дома — это совершенно два разных человека. В первом случае Энтони всегда старался надевать костюм с галстуком-шнурком. В обычных галстуках он всегда путался, стоя перед зеркалом и тихо ругаясь себе под нос. А дома Энтони всегда был более расслаблен, более мягок, и был чем-то похож на кота, такого важного, но при этом не менее ласкового. Кроули чуть вздрогнул во сне, немного заваливаясь на бок. Азирафаэль мягко погладил того по плечам, как можно дольше не отрывая кончики пальцев от чужой кожи. Такого Энтони хотелось закутать в одеяло, прижать к себе и никогда не отпускать. В такие моменты благодарность судьбе за их встречу была особенно сильной; Азирафаэль абсолютно не представлял свою жизнь без него. Осторожно, чтобы не нарушить тишину и сон мужа, он притянул рыжеволосого к себе. Кроули немедленно зашевелился, приоткрывая один глаз, сонно глядя на происходящее. — Прости, что разбудил, — смущенно прошептал светловолосый, но тот лишь дернул бровями и игриво фыркнул, лениво потянувшись за поцелуем. Азирафаэль хмыкнул, но подался вперед, с энтузиазмом ему отвечая. Кроули схватил Азирафаэля за рубашку, утягивая за собой.