Ночь, когда пролились звезды

Путь до дома Леви казался Люси длинным и запутанным лабиринтом, которому не было конца и края. Из-за углов улиц и окон то и дело выглядывали любопытные лица. А Люси хотелось закричать на каждого, чтобы они просто оставили их в покое. Закрыть Леви собой, оградить ее хотя бы сейчас. Эта злость на всех и каждого взялась вдруг из ниоткуда и распаляла ее все сильнее. Хоть она и понимала, что в случившемся нет их вины, но сейчас весь чертов мир казался ей виноватым. Всему виной одна фраза, на которую она не обратила внимания. Как маленькая песчинка, подброшенная ветром и потревожившая своих маленьких соседей. Не успеешь моргнуть глазом — и вот тебя уже накрывает с головой песчаной бурей. Такая непредсказуемая и хрупкая штука — жизнь. Любая незначительная, казалось бы, мелочь может изменить абсолютно все. И кто знает, сколько еще таких песчинок она упустила из виду, и к чему это в итоге приведет? Словно марионетка Леви вышагивала по улочкам с пустым выражением лица. Будто не осталось у нее внутри ничего. Будто она вдруг навек уснула. И Люси казалось, что она видит эту девушку впервые в своей жизни. Словно перед ней совсем другой человек. Но едва Лисанна закрыла за ними дверь, впуская девушек в темное запыленное помещение, ее вдруг словно прорвало. Осев на пол, Леви сдавленно застонала, снова заливаясь слезами. На этот раз Люси не мешкала. Упав рядом с ней и больно ударившись коленками, она обхватила ее за плечи так, как если бы хотела забрать себе всю ее боль. Леви доверительно уткнулась лбом в ее плечо, продолжая содрогаться. А Люси не знала, нужно ли ей что-то говорить? Да и что, в конце-то концов, это могло изменить теперь? Время неотвратно и безжалостно. Сегодня она усвоила этот урок. И вряд ли когда-то позабудет. Лисанна бесшумно прошла на кухню. Помимо тиканья часов и стонов Леви послышался звон посуды и стук закрывающихся шкафов. — Я скоро вернусь. Не оставляй ее, хорошо? — прошептала Лисанна, вернувшись. Получив от блондинки кивок, она устало улыбнулась и выскользнула из дома. — Что я наделала? — словно очнувшись от скрипа двери, прохрипела Леви. Почти беззвучно, но Люси услышала, и вновь провела рукой по ее спутанным и измазанным в крови волосам. Что она могла сказать? Что Леви не виновата? Но ведь это была бы неправда… Ведь ложь — это плохо, так? Но что, если она во благо? Наверное, Люси думала над ответом слишком долго. Но слова вдруг нашлись, хоть и запоздало. — Ты не могла знать, что так случится, — и это было чистой правдой. Если бы каждый знал наперед, где поджидает опасность, то и жить стало бы проще. Но, увы, это не так. Разве есть вина человека в том, чего он не желал совершать? Люси пыталась успокоить саму себя этими мыслями. Но в глубине души знала — вина есть. И на Леви… И даже на ней самой. — Я знала, что так может случиться, — вдруг четко произнесла девушка, перестав сотрясаться. Оторвавшись от плеча Люси, которое стало мокрым от слез, она вдруг посмотрела на нее совершенно обезумевшим взглядом. — Я знала. А значит — это я… это я убила Дроя. — Нет! Дроя убил демон! — горячо возразила Люси, нахмурившись. Потому что и это была правда. Но ее слова вдруг возымели противоположный эффект. Леви вновь изменилась в лице, взвыла, как раненный зверь и вцепилась пальцами в волосы, потянув их так, будто хотела вырвать с корнем. Люси ахнула и попыталась расцепить ее пальцы, но безрезультатно. Леви словно обезумела, будто намеренно хотела причинить себе вред. А Люси испугалась не на шутку. Не в силах справиться с хрупкой на вид девушкой, она повалила ее на спину, усевшись сверху и вновь попыталась разжать ее пальцы. Ее сердце готово было вырваться из груди. И это было гораздо страшнее, чем реальная битва с демонами в лесу. По крайней мере сейчас ей казалось именно так. Страшно видеть безумие в глазах, которые до этого излучали лишь безграничную мудрость и любовь к жизни. — Люси, нажми ей на щеки. Очень сильно. И прижми коленями там, где плечи, — вдруг приказал сверху голос Лисанны. Леви кричала так сильно, что она не заметила появления подруги. Пришлось шумно и глубоко дышать, чтобы успокоить дрожь в руках. Но ей удалось это намного быстрее, чем обычно. Поэтому она спешно выполнила поручение, с силой надавив на щеки Леви, которые были очень скользкими из-за слез. Но едва синеволосая машинально открыла рот, Лисанна наклонилась над ней и влила ей что-то в рот, тут же заставив закрыть его, и зажала ей нос пальцами. Люси с трудом удерживала ее в лежачем положении, подпрыгивая на плечах, как тогда, когда летела на спине голубого иксида. — Еще немножко… Еще немножко, — шептала себе под нос Лисанна, явно и сама с трудом сдерживаясь, чтобы не заплакать. А Люси уже и не замечала крупные капли, застилающие ей глаза. Просто привыкла к ним. Хоть это и не то, к чему ей хотелось бы привыкать. Вскоре толчки Леви стали ощутимо слабее. Люси заметила, что она проглотила жидкость, жадно хватая ртом воздух, а Лисанна ослабила свой плен, терпеливо ожидая чего-то. Молчала и Люси, наблюдая, как силы покидали синеволосую на глазах. Вскоре ее всхлипы исчезли совсем, заменяясь на беспокойное, размеренное дыхание. Она уснула. — Что ты ей дала? — прошептала Люси, аккуратно слезая с подруги и устало заваливаясь на пол и облокачиваясь спиной к стеллажу с книгами. Такой усталости она не ощущала даже после самых выматывающих тренировок. — Успокоительное… и снотворное, — звонкий голос Лисанны теперь звучал потухшим и бесцветным. Вся напускная сосредоточенность спала с нее в один миг. Она повторила жест Люси и облокотилась на стеллаж, но с противоположной стороны. Теперь они сидели друг на против друга. А прямо между ними беспокойно сопела Леви. — Что же теперь будет? — Люси просто не могла говорить громче. Хоть и понимала, что теперь Леви вряд ли проснется скоро. — Я еще никогда не видела ее… такой. А что, если она снова попытается навредить себе, когда проснется? — Не думаю, что она снова попытается, — покачала головой Лисанна, смотря на Люси своими огромными светлыми глазами, которые выделялись на фоне общего полумрака комнаты. Единственным источником света сейчас служил свет неона, уже давно загоревшийся за окном. — Конечно, первое время ее не стоит оставлять одну, а так… главное переждать первое шоковое состояние. Сон помогает в этом лучше всего. — Ты говоришь так, будто уже сталкивалась с таким… состоянием, — выдавила из себя Люси, покосившись на Леви. Маленькую и тоненькую. Уснувшую прямо на полу. — Дрой не первый, кто не вернулся с задания, Люси, — грустно улыбнулась девушка. И только тогда Люси в полной мере ощутила всю ее внутреннюю силу, совсем не свойственную хрупкой девушке. И невольно восхитилась ею. — Я не представляю, как вы с этим справляетесь, — честно призналась Люси, нисколько не стесняясь своей слабости. — Я не очень хорошо знала Дроя… Но, если бы на его месте был кто-то еще… — на последнем слове голос Люси дрогнул. Потому что перед глазами, как наяву всплыл образ Нацу. А еще Леви, Лисанны и Эльзы. И Миры. И Эльфмана. И даже Грея. — Я понимаю, — грустно вздохнула Лисанна. И, глядя ей в глаза, Люси вдруг подумалось, что скорее всего они обе представили себе схожие лица. — Но приходится как-то жить дальше. Они уходят. Но мы-то остаемся. — Я не представляю… — повторила Люси, прикрыв глаза. Обняв колени, она думала о Дрое. И все-таки, это так странно. Каких-то несколько часов назад был человек. Сложная система мыслей, желаний и переживаний. И вдруг — раз! И все это исчезло. Как будто и не нужно было никогда. Не имело значения. Целый маленький мир в одном человеке, целая вселенная. И вот ее не стало, а время продолжает неумолимо двигаться вперед, будто ему все равно. А что, если бы на его месте оказалась она сама? Острые клыки со стекающей черной слюной впивались бы в ее тело. Она бы кричала, молила пощадить ее, но разве демонам есть до этого какое-то дело? Стало бы кому-то грустно от того, что ее не стало? Наверное, нет. И от этой мысли ей стало еще паршивее. — Лисанна, — тихо позвала она, не открывая глаз. Эти слова было очень сложно держать внутри себя. Поэтому она решила с ними распрощаться. — Знаешь, я думаю, что это я во всем виновата. — С чего ты так решила? — Люси не видела лица подруги, но слышала ее удивленный возглас. — Потому что я не заметила того, как сильно Леви загорелась идеей выбраться из лагеря. Я не поняла, что она говорила серьезно. Надо было отговорить ее. Послышалось шуршание, и вскоре к пыльному запаху помещения примешался аромат свежести и какой-то неуловимой сладости. Это Лисанна тихо опустилась рядом с ней и приобняла за плечи. Совсем, как с Леви. Странно, но от этого действительно становилось как-то легче. Будто она добровольно взвалила на себя частичку ее собственного душевного груза. — Послушай, Люси, — ласково шепнула ей девушка, а Люси доверительно положила голову на ее плечо. Они сидели так близко друг к другу, что Люси ощущала ее теплую и бархатистую кожу на руках. — Не пытайся найти правильный ответ в своих или чьих-то поступках. Мир необъясним, как бы тебе не хотелось понять его. Нет гарантированных способов сделать все правильно, и никогда не было. Ты можешь поступать по совести, и это приведет к чему-то неожиданно ужасному. Ты можешь нарушить все правила на свете, и вдруг кто-то неожиданно станет от этого счастливее. И ты никогда не узнаешь этого наперед. — Тогда я точно никогда не пойму этот мир, — от ее слов, девушка расстроилась еще сильнее. — Как вообще принимать решения? — Я не знаю, — выдохнула Лисанна. — Никто не знает. Но одно я знаю точно. Важнее всего быть честной с самой собой. То, что ты беспокоишься за Леви уже о многом говорит. — Как мне быть честной с собой, если я сама не знаю, чего вообще хочу? Я не знаю, как мне вести себя в трудных ситуациях, понимаешь? Я просто не знаю, как сделать… правильно. Я хочу поступать правильно, — сбивчиво пролепетала Люси. От этого разговора она вновь разволновалась и стала запинаться. Лисанна вдруг отстранилась и очень пристально взглянула на нее. Люси ответила ей потерянным взглядом, но глаз не отвела. — Кажется, я понимаю, — вдруг заговорила Лисанна, мягко улыбаясь. — Ты думаешь о том, как должна вести себя в той или иной ситуации. Ты пытаешься найти ответ, наблюдая за другими. Пытаешься подражать. — Да, — задумчиво кивнула Люси. — Наверное, так и есть. — Не нужно, — вдруг Лисанна заулыбалась еще шире. — Люси, самые искренние поступки — это те, которые совершаешь не умом, а сердцем. У тебя уже есть все ответы. Она приложила ладонь к ее груди, и в том месте сразу стало заметно теплее. — Только ты одна знаешь, как нужно поступать. Эти чувства, которые появляются внутри в разных ситуациях, появляются там не просто так. Ты начала ощущать их совсем недавно и наверняка относилась к ним, как к чему-то чужеродному и непонятному. Люси шумно выдохнула, удивляясь тому, как хорошо Лисанна угадала ее собственные чувства. — Они появляются там как раз для того, чтобы подтолкнуть тебя к правильной реакции, а не для того, чтобы напугать, — тихо продолжила пепельноволосая. — Прислушайся хорошенько, и ты обязательно услышишь, что они хотят сказать тебе. И Люси честно прислушалась. На горький осадок после ситуации с Леви заботливо легло что-то легкое и приятное. Жаль, что это «что-то» просто не говорило ей прямо, что нужно делать. Но, несмотря на растерянность, Люси охватил какой-то внезапный порыв. Словно что-то ясное и понятное промелькнуло среди неразборчивой какофонии. С трудом поймав это чувство за убегающий хвост, она повернулась к Лисанне и с чувством выпалила: — Спасибо. — За что это, Люси? — вскинула брови та. — Просто… спасибо, — повторила Люси и улыбнулась, оборачиваясь к мирно сопящей Леви. — С ней ведь все будет хорошо? — Я надеюсь, — вдруг напряглась Лисанна. — Могу я ей чем-то помочь? — Конечно, — выпустив Люси из объятий, Лисанна придвинулась к Леви и смахнула с ее лица слипшиеся от крови волосы. — Для начала мы с тобой можем отмыть ее раны. А после… После просто быть рядом, и изо всех сил помогать ей не думать о том, что произошло. А еще… — Что такое? — напряглась Люси, уловив в голосе Лисанны взволнованные нотки. — Я уверена, что завтра ее и Джета захотят судить, — нехотя выдохнула она. — Как тебя тогда, помнишь? — Ох, — выдохнула Люси. Ей не нужно было спрашивать, за что именно их хотят судить. Все и так было понятно. — Мы сможем сделать что-то, чтобы Леви не наказывали? — К сожалению, ничего, — хмуро выговорила Лисанна, не поворачивая головы. — Просто будем поддерживать ее. И Джета тоже. Он потерял своего лучшего друга. Люси ничего не ответила. Она напряженно молчала, раздумывая над случившимся. Собственное бессилие раздражало, хоть она и понимала, что не в силах что-то изменить. Успокаивало лишь то, что рядом с Лексусом будет сидеть Эльза. Аловолосая девушка казалась ей, если и не доброй, то хотя бы справедливой особой. — Может, Нацу сможет что-то придумать? — вдруг заговорила Люси. Это единственная идея, которая пришла ей в голову. Ведь он столько раз помогал ей самой. Но на ее слова хмурая Лисанна вдруг обернулась и хитро заулыбалась ей, приподняв брови. — Ты настолько сильно доверяешь ему, — она не спрашивала, а скорее утверждала. И Люси почувствовала, как ее щеки непроизвольно запылали. Захотелось закрыть их руками. — Ну… он очень хороший друг. Я верю ему. Да, — честно призналась Люси. — Да… — задумчиво протянула Лисанна, думая о чем-то своем. И Люси страшно захотелось узнать, о чем именно. — Вы с ним так легко сблизились. Он даже свое тайное место тебе показал, хотя до этого никого туда не водил. Даже я его столько раз упрашивала… Знаешь, я рада, что ты сразу нашла себе такого хорошего друга. Оно и понятно, наверное. Ведь вы с Нацу оба… Запнувшись на последнем слове, Лисанна будто очнулась и резко замолчала, прикрыв рот ладонью. — Мы с Нацу оба "что"? — нахмурилась Люси. — Ох, прости меня, Люси, — по ее лицу было видно, что ей и правда жаль. — Я не должна была этого говорить. — Почему? — не отступала Люси. — Не обижайся, пожалуйста. Просто это не моя тайна, а Нацу. Конечно, в этом нет ничего такого, но я знаю, что он не любит говорить об этом. Поэтому, пожалуйста, не заставляй меня рассказывать. Он страшно обидится. Люси поджала губы. С одной стороны ее разрывало любопытство. А с другой ей не хотелось подставлять Лисанну. Поэтому в итоге она сдалась. — Ладно. Забудем об этом, — махнула она рукой. А пепельноволосая тут же расслабилась. После они нашли на втором этаже чистый тазик и пару тряпок. Набрав туда еле теплой воды — горячая так и не появилась — они принялись аккуратно отмывать Леви от засохшей крови. Как оказалось, на ней не было ран. Выходит, вся эта кровь принадлежала Дрою… Вскоре к ним заглянула Эльза. Теперь на ней не было того самого доспеха, отчего она показалась Люси не такой грозной и внушающей, как раньше. Перед ними стояла обычная миловидная девушка, и выглядела она очень уставшей. Убедившись, что с Леви все в порядке, она подтвердила версию Лисанны о суде. Собрание назначили на утро, до которого оставалось часов шесть, не больше. Поэтому, проводив Эльзу, девушки договорились сторожить Леви по очереди. Три часа на сон было выделено Люси, и столько же, сразу после нее, для Лисанны. Когда подруга потрепала ее по плечу, Люси была уверена, что прошло минут пять, но никак не три положенных часа. Но делать было нечего. До самого утра Леви не просыпалась. И, к назначенному времени, им пришлось будить ее, чтобы проводить на суд. Леви выглядела спокойнее, чем вчера. Из поникшего взгляда испарились нотки безумия, но и привычного огонька Люси там не обнаружила. Зал для собраний был заполнен, когда они пришли туда. Ободряюще сжав плечо поникшей Леви, Лисанна увлекла Люси за собой на задние ряды скамеек, где еще оставались свободные места. Они уселись с краю рядом с девушкой в ковбойской шляпе. Кажется, ее звали Биска. У нее на коленях сидела маленькая темноволосая девочка и тихонько всхлипывала, наблюдая за Леви. Она то и дело порывалась спросить что-то у своей мамы, но та лишь прикладывала к губам указательный палец. — Это Аска — одна из учениц Леви, — шепнула ей на ухо Лисанна. Эльза, как и в прошлый раз, сидела за центральным столом вместе с Лексусом. Аловолосая долго и подробно пересказывала все события вчерашнего дня. Сейчас в ней не было той ночной растерянности и усталости. Она снова превратилась в строгую и властную девушку. После речи Эльзы, слово передали Джету. Тот долго и сбивчиво повторял ту же версию, что озвучил и вчера. А Леви за все это время даже не шелохнулась, превратившись в неподвижную статую с опущенными плечами и сгорбленной спиной. — Прекрасная история, — скривился так, будто съел что-то кислое, Лексус. Его тяжелый бас больно резал по ушам. А скривившиеся губы не предвещали ничего хорошего. — Но ты забыл рассказать главное. Как так вышло, что с вами — Искателями — увязалась наша маленькая и слишком любопытная училка? — Лексус! Уважение! — возмущенно вскрикнула Эльза, на что парень лишь поморщился, как от надоедливого писка над ухом. Впрочем, продолжил он в менее едкой манере. — Отвечай на вопрос, Джет. От Люси не укрылось, как рыжеволосый парень метнул потерянный взгляд в сторону Леви, которая продолжала изучать пол. Молчание затянулось. Слышалось лишь как Лексус в нетерпении постукивает пальцами по столу и тихое перешептывание в передних рядах. Казалось, Джет больше не заговорит. Но узнать, так это или нет, Хвостатым не пришлось. Потому что Леви вдруг резко задрала голову и выпрямила спину. — Они взяли меня с собой, потому что я их об этом попросила, — звонко выпалила она. — Они не хотели. Но я не давала им покоя. И в итоге они согласились, взяв с меня слово, что я не стану влезать в неприятности. Но я стала. И из-за меня погиб… — договорить дальше Леви не смогла. Да и не нужно было. Лексус презрительно скривился, подаваясь ближе. — И зачем же тебе понадобилось выбираться из лагеря… Леви? — с трудом выдавил из себя блондин, даже не пытаясь скрыть своего презрения. — Потому что мне захотелось увидеть что-то новое. Мне захотелось приключений, — на одном дыхании выпалила она. А у Люси от ужаса округлились глаза. Ведь она даже не пыталась оправдать себя, а закапывалась все глубже и глубже. — Я не отрицаю своей вины. В том, что произошло нет вины Джета. Все это — от начала и до конца — было моей идеей. Поэтому отпустите его уже. И наказывайте меня. Я это заслужила. — Леви… — пролепетал Джет. А Лексус тут же вскочил со своего места и гневно уставился на девушку. — Да как ты смеешь указывать нам, что делать? — пробасил он. — Вы оба будете наказаны. Из-за вас погиб Искатель! Усевшись на свое место, он долго молчал. Молчала и Эльза. Будто ждала чего-то. — Джета я приговариваю к лишению жалования за этот поход и за следующие два, — вдруг твердо проговорил он. — За нарушение правил. А Леви будет изгнана из лагеря к чертям собачьим. И чтоб глаза мои тебя не видели. Люси и сама не заметила, как вскочила на ноги. Его слова оглушили ее, в ушах стоял невообразимый шум. Если бы не Лисанна, поднявшаяся следом и не придержавшая ее, она точно не устояла бы на ногах. — Вы не можете! — вскрикнула Люси первой, невольно сжав ткань рубашки на своей груди. — Она ведь не хотела, чтобы так вышло! Плевать, что будет дальше, но молчать и переживать за свою собственную шкуру, когда ее подруге грозила опасность, она не собиралась. — Люси, не надо… — пролепетала себе под нос Леви, но ее так никто и не услышал. Потому что по всему залу прокатился гул голосов. Недовольный или поддерживающий Лексуса — было невозможно понять. — Тихо! — вдруг вскрикнула Эльза, поднимаясь на ноги. И под ее властным голосом все тут же притихли, прислушиваясь. Лисанна и Люси продолжали стоять. — Не стану отрицать вину Леви, — уже тише продолжила она. Но перебивать ее не решался даже Лексус, тут же сжавший кулаки. — Но с изгнанием я не согласна. — Из-за нее погиб Искатель! — напомнил о себе Лексус. — Это так, — отмахнулась от него Эльза. — И она заслуживает сурового наказания за свой ребяческий поступок. Но, если мы изгоним ее, кто будет учить детей? У нас нет замены. Поэтому я предлагаю лишить следующего жалования и ее. А также добавить к ее наказанию добровольные работы на фермах. Дополнительно к основной работе. — Замену мы найдем. Желающих, как грязи! — вслед за Эльзой вскочил и Лексус, разворачиваясь к ней всем корпусом. И было странно видеть, как такая хрупкая девушка, как Эльза способна выглядеть ничуть не слабее этого здоровяка. Так, будто они были одного роста. — И подобное поведение спускать мы не станем. А иначе каждый будет творить все, что захочет только потому, что ему нет замены. Заменить. Можно. Каждого, — выждав паузу, Лексус вдруг гадко заулыбался и добавил. — К тому же, последнее слово всегда остается за мной, Алая. — Не всегда, Лексус, — четко выделяя слова, ответила Эльза, оборачиваясь к жителям лагеря. — Я использую свое право на вынесение вопроса на голосование. Слева послышался вздох облегчения Лисанны. Сидящая рядом Биска тоже молча закивала головой. А Люси не спешила задавать вопросы. Лексус даже не пытался скрыть своего презрения, высверливая взглядом дыру в Эльзе. А после он вдруг резко изменился в лице. Было далеко, но Люси готова была поклясться, что он ухмыльнулся. — Уверена, Алая? — вдруг громко спросил он, снова заставляя всех замолчать. — Ты можешь воспользоваться этой привилегией только один раз за месяц. А он только начинается… — Я уверена, — Эльза была непреклонна, и больше не смотрела в сторону блондина. И не увидела, как он расплылся в самой жуткой улыбке, которую Люси когда-либо видела. — Это твое право. Общее голосование, которое потребовала Эльза, проводилось проще простого. Сначала должны были поднять руки те Хвостатые, кто поддерживал решение Лексуса. Потом те, кто выступал за Эльзу. С Лексусом было согласно всего лишь пятеро. Поэтому продолжать и дальше не было никакого смысла. Последнее слово осталось за Эльзой. Люси с Лисанной собирались забрать Леви и вновь отвести ее домой. Но синеволосую уже перехватила Алая. Кивнув им издалека, мол отдохните, она первой покинула помещение вместе с молчаливой и поникшей Леви. — Умираю с голода, — уведомила подругу Лисанна. Люси согласно кивнула, уже понимая, к чему она клонит. Впрочем, умирали с голоду не только они. В пабе собрались, казалось, все, кто присутствовал на собрании. Либо все они сегодня пропустили завтрак, либо каждому просто не терпелось обсудить происходящее. Вскоре Лисанне пришлось покинуть ее, чтобы помочь сестре с навалившимися вдруг заказами. А Люси нашла себе укромный уголок в дальней части паба. Там она была скрыта от посторонних глаз, зато сама прекрасно видела все помещение. Настроение было приподнято. Еще бы, Эльза буквально спасла Леви, которой и без того досталось! Хорошая все-таки девушка эта Эльза. Хоть и пытается казаться строгой и суровой. Интересно, не из-за той ли это истории, которую рассказал ей Грей в лесу? Ого, да она уже и анализировать других начала! Осознав это, Люси вдруг заулыбалась. Как ни странно, после случившегося, все у нее внутри вдруг встало на место. Пугающие чувства после разговора с Лисанной перестали страшить ее. Из лютых врагов они вдруг стали для нее лучшими друзьями. А нужно было всего лишь посмотреть на них другими глазами. Позволить им растекаться внутри, а не сопротивляться каждому всплеску эмоций. А Леви? Она обязательно сделает все, что в ее силах, чтобы подруга вновь стала собой. Чтобы смогла пережить случившееся. Вдруг на пороге паба появился Нацу. Его приметная розовая шевелюра тут же бросилась в глаза. Остановившись на пороге, он начал осматриваться, будто ища кого-то. На нем была кожаная куртка для выхода из лагеря.

My Chemical Romance — Cemetery Drive

Люси испытала какое-то радостное воодушевление, едва завидев его. Только сейчас она поняла, что не видела его в зале для собраний. Только сейчас она осознала, что скучала. Люси поднялась на ноги, пробуя на вкус новые чувства, которые сами собой толкнули ее сделать шаг вперед. И она не сопротивлялась. Больше не сопротивлялась. Тогда Нацу наткнулся на нее взглядом и перестал оглядываться. На его щеках сами собой расцвели глубокие ямочки. Слушая только биение собственного сердца и глубинные желание, она сделала еще пару шагов вперед, огибая стол, вставший у нее на пути. А Нацу продолжал улыбаться ей, хоть и выглядел уставшим. Медленные шаги вдруг превратились в торопливые. Она не видела ничего, кроме него. И осознание того, что она ужасно соскучилась, вызвало в ней неконтролируемую улыбку. Ей нравилось ощущать то, что она ощущала. Это необъяснимая тяга одного человека к другому человеку. Приблизившись к нему максимально близко, она почувствовала привычный запах пота и можжевельника. Ведомая своими собственными эмоциями, она сделала то, чего хотелось больше всего. Она подалась вперед и крепко обняла его, положив голову на широкое плечо. Нацу дернулся, будто не ожидал от нее такого, но не отстранился. Замешкавшись, он неуверенно положил ладони ей на спину. Сначала едва касаясь. А после более уверенно, крепче прижимая ее к себе. — Ты чего это, Люси? — послышалось у самого уха. Кажется, вокруг стало немножечко тише. Но она даже не замечала этого, погружаясь в новые для себя ощущения с головой. И это согревало. Это воодушевляло. Это заставляло бесконтрольно улыбаться. — Ничего, — так же тихо ответила она, продолжая сжимать его в крепких доверительных объятиях. — Просто так. Все сомнения вдруг покинули ее. Почему в ней внезапно зародились эмоции? Как дальше жить? Ради чего? Ради кого? И чем заниматься? Кто она и зачем здесь? Она чувствовала, что теперь точно знает ответ. Он появился на краю шумно бьющегося сердца и быстро растекся по всему телу, едва она сама позволила ему это сделать. Она не знала, что случится с ней завтра. Не знала, кто будет рядом с ней через месяц, через два. Что случится через год. Теперь она точно знала, что все эти вопросы мешали ей делать одно, единственно важное. Каждое сомнение сбивало с толку. Заставляло раздумывать над какими-то незначительными деталями, и закапываться в ворохе бесполезных мыслей. И раз за разом отвлекало ее от общей картины. Видеть хорошее даже там, где его не должно быть. Чувствовать изо всех сил и наслаждаться этим даром, который вдруг свалился на ее голову. Жить. Это так просто, но почему-то многие забывают о том, что, чтобы быть счастливыми, нужно всего лишь осознать, что им дано бесценнейшее сокровище, которое так просто потерять. Поэтому все, что она собиралась делать теперь — это жить. Жить и постараться наполнить каждый свой день только самыми теплыми и приятными эмоциями. Чем не цель для целой жизни? Жить, чтобы жить.