THE SCORE — Who i Am
— Я не знаю, о чем ты говоришь! Из ушей словно вытащили вату. Полностью погруженная в свои мысли, она осознала, что внизу что-то происходит только тогда, когда увидела все собственными глазами. Стол был перевернут на бок, по полу разбросаны сигареты и подушки с дивана. Грей стоял посреди комнаты и сжимал за грудки человека. Люси уже видела его раньше. Он был худощав, с длинными вьющимися рыжими волосами. В старом дырявом цилиндре и круглых очках. Она была так ошеломлена, что так и застыла у основания лестницы, с расширенными от удивления глазами. — Не прикидывайся идиотом, Ридус, только не со мной, — привычно закатил глаза Грей, чувствуя свое явное превосходство в сложившейся ситуации. Занеся сжатый кулак над собой, встряхнув мужчину так, что он невольно вскрикнул. — Мы оба знаем, что это могли сделать только двое. И уж поверь, — врезавшись кулаком ему в лицо, он совсем не весело расхохотался, — во втором я уверен. Остаешься ты. — Но он убьет меня, — заскулил рыжий, совершив тщетную попытку разжать пальцы Грея. — Скорее в пустыне трава вырастет, чем я скажу тебе хоть что-то! Я не идиот! — Как скажешь, — зло процедил сквозь зубы Грей и сделал шаг назад, отпуская мужчину. — В пустыне, — не успел мужчина подняться на ноги, как Грей врезался ему в грудь ногой, поваливая его на пол и нависая сверху. И что есть сил ударил его по лицу. — Выросла, — снова удар. — Трава, — еще удар. Дальше Люси действовала чисто интуитивно. Сорвавшись с места, она подскочила к Грею и повисла на его руке, которую он уже занес для нового удара. В глазах задвоилось от разлетевшегося по всему телу адреналина, но даже в таком состоянии она смогла разглядеть окровавленное лицо мужчины, лежащего на полу и пытающегося прикрыть лицо руками. — Какого черта ты делаешь, дура? — растеряв все свое коронное ледяное спокойствие, взревел Грей, пытаясь скинуть ее со своей руки. — Ты убьешь его! — только и смогла выкрикнуть Люси. — Пожалуйста… — послышалось приглушенно со стороны пола, и оба — и Люси, и Грей — замерли на месте. — Пожалуйста… — Может быть он и успеет убить тебя, — напрочь позабыв о девушке, все еще висящей у него на руке, Грей обернулся к Ридусу. — А может и не успеет. Зато я уже здесь, и я не в духе, чувак. — Я скажу… — прохрипел парень, а Грей грубо отшвырнул Люси себе за спину. Понимая, что Грей перестал убивать человека голыми руками непонятно за что, она перестала сопротивляться и сама разжала пальцы. — Только пожалуйста… — Говори уже! — Он угрожал мне, — Ридус сплюнул на пол сгусток крови. — И он бы убил меня, это точно. — Избавь меня от этих предисловий, говори по делу. И так уже весь пол нам уделал. — Да, это я подделал то письмо. Он даже Эфирион мне принес. Чтобы я сделал это при помощи своей магии, — Ридус опустил глаза в пол, а до Люси начало доходить, что здесь все-таки произошло. — Кто это был? — не выдержав, спросила она. — Скажи… пожалуйста. — Пожалуйста, — хмыкнув, передразнил ее Грей. — Лексус. Это был он. *** Пока Ридус умывался в их ванной, Грей демонстративно отвернулся от девушки, делая вид, что ее здесь вообще нет. В своей обычной манере — размеренно и самоуверенно. Удивительно, но даже его движения излучали полнейшую наглость и наплевательство ко всему, что его окружало. То, как плавно он развернулся, как расслабленно приблизился к шкафу на кухне, откидывая при этом темные отросшие волосы с лица. В этот момент он напоминал Люси хищника. Дикого зверя, который лишь пытается выглядеть спокойно и безразлично. Но на самом деле все, что они представляют из себя — опасность. И в этом была своя особенная красота. — Ты совсем с ума сошел, Грей? — бросила она ему в спину, невольно выпрямившись. — Ты мог убить его! — Прости, детка, не помню, чтобы спрашивал твоего одобрения. И снова эта безграничная небрежность в голосе, которая заставила Люси разозлиться еще сильнее. Он будто специально подливал масла в огонь. А обернувшись к ней, он сделал еще хуже своим насмешливым взглядом, бесстыдно пробежавшимся по ней с ног до головы. — Неужели нельзя было как-то помягче? — не отступалась она. Подойдя ближе, она положила ладони на торец столешницы перевернутого стола и сжала пальцы. — Боже, избавь меня от этих лекций, ладно? — он скривился, усаживаясь верхом на кухонную тумбочку и прикуривая сигарету. Чужая кровь продолжала алеть на его костяшках. Люси не могла отвести от нее взгляд. — Что я должен был сделать? Вежливо попросить? Если ты думаешь, что это сработало бы — то ты точно идиотка. Затянувшись сигаретой, он выпустил изо рта серый дым. Теперь Люси видела его лицо сквозь пелену. Но изучающий прищур его взгляда она видела хорошо. Его слова вызвали в ней противоречивые чувства. С одной стороны ее пугала его жестокость, его радикальные методы и его безразличие. С другой же стороны, она не смогла, не нашла слов, чтобы возразить ему. Как бы ей не хотелось признавать этого, но он был прав — иначе Ридус ни за что не признался бы. И от этих мыслей ей самой от себя становилось тошно. Поэтому она решила просто сменить тему: — Как ты узнал, что это сделал он? Откинувшись назад, Грей не спешил отвечать. Сперва дважды затянулся сигаретой. Люси так и подмывало развернуться и уйти от него куда подальше. — Просто знал, что он это умеет, — наконец ответил Грей, больше не смотря в сторону Люси. — Ты говорил, что есть еще второй, кто мог это сделать? Кто он? Вдруг, и он замешан? От этого вопроса он едва заметно дернулся, после чего скривился, потушив сигарету о заполненную под завязку пепельницу. Спрыгнув со столешницы, он сунул руки в карманы и прошел к двери в ванную, ударив по ней кулаком. — Эй, ты там захлебнулся? Люси подумала, что Грей решил проигнорировать ее вопрос. Но как только хмурый Ридус вышел из ванной, не поднимая глаз, он вдруг развернулся к Люси и произнес: — Я уже сказал, что второй здесь не при чем, так что выброси это из головы и больше никогда не вспоминай, — он говорил спокойно, но Люси показалось, что он немного напряжен. — Спасибо за помощь, чувак. Надеюсь, что в нужный момент ты не забудешь о нашем разговоре. Лишь когда Ридус поклялся, что расскажет все публично и за ним закрылась дверь, Грей снова развернулся к Люси. — Знаешь, что меня раздражает больше всего? — Мечтаю узнать, — хмуро отозвалась Люси, на что Грей хмуро усмехнулся. — Люди обожают громко рассуждать о благородстве, чести и доброте, — не обращая внимания на ее хмурый взгляд, Грей подошел ближе, сунув руки в карманы. — И чем громче, тем лучше. Чтобы все слышали, какие они правильные и хорошие. А как только доходит до дела, сразу вспоминается поговорка «на войне все средства хороши», да? — Люси прижалась к столешнице, стараясь отстраниться от него. Но он и не пытался подойти ближе, не отводя от нее тяжелый взгляд. — Ненавижу это лицемерие. Терпеть не могу лгать самому себе. Поэтому, если цель оправдывает средства, я не буду сомневаться и корчить из себя благородство. Запомни это, куколка, и больше никогда не пытайся читать мне нотации. — Кто решает, оправдывает ли цель средства? Ты? — нахмурилась Люси. — Тогда это тоже самое, что сказать «делаю все, что захочу, и плевать мне на других». — Да что ты, — усмехнулся Грей, скривив губы. — А не твоей ли идеей было ворваться в чужой лагерь в личных целях? Люси открыла было рот, чтобы возразить, но тут же закрыла его. А Грей наклонился к ней вплотную и продолжил, смотря ей прямо в глаза. — Бедные Саблезубые. Они ведь просто защищали свою территорию, как сделали бы и мы. Но тут пришла какая-то девка и решила, что ее цели важнее всего, что они там себе возомнили, — почувствовав, что попал в самую точку, он хмыкнул, обдав ее лицо запахом сигарет, и выпрямился. — И к чему же это привело? Часть лагеря сожжена и уничтожена. Пострадали люди. А ведь они даже отношения не имели ко всей этой истории с Эльзой. Чем ты лучше меня? — Я… — растерялась девушка. Ее лицо запылало, а желудок свело спазмом. — Я тогда так… чувствовала, и… — Если я еще раз услышу слово «чувства», мне придется все же выучить, как оно пишется, — закатив глаза, Грей отвернулся и прошел к двери, сдернув с ржавого гвоздя свою кожаную куртку. — Ставить свои цели превыше других — это нормально, — накинув ее на плечи, он взялся за ручку и обернулся к Люси. — Затыкать вечно орущую внутри совесть — нормально. Думать в первую очередь о себе — нормально. Совершать аморальные поступки, когда это необходимо — тоже нормально. Я просто хочу, чтобы все перестали делать вид, что так не думают. Думают. Все. Но никто не признается. Открыв дверь, он вышел на улицу, оставив Люси одну. Наедине с терзающими ее изнутри чувствами и угрызениями совести. Но что поразило ее больше всего, так это то, что она даже не думала об этом с этой точки зрения. Прижав руки к груди, она опустилась на пол, борясь с желанием разрыдаться. Внутренняя боль ощущалась ею на физическом уровне. Грудь сдавило, стало тяжело дышать. Кто она? Судя по всему — чудовище. Но ведь она не хотела, чтобы все так закончилось. Не хотела причинить никому зла. Но причинила. Сколько она так просидела — она не знала. Очнулась только тогда, когда ее обхватили чьи-то руки. Открыв глаза, она увидела перед собой колючие синие волосы. И почувствовала запах старых книг. Леви всегда пахла ими. Она не задавала ей вопросов. Не пыталась утешить ее. Леви просто крепко обнимала ее за плечи, прижимая к себе. И в какой-то момент Люси поняла, что ей становилось легче. Вот так запросто. Будто Леви через прикосновение забирала у нее часть боли и переживаний. А после она первой отстранилась от нее, чтобы увидеть ее лицо. Ей просто хотелось заглянуть в чужие глаза. — Хочешь рассказать мне, что случилось? — мягко улыбнулась Леви, усаживаясь перед ней на пол, скрестив ноги. И Люси рассказала. Странно, но с каждым словом становилось все легче. Хоть она и не хотела, чтобы ей становилось легче. Она заслужила чувствовать то, что чувствовала. — Какой же все-таки Грей идиот, — первое, что сказала Леви, скривившись так, будто съела целый лимон. — Люси! Но ты же не хотела ничего плохого. — Да, но сделала, — пожала плечами девушка, отводя взгляд. — Ну и что? Ты не могла этого предугадать, — фыркнув, девушка поднялась на ноги и протянула руку Люси, чтобы и она поднялась. — В том-то и разница, понимаешь? Ты не хотела зла, но так вышло. А Грей хочет зла и делает его. Так что даже не слушай этого придурка! Он же просто пытается оправдать свою сволочность! Видимо Леви заметила, что Люси все еще сомневается, оставаясь сидеть на полу. Поэтому окинула ее понимающим взглядом, шумно вздохнула и снова присела перед ней на корточки, мягко коснувшись пальцами ее коленки. — Хочешь, я расскажу тебе кое-что о Саблезубых? — вкрадчиво начала она, и Люси подняла глаза. — По меньшей мере три маленьких лагеря было сожжено и уничтожено именно ими. Я уже молчу про совсем маленькие поселения шаманов в лесу, — помолчав немного и убедившись, что Люси заинтересована, она продолжила. — Им нужен Эфирион. А какой ценой — не их дело. Они грабят и убивают, Люси. Все это знают, их ненавидят и боятся. Люси промолчала, поднимаясь на ноги. Она понимала, что Леви хочет утешить ее, но тем не менее — она ведь не знала об этом раньше. А даже, если бы и знала, никогда не взяла бы на себя роль палача. Не ей судить и наказывать этих людей. У нее все еще было свое мнение на этот счет, но тем не менее ей стало легче. Наверное, действительно глупо было требовать от самой себя так много. Она всего лишь человек, и не могла быть идеальной во всем. Не могла просчитать все наперед, чтобы исключить любую — даже самую малейшую — ошибку. Но очень хотелось. — А ну-ка выше нос, подружка, — ободряюще заулыбалась Леви, вздернув подбородок. И тогда Люси вспомнила, какой она была совсем недавно, когда по ее вине погиб человек. А теперь она снова улыбалась и излучала вокруг энергию и нескончаемый позитив. Она ведь тоже не хотела ничего плохого, но это произошло. И вот она справилась с этим. Приняла свою ошибку, смирилась с ней, оставила в прошлом. Но самое главное — сделала из этого выводы, чтобы впредь не ошибаться снова. Наверное, для того люди и совершают ошибки. Чтобы учиться. И становиться лучше. Эта мысль заставила Люси улыбнуться Леви в ответ. Да, она все поняла. И отныне станет еще осторожнее. Еще хитрее. Еще лучше. Она хотела этого. — Нацу и Лисанна должны вернуться с минуты на минуту, — продолжила Леви, доставая из шкафа стакан и наливая в него воды. — Так что давай-ка приведем тебя в порядок до их прихода. Люси согласно кивнула и приняла из ее рук стакан, тут же осушая его до дна. — А где они были? — вытирая губы и проводя по растрепавшимся волосам пальцами, спросила Люси. Ответить ей не успели, так как в ту же секунду открылась дверь, впуская в комнату влажный весенний воздух вместе с отголосками чужих голосов. Первым вошел Нацу, серьезный и задумчивый. А за ним, непринужденно о чем-то щебеча — Лисанна. Но как только она увидела разгромленную комнату — тут же замолчала на полуслове, врезавшись в спину Нацу, который резко остановился, метнув взгляд в сторону Люси. Он не успел скрыть мелькнувший в нем испуг. — Ты в порядке? — обратился он к Люси, а она тут же быстро закивала. Будто чем быстрее она это делает, тем скорее Нацу поверит, что это правда. Но он не поверил, и пробежался по ее фигуре взглядом, будто ища там подсказки. Ничего не обнаружив, он быстрым шагом дошел до стола и осмотрелся. И если Лисанна стояла, как вкопанная, переживая легкое ошеломление, то Нацу пребывал в постоянном движении: провел пальцами по перевернутой столешнице, опустился на корточки, дотронулся до кровавых пятен на полу, нахмурился, подскочил к окну, зачем-то одернул занавески. А затем он резко обернулся, и их глаза встретились. Всего на долю секунды, но у Люси свело живот так, словно он провел ладонью по ее волосам и коснулся их губами. Щеки вспыхнули, но в остальном она старалась оставаться спокойной. По крайней мере, ей казалось, что у нее получается. А когда он снова отвернулся, ей отчаянно захотелось, чтобы он посмотрел на нее снова. Так глупо. Зачем бы ей это? — Спокойно, Нацу, это все Грей, — махнула рукой Леви, явно не ожидая, что ее слова, призванные успокоить парня, произведут ровно противоположный эффект. Бросив взгляд на пятна крови на полу, он снова перевел взгляд на Люси. Его глаза заметно потемнели, а желваки заходили ходуном. И она без слов поняла, о чем он подумал. — Нет-нет, — замахав перед собой руками, она замотала головой для убедительности. — Меня он не трогал. Это все Ридус. — Ридус? — брови Нацу взлетели вверх, а Люси хотелось поскорее успокоить его, поэтому она сбивчиво все ему рассказала. И лишь после этого он молча вернул стол в привычное положение одной рукой, не обмотанной бинтом, и уселся за него на стул, подперев подбородок кулаком. — Так значит, Лексус заставил его сделать эту подделку… И что, он готов подтвердить это во время собрания? — Обещал, что подтвердит, — коротко кивнула Люси. Все четверо — Люси, Нацу, Леви и Лисанна — уселись вокруг стола. Грей так и не вернулся. Признаться, Люси была этому только рада. Ее отношение к нему менялось так же стремительно, как и события в ее новой сумасшедшей жизни. Едва лед между ними начинал таять, как прямо перед ним они совместно возводили новую стену. Но на этот раз из кирпича. — Но как он понял, что это Ридус? Не знал, что они общаются, — задумчиво произнес Нацу. — Не знала, что с этим придурком вообще кто-то общается, — воинственно добавила Леви, бросив короткий взгляд на Люси. Не сговариваясь, они решили не рассказывать остальным о том, что произошло между Люси и Греем. Обстановка и без того была накалена до предела. — Вообще-то я видела их вместе в пабе пару раз. Они о чем-то шушукались, но как только я подходила, чтобы забрать стаканы — сразу замолкали, — пожала плечами Лисанна. — Ладно, это уже не важно, — махнул рукой Нацу, забарабанив пальцами по столу. — Нужно решить, что делать дальше. Вообще, все уже поняли, что это сукин сын Лексус подставил Эльзу. Осталось только рассказать об этом остальным. — Не спеши, Нацу, — нахмурилась Леви, откидываясь на спинку стула и скрестив руки на груди. — Да, может нам все и понятно, я не спорю. Но что у нас есть? Какие доказательства? — Как это какие? — опешил Нацу. — Записка, которую подделали по просьбе Лекса. И Саблезубые, которые знать не знали Эльзу. Тебе этого мало? — Леви права, — у Лисанны сделался такой виноватый вид, когда она сказала это, подняв взгляд на Нацу. — У нас есть только слова. Остальные могут поверить в них… А могут и не поверить. — К тому же, — продолжила Леви. — Остается слишком много вопросов без ответа. Понятное дело, что он сперва обвинил во всем Люси, чтобы отвести от себя подозрения. Он ведь не мог не знать, откуда она только что вернулась, — Леви задумалась, и никто не стал перебивать ее, терпеливо ожидая. — Давайте просто попытаемся восстановить цепочку событий того дня, исходя из того, что мы уже знаем. Люси кивнула и заговорила первой, загибая пальцы на руке. Она уже не раз думала об этом, снова и снова повторяя последовательность у себя в голове. — Я думаю, что Лексус специально попросил Фрида отлучиться с места с каким-то поручением. Тогда Эльзе пришлось ненадолго подменить его. Это раз. — А после он попросил ее сходить за… Дроем, — на мгновение голос Леви дрогнул, но она быстро взяла себя в руки. — Это два, — кивнула Люси. — Непонятно только когда и как он смог вынести Эфирион из хранилища. И куда спрятал его. А что, если у него есть сообщники, у которых он и прячет его? Что, если Эфирион все еще в лагере? После ее слов Нацу и Лисанна перекинулись быстрым взглядом. — Да, мы тоже подумали об этом. Поэтому уже проверили всех его друзей… Если конечно их можно так назвать. Не представляю, как с ним вообще можно дружить, — судя по тону Нацу, ничего дельного из этого не вышло. — Я принесла завтраки домой к Фриду, Биксу и Эвергин. Нацу мне помогал, — пояснила Лисанна. — Пока он отвлекал их, я заглядывала в комнаты. — Я так понимаю, ничего вы там не нашли? — деловито уточнила Леви. — Пусто, — сокрушился Нацу, сползая вниз по стулу. — А Фрид нас едва не раскрыл. — Было бы глупо прятать Эфирион у собственных друзей, — покачала головой Люси. — Конечно, проверить стоило, но… Если он запугал Ридуса, то мог запугать и еще кого-то. Спрятать все у того, на кого мы точно не смогли бы подумать. — Ты говоришь это, а я слышу «Нацу, почему бы тебе не обыскать каждый дом в лагере?» — вздернул бровь парень. А поймав виноватый взгляд девушки, тут же улыбнулся, давая ей понять, что вовсе не злится. — Получается, — не обращая на их переглядывания внимания, продолжила Леви, — что мы можем либо рискнуть и выложить все, что узнали сразу и обвинить Лексуса. Либо найти более весомую улику — пропавший Эфирион и того, кто прятал его — и тогда обличить его наверняка? Нацу тут же выступил за то, чтобы обличить Лексуса немедленно и освободить, наконец, Эльзу. Но остальные не спешили с ним соглашаться. После недолго спора было решено отложить решение на пару часов, а пока хотя бы позавтракать. К тому же, Лисанна настояла на том, что должна немедленно осмотреть раны Люси. На самом деле она чувствовала себя хорошо благодаря порции обезболивающего. Зато безумно хотела есть. Но Лисанна была непреклонна. Когда они снова спустились вниз, Леви уже не было. Нацу отчитался, что она убежала вперед занимать столик в пабе. Услышав слово «паб» Лисанна измученно застонала и убежала вслед за ней. Мира наверняка будет злиться на нее за то, что оставила ее одну так надолго. Проводив ее взглядом, и Люси поплелась к двери. Туда, где висела ее куртка. Кажется, на улице снова было свежо. Когда же уже наконец потеплеет! Когда она накинула куртку на плечи, волосы остались зажаты между воротником и спиной. Не успела она вытащить их, как перед ней остановился Нацу, тоже накинувший на себя куртку. На этот раз на нем была ярко-оранжевая футболка, и это первая яркая вещь, которую она видела на человеке в этом лагере. Да и вообще где-либо. Но не ярче, чем его волосы, которые сегодня были особенно не расчесаны. Торча во все стороны, они завивались вокруг ушей, топорщились на шее. Будь подобное на ее голове, в нее наверняка начали бы тыкать пальцами. Ему же эта небрежность невероятно шла. Захотелось протянуть руку и коснуться его волос. — Что? — прошептала Люси, поймав на себе уже третий по счету беглый взгляд. — Чему ты хмуришься? Нахмурившись еще сильнее, он развернулся к ней лицом и вытащил застрявшие волосы из-за ворота ее куртки, рассыпав их по спине. Люси вздрогнула, когда его пальцы прошлись по волосам, но не отстранилась. Между ними повисло молчание. Срочно захотелось деть куда-то руки, которые вдруг показались лишними. Протянув их вперед, Люси начала застегивать молнию на куртке Нацу. Медленно и бережно, стараясь не поднимать головы. И как только ее пальцы довели собачку до середины груди, он перехватил ее руку, прижав к себе. Она почувствовала размеренный стук его сердца под ладонью. — Что ты… — начала она, но замолчала, едва их глаза встретились. Смущение поднялось в ее груди жаркой волной, но Нацу удержал ее руку и положил себе на щеку. — Грей опять обижал тебя, так? — прошептал он, переплетая их пальцы. — Немножко, — мягко улыбнулась Люси. — Но это совсем не важно. Она позволила ему потереться щетиной о свою ладонь. А после он вдруг замер и нехотя отпустил ее руку. Он казался удивленным и смущенным одновременно. Кажется, он и сам не понял, что только что сделал. — То, что я рассказал тебе вчера… — Я никому не расскажу, — понимающе кивнула Люси. — Я же не это хотел сказать, черт, — будто обращаясь к самому себе, простонал Нацу. А после, сунув руки в карманы и слегка раскрасневшись, улыбнулся уголком рта, поселяя на щеке ямочку. — В общем… Я просто хотел сказать, чтобы ты была осторожнее, ясно? Лексус не так прост, как кажется. Просто постарайся не лезть на рожон, когда меня нет рядом. Грея это тоже касается. — Я постараюсь, капитан, — шутливо вздернув брови, рассмеялась Люси. Рядом с ним ей всегда становилось гораздо спокойнее. Как он это делает? — Не «постараюсь», курсант! А «будет сделано, капитан», — в такт ей, вскинул брови Нацу и растянул губы в улыбке. Весь путь до паба у нее с лица не сходила глупая улыбка. Нацу решил предпринять попытку «поговорить» с Биксом, выведать у него информацию. Они договорились, что встретятся дома чуть позже и примут окончательно решение о том, что делать дальше. А пока ей действительно было жизненно необходимо поесть. И урчащий на всю улицу живот был тому подтверждением. Погода стояла пасмурная, солнце то выглядывало из-за туч, то надолго скрывалось за серой массой, готовой вот-вот пролиться на землю дождем. Пахло весной. Влажной землей и сыростью. Люси застегнула куртку до самого горла, поежилась и свернула в ближайший переулок. Как ей показалось, так она должна была сократить. Но лучше бы она этого не делала. Все-таки ориентация в пространстве — не ее конек. Там, где по ее мнению должен был быть короткий проход — оказался тупик. Побродив немного меж похожих друг на друга, как братья-близнецы, домов, она наконец заметила в конце длинного переулка мелькнувшую главную улицу. Туда-то она и направилась. Но что-то заставило ее замедлиться и повернуть голову. Странно, этот дом немного отличался от остальных. Дерево, из которого он был сколочен, было гораздо темнее, чем у остальных домов. Стекла на окнах покрылись белым мутным налетом. От этого дома даже пахло иначе… Должно быть его построили раньше, чем остальные, и он уже успел почернеть от старости. Выходит, раньше лагерь был гораздо меньше. Люси дала себе обещание разузнать об этом у Леви и снова ускорилась. Но уже у самого выхода из переулка ей пришлось пробираться боком, прижавшись спиной к стенам. Потому что в том месте, скрестив руки на груди, на стуле, явно вытащенном из паба, сидел парень. Кажется, его звали Наб. Именно он скрутил ей руки, когда Лексус обвинил ее в краже Эфириона. Она не держала на него зла, но лицо хорошо запомнила. Наб видел, что Люси с трудом протискивается в узком проходе, но даже и не подумал сдвинуться или пересесть в менее узкое место, чтобы больше никому не мешать. Он лишь окинул ее хмурым взглядом. И смотрел на нее до тех пор, пока она не зашагала быстрым шагом в сторону паба, который уже видела впереди. Его грубость позабылась тут же, едва она заметила Леви, машущую ей с самого дальнего уголка паба. Сегодня здесь было особенно людно. Даже слишком. Все столы были заняты, а те, кому не хватило места расположились кто где: на полу у камина, вдоль стен и даже на улице, вытащив собственные табуретки из дома. Мира проносилась меж рядов, как пчелка. А все потому, что паб — первое место, куда залетали сплетни и слухи. Ситуация в лагере складывалась неоднозначная, и каждый желал быть в курсе всех событий. И даже за столиком, который чудом нашла для них Леви, помимо них был еще и старик Макаров. Он сидел прямо на столешнице, скрестив ноги и руки и, кажется, спал. — Я уже заказала нам кое-что, — первое, что сказала Леви, пока Люси усаживалась на стул, который ужасно шатался под ней из стороны в сторону. — А то тут сегодня слишком длинная очередь. — Все хотят знать, что происходит. — А кто же не хочет, — отмахнулась Леви и положила подбородок на руки. — Я уже соскучилась по нормальной жизни. — А вот я даже не знаю, — Леви перевела на Люси непонимающий взгляд, и девушке пришлось пояснить. — Просто я так и не поняла, что для меня нормальная жизнь — когда я заперта в Ночлеге с ходячими зомби или когда мне пытается отгрызть голову демон где-нибудь в лесу? Закатив глаза, Леви звонко расхохоталась. Люси на это только улыбнулась, не став пояснять, что это была никакая не шутка. — Слушай, я видела там недалеко очень старый дом, — начала Люси, просто чтобы сменить тему. И это сработало. Леви просто обожала всякие истории. — Ты говоришь про дом нашего дедушки Макарова? — с воодушевлением начала Леви. Люси кинула удивленный взгляд на дедушку, похрапывающего на их столе. — Его дом? — пояснила Люси, указав на старика. — Ну, да, — пожала плечами Леви. — Он же все еще не развалился, хоть и старый. Так почему бы ему там и не жить? К ним приблизилась запыхавшаяся Мира. Даже ее всегда безупречная прическа сегодня выглядела растрепанной. На фартуке виднелись следы жирных пальцев. Обычно она себе такого не позволяла, но сегодня у нее было слишком много работы. Понятно, почему Лисанна так испугалась ее гнева. Тем не менее, поставив перед ними две кружки с зеленым чаем и омлетом с овощами, она мило улыбнулась. Не успела Люси сказать ей что-то ободряющее, как перед ними засверкали ее пятки. — Бедная Мира, — протянула Люси, положив замерзшие руки на теплую кружку. А Леви уже накинулась на еду. — Так что там с домом-то? — Да ничего такого, — с набитым ртом отозвалась Леви. — Этот дом — все, что осталось от старой деревни, в которой жили люди еще до того, как ее сожгли драконы. Молодой Макаров просто нашел его и начал в нем жить. А уже потом, когда к нему присоединились другие, лагерь начали строить вокруг него. Конец. — Ну вот, а я ждала захватывающую историю, — вздохнула Люси, беря в руки вилку. — Мало тебе захватывающих историй вокруг? — хихикнула девушка. — Тут тебе и злой волшебник, и принцесса, заточенная в темнице, и прекрасный рыцарь. Даже два. В белых доспехах и в черных. — Это Нацу с Греем-то рыцари? — хихикнула Люси. — А мы с тобой тогда кто? — Я — мудрец, отвечающий на любые вопросы героев касаемо легенд и всего такого, — взмахнув вилкой, как волшебной палочкой, ответила Леви. — А вот кто ты — я еще не решила. Люси стало немного обидно от ее слов, но она не подала виду. В частности, из-за того, что на самом деле она и сама еще не решила, кто она в этой истории такая. — Выглядишь, как принцесса, за которую без раздумья отдают жизни прекрасные рыцари, — задумчиво продолжила Леви, окинув ее хитрым взглядом. — А ведешь себя, как тот же рыцарь. Только неправильный какой-то рыцарь. Мозги есть, а с силами не очень повезло. Странный ты персонаж, Люси. Не бывает таких в сказках, которые я читала. Люси прыснула в кулак, немного приободрившись. А что? Оригинально. Ей по душе. — Ну что, — бодро продолжила Леви, покончив со своей порцией и теперь искоса поглядывая за порцией Люси. — Какие у тебя мысли на счет нашей проблемки? Люси хотела было что-то сказать, но тут вспомнила, что они здесь не одни. И выразительно кивнула в сторону все еще спящего старика. На что Леви только махнула рукой. — Ой, да брось! Даже, если дедушка услышит что-то сквозь сон, при всем желании, он никому ничего не расскажет, — поджав губы, Леви вдруг погрустнела. — Жаль, что ты не знала дедушку до… болезни. Он был чудесным. Лагерь при нем был чудесным. Мне грустно от того, что я больше не могу поговорить с ним, — вздохнув, она сбросила с себя нахлынувшие воспоминания. — Но, по крайней мере, он жив и относительно здоров. Наверное, он заслужил отдых. — Наверное, он бы быстро справился с выходками Лексуса, — мягко улыбнулась Люси. Ей действительно было жаль, что она не застала его таким, каким помнила его Леви. — Этим он и занимался, пока был у руля, — фыркнула в ответ подруга и наклонилась ближе, навалившись на стол. Так, чтобы никто другой их не услышал. — Макаров всегда стремился к миру и спокойствию. Старался угодить всем, у него очень доброе сердце. Это ведь он организовал Ночлег в том здании для Спящих. А ведь это довольно затратно. Многие лагеря уже давно начали просто избавляться от своих Спящих. В том числе и те ублюдки — Саблезубые. — Тогда к чему стремится Лексус? — Хоть они с дедушкой и родня, но вообще друг на друга не похожи, — покачала головой Леви. — Лексус всегда был против Ночлега. Ему не нравилась политика дедушки. Они часто ссорились и спорили, это все знают. Лексус считает, что мы должны стать сильнее. Зарабатывать не искательством и продажами, а войной. Как Саблезубые. Отбирать ресурсы у слабых, понимаешь? Мол только так возможно выжить, — Леви скривилась так, будто съела лимон. — Он всегда ужасно кричал на дедушку, когда тот приводил к нам в лагерь новых детей или раненных, которых находил в лесу. Мол, мы должны избавляться от слабаков, а не принимать их к себе. — Но тогда зачем Макаров сделал его главным? — нахмурилась Люси, немного покраснев. Было неловко говорить об этом в присутствии самого старика. Но ведь он все равно ничего не понимает. — Не его, а их, — поправила Леви. — Как бы там ни было, но я думаю, что он любил Лексуса. Наверное, ему хотелось верить в него. Любому бы хотелось. Его план выглядел идеальным. Суровые взгляды Лексуса против справедливости и сострадания Эльзы. Они должны были дополнять друг друга. Но на деле это превратилось в постоянную войну. — И вот к чему мы пришли. Лексус решил действовать, — подвела итог Люси и откинулась на спинку стула. — Неужели это так важно для него? Настолько, что он готов идти по чужим головам. Внезапно старик Макаров открыл сначала один глаз, а затем и второй. Прищурившись, он хитро заулыбался, смотря прямо в глаза Люси. В уголках его глаз проявились тоненькие длинные морщинки. А после он заговорил твердым голосом. Так, будто и не спал вовсе. — Мудрость состоит в том, чтобы изучив все, что только можно, иметь достаточную скромность, чтобы понимать, что мы не можем знать все. — Ох, золотые слова, дедушка, — вздохнула Леви, хихикнув. А Люси не разделяла ее веселья. Ей стало жутко. Ужасно жутко. Обычно он ограничивался одной фразой. Но на этот раз решил продолжить. Повернувшись к Люси, он с пониманием в голосе произнес: — Кто ищет, тому назначено блуждать. Она сглотнула комок и нахмурилась. — Что вы хотите этим сказать? — прошептала она, вцепившись пальцами в стол. Так, что костяшки побелели. — Да ты чего, Люси, — удивилась Леви. — Ты же знаешь, что он ничего… Макаров перебил Леви. Вцепившись в Люси замутненным взглядом, он продолжил говорить. Его голубые радужки будто впали во внутрь и побледнели, практически слившись с белым цветом. Так выглядели глаза стариков, но Люси этого не знала, и от того ей становилось еще страшнее. По спине пробежались мурашки. — Кто ищет, тот не находит, но кто не ищет, тот будет найден. Люси покачала головой. Ей хотелось найти в его словах смысл, который он пытался в них вложить. Ей казалось, что он пытается что-то сказать, но не может. Леви же оставалась при своем мнении. Наверное, она все же права. Ведь она знает его и историю его болезни гораздо лучше, чем Люси. Она уже собиралась встать и пойти домой, как Макаров схватил ее за руку. — Изучают глубину, кидая в неё камни, — упрямо заявил он, сведя брови. — В любую эпоху самых злостных представителей рода человеческого следует искать среди народных вождей. — Да-да, дедушка, — отмахнулась Леви и мягко освободила руку Люси от его хватки. — Что-то он сегодня разволновался… Чувствует, наверное, что происходит. — Наверное… — пролепетала Люси. Уходя из паба, она несколько раз обернулась, но Макаров снова уснул. Леви должна была забежать к себе домой, дать задание ученикам, чтобы у нее была возможность появиться на их маленьком собрании. Поэтому они договорились встретиться прямо там. На самом деле, решение уже было принято. Люси знала, за что отдаст свой голос. Искать Эфирион сейчас — ничуть не легче, чем иголку в стоге сена. Сколько это займет времени? День? Два? Неделю? Или их поймают за этим заданием гораздо раньше? Она отдаст голос за то, чтобы выкладывать все карты на стол уже сейчас. Тем более, что они у них были очень даже неплохи. Но, как известно, у судьбы обычно другие планы. Поэтому, едва девушки вышли на свежий воздух, позади раздался шепоток. Сначала тихий, он начал разрастаться, и вскоре Люси сама поняла, что вызвало его. Трое крупных мужчин в форме охраны приближались к пабу со стороны ворот. И все бы ничего, если бы в руках они не держали длинные клинки. У крайнего из них был револьвер. Очень похожий на любимый револьвер Нацу. — Почему они с оружием? — пораженно вскрикнула Леви, схватившись за руку Люси. То ли ища защиты, то ли наоборот — пытаясь защитить Люси. — Они арестовали Ридуса, — из-за соседнего стола поднялся парень с отросшими светлыми волосами и грубой щетиной и наклонился к ним. — Минут десять назад, вытащили прямо из дома. Вакаба рассказал, он живет по соседству. — Я же просил тебя пока не трепаться, — проворчал человек с трубкой в зубах, который сидел за одним столом с Максом. Так звали мужчину с щетиной. Люси вспомнила. — Не хочу неприятностей. — Ох… — только и выговорила Леви, сильнее сжав пальцы. — Но почему они с оружием сейчас? — с нажимом спросила Люси. Этого никто не знал. Макс молча стянул со спинки стула свою куртку и углубился в паб, поближе к стене. Нахмурившись, и Вакаба проследовал за ним. А вооруженные мужчины все приближались. Дальше все развивалось стремительно. Как и обычно в эти моменты Люси абсолютно терялась, лишь после прокручивая все в голове и понимая, что она должна была сделать и как. Если бы Леви не дернула ее в сторону, мужчины, наверное, прошлись бы прямо по ней — загораживающей проход растерянной девчонке. Все стихло вокруг, когда они переступили порог паба. Леви крепко обняла Люси за талию. Так, будто она могла накинуться на них, но что за глупости? Неужели, Леви думает, что она совсем ненормальная? Хотя, скорее всего, так ей просто было спокойнее. Поэтому Люси обняла ее в ответ и положила подбородок на ее макушку. Она дрожала. — Нам нужен Эльфман, — в повисшей тишине раздался голос человека, который держал в руках револьвер. — Зачем он вам? — на лице Миры не осталось и тени улыбки, когда она отставила поднос на стол и вышла вперед, на ходу поправляя складки платья. — Он обвиняется в соучастии в преступлении против лагеря и краже Эфириона, — в голосе мужчины не было ни гнева, ни злости. Он выглядел так, будто это нормально. Будто он только что заказал у Миры стакан с виски и вазочку с оливками. — Да ты сам-то понимаешь, что говоришь? — с другого конца паба послышался дрожащий голос Лисанны. В какой-то момент их взгляды встретились, и Люси едва заметно покачала головой. Что бы они обе не говорили сейчас — это не поможет. Но они не собирались просто взять и отдать родного брата этим громилам — прихвостням Лексуса. И Люси прочитала это в глазах у подруги. — Лучше отойди в сторону, Мира… — с участием в голосе предупредил второй, с клинком. — Ты ничего не сможешь сделать без Эфириона. Только пострадаешь. Мира понимала это, но тем не менее поджала губы и раскинула руки в стороны, делая шаг влево. Она прикрыла собой стол, за которым сидел ничего не понимающий Эльфман. Он продолжал безразлично ковырять вилкой свой остывший завтрак. Попугай у него на плече и то заподозрил неладное раньше. Взлетев к самому потолку, он начал кружить над хозяином и истошно кричать. Лисанна рванула к ним, но было уже слишком поздно. В стороны полетели перевернутые столы и люди с криками выбегали из паба. Насколько же все они были запуганы, что даже никто не попытался преградить им дорогу, остановить… Ведь их всех было больше, чем охраны, и это могло перекрыть даже отсутствие оружия… Но здесь не было бойцов, только рабочие и фермеры. Когда один из мужчин с силой отпихнул Миру, не выдержала и Люси. Она понимала, что это сопротивление приведет лишь к тому, чтобы все они окажутся в камере вместе с Эльфманом, но тело двигалось само. Она рванула вперед, взметнув руку к поясу, на котором, конечно, не было ее кнута. Поняв это, она потянулась за стулом, готовая метнуть его в здоровяка. Но тут ее перехватили сзади. Маленькие руки Леви что есть сил обхватили ее за талию, мешая двигаться дальше. Но Люси была сильнее ее, поэтому сделала рывок вперед, высвобождаясь. Тогда Леви сделала то, чего Люси ожидала от нее меньше всего — ударила ее по ребрам. Люси вскрикнула и упала на пол, скорчившись от боли. Леви нависла над ней и обхватила ее лицо руками. — Мы вытащим его, слышишь? — шипела она ей прямо в лицо. — Только не так. Так мы им не поможем. — Да, — прохрипела Люси. Пелена спала с глаз. Леви была права. — Слезь с меня, пожалуйста. Когда Люси поднялась на ноги, хватаясь за ноющий бок, Эльфмана уже выводили наружу, скрутив ему руки. Он даже не сопротивлялся, только непонимающе оглядывался на сестер, которых скрутили и вели следом за ним. Попугай вернулся к хозяину на плечо, приняв свою судьбу. — Не надо было, Мира… — лепетал все тот же охранник. А девушка воспользовалась его слабостью, обернулась и прицельно плюнула ему в лицо. В пабе будто прошелся ураган. На полу валялась посуда и осколки. В центре были перевернуты столы и стулья. Люди испуганно жались к стенам. В их глазах Люси видела растерянность и страх. Он читался так отчетливо, что она переняла это чувство и почувствовала собственной кожей. — Зачем ему Эльфман? — прошептала Люси, смотря прям перед собой. Леви стояла рядом, сжав маленькие ручки в кулаки. — Он ведь точно ничего не сделал. — Эльфман беспомощен и слаб, — в голосе Леви слышалась горечь. — Лексус начинает избавляться от таких… А Ридус слишком много знал. Не надо было тянуть с этим… Это точно. Они совершили роковую ошибку. Слишком расслабились. А теперь и Лисанна с Мирой и Эльфманом оказались за решеткой. Люси чувствовала на плечах безумный груз ответственности. События накатывались друг на друга, как снежный ком, и чтобы она не делала, остановить это не получалось. — Нужно рассказать обо всем Нацу, — сбросив с себя оцепенение, Люси направилась к выходу, переступив через поваленную скамейку. — Да, — Леви догнала ее и теперь шла рядом. — Встретимся у вас, хорошо? Мне нужно занять чем-то детей. Леви умчалась по главной улице, а Люси несколько раз вдохнула и выдохнула, чтобы успокоиться. Небо заволокло хмурыми тучами еще сильнее, совсем спрятав солнце. Поднялся сильный ветер, взметнув в ее сторону ворох смятых листков из переулка. Она устала надеяться на то, что однажды проснется утром, и ее голова будет забита лишь тем, какой чай ей выпить на завтрак — черный или зеленый. Сейчас же все снова катилось в какую-то пропасть. Она пару раз выдохнула на окоченевшие руки, чтобы согреться и поплелась в сторону дома, чтобы «обрадовать» Нацу. Интересно, как он отреагирует? Ведь Лисанна — его лучший друг. Не пройдя и десяти метров, она снова увидела Наба и невольно замедлила шаг. Но он зыркнул на нее так, что она ускорилась. А после, убедившись, что он отвернулся, прошмыгнула в один из переулков чуть дальше того, в тени которого сидел парень. Ее удивило то, что совсем недалеко от него разыгрывался настоящий боевик с драками и арестами. А он так и остался сидеть на месте. Даже не подошел чуть ближе, чтобы посмотреть, что там произошло. Зачем он следил за пабом в тени переулка? Это показалось Люси странным, поэтому она сделал еще шаг назад и уткнулась в деревянный ящик с мусором, присев в его тени на корточки. Отсюда ей было хорошо видно и широкую центральную улицу, облепленную деревянными домами и темный провал переулка напротив, где сидел мужчина, скрестив руки на груди и выглядел весьма серьезным. Может, он просто вышел подышать свежим воздухом? На это Люси тут же фыркнула. Не лучшая погодка для прогулок. Да и место он выбрал весьма странное. Зачем он следит за пабом? Что в нем такого? Если он замешан в аресте Эльфмана, тогда почему не ушел с остальными? Усевшись поудобнее — прямо на ледяной асфальт — девушка зябко обняла колени, но уходить не спешила. Может быть она и сошла с ума, но все это казалось ей ужасно странным. И она не уйдет отсюда, пока не выяснит, что здесь делает Наб. Кого он ждет? Или за чем-то следит? Почему именно здесь? Прошло по меньшей мере часа три, и Люси едва могла пошевелить затекшими ногами и замерзшими руками. Жаль, что она не надела еще и штаны от униформы искателей, а ограничилась лишь теплой курткой и простенькими потертыми джинсами. Стоило бы плюнуть на это дело и идти домой, если бы не одно «но». Наб все еще сидел там. Он даже не встал ни разу, чтобы отлучиться по нужде или сходить пообедать! Теперь у Люси не осталось сомнений, что он там не просто так. Она даже была почти на все сто процентов уверена, что… От мыслей ее отвлек знакомый цвет. Розовый. Когда начало смеркаться, она заметила его идущим по улице. Нацу как раз обогнал парочку, идущую впереди него, не прекращая озираться по сторонам. Он выглядел крайне взволнованным. Волосы у лба торчали вверх пиками, будто он постоянно запускал туда пальцы. А куртка была расстегнута, словно он очень спешил. Оранжевая футболка колыхалась от ветра. Выйди она из своего укрытия, и Нацу мог бы раскрыть ее. Или Наб просто повернул бы голову в сторону движения. Поэтому она нашарила рукой лежащий на земле камушек и швырнула его в сторону Нацу. Камушек не долетел до него, ударившись в шаге от ноги, и отскочил в сторону. Но Нацу услышал звук и резко развернулся. Он смотрел на нее в упор, но не видел из-за тени, которая скрывала ее. Зато она видела его очень хорошо. Зеленые глаза потемнели, зрачки расширились. Он хмурился, чуть согнув ноги. Руки были напряжены, хоть это и не было видно невооруженным взглядом. Люси сразу узнала ее. Боевую стойку. Она видела, как он злится и нападает на врага лишь со стороны. Но так, чтобы этот горящий взгляд был направлен прямо на нее — никогда. Куда делся тот вечно улыбающийся и уверенный во всем мальчик, который буквально излучал сплошное тепло? Сейчас она видела перед собой опасность. Самую настоящую опасность. Но в глубине души понимала, что ей нечего бояться. Поэтому, когда он медленно приблизился к переулку, в котором она затаилась, Люси резко подскочила с пола и схватила его за грудки, затаскивая в темноту. Нацу среагировал моментально. Перехватив ее руки, он больно вывернул их за спину и с силой впечатал ее спиной в мусорный контейнер. Люси сдавленно охнула, больше от страха, чем от боли, и замерла, не в силах пошевелиться, плотно зажатая между его разгоряченным, в прямом смысле, телом и холодным ящиком. — Нацу, это я, — прошипела она ему прямо в лицо, наблюдая за тем, как округляются его глаза. Выпустив ее руки, он сделал шаг назад, все еще не веря в происходящее. Потом поднял руки к лицу и посмотрел на них так, будто увидел впервые в жизни. — Боже, Люси, прости, — пролепетал он, поднимая взгляд. А затем в выражении его лица снова начались метаморфозы. Из виноватого и растерянного оно превратилось в маску бесконечного облегчения. Ничего не говоря, он снова приблизился к ней и прижал к контейнеру. Только на этот раз он не вжимал ее в него, что есть сил, а бережно обнял, прижавшись своей щекой к ее. — Я думал, что они и тебя забрали, — коротко шепнул он. На нее обрушилась вся тяжесть понимания. О боже, она снова сделала это. Снова навредила кому-то, не подумав до конца о последствиях. Расслабив напрягшееся от чужого прикосновение тело, она подалась ему навстречу и оплела руками широкую спину в ответ. — Нет, я в порядке, — виновато зашептала она. — Просто совсем забыла о времени. Прости, я заставила тебя поволноваться. — Ох, ты делаешь это ежедневно, — расслабившись окончательно, Нацу приглушенно рассмеялся и отстранился от нее, растянув губы в улыбке. А потом вдруг снова стал серьезным. — Что ты здесь делаешь? Леви сказала, что ты знаешь про Лисанну и остальных! Почему не пошла домой, как собиралась? — Я… — начала было Люси, но в этот момент по всему лагерю загорелся неон. И чуть ниже что-то сверкнуло, ослепив ее. Это было лезвие клинка, что висело на поясе у Нацу. — Почему ты с клинком? — А сама как думаешь? — хмуро отозвался Нацу и облокотился о стену, скрестив руки на груди. — Я иду к Лексусу. — Что? — вскрикнула Люси и зажала рот рукой, бегло выглянув из переулка. Кажется, Наб ничего не услышал. — Ты в своем уме?! Тогда они арестуют и тебя! — О, спасибо, что веришь в меня, милая, — хмыкнул парень и в его глазах засверкали смешинки. — Хватит этих игр в шпионов, Люси. Я просто пойду и выбью из этого ублюдка всю дурь. И заставлю его прекратить это. — Он тебя не послушает, — начала было Люси, подскочив к нему. Но тут невольно снова взглянула в сторону Наба. И застыла на месте. Над головой словно зажглась лампочка. — Эй, ты чего это? Знаю я этот твой взгляд… — проворчал Нацу, пытаясь развернуть ее к себе за плечо. Но Люси не шелохнулась, уставившись в глаза старику Макарову. А он смотрел прямо на нее, усевшись на асфальт подле ворчащего что-то себе под нос Наба. — Как же я сразу не поняла… — как в бреду, залепетала девушка, зарываясь пальцами в волосы. — О чем ты, Люси? — напомнил о себе Нацу, а девушка подняла на него горящий взгляд. — Сделай это, — вдруг выпалила она. — Сделай — что? — занервничал Нацу. — Эй, ты меня пугаешь! Он протянул к ней руку, словно хотел дотронуться пальцами до ее щеки. Но Люси перехватила ее и сжала обеими руками, пораженная собственной мысли. Она все поняла. — Сделай это! Вломись к Лексусу! — уже уверенно заявила она. — Только сделай это как можно громче. Ломай все на своем пути, кричи и ругайся. Так, чтобы весь лагерь сбежался. — Я не ослышался? — вздернул брови Нацу. — Я думал, что ты опять станешь меня отговаривать… Постой-ка. Что ты задумала? Зачем тебе шумиха? — Да! Именно шумиха! Ты можешь делать это как можно громче? — Ты, конечно, обратилась по адресу, но… Ты же не решила просто избавиться от меня, чтобы забрать себе мой гамак? Я планировал набить морду только Лексусу, а так… — Просто поверь мне, ладно? — взмолилась Люси, сильнее сжимая его пальцы и придвигаясь ближе. — Я уверена, что не ошиблась… Теперь их лица были прямо друг напротив друга. Нацу рвано выдохнул. — Я верю, — спустя мгновение молчания, выговорил он, смотря ей прямо в глаза. — Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, Люси. Будь осторожна. — Это ты будь осторожен, — улыбнулась девушка. — Ты просто еще не видела меня в деле. Да я же мастер по разрушениям! Просто лучший! Люси только улыбнулась еще шире. Перед глазами всплыл занимательный пейзаж: темное небо, лес на заднем фоне. И ряды каменных домов чужого лагеря, объятые пламенем. О да, кажется, она обратилась по адресу.Wake Up Hate — The Panic