Ночь, когда пролились звезды

Дым от стремительно перекидывающегося на палатки огня слепил глаза, забивался в легкие, отравляя их, не давал дышать. Это было похоже на ад. По крайней мере так она его и представляла. Словно земля разверзлась и на мир пролилась вся людская боль и страдания. Все семь грехов слились воедино на одной пылающей точке в лесу. Гордыня. Вот Грей делает предупреждающее движение клинком, давая парнишке — лет пятнадцати от силы — возможность уйти. Люси отчетливо видела это сквозь черный ядовитый дым. Но тот упрямо накинулся на него, вооруженный лишь лопатой. Грей рубанул его по ногам, и тот повалился на землю. И больше не встал. Алчность. Слева от нее полная женщина на полной скорости залетела в палатку, охваченную огнем. Люси что-то крикнула ей вслед, но вскоре та и сама выскочила оттуда, сжимая в руках опаленные и почерневшие шкуры животных. Кожа на ее руках пузырилась от ожогов, но она нырнула и в соседнюю палатку с безумным блеском в глазах. Зависть. Пока полная женщина буквально вползала в третью палатку, чтобы поживиться еще больше, на ее добычу накинулись две другие женщины, устраивая между собой драку за резные поплавившиеся украшения. Гнев. Она смотрела на Грея, но не узнавала его. Его красивые и отточенные черты лица вдруг исказились до неузнаваемости. Искривились и погрубели. И все это венчали капли крови на его щеках, одежде и руках. Чужой крови. Люси осмотрелась, уверенная, что где-то в тени деревьев затаились демоны грехов. Вот-вот в темноте сверкнут их красные глаза, и они черными тенями выскользнут на поляну пожинать плоды своей мерзкой сущности. Но там никого не было. И все, что она ощущала внутри себя — это пустота, недоумение и холод. За ее спиной полыхал огонь, но она замерзала. Никаких демонов. Только люди. Люди и их суть. — Мать твою, Грей! — взревел Нацу, обнажая меч, которым он так редко пользовался. Едва Грей обернулся в его сторону, Нацу молниеносно сорвался с места. И вот их клинки встретились с оглушающим скрежетом, от которого все внутри замирало. Люси испуганно ринулась к ним, обнажая свой кнут. Она все еще не понимала, что точно должна делать, на чью сторону становиться, но стоять на месте и просто наблюдать уже не могла. Грей и Нацу замерли, схлестнув оружие, и вперившись друг в друга гневными взглядами. Люси ожидала продолжения драки. Но вместо этого Нацу тихо и на удивление спокойно спросил: — Это ведь не из-за того, что ты терпеть не можешь шаманов? — Ты за кого меня держишь, придурок? — прохрипел Грей, опасно сузив глаза. А Нацу вдруг совсем не весело хмыкнул и отступил первым, пряча клинок. Люси хотела было что-то сказать, но тут Нацу резко развернулся в ее сторону, а его ярко-зеленые глаза вмиг стали черными. Заученным движением он выхватил из кобуры револьвер и направил его дуло прямо ей в лицо. И выстрелил. Люси вскрикнула и зажмурилась. Все произошло так быстро, что она даже и подумать не успела, но одно она осознала быстро — сердце все еще бьется. Открывая глаза, она невольно пошатнулась. Уши заложило, в голове гудело от пули, пролетевшей в миллиметре от ее лица и оцарапавшей скулу. Она удержалась на ногах, но Нацу все равно вдруг подскочил к ней и обхватил руками, прижимая к себе. Но даже это не помогло ей почувствовать себя в безопасности. Потому что прямо у ее ног упало тело мужчины с дыркой во лбу. А из его рук выпал ржавый самодельный кинжал. — Что… — первое, что она смогла из себя выдавить. — Почему? — Потому, — зло передразнил ее Грей, резко развернувшись, — что надо меньше раскрывать свой рот! — Потом, — резко оборвал его Нацу, вскидывая руку и выцеливая очередного шамана. Но тот, затравленно глянув на них, пригнулся к земле и пробежал мимо. — Надо убираться отсюда. — Надо было убираться отсюда с самого начала! — вновь ядовито вставил Грей. — Сейчас не время, черт бы тебя побрал, — разозлился Нацу, обхватывая Люси за плечи и заводя себе за спину. — Самое время сказать: я же говорил! — не замолкал брюнет, отступая в сторону палатки, в которой они спали. Кажется, желающие напасть на них резко поубавились, когда в темноте ночи начали раздаваться выстрелы. — Самое время засунуть свой гребанный язык в свою гребанную задницу! — Мне казалось, что «спасибо» должно звучать как-то иначе, дружище. — А «пошел к черту, гребанный псих» звучит именно так! Обязательно было их убивать? Нельзя было разбудить нас и уйти по-тихому? — Нет. Нельзя было, — сухо отозвался Грей и быстро выдернул из палатки свой рюкзак, все еще держа окровавленный клинок наготове. Люси жаждала ответов на свои вопросы, но задать их прямо сейчас не решалась. Да и не смогла бы. Ее горло сдавили рыдания, которые она из последних сил сдерживала внутри. Еще никогда она не видела столько крови. Она действительно лилась рекой, и вовсе не для красивого словца. И даже темная ночь, окрашенная в алый от огня, не помогала скрыть ее. Даже закрыв глаза, Люси чувствовала ее. Чувствовала ее запах. Слышала крики и рыдания жен и детей. Ради чего все это? — Нацу! — Люси первой увидела, как сзади к парню подполз еле живой Иан. Рука по инерции метнулась к хлысту, но Грей оказался быстрее. Резко развернувшись, он впечатался ботинком в плечо чудом уцелевшему здоровяку и прижал его к земле. Но тот успел зацепить окровавленными пальцами пояс Нацу, сдергивая его вслед за собой, на землю. — Девчонка… — прохрипел шаман, пытаясь нашарить на земле что-то, известное только ему. - Должна… — Люси приблизилась к нему, пытаясь разобрать едва слышный хрип. И тогда их глаза встретились. Лицо мужчины исказила гримаса страха. — Умереть! — Не сегодня, — хмыкнув, Грей беспечно пожал плечами. А после вдруг изменился в лице, став предельно серьезным и… жутким. — Советую успокоиться, дружище. — Оскалившись, он наклонился прямо к его лицу. — А иначе я расстроюсь и начну вырезать ваших женщин и детей. Одного за другим. Лицо Иана исказилось страхом, а Нацу подошел сзади и положил руку на плечо взбешенного Грея. — Ты же так пошутил? — тихо, но многозначительно спросил его Нацу. — Будем надеяться, что у шамана не хватит скудоумия проверить мое чувство юмора на практике, — выпрямившись, Грей скинул руку Нацу со своего плеча и переступил через потерявшего сознание Иана. — Почему? — наконец, смогла выдавить из себя Люси. Голос предательски дрожал. — Что я им сделала? Грей резко развернулся и уже открыл было рот, чтобы что-то сказать, но тут началось то, чего они могли бы избежать, не задержи их Иан. Из леса, медленно огибая палатки, вышли вооруженные шаманы. Откуда именно они взялись, и кто позвал их, Люси не знала. Но это было уже и не важно. Все, что им оставалось — сражаться за свою жизнь. А когда ей угрожает опасность, перестаешь думать о причинах и следствиях. Люси было больно от того, что приходится это делать, но и она решила биться. Не сговариваясь, Люси и Нацу сделали шаг друг к другу и встали спина к спине. Совсем, как на тренировках. Она делала восьмерки кнутом, выбивая у подходящих оружие из рук, а Нацу отстреливался из револьвера, целясь по ногам. А как только кончились патроны, в ход пошла магия. Тут уже Люси оказалась не у дел, но все равно держала кнут наготове, чтобы страховать парней. Слева пронеслась стрела огня, опалив ей руку, и тут же, следом за ней, метнулся столб изо льда и снега, остужая кожу. Она была окутана жаром и холодом, все вокруг превратилось в пылающий лед. То загоралось алым, то покрывалось ослепительным блеском — так крупинки льда отражали в себе пламя. Все заволокло дымом и паром. И это было так красиво, так завораживающе, что на мгновение, она позабыла, где находится и что происходит. А потом она увидела знакомое лицо. Бледная, как простыня, Юкино тяжело пробиралась в самую гущу сражения, держась за живот. Люси хотела подбежать к ней, чтобы помочь выбраться отсюда, но Грей преградил ей путь — специально или нет — перед ее ногами выросла невысокая ледяная преграда, примерно по пояс, проскользнув прямо по земле дальше. Ей оставалось лишь наблюдать за тем, как Юкино падает на колени перед рыдающим над телом матери Монти и хватает его за руку, заставляя встать. Прямо у нее над головой полыхнуло и она опасливо прижалась к земле, затрусив мимо палаток в сторону леса, крепко держа вырывающегося мальчишку за руку. В голове прояснилось, и Люси поняла, что должна догнать ее и помочь. Привести в лагерь, найти новое жилище — что угодно! И было так тошно от собственного бессилия. Но скоро Нацу с Греем начали методично отступать к деревьям, закидывая шаманов предупреждающими заклинаниями. Идти вслед за ними больше никто не решался. Силы изначально были неравны. Люси развернулась и побежала первой, когда поняла, что все закончилось. Туда, где совсем недавно скрылась Юкино с мальчиком. Она должна была догнать ее. Должна. Это была единственная ясная мысль в ее голове, которая не давала ей просто сойти с ума от ужаса и запаха крови, который до сих пор стоял поперек горла. Потому и бежала, раздирая кожу на руках ветками и спотыкаясь в темноте леса. Она не остановилась и тогда, когда что-то острое больно полоснуло по лицу. Нацу пару раз окликнул ее, а после просто начал бежать за ней — она слышала сзади почти бесшумные шаги. Его и Грея. Они все еще создавали гораздо меньше шума, чем она сама. — Может уже скажешь, куда мы бежим? — раздалось сзади раздраженное от Грея. — И только не говори, что на встречу новым приключениям! Я еще от старых руки не помыл. Его голос привел ее в чувство, и она резко остановилась, согнувшись в три погибели. Тело сотрясала дрожь, щеки заливало слезами, в голове пульсировало, ее тошнило. Куда бы не побежали Юкино и Монти, она уже давно потеряла их след, а найти их в темноте было все равно, что прямо сейчас оказаться в теплой и чистой постели дома. И осознать, что все это было всего лишь страшным сном. — Почему? — все, что она смогла выдавить, оседая на землю и пряча лицо в ладонях. Она плакала и уже не могла остановиться. И ей было плевать, как она выглядела сейчас — сгорбившаяся на земле, лохматая, израненная и с перекошенным от рыданий лицом. Сзади зашуршало, а после ей на спину легла горячая ладонь. Нацу обхватил ее сзади и заставил привалиться спиной к своей широкой груди, будто позволяя ей спрятаться там от всего на свете. Запахло можжевельником. Этот запах привычно успокаивал. Нацу всегда помогал ей найти равновесие даже там, где его, казалось, не было априори. — Почему? — хмуро передразнил ее Грей. Люси провела ладонями по глазам и подняла лицо. Парень прислонился спиной к стволу дерева и не сводил с нее сурового взгляда. В глазах снова все поплыло. — Потому что надо меньше трепать языком, куколка. Я же говорил. — Объясни нормально, — устало попросил Нацу, продолжая крепко сжимать Люси и запуская пальцы свободной руки в волосы. — Что случилось после того, как мы уснули? — Это случилось намного раньше, — фыркнул Грей, продолжая хмуро взирать на Люси, даже не взглянув на Нацу. И она опустила взгляд, терпеть это было просто невыносимо. — Еще тогда, когда наша Люси решила поведать свою душераздирающую историю первым встречным ненормальным, мать их, ШАМАНАМ! — Остынь, — Люси почувствовала, как пальцы Нацу сжались на ткани ее куртки в районе живота. — Они выглядели нормальными. Я тоже им поверил. — Ты не хуже меня знаешь, кто такие шаманы! — Вот именно. А ты не хуже меня знаешь, что не все они плохие, — с нажимом отозвался Нацу, и Люси почувствовала, что они оба уже давно говорят о чем-то своем. О чем-то, во что ее посвящать никто не собирается. — За что они хотели убить меня? — хрипло перебила она. Слушать их препирания и дальше не было никаких сил. Она просто спрятала лицо в коленях и приготовилась слушать. — Да потому что они психи! А ведь я вас предупреждал, но нет же! — продолжал злиться Грей, но Люси рассудила, что сейчас он имеет на это полное право. — Слышали, что они несли? Бог ночи, тьмы и бла-бла-бла. А Светочи их не трогают и снова бла-бла-бла. А теперь я переведу вам все это на «несумасшедшенский». Они думают, что Светочи — дети божества, и скармливают им незадачливых путников или просто своих же, негодных, чтобы Светочи были сытыми и довольными, и не трогали остальных. Я уже встречал такие поселения. Только это оказалось покрупнее. — А Люси-то тут при чем? — не понял Нацу. А сама Люси уже поняла, поэтому и молчала, пытаясь справиться со сковавшим ее вмиг ознобом. Какая же она наивная дура. — А при том, что нельзя трепаться каждому встречному о том, что она была спящей и проснулась. Потому что это не нормально! А для тех сумасшедших Спящий, победивший сон, в который его ввели сами божества — это проклятие для деревни! Это разгневанные боги и прочая чушь. Вот они и решили, что обязаны восстановить равновесие, или деревне конец. Ну, или что-то в этом духе. — И в чем-то они оказались правы, — хмуро заметила Люси, выпутываясь из рук Нацу и поднимаясь на ноги. — Серьезно, куколка? — Грей раздраженно передернул плечами и оттолкнулся от дерева, делая к ней шаг. — Только не говори, что тебе их жалко, муки совести и все дела. А иначе меня точно стошнит. — Да, — Люси повернула голову и с непривычной легкостью заглянула в его темные от гнева глаза. За сегодня она испытала так много эмоций. И теперь чувствовала себя абсолютно пустой, будто все внутри выжгло. Так что теперь она не могла даже бояться его. — Мне очень жаль, что так случилось. — Пожалуйста, отойди за дерево, когда начнешь блевать, — закатил глаза Нацу. Но Грей не обратил на него внимания, делая еще один тяжелый шаг к Люси. — Куколка, ты вообще меня слушаешь? — странно, но из его голоса вдруг исчез весь гнев и раздражение. Теперь она видела в нем искреннее недоумение и полнейшее разочарование. — Они к твоей палатке с ножами подкрадывались. Чтобы убить тебя прямо во сне. Они весь вечер улыбались тебе в лицо, а сами уже придумали, с какой стороны им перерезать твою шею и куда потом бросить тело, чтобы диких волков не привлечь! И тебе их… жаль? Когда он подошел к ней почти вплотную, Люси сдалась и прикрыла глаза. Он был прав. Ее внутренний голос был прав. Нацу был прав. И где она в итоге? Где правда? — Я уже и сама не знаю, что чувствую, — тихо призналась она, полностью обнажая свою слабость перед парнями. Больше не было сил притворяться сильной. — Давайте просто уйдем отсюда. Я хочу домой. — Домой еще рано, куколка, — вдруг без какой-либо злости, тихо сказал Грей и развернулся, первым прокладывая путь сквозь высокие заросли и колючий можжевельник под ногами. — Пока наш нервный не слышит, скажу — он прав, — поравнявшись с ней и кивнув в сторону Грея, мягко улыбнулся Нацу, отодвигая перед ней острую ветку. — Они не стоят твоих слез, Люси. Они поступили подло и напали первыми… И прости, что дал обмануть себя. Надо было быть внимательнее. — Ничего, — Люси улыбнулась ему в ответ. — Если бы ты осторожничал так же, как Грей, то и меня бы здесь не было. — И то верно, — Нацу заулыбался еще шире. Сквозь кроны деревьев блеснул рассвет, и она смогла рассмотреть глубокие ямочки на его щеках. Оранжевые пятна осветили ей и ссадины на его лице. А в его глазах сияло что-то странное и теплое, чего она пока не до конца понимала, но эмоции отзывались непроизвольным трепетом на этот взгляд. Она улыбалась ему, щурясь от солнца, но внутри у нее в этот момент что-то ломалось. Все, что она знала, все, во что верила, все, о чем думала — медленно разрушалось. Это происходило каждый раз, когда случалось подобное — то, чего она никак не могла предугадать в силу своей неопытности. Все, во что ей так отчаянно хотелось бы верить, в итоге оборачивалось для нее в черном цвете, и было все сложнее видеть вокруг свет, когда за твоей спиной сгущались сумерки. Слова Грея обретали для нее все больший смысл. А идеи Нацу в такие моменты казались утопическими. Но она все еще верила, внутри еще теплился свет надежды, что этот мир куда лучше, чем пытался казаться ей. Ей хотелось верить, что когда-нибудь люди смогут улыбаться друг другу при встрече, не сжимая за спиной нож, не опасаясь и ожидая подвоха. Просто потому, что все они люди. Просто потому, что им и без того есть против чего сражаться. Наверное, завтра, переспав с этой мыслью, она снова начнет верить в лучшее. Но не сегодня. Сегодня ее пытались убить просто за то, что ее тяга к жизни была настолько огромной, что она пробила к ней дорогу даже сквозь вечный сон. Интересно, сколько еще усмешек от этого мира она должна выдержать, чтобы разочароваться в нем окончательно? И как Нацу удается всегда оставаться таким жизнерадостным? Даже сейчас он пробирался сквозь колючие заросли, весь исцарапанный и замученный, но сетовал лишь на то, что потерял свой любимый пояс с кобурой, которую выиграл в карты у самого Макарова. И только его бормотание разрывало тишину этого мрачного утра. Вскоре, когда они ушли на достаточно безопасное расстояние от лагеря шаманов, им пришлось остановиться. У маленького — шириной с две ладони — ручья им удалось пополнить запасы воды и умыться от копоти, пота и крови. Когда маленькая струйка окрасилась в алый, Люси снова захотелось кричать от отчаяния, но она заперла все глубоко внутри и молча перешагнула через ручей. Говорить не хотелось, как бы настойчиво Нацу не пытался отвлечь ее всякими глупостями. Но уже через пару часов, когда солнце заняло свое место на ярко-голубом небе, ее немного отпустило и она сама поравнялась с ним, попросив рассказать ей хоть что-то. Что угодно, лишь бы не тягостное молчание. Как и всегда, она даже и заметить не успела, как начала хохотать вместе с ним над Греем, который, конечно, делал вид, что ничего не слышит и вообще он в лесу один. На самом деле, она хотела сказать Грею спасибо. Но не могла придумать, как бы подойти к нему так, чтобы он снова не начал вредничать и огрызаться. Грей — он такой. С ним нужно подгадать правильный момент. А иначе все впустую. — Здесь даже не пахнет Эфирионом, — ближе к вечеру начал канючить Нацу, закинув руки за голову. — Разве он как-то пахнет? — удивилась Люси, на что Нацу снисходительно закатил глаза. — Да нет же, выражение такое. — Если вы еще и ныть будете, я точно вздернусь, — буркнул Грей, все это время шагающий впереди. — А ты все обещаешь, — протянул Нацу, расплывшись в шкодливой улыбке, когда Грей обернулся к нему и предупреждающе округлил глаза. — Подраться хочешь? — Хоть что-то веселое, — пожал плечами Нацу. — Напоминаю, что мой рюкзак с аптечкой мы потеряли. Так что драться будем дома, — строго оборвала их Люси, обгоняя Грея, который поравнялся с Нацу. Перед ней выросла очередная живая стена. С тяжелым вздохом, она нырнула в зеленую гущу, ожидая, что пробираться сквозь нее ей придется долго. Но нога вдруг нащупала что-то твердое. Когда она преодолела последнее препятствие, сначала не поверила собственным глазам. Когда несколько дней подряд видишь только стволы деревьев и листья, вдруг наткнуться на какое-то каменное сооружение кажется чем-то нереальным. И в первое мгновение кажется, что твой разум помутился или все-таки начались галлюцинации от долгого недоедания и недосыпа. Но нет. Остановившиеся рядом с ней Грей и Нацу смотрели туда же, куда и она с явным ошеломлением. Перед ними раскинулось сооружение очень древнее на вид, выстроенное из огромных — ростом с человека — каменных блоков и резных колонн. Всю эту обвалившуюся архитектуру давно поглотил лес, оплетая ветками все и вся, но силуэт древнего храма проглядывался хорошо. На ближайшем булыжнике, отвалившемся от основной стены, птицы свили гнездо и теперь на Люси с опаской косилось три ярко-красных птенца, вряд ли видевшие когда-то человека. А в данном случае сразу трех. — А вот и ужин, — ухмыльнулся Грей, проследив за ее взглядом. — Нет! — испугалась Люси, вставая перед ним и загораживая собой птенцов. — Не надо. — Я голоден, — Грей раскинул руки в стороны, мол «что я могу поделать». — Поищем что-то еще, — с мольбой в голосе пробормотала она, и не надеясь на то, что он ее услышит. Но Грей вдруг устало пожал плечами и прошел мимо нее и гнезда, осторожно ступая на камни в земле с выгравированными в них символами. Часть из них очень даже неплохо сохранились в виде резных круговых узоров. — Обалдеть, здесь, наверное, еще драконы жили! — восхищался Нацу, крутясь вокруг своей оси, чтобы рассмотреть как можно больше. — Маловаты комнатки для драконов, — Грей как раз нашел чудом уцелевшую стену с аркой в человеческий рост. И, немного помедлив, шагнул внутрь. — Осторожно, там темно, — крикнула ему вслед Люси, натыкаясь на непроглядную темноту, где скрылся Грей. — Лучше о себе беспокойся, куколка, — его голос отозвался эхом. А после послышалось шуршание, и в темноте загорелась голубая неоновая трубка. Теперь и Люси смогла зайти внутрь. — Чувак, если в этой комнате мужик с топором — мы с тобой больше не друзья, — весело бросил Нацу, ступая следом за ними в темноту. Здесь она почувствовала себя маленькой песчинкой среди огромной пустыни. Жалкой и незначительной на фоне величия древнего сооружения. Потолок терялся где-то высоко — там, куда не доставал даже свет от неона. Помещение было округлым с огромными арками по периметру, выложенными из массивных камней с такой тщательностью, что даже спустя года сооружение до сих пор не обрушилось. Высокие заостренные арки-окна, пропускающие сквозь себя тусклый свет, уходили высоко вверх, а дальше их сменяли идеально круглые окна. А между ними всю эту громадину поддерживали резные контрфорсы, оплетенные плющом. Откуда-то сверху стекала вода, здесь было очень сыро и пахло так же, как после долгого проливного дождя в летнюю ночь. Но еще больше сказочности этому месту придавало именно голубоватое свечение от трубки Грея. Древняя старина, освещенная неоном — такой контраст мог поразить кого угодно. Грей приблизился к стене и провел по ней трубкой, рассматривая древние рисунки. Ими же заинтересовалась и Люси, подходя ближе. Там было много странных символов, непохожих на буквы. А еще рисунки. Люси успела заметить большого крылатого монстра, заносящего тяжелую лапу над крошечными людьми, которые, кажется, пытались бежать. — Ого, я же говорил, что драконы здесь были! — оказывается, и Нацу давно подошел к ним сзади, приближая лицо к рисунку и щурясь. — Вот бы увидеть хоть одного! — Судя по рисунку — эта встреча тебе бы не понравилась, — хмыкнул Грей, проводя пальцем по выщербленным изображениям на стене, будто на ощупь ему было бы проще их понимать. — Леви бы с ума сошла от счастья, увидев это, — заметила Люси, перемещаясь к следующему рисунку. Там было изображено солнце, луна и странная фигура с множеством острых концов. И каждая из них была вершиной одного большого треугольника. А чуть ниже было изображено двое. Мужчина и женщина. И оба обведены в какие-то рамки. Как будто они в… картине? — Чушь какая-то, неужели нельзя было нарисовать как-то поконкретнее? Типо «эй, привет, потомки, как вы там? Мы вот не очень, нас сожрали монстры, но вы держитесь там и мойте овощи перед едой! Монстры вот не мыли, потому и подохли!» — проворчал Грей, потеряв всякие интерес к рисункам и оборачиваясь. — Предлагаю быстро осмотреться на наличие Эфириона и сваливать. Не нравится мне здесь. — А я бы тут поселился, — мечтательно протянул Нацу, закинув руки за голову, и зашагал вперед, тихонько насвистывая себе что-то под нос. Миновав низкие ступени и взобравшись на небольшой подиум у дальней стены, он обернулся и… исчез. Свист сначала усилился, а после и вовсе стих. — Нацу! — испуганно вскрикнула Люси и бросилась туда, где он только что стоял. Но едва ее нога коснулась первой ступеньки, Грей поймал ее за руку и грубо дернул на себя. — Эй! Пусти! — Под ноги смотри, — коротко бросил он ей и первым поднялся по ступеням. Наведя свет неона на пол, он присел на корточки и только тогда Люси увидела почему он остановил ее. В полу зияла рваная дыра. Точно в том месте, где только что исчез Нацу. — Нацу! — снова вскрикнула она, приближаясь и падая на колени перед пропастью прямо в лужу, натекшую с потолка. Там в глубине была лишь чернота. И даже палочка неона не справлялась. По спине девушки пробежал неприятный холодок. Неужели… — Я здесь, — послышалось снизу. — Я упал. — Мы поняли, — устало вздохнул Грей и провел ладонью по лицу. — Ты цел? — взволнованно крикнула Люси. — Ничего не сломал? Там глубоко? Сможешь подняться? — Не вижу ни черта, — раздраженный голос Нацу сопровождался отдаленными звуками капающей воды и какой-то возни снизу. — Так не терпелось здесь поселиться? — хмыкнул Грей, а Люси не разделяла его веселья. Нашел время для шуток! — Ладно, сейчас я брошу тебе неон. И, кстати, Нацу! — Чего? — Ты неудачник, — хохотнул Грей и достал из рюкзака запасную трубку неона — фиолетовую. Голубую же он бросил в яму. И летела она… долго. — Да пошел ты! — Когда Нацу поймал трубку, Люси смогла увидеть далеко внизу его едва различимый силуэт. — То есть, спасибо. Черт, я упал в какие-то помои. Здесь воняет! — Помои мягкие, наверное, оказались. Повезло тебе, неудачник. — Чего?! — взревел Нацу. — Ты там издеваешься? Может, вытащишь меня уже? Люси, ударь его! Люси перевела взгляд на Грея, задумавшись. А Грей посмотрел на нее в ответ, предупреждающе прищурившись. Пожалуй, просьбу Нацу она выполнять пока не станет. — Конечно, сейчас вытащу, — вновь заглянув вниз, крикнул Грей. — Только найду, где тут древние люди хранили веревки или лестницы. Люси не была уверена, но кажется в словах Грея сарказм не то чтобы промелькнул, а был настолько толст, что поняла даже она. — Просто сделай лестницу изо льда! Ты же умеешь, — укоризненно шепнула она ему. — Или я мог бы взять блондинку за ноги, а ты бы ухватился ей за руки, — игнорируя ее слова, продолжал усмехаться Грей. — Правда так внизу нас окажется уже трое. — Грей! — недоумевая, позвала Люси, коснувшись пальцами его локтя. Но тот быстро одернул руку и резко обернулся к ней. — Ну что, Грей? Так переживаешь за эту головешку, что даже думать разучилась? — парень раздраженно положил ладонь на ее голову и заставил опустить взгляд ниже. А Люси и правда была так взволнованна, что мозг отказывался понимать, чего он от нее хочет. — Видишь? Нет Эфириона. Совсем нет. А где он? Правильно — потратили вместе с твоим драгоценным Нацу, когда спасали твою глупую задницу. — А здесь все еще воняет, — обреченный голос Нацу снизу. — Ну не оставлять же его там, — нахмурилась Люси. Откинув все эмоции прочь, она начала судорожно думать. И пока Грей занимался тем же самым — или просто делал вид — девушка стянула с пояса хлыст и опустила его в яму. — Сможешь достать? Послышалось шуршание и неприятное хлюпанье. Нацу поднялся на ноги и принялся подпрыгивать на месте и размахивать руками. Но все было без толку — слишком глубокая яма. А в итоге он и вовсе поскользнулся и выронил неон, тут же бросившись за ним, как за последней надеждой. — Даже здесь твоя веревка бесполезна, — прокомментировал Грей, скрестив руки на груди. — Придумай что-нибудь получше, — раздраженно буркнула она. — А что тут думать, варианта два, — Грей поднял перед лицом фиолетовый свет и отогнул один палец руки, сжимающей трубку. Фиолетовый свет осветил его лицо с проступающей на щеках щетиной и спадающими на лоб волосами. — Либо головешке придется искать выход самостоятельно, либо нам придется тащиться за подмогой или Эфирионом. Было слышно, как Нацу внизу тихо выругался. А Люси не нравились оба варианта. — Тогда сделаем и то, и то, — крикнул Нацу, задрав голову и утерев со лба что-то липкое. — Пусть Грей идет за подмогой, — задумчиво протянула Люси, вновь скручивая кнут кольцами. — А я останусь здесь на всякий случай. — Нет, — неожиданно для нее, против оказался сам Нацу, а не Грей, который смотрел на нее с нескрываемым раздражением. — Если останешься, я не смогу защитить тебя. Да и толку от этого мало. Вы постарайтесь найти Эфирион, а я поброжу тут, вдруг найду выход. — Согласен, — кивнув, Грей поднялся на ноги и сунул все еще зажженный неон за пояс. — А вот я не согласна, — насупилась Люси, полностью игнорируя то, что Грей уже поднялся на ноги и готов был выступать прямо сейчас. Оставлять Нацу здесь одного ей не хотелось абсолютно. И пусть толку от нее здесь будет мало, как, впрочем, и везде, но так было бы спокойно ей самой. — Вижу, мнения разошлись, — вздернув брови и сунув руки в карманы, Грей вдруг недобро усмехнулся. — Тогда предлагаю проголосовать. У нас же теперь так решаются все вопросы? Это была сладкая месть от Грея, и он даже не пытался скрыть своего удовлетворения, когда Нацу проголосовал за то, чтобы Люси пошла с ним, а не осталась, как хотела. Поэтому из развалил он вышел в приподнятом настроении в отличии от Люси, которая совсем поникла. — А если с ним что-то случится? — не успокаивалась она. — Нацу взрослый мальчик. И чем быстрее ты будешь перебирать своими ножками, тем лучше, — лениво буркнул он. Так, будто сделал ей одолжение вообще согласившись взять с собой. Как будто она его об этом просила! — Я могла бы остаться! — с каждым новым шагом, удаляющим их от этого места, она злилась все сильнее. Это было неправильно. Так неправильно бросать Нацу там. Одного! — Эльза тренировала меня, и я могу за себя постоять! Хватит уже обращаться со мной, как с ребенком, я могу решать сама! — Спорить не буду, куколка, кое-чему ты научилась, — остановившись, Грей достал из рюкзака карту и разложил ее на земле, водя по ней пальцем и что-то рассматривая. И продолжил говорить, не отрываясь от нее. — Может, пьяного приставалу у бара ты и уложишь, но до демонов тебе еще далеко, — когда его палец замер на одной из точек, он вдруг резко задрал голову и уставился на нее насмешливым взглядом. — Кстати, над ударом в челюсть я бы на твоем месте еще поработал. Ты кулак неправильно держишь. Поняв на что он намекает, Люси почувствовала, как кровь отливает от лица, а сердце испуганно заметалось в груди. Конечно, он ничего не забыл. И припомнил ей при первом же удобном случае. Она испугалась, что он продолжит говорить на эту тему, или вообще решит отомстить. Но Грей, тихо хмыкнув, снова вернул взгляд к карте и больше ничего не говорил. — Ладно, давай просто поскорее вытащим Нацу, — сдалась Люси и подняла взгляд наверх. Небо заволокло тучами, вечерело. Поэтому им действительно стоило бы поторопиться. — Еще бы понять, где мы находимся, — бормотал себе под нос Грей, а Люси присела рядом с ним и принялась скользить взглядом по карте. Вот их лагерь, вот старое место, где они добывали Эфирион. А все остальное — сплошь лес и горы. И как Грей понимал тут хоть что-то. — Мда… До лагеря далековато. Ничего не поделаешь, придется нам, куколка, найти себе нового напарника. — Грей! — Да шучу я, шучу, — отмахнулся парень, поморщившись. — Значит, придется искать залежи Эфириона поблизости? — А если не найдем? — вопросом на вопрос ответил Грей и поднял на нее задумчивый взгляд спокойных серых глаз. Замолчав, он неосознанно пожевал губу, нахмурившись. Люси знала это выражение лица. Так выглядят люди, внутри которых происходит какое-то личное противостояние. — Ладно, — нехотя выдавил он из себя так, будто это она его о чем-то попросила. — Есть одно место здесь недалеко… Конечно, если я правильно прочитал карту… — Ну, не томи, что за место? — нетерпеливо поторопила его Люси, ерзая на месте. Они теряли время. — Неважно! Просто… место, — шумно выдохнув, он быстро сложил карту в рюкзак и поднялся на ноги. — Думаю, что там мы сможем найти веревку или что-то вроде того. Но есть условие. — Какое? — Тебе придется подождать меня снаружи. — Почему? — Там… опасно, — поджав губы, Грей резко отвернулся от нее и пошел так быстро, что ей пришлось бежать, чтобы догнать его. — Поэтому ты подождешь снаружи. А я быстро возьму все, что нужно и вернусь. — Здесь опасно, там опасно, — буркнула себе под нос девушка, закатив глаза, но Грей сделал вид, что ничего не услышал и промолчал. Он вел ее не тем же маршрутом, которым они шли от лагеря шаманов. Несколько раз он тихонько ругался себе под нос и возвращался, явно что-то разыскивая. А когда солнце и вовсе начало клониться к земле, Грей оставил ее вместе с вещами под старой сосной, а сам полез на нее верхом, время от времени громко матерясь. Он что-то искал. Когда парень спрыгнул вниз, приземлившись прямо перед ней, в лесу стало совсем темно, и Люси ежилась от какого-то странного озноба, хотя в лесу было очень душно. И даже с наступлением ночи лес не спешил засыпать. Под ногами в кромешной темноте что-то шуршало, вдали слышался вой, а с деревьев, будто чего-то испугавшись с шелестом сбегали птицы. Не спешили останавливаться на ночлег и Грей с Люси. Они оба понимали, что где-то там, в сыром подвале, застрял их друг. И он очень нуждался в помощи. Поэтому о том, чтобы остановиться на ночлег или хотя бы поискать какую-то пищу, не шло и речи. На самом деле, никаких речей не шло вообще в принципе. Грей молчал, и Люси буквально ощущала напряжение, исходящее от него всю дорогу. Ощущала его недовольство и раздражение. Но чем все это было вызвано она не знала, да и спрашивать не собиралась. Он бы все равно не рассказал. Наверное, его просто раздражала ее компания. В какой-то момент все изменилось. Грей ускорился, а его движения стали увереннее и целенаправленнее. Люси поняла, что он узнал эту местность и, кажется, нашел то, что искал. Тогда-то она и почувствовала это. Шепот в своей голове. Тихий и неразборчивый, как касание летнего ветра. И мурашки. Мурашки по всему телу. Она замедлилась, пытаясь разобрать слова, понимая, что с каждым новым мгновением ее трясет все сильнее. — Черт, — как сквозь толщу воды, она услышала голос Грея. И тогда все исчезло. Она снова оказалась посреди темного леса, окруженная плотными соснами, по колено в можжевельнике. Она хотела спросить у него, что стряслось, но вскоре и сама все поняла. Слева от них что-то зашуршало. Плотный кустарник пришел в движение, а вскоре в его центре показался тусклый золотистый свет. — Светоч, — Люси лишь озвучила очевидный факт. А Грей уже достал из-за пояса трубку неона и выставил перед собой, как щит. — Вот тебе простая задачка, куколка, — полушепотом начал он, медленно отступая назад и неосознанно сжимая рукоятку клинка. — У каждого из нас было по две трубки. Одна из моего набора у меня в руке, вторую я отдал Нацу. А где же твои? — Остались в рюкзаке, — она и сама удивилась тому, как подавленно прозвучал ее голос. Она была виновата, и возразить ей было нечего. — А где же ты, самостоятельная наша, оставила свой рюкзак? — В палатке у шаманов. — Бросить бы тебя здесь, — сквозь зубы прошипел Грей. — Было бы отличным уроком. Куст загорелся еще ярче, когда она увидела слабое сияние еще левее. И еще три источника справа. — Пока ты этого не сделал, — облизав пересохшие губы, Люси сделала неуверенный шаг в его сторону. А он уже начал морщиться. Он слышал сводящий с ума свист в своей голове. А она слышала лишь шелест листьев на ветру, — хочу сказать тебе спасибо. — За что еще? — За то, что спас меня там. У шаманов. — Лестью меня не задобрить, куколка, — хмыкнул он и, не смотря на свои слова, схватил ее за локоть и притянул к себе, прижимая к груди и защищая неоном их обоих. — Да откуда их здесь столько, черт возьми? — Сзади вроде бы чисто, — Люси затравленно осмотрелась, насчитывая прямо перед ними еще пять новых Светочей, которые все прибывали. Темные закоулки леса осветило золотым. Это было бы безумно красиво, если бы не было так смертельно опасно. — Ну тогда не отставай. Ждать не буду, жить хочу. Не говоря больше ни слова, Грей резко крутанулся вместе с ней вокруг своей оси и подтолкнул ее вперед, чтобы она бежала перед ним. Люси послушалась. Ей было страшно, мысли в голове перебивали друг друга, создавая внутри назойливый гул, но она точно знала, что это головокружение вызвано не песней Светочей. Потому что ей не было так же больно, как Грею, который молча корчился и изредка натыкался на стволы деревьев, теряясь в пространстве. Светочи следовали за ними по пятам, но, к счастью, двигались гораздо медленнее. И тогда, единственный раз обернувшись через плечо и увидев сзади целую армию, ослепляющую глаза, Люси действительно поверила в то, что на самом деле проклята. Каких бы там богов она не разгневала, но они явно намеревались догнать ее и забрать свое обратно. А она с этим была категорически не согласна. — Сюда, — взяв ее за руку, Грей дернулся в сторону, теперь двигаясь вдоль стены из света, которая стремительно надвигалась на них. — Да заткнитесь вы уже! Протаранив густые заросли собственным телом, Грей вывел ее в место, которое в других обстоятельствах она обязательно захотела бы рассмотреть. Но сейчас была вынуждена проноситься мимо разрушенных домов по когда-то широкой улочке деревушки. Под ногами хрустели разбитые стекла, она пару раз споткнулась о куски разрушенных крыш и выбитых с петель дверей. — Черт, черт, черт, — на ходу ругался Грей, сворачивая на улочку поменьше. Там от мостовой уже ничего не осталось, все заросло папоротником. Их тела отбрасывали две длинные тени на стенах каменных домов. Потому что сзади в них светила целая армия ходячих прожекторов. Приблизившись к дому, который возвышался в самом центре, Грей перемахнул через одну из четырех обрушенных стен, быстро подхватывая и Люси, чтобы помочь ей перебраться. — Это оно? — запыхавшись, выдохнула Люси, затравленно осматриваясь. — Сюда мы шли? Вновь переведя взгляд на Грея, она поняла, что он не слышал ни слова. Его лицо было искажено мукой, а свободной рукой он отчаянно пытался зажать хотя бы одно ухо. Он уставился на нее с мучительным сомнением и ужасным раздражением на лице, а Люси даже не могла спросить в чем дело, и почему они остановились тогда, когда золотой свет подкрадывался все ближе. А потом он громко и грязно выругался, будто принял непростое решение, и с силой пнул бочку, спокойно стоявшую в шаге от него и никого, собственно, не трогающую. Та с грохотом отлетела к стене и разлетелась на части. — Вниз, — крикнул он так, будто вокруг него громыхала музыка. — Быстро! Опустив взгляд вниз, Люси увидела узкий люк в том месте, где только что стояла бочка. Мешкать и дальше было просто нельзя, поэтому она схватилась за шаткую лестницу дрожащими руками и буквально полетела вниз, потому что пары ступеней там не хватало. К счастью, падать было не очень высоко, и вскоре она услышала скрип сверху и увидела Грея, который приземлился в шаге от нее. Воздух здесь был спертым и сохранял все запахи, что были вынуждены остаться здесь навсегда. Здесь был и извечный для таких мест запах пыли и старого дерева. А еще Люси отчетливо почувствовала запах спиртного с корицей и… кажется, масла? — Что это за место? — закашлявшись, спросила она, поднимаясь на ноги. Грей ничего не сказал, и Люси подумала, что он все еще не слышит из-за шума в голове. Но его лицо больше не кривилось от боли. Лишь губы были слегка поджаты, а желваки ходили ходуном. Выставив перед собой руку с неоновой трубкой, он прошел вперед. Пол под его ногами скрипел так, будто вот-вот обвалится. Испугавшись остаться одной в кромешной темноте незнакомого подвала, Люси поспешила за Греем, который вдруг присел на корточки. Послышался чирк, и Люси увидела у него в руках зажженную самодельную лампу. Поднявшись, он оставил неон на полу и прошелся вдоль стен, будто ища что-то. Он явно знал это место. Знал, что здесь и где находится. — Они не уберутся отсюда до рассвета, — не оборачиваясь, без эмоционально бросил Грей. — Придется переждать, — а после он обернулся через плечо и скользнул по ней взглядом. А после тут же отвел. — И угораздило же меня застрять тут с тобой. Ничего не трогай! Поняла? Люси ничего не поняла, не сводя с него взгляд. Вот половина его лица окрасилась в алый из-за огня в лампе. В серых глазах отражался этот тусклый огонек, а черты его лица показались ей острее и недружелюбнее, чем обычно. А после он ударил кулаком по стене. И включился свет.

Citizen Soldier — Would Anyone Care

Грей подхватил с пола измазанную красками простыню и быстро накинул ее на что-то, что стояло в центре квадратной комнаты. Но Люси даже не взглянула в ту сторону. Потому что все здесь — полки вдоль стен, сами стены, ниша, в которой лежал матрас и одеяло — все было заставлено холстами. Большими и маленькими, тканевыми и вырезанными из старых досок. В двух шагах от нее, на полу, были расставлены баночки с краской, на тканевом свертке кто-то заботливо разложил кисти разных форм и размеров. Но все эти детали — абсолютно все — волновали Люси меньше всего. Даже напряженного и растерянного лица Грея она не видела в упор. А все потому, что она стояла в центре комнаты старого подвала, а в ответ на нее смотрело по меньшей мере тридцать карих глаз. Таких же, как и у нее. Испуганных, веселых, грустных, задумчивых, счастливых… На каждом холсте в этой комнате широкими неаккуратными мазками было изображено женское лицо, черты которого меняли свои очертания в каждой картине. Но две детали объединяло каждую из них. Светлые волосы. Карие глаза.