Ночь, когда пролились звезды

Проснуться в чистой постели, в тепле и уюте особенно приятно, когда для тебя это огромная редкость. Поэтому Люси еще долго лежала, обняв руками и ногами подушку и тихонечко раскачивала кровать, свисающую с потолка, как качели. Она поспала совсем немного, но это с лихвой компенсировалось свежей белоснежной простыней и вязанным серым пледом. Вчерашняя ночь была просто потрясающей и оставила после себя легкое послевкусие, отразившееся полуулыбкой у нее на губах. Но оставаться там до утра они не решились, все-таки утром их обязательно стали бы искать. Еще оставались незаконченные дела, но сегодня Люси хотелось оттянуть их до последнего, просто бесцельно поваляться в постели еще чуть-чуть. Просто еще разок прокрутить в голове прошедшую ночь. С другой же стороны ей не терпелось поскорее спуститься вниз. И увидеться с Нацу. Она не знала, чего ожидала от этой встречи сегодня, но внутри теплилось какое-то необъяснимое предвкушение чего-то. Она точно знала, что между ними вчера что-то изменилось. Ей и хотелось выяснить, что именно и к чему это приведет, и это же пугало ее. Так сложно, оказывается, просто быть человеком. На первый взгляд все так просто и понято. На деле же ты постоянно натыкаешься на очередную темную комнату и двигаешься по ней чисто интуитивно, не понимая, куда выведет тебя очередная дверь, и не стоило ли свернуть назад? У кого просить совета, есть ли в мире хоть один человек, который действительно во всем этом разбирается? Как отличить ложь от правды? Как догадаться, о чем молчат те, кто тебе дороги? Как научиться понимать свои собственные порывы и чувства, когда вы с ними говорите на разных языках? В дверь постучали. Это была Лисанна с обещанным завтраком. Пока Люси ела, она расчесывала ее спутанные волосы и заботливо проводила по вьющимся локонам пальцами. Сегодня она ее ни о чем не спрашивала, не докучала расспросами, как поступила бы Леви. Лисанна вообще всегда понимала все без слов — когда лучше помолчать, а когда нужно заполнить гнетущую тишину словами. — Я самый худший неспящий на свете, — наконец, заявила она подруге и отставила пустую тарелку на пол. — Спасибо. — С чего ты так решила? — спокойно отозвалась девушка, по ощущениям собирая ее длинные волосы в колосок. — У меня не выходит, — говоря, Люси будто признавалась в этом сама себе. — Как только мне начинает казаться, что я что-то понимаю, оказывается, что это совсем не так. Я не знаю, чего сама хочу. Не всегда понимаю, какая я на самом деле. Не понимаю, куда вообще иду, понимаешь? Люди, которые минуту назад казались мне самыми добрыми на свете, пытались убить меня. Если бы я сразу поняла, кто они на самом деле, никто бы не пострадал. От меня у всех одни неприятности. — На то ложь и нужна, чтобы обманывать. Ты слишком строга к себе, Люси, вот и все. Знаешь, что я думаю? — Люси с интересом откинула голову назад и теперь смотрела на Лисанну снизу-вверх. Какие же невероятно яркие у нее голубые глаза. — Ты идеалистка. Хочешь, чтобы все и сразу. Хочешь знать все ответы заранее, и требуешь от себя невозможного. Не думай, что если мы все родились неспящими, то у нас перед тобой есть какое-то преимущество. Я тоже часто ошибаюсь. Тоже ищу ответы, которых порой просто нет. И я тоже иногда абсолютно не понимаю, что со мной происходит, и как с этим бороться. — Никогда бы не подумала, — призналась Люси. Но от признания Лисанны ей стало легче. — Ты всегда такая спокойная и уверенная. Кажется, будто ты понимаешь все-все. — Это тоже своего рода ложь, — мягко улыбнулась Лисанна. — Видишь, не такая уж я и идеальная. — Но я все равно не понимаю, как мне перестать пытаться все контролировать. — Просто расслабься. Пойми, что тебе не обязательно пытаться перевалить все на себя, когда ты не одна. В том и смысл, что люди объединяются вместе, чтобы поддерживать и помогать друг другу. У тебя есть я. Я всегда готова выслушать тебя. Есть Леви, Эльза. И Нацу с Греем. Разве ты не видишь, как сильно они оба переживают за тебя? — Да, наверное, — выдохнула Люси, отпуская вместе со словами собственные переживания. Эгоистично, но понимать, что она такая не одна, было неописуемо приятно. Лисанна права. Она не одна принимала решение остаться в лагере шаманов. Не она сделала Грея таким. Не она заставила собственное сердце и разум разрываться на части от непонятных ей чувств. Нужно просто принять тот факт, что любой — абсолютно любой — человек скрывает что-то внутри себя. И она вовсе не исключение. Теперь она одна из них. Жаль, что на словах все это куда проще, чем на деле. Как избавится от чувства, будто ты должна сделать что-то важное? Безумно, невероятно важное. Но что именно, никак не понять. Ее не покидало чувство неопределенной незавершенности, а самое ужасное было то, что она даже не догадывалась о его причинах. Оно просто было и все. Ныло внутри и выжирало все, что видело. Как и всегда, когда она понимала, что начинает запутываться, следом возникало желание снова увидеть Нацу. Это вовсе не значило, что она зависела от него или ждала от него чего-то — нет. Просто он обладал удивительной способностью. При всей своей внешней динамичности и неугомонности, на окружающих людей он, как ни странно, производил совсем противоположный эффект. Или так было только с Люси, но, когда она находилась рядом с ним, ей становилось спокойно. Просто, она ощущала себя в безопасности. Так и сейчас, спускаясь по лестнице и уже слыша, как он прочищает горло и гремит посудой, внутри у нее сразу все потеплело. Следом за ней шла Лисанна, но как только она увидела его — в одних штанах, с торсом, снова перемотанным бинтами, босого, разыскивающего что-то на верхних кухонных полках — на мгновение они остались в комнате наедине. Их глаза встретились, и Люси замерла в ожидании. Его волосы были влажными после душа и потемнели. Совсем, как вчера от соленой воды. А глаза сияли даже ярче, когда на зеленые радужки падал солнечный свет из окна. Она ждала, и мгновение между ними растянулось в бесконечную череду секунд. Она ждала, органы внутри скручивались в узел от предвкушения, щеки горели. Но чего именно она ждала, не знала и сама. — Йо, — поприветствовал он девушек с прозрачным стаканом в руке и широко улыбнулся. Он приветствовал ее так каждое утро, лениво махнув рукой. Но почему-то сейчас она испытала глубокое разочарование. — Доброе утро, — засунув собственные чувства куда подальше, она улыбнулась ему в ответ и отвела взгляд, в срочном порядке открывая шкаф и доставая оттуда графин с водой. В горле все пересохло. — Ты не заболела? — обеспокоенно спросил у нее он, чуть наклоняясь. Но Люси отвернулась к столу и сосредоточилась на том, чтобы просто не промахнуться водой мимо стакана. — Все нормально? Эй, Люси. А Люси поймала взгляд Лисанны. Она внимательно следила за ней, чуть сведя брови. И это смутило ее еще сильнее. — Все хорошо. Просто не выспалась, — как можно обыденнее выговорила она и осушила сразу целый стакан. — Сама виновата, я тебя вчера никуда не тащил, — понимающе хмыкнул Нацу и беспечно завалился пятой точкой прямо на стол, выхватывая у нее из рук графин и наполняя собственный стакан. — О чем это вы? — с легким прищуром и полуулыбкой поинтересовалась Лисанна. — Вчера Люси потащила меня на море посреди ночи. Я отнекивался, как мог, — всплеснул руками Нацу и послал девушке игривый взгляд. На этот раз она его поймала. И что только на нее нашло? Чего она так разволновалась? Все ведь хорошо. Все, как и всегда. Ведь так? — Я потащила тебя? — округлив глаза, возмутилась она. — Да ты же пытался меня утопить! Избавиться от меня решил! — Ого, и откуда в вас столько сил, только ведь из леса пришли, — хихикнула Лисанна. — Может и мне начать с вами тренироваться? А то после дня в пабе еле добираюсь до постели. — Не знаю, может Эфирионом от того жмурика надышались, — весело пожал плечами Нацу. — А на тренировки приходи, только не жалуйся потом. — Ой, как страшно, — Нацу скорчил рожу, за что Лисанна швырнула в него диванной подушкой. Поймав ее на лету прямо в грудь, он картинно сморщился и «застреленный» повалился на пол со стола. Настроение у него сегодня было игривое, и Люси невольно заулыбалась, давая себе еще одну мысленную пощечину. И что на нее только нашло? Вскоре к ним спустился и заспанный Грей. В руке у него была зажигалка, которой он нервно чиркал, повалившись на диван, но сигарету так и не достал. Люси пожелала ему доброго утра, но он лишь коротко кивнул ей, даже не обернувшись. А вот у него настроение было хуже некуда. — Жмурика открыли? — сходу спросил он, а Нацу отрицательно покачал головой, пытаясь нашарить под гамаком мятую футболку. — Не-а, Эльза ждет нас. Наверняка, скоро сама придет сюда и будет орать. Заставлять ее ждать они не стали. Никто не хотел слушать, как орет Эльза. Как только Нацу оделся, все они отправились туда, где ночью оставили свою находку — в зал собраний. На улицах было людно, и снова видеть знакомые лица было невероятно приятно. День был солнечный и безветренный, в воздухе витали ароматы ирисов, которые начали распускаться в цветочных горшках. И все плохие мысли тут же покинули голову Люси. И чего она так переживала? Ведь все же в итоге закончилось хорошо. А Нацу… Нацу все тот же Нацу. Вот он, идет с ней рядом и потирает красный нос, ворча что-то про «аллергию на чертовы цветы». По дороге им встретилась Аска и с разбегу запрыгнула на ногу Нацу, обхватив ее и руками, и ногами сразу. Так он и шел с маленьким препятствием, чуть прихрамывая и подшучивая над ней до самого круглого здания. Уже здесь ему пришлось отлепить ее от себя. Потому что дальше детям вход был пока что воспрещен. — Наконец-то, — постукивая пальцем по столу, за которым сидела, прокомментировала Эльза. Здесь же были и Альзак с Биской, вооруженные Эфирионом. И — к удивлению Люси — Леви, которая сидела на корточках перед гробом и задумчиво искала что-то в одной из множества книг, что были разбросаны вокруг нее. Так вот почему она не пришла к ней утром вместе с Лисанной. Тут было кое-что поинтереснее. — Нашла что-то? — Люси направилась прямиком к ней, присаживаясь рядом на пол и заглядывая ей через плечо. — Ой, Люси! — Леви настолько погрязла в собственных мыслях, что и не заметила вошедших. На кончике ее носа сидели покосившиеся в сторону очки, а она смерила подругу взглядом поверх них. — Расскажи мне все! Где вы его нашли? Мне нужны подробности: что находилось вокруг, чем там пахло, все-все! — Пахло там — словами не передать, — хохотнул сзади Нацу, который уже уселся верхом на стол и свесил ноги. — Да, мы тоже оценили этот запах ночью, — подала голос Эльза и ее губы дрогнули в полуулыбке. — А без приключений у вас не бывает, да? Вот просто сходить в лес и принести немного Эфириона? Ребята, ну серьезно. Где вы так долго пропадали? — Все началось с того, что Нацу проиграл в карты, — прислонившись спиной к стене и скрестив руки на груди, начал Грей. — Я бы запер его в подвале на пару дней в воспитательных целях. — Че сказал?! Потасовки не случилось в виду присутствия сдерживающего фактора — Эльзы. Говорила в основном Люси. Она рассказала Эльзе и о том, как им пришлось выдвигаться на поиски новых залежей и о нехватке еды. Но как только она добралась до части с шаманами, ее подхватил Грей, не забывая опускать едкие комментарии в духе «яжеговорилим». А как только они добрались до части с руинами, рассказ продолжил Нацу. И на этом моменте Леви вся превратилась в слух, периодически делая пометки в своем блокноте. — Что за рисунки были там на стенах? Сможете изобразить? — первым делом спросила она, переведя взгляд с Люси на Нацу. Тогда Люси неосознанно повернулась к Грею, подумав о том, что тот с легкостью мог бы нарисовать точно такой же, но запоздало поняла, что сделала это очень зря. Потому что он тут же понял, о чем она подумала, и едва не уничтожил ее одним лишь гневным взглядом. — Я попробую нарисовать их, — пообещала Люси, лишь бы никто не заметил их с Греем переглядок. А иначе он точно убьет ее. Зарежет во сне. — Потом. — Вот значит как, — продолжая барабанить пальцами по столу, медленно проговорила Эльза, конкретно ни к кому не обращаясь. — Значит мы не знаем, кто этот человек и как он там вообще оказался. — Да какая к черту разница? — не выдержал Грей. — Нам нужен Эфирион, так? — Леви? — не обращая внимания на Грея, Эльза обратилась к единственному человеку, кто мог знать хоть что-то. — Я не нашла упоминания о подобных случаях в книгах, — отложив блокнот, Леви поднялась на ноги, беря со стола кусок Эфириона и аккуратно кладя его на крышку гроба. — Мы не знаем, кто этот человек. Не знаем, что будет, выпусти мы его наружу. — Но? — задала вертящийся на языке вопрос Люси. И Леви повернулась к ней, задумчиво закусив губу. — Но как открыть гроб я, кажется, знаю. — Тогда чего мы ждем? — Грей оторвался от стены и прошел в центр комнаты, но путь ему преградила поднявшаяся Эльза. — Остынь, Грей. — Мы пробовали отколоть кусочек при помощи магии — не вышло, — подал голос, стоящий до этого в стороне Альзак. — Даже зачарованные пули не взяли. Выслушав его, Леви согласно закивала. — Обычный Эфирион очень хрупкий, даже рукой можно расколоть, — подтвердила она, проведя ладонью по светящемуся голубым массиву. — Но этот запечатан магией. Она даже чувствуется, когда проводишь по ней рукой. Кристалл на шее сразу начинает вибрировать. — Так как его открыть? — нетерпеливо перебил ее Грей. — Уж ты-то должен знать, — переведя на него взгляд, хмыкнула Леви. — На торговой площади Пегасов все усыпано такими безделушками. Маги делают из Эфириона прочные шкатулки и небольшие ящички. Такие, что их ничем не разбить. Очень удобно для хранения ценных вещей. — Я, знаешь ли, к Пегасам не за шкатулками хожу, — ухмыльнулся Грей, а перед глазами у Люси тут же вспыли образы полуголых официанток. Вот уж точно, шкатулки интересуют его там меньше всего. Окинув Грея презрительным взглядом, Леви вздернула нос и, поджав губы, перевела взгляд на Альзака. — Вы вдыхали магию в себя. А надо было поступить наоборот. — Это как это? — не понял Нацу. — А вот так, — Леви указала рукой на камень Эфириона, который она положила на крышку гроба. — Эфирионом надо накачать не себя, а эту огромную шкатулку. Так активируется вложенная в нее магия, открывающая замок. Так же работают и те маленькие шкатулки. — Спасибо за дли-инную лекцию, — Грей обошел Эльзу, которая потеряла к нему всякий интерес и прислонился спиной к столу так, чтобы гроб оказался прямо перед ним. — Но, все-таки, чего мы ждем? — А что ты предлагаешь, просто взять и открыть его? — нахмурилась Эльза. Теперь все они невольно столпились вокруг гроба с едва дышащим внутри него человеком. Люси слушала их рассуждения так, словно ее это вовсе не касалось. Все ее внимание захватил воротник черного камзола, методично вздымающегося на груди мужчины. Медленно вверх. И так же медленно вниз. Вверх. И вниз. — Да, это я и предлагаю. — А я поддерживаю, — подал голос Нацу, теперь уже с серьезным видом уставившись на Эльзу. — Надо открывать. — Я не могу пойти на такой риск, — отрезала аловолосая, поджав губы. — Вы притащили в лагерь черти что. Непонятно чего от него ждать. А вдруг он опасен? Кто знает, для чего его заперли в том подвале? — Опасен, значит убьем, — беспечно пожал плечами Грей, а Люси в очередной раз передернуло от его хладнокровия. — А остальные что думают? — подала голос Леви, переступая с ноги на ногу. Было видно, что она на стороне Нацу и Грея. Но интерес у нее был свой. Научный. — Я не уверена, — честно призналась Люси, виновато взглянув на Нацу. Но тот лишь ободряюще улыбнулся ей, мол — это твое решение. — Я согласна с Эльзой, — высказалась Лисанна. — Все это мне не нравится. Оно того не стоит. — Твои грязные тарелки и подносы того не стоят, а за это, — Грей гневно указал в сторону прозрачного гроба, — погибают люди. — Я высказала свое мнение! — обиженно вздернула подбородок Лис, ничуть не стушевавшись под тяжелым взглядом серых глаз, которые сейчас застилали тени от длинных ресниц. Альзак и Биска тоже высказались против, и Люси их прекрасно понимала. Там, за дверьми зала совещаний, гуляла их маленькая дочь. И с каждым новым словом Грей раздражался все больше и больше. — Это серьезное решение, — наконец, вновь заговорила Эльза. — Мы обязаны вынести этот вопрос на общее голосование. Не нам одним решать судьбу этого человека. — Серьезно, Титания? — издевательски процедил сквозь зубы Грей. — Что, боишься брать на себя ответственность? Хорошенький же у нас командир. — Заткнись уже, Грей, — Нацу сделал предостерегающий шаг в его сторону, но Эльза едва заметно качнула головой, останавливая его. — Довольно! — было видно, что она разозлилась не на шутку, и ей стоило огромных усилий просто не надавать брюнету затрещин. — Все мы услышали твое мнение, но решать не тебе. Я все сказала. Собрание вечером. Расходимся. Когда в голосе Эльзы начинала звенеть сталь, ни у кого в здравом уме и рассудке не возникало желания спорить с ней. Даже Люси, которая в ее гневе замешена не была, почувствовала дрожь по всему телу. Она же первой направилась на выход. Рядом с ней Лисанна, которая — Люси заметила это сразу — плотно сжимала кулаки. А Леви даже не стала собирать свои книжки, разбросанные по полу. Она шла сразу за ними. Сейчас они обязательно усядутся за один столик в пабе и обсудят произошедшее. Люси уже не терпелось расспросить Леви об этом подробнее. Наверняка она знала больше, чем рассказала, или у нее просто были свои догадки на этот счет. А Лисанне она обязательно поможет расслабиться и забыть о Грее. Она вот уже давно перестала реагировать на него так остро. И так понятно, что он задница. И как только их дружная толпа почти добралась до двери, сзади послышался звук, с которым разбивается стекло. Нет, звук был немного другим. Она точно уже слышала его. С таким звуком разбивается Эфирион. Внутри у нее все похолодело и ухнуло вниз. Время будто замедлило свой ход, она резко обернулась через плечо вместе с остальными, но ей казалось, будто она борется с толщей ледяной воды. Совсем как вчера, когда Нацу убрал руки с ее спины. Грей одиноко стоял у изголовья гроба. На лице застыла слепая решимость, а когда он встретился взглядом с Эльзой, на его губах заиграла усмешка. — Упс, — только и выговорил он, поднимая кулак с крышки гроба, которую уже окутало голубоватой пыльцой. Крышка отъехала в сторону сама. Грей едва успел отскочить в сторону, не без опаски наблюдая за происходящим. И тут случилось то, от чего сердце в груди Люси пропустило удар. Она забыла, как дышать. Потому что мужчина вдруг открыл глаза. Его тело резко подкинуло в воздух, а после медленно перевернуло. И вот он уже опустился на землю на ноги и деловито поправил на плечах камзол, проверяя все ли пуговицы на месте. Откинув со лба отросшую челку, он спокойно, без единой эмоции, осмотрелся. Его радужка была абсолютно и непроницаемое черна. Все без исключения — не только Люси — застыли, наблюдая за незваным гостем, который оказался живее всех живых. Лишь Нацу, стоящий чуть впереди нее, не глядя нашарил ее рукой и заставил зайти себе за спину. — Вы не подскажете мне, где я нахожусь? — вдруг подал голос мужчина. Он звучал тихо и вкрадчиво — даже как-то бархатисто — но все услышали его так, будто он шептал им прямо на ухо. — А ты не подскажешь нам, кто ты вообще такой? — первым нашелся Грей, уже успевший схватить со стола камень Эфириона и держа его наготове. Его колени были чуть согнуты, а спина вытянулась в струну. Он был готов атаковать в любую секунду. — Кто я? — это была первая эмоция, отразившаяся на лице незнакомца — удивление. И все замерло в тот момент, когда он раскинул руки в стороны и обернулся к застывшей у дверей толпе. Когда с его губ сорвалась тихая, но оглушающе громкая фраза. Фраза, отчего-то не вызывающая ни малейшего повода усомниться в ее правдивости. — Кто я? — повторил он, вскидывая брови. — Я Бог.