Ночь, когда пролились звезды

Даже после самого страшного шторма в конце всегда наступает затишье. Крыши домов оторваны, деревья повалены, больницы заполнены. На улицах, которые теперь уже не узнать, все вдруг затихает. А на небе больше ни тучки. И в этот момент вокруг становится так тихо, как никогда. Тоже самое случилось и с Люси. Она шла по главной улице в одной пижаме, обхватив себя руками. Промозглый ветер швырял ее волосы из стороны в сторону, прохожие что-то говорили с пресловутой жалостью на лице. Она их не слушала. Она просто шла. Это так просто. Шаг. Шаг. Шаг. Шаг. Буря, изрешетившая душу, вдруг стихла. Осталась только долгожданная спасительная пустота. Наконец, она дошла до дома. Не включая свет, она рухнула на диван и откинула голову на подушки, прерывисто и долго выдыхая. Будто хотела полностью очистить легкие от того кислорода, которым дышала там. На улице. Избавиться от пресловутого запаха можжевельника. Понимала ли она поступок Нацу? Да, понимала. Принимала ли она его? Определенно, нет. — Хреново выглядишь. Она открыла глаза и увидела Грея. Все это время он сидел на полу, прислонившись спиной к стене, в полной темноте. У его ног стояла бутылка с чем-то прозрачным. — Ты тоже, — она не узнавала свой голос. Он надтреснуто хрипел, был тихим и абсолютно пустым. А припухшие после ее первого в жизни поцелуя губы превратились в шершавый камень и еле ворочались. Ей всегда представлялось, что после своего первого поцелуя она будет порхать, как бабочка от счастья. А получилось так, как получилось. Грей тяжело поднялся на ноги, пошатнулся и уселся на противоположный от нее край дивана, молча протягивая ей бутылку. Люси долго смотрела на его протянутую руку и не понимала, чего от нее хотят. А потом вдруг взяла бутылку и сделала сразу четыре больших глотка прямо из горлышка. Глотку обожгло. Она чувствовала движение пылающей жидкости от горла вниз, к желудку. Не удержавшись, она закашлялась, вытирая губы, и вернула бутылку Грею. — Волнуешься за него? — снова откидываясь на подушки и прикрывая глаза, спросила Люси. — Нет, — отозвался Грей, и она ему не поверила. — У меня есть правило. Не плакать по дуракам. Люси повернула голову, не отрывая ее от подушек и чуть приоткрыла глаза, наблюдая за тем, как Грей отпивает из бутылки. На руке, которой он сжимал мутное стекло, кровоточили костяшки пальцев. — За что ты ударил его? — она вспомнила синяк, расползающийся на скуле Нацу. В ее вопросе не было ни укора, ни претензии. Она просто хотела знать. — Он знает за что, — не оборачиваясь на нее, Грей снова протянул ей бутылку. И она сделала глоток. Первыми начали неметь конечности, а в голову будто набили ваты. Они просто молчали, сидя на разных концах дивана в полной темноте. Комнату освещал только свет неона, пробивающийся в окно. Только он напоминал о случившемся. Чертов неон. Было приятно осознавать, что сейчас она не одна в этой зловещей темной комнате. Ей нравилось то, что он ничего не говорит ей. Нравилось, что не пытается говорить банальные успокаивающие фразы. Нравилось, что не пытается залезть ей в душу. Он просто был рядом, вот и все. Вернув Грею полупустую бутылку, она почувствовала, что несмотря на кипящую от алкоголя в венах кровь, ей становится ужасно холодно. Она обхватила себя руками и сжалась. Не думать, не думать, не думать. Ничего не говоря, Грей приподнялся, вытащил плед, на котором все это время сидел, и кинул им в Люси. В какой-то момент тишина затянулась и из уютной превратилась в угнетающую. Ей было нужно, чтобы в комнате появились хоть какие-то звуки, и чтобы они не прекращались ни на секунду. Она хотела отвлечься. — Поговори со мной, — попросила она, продолжая сверлить невидящим взглядом дверь. — Ты не по адресу, куколка. Люси прикусила губу, а он, тяжело вздохнув, повернулся к ней. — Ладно. Что тебе рассказать? — Не знаю, что угодно, — Люси повернулась к нему всем корпусом и, кутаясь в плед, положила голову на спинку дивана. — Я так мало о тебе знаю. Расскажи мне о себе. — Мало? — Грей вскинул брови и вдруг беззвучно рассмеялся. Люси так редко видела, как он смеется. Ему это ужасно шло. — Ты знаешь намного больше, чем я вообще планировал тебе рассказывать. Вот и приходится теперь особо с тобой не ссорится, чтобы не пошла в отместку трепать всем мои секреты. — Так вот почему ты вдруг стал таким милым, — устало улыбнулась Люси, а лицо Грея оскорбленно вытянулось. — Глупости-то не говори, женщина. В каком месте ты увидела милость? — Ну, по сравнению с тем, каким ты был, когда мы только познакомились… Улыбка тут же сползла с его лица, и он отвернулся. Люси уже хотела попытаться перевести разговор в другое русло, лишь бы не эта тишина. Но он вдруг заговорил сам. — Я ненавижу себя за некоторые вещи, что делал с тобой тогда. Мне нечем оправдываться. Просто хочу, чтобы ты знала. — Да я не злюсь на тебя, — Люси не стала пояснять, что она понимает источник такого его поведения гораздо лучше, чем он думает. Напротив. Она помнила, каким он был. И ей безумно нравилось каким он становился теперь, когда они оставались один на один. Может, он и не открыл ей свою дверь полностью, но абсолютно точно услышал ее слова тогда на крыше. И начал раскрываться, переступая через себя, выворачивая свою суть наизнанку. Она очень ценила это. — Я должна кое-что тебе сказать. Пожалуй, он единственный, кому она могла это рассказать. Кто бы мог подумать, что у них с Греем накопится так много секретов на двоих. Сначала она хотела умолчать, но сейчас вдруг почувствовала острую необходимость поделиться хотя бы с кем-то. Она дождалась пока он снова обернется к ней, и его спокойный взгляд коснется ее лица. И призналась: — Я отдала ему кольцо второго шанса. Она ожидала какой угодно реакции. Но только не такой. Его брови поползли вверх, глаза округлились, а после опасно прищурились. А после он буквально прошипел, подавшись вперед: — Ты, что, прости? — А что мне оставалось? — непонимающе пролепетала Люси, сжавшись под его напором. — Я не могла отпустить его туда просто так, зная, что могу подарить ему хотя бы один шанс… — Один шанс? Черт возьми, Люси… От напускного спокойствия Грея не осталось и следа. Он вскочил на ноги. Люси еще никогда не видела на его лице столько эмоций сразу. Они будто годами сидели внутри него, и вот нашли тонкую брешь, прорываясь все разом. Он запустил пальцы в волосы и нервно растрепал их. У него внутри шла неравная борьба, он закипал — это было видно. Но пока Люси не могла понять ее причины. И вот он сжимает руки в кулаки и вдруг садится перед ней на корточки, уперев их по обе стороны от ее ног. Она задохнулась и забыла, как правильно говорить. — Люси… — он так редко произносил ее имя, что теперь, когда оно вырвалось из него, оно звучало каким-то особенным. Будто он произносил его не просто губами, а сразу всем телом. — Ты меня слушала вообще? Ты помнишь, что я сказал тебе про это кольцо? — Ну, да, — растерялась девушка, чувствуя непривычный напор его взгляда. — Что оно может спасти носителя от смерти. Один раз. — Да, — Грей порывисто наклонился еще ближе, и теперь его грудь и ее колени соприкасались через тонкую ткань пледа. — А еще я рассказал тебе, что эта штука охренеть какая редкая! За него люди реально убивали друг друга. Убивали, понимаешь? Тебе в руки кольцо попало каким-то чудом, — он перевел дыхание, тщетно пытаясь затолкать все эмоции обратно. Но глаза продолжали гореть злостью, разочарованием и чем-то еще. — Ты понимаешь, что сейчас происходит? Ты слышала Лексуса? Мы выпустили наружу долбанное зло, и оно начало убивать людей пачками. Пачками! Я уверен, что это только начало. Припомни хорошенько, что он сказал нам, милая. Давай… — Грей, я не понимаю… — Он сказал, что мы будем последними в благодарность за помощь. Люси вся похолодела изнутри, понимая, что он пытается до нее донести. — Ты думаешь, что это правда, и однажды он вернется и сделает с нами тоже самое? — Да, черт возьми. Да, я так думаю, — в сердцах выпалил Грей. — И все это время меня успокаивала только одна долбанная мысль, что у тебя есть чертово кольцо. И оно защитит тебя. Грей ударил кулаками по дивану и вскочил на ноги, отворачиваясь от нее. А она была абсолютно ослеплена искренностью его слов. В районе солнечного сплетения начало что-то переворачиваться, даже вопреки щемящей пустоте внутри. — Грей… — немного отойдя от потрясения, она встала, скидывая плед и неуверенно дотронулась до его плеча. Он не шелохнулся. Только его широкая спина тяжело вздымалась и опускалась. — И ради кого все это? — продолжил он, не оборачиваясь. Ее рука устало опустилась. — Он ведь и твой друг тоже. — Дело совсем не в этом, — он снова разозлился, наконец, оборачиваясь. Теперь неон освещал его спину, а лицо оставалось в тени. — Я тоже не хочу, чтобы он помер, но это… Это был слишком дорогой подарок, Люси. — Он ведь тоже не мало сделал для меня. Сначала Грей просто приглушенно хмыкнул. Но потом это переросло в глухой бархатистый смех, от которого совсем не хотелось смеяться в ответ. А Люси искренне не понимала, чем была вызвана такая реакция. — Ты и правда так думаешь, милая? — отсмеявшись, с горькой усмешкой, вопрошал он, наклонив голову. — А если подумать очень-очень хорошо? Люси замолчала. Она не знала, что ответить ему, не была готова разгадывать его загадки именно сейчас. Она не понимала, почему такая его реакция не пугает ее как раньше, а заставляет грудь болезненно сжиматься. Все это время Грей не переставал на нее смотреть. И как только она опустила голову, давая понять, что не ответит ему сейчас, он расправил плечи, обогнул ее и приблизился к лестнице. Она думала, что на этом все закончилось, но послышался грохот. Испуганно обернувшись на звук, она увидела, как со стены, по которой ударил Грей, посыпалась побелка. Кулак все еще прижимался к стене, когда он заговорил вновь: — Лучше бы я сразу отобрал кольцо у глупой девчонки, как и собирался, -помолчав немного и повернув голову, он бросил ей через плечо. — Представь на минуту, что однажды тебе все это осточертеет. Искательство, оружие, постоянные тренировки, вылазки, драки, синяки и вечная опасность. Ты поймешь, что с тебя хватит и решишь остепениться, уехать подальше ото всех, поселиться в маленьком домике и начать разводить курочек, — она видела, как горько он усмехнулся. — Как считаешь, куколка, Нацу сможет отказаться от всего и уехать с тобой, отказавшись от своей главной зависимости? И он ушел, не дожидаясь ее ответа. Люси подобрала с пола плед, укуталась в него и свернулась в кокон на диване, укрывшись с головой. Она понимала, что однажды ей придется вспомнить этот разговор и подумать о нем. Но не сегодня, не сейчас, и даже не завтра. У каждого живого человека есть лимит того, что он способен выдержать. Когда она думала над этим, ей всегда казалось, что она такая же сильная, как Нацу. Но на деле все оказалось иначе. Все, что она могла сейчас — зажмуриться, закрыться от всего мира пледом и заставлять себя просто не думать. Так она и уснула. Без снов. Просто провалилась в беспокойную черноту. Проснулась так же резко, как и отключилась. Просто открыла глаза, понимая, что на улице уже светло, и там кто-то взволнованно переговаривается. Не успела она сесть и поднять с пола свалившийся с дивана плед, как дверь открылась и с ужасным грохотом врезалась в стену. В этот момент вялый ритм прошедшего дня резко набрал обороты, и теперь набатом сотрясал все ее тело вместе со взбесившимся сердцебиением. Как будто кто-то взял сухую тряпочку и провел по запотевшему стеклу. А потом разбил его. Вместе со звоном в ушах, она подскочила с дивана и трясущимися пальцами помогла Биксу и Фриду занести Нацу в дом и уронить его на диван. — Осторожнее! — прикрикнула на них Леви, вошедшая следом. Она была растрепана, помята и явно не спала этой ночью. Сразу за ней в их маленькую гостиную ворвались Эльза и Лисанна. Последняя растолкала неповоротливых парней и первой кинулась к Нацу, который выглядел так, будто очень крепко спит. Ее руки тряслись, как ненормальные, когда она расстегнула ему куртку и задрала футболку по самую шею, прикладываясь ухом к его груди. Люси наблюдала за этим словно со стороны. Будто не стояла сейчас здесь — с широко раскрытыми глазами, роняя слезы. Будто это был вовсе не ее дом, не ее гостиная, не ее близкий человек. А потом все снова пришло в движение. Она бросилась на колени перед диваном рядом с Лисанной и начала ощупывать его лицо. Она трогала его щеки, нос, скулы, шею. Она не верила глазам, ей хотелось почувствовать, что все это правда, что вот он, здесь, перед ней. Но почему он не открывал глаза и не улыбался ей, как раньше? — Он жив? — осознание опустило свою косу на ее хребет. Оно придавило ее к земле, и она чудом не упала на пол ничком без сил. Лисанна что-то сказала ей — она видела, как шевелятся ее губы. Но слышала только как кровь шумит в ушах. — Что? — она вцепилась девушке в руку и что есть сил сжала. — Он жив? Скажи мне, он жив? Лисанна снова повторила ответ, но поняла, что Люси не в состоянии воспринимать слова. Поэтому просто кивнула и вернулась к бессознательному телу парня. Люси осела на пол и просто схватилась за ледяные пальцы Нацу, которые безвольно свесились с края дивана. Она не видела всего, что происходило вокруг — как Лисанне передают один за другим камни Эфириона, а она спешно разбивает их над его лицом. Все вокруг потонуло в голубой пыли, Люси еще никогда не ощущала так много магии в одном месте. Часть песчинок попадала и на нее, но она старалась не дышать, чтобы все попало на Нацу, и он поскорее открыл глаза. Она смотрела на его спокойное лицо с уже синеющим на скуле синяком, к которому прибавились новые ссадины. Все мускулы были расслаблены, даже ресницы не подрагивали от дыхания — ей казалось, что он не дышал, и все просто обманывают ее. Она не понимала сколько прошло времени — пол часа, два, четыре? Но каждое мгновение она провела рядом, хватаясь за его ледяные пальцы и пытаясь их согреть. И вот на его волосах заплясал огонек, который тут же и погас, лишь опалив обивку дивана. Запахло гарью, но именно этот неприятный аромат привел ее в чувства, покруче любого нашатыря. — Что произошло? — не выпуская его пальцы, она обернулась назад, не особо уверенная, что там еще кто-то стоит. Но там все еще стояли и Эльза, и Леви. Лисанна продолжала втирать в Нацу какие-то мази, настои — и черт его знает, что еще — и была слишком занята, чтобы ответить. — Мы не много знаем, — Эльза нервно скрестила руки на груди и была напряжена до предела. — Он просто вышел из подвала на рассвете. И отключился. Мы сразу принесли его сюда. — А он… — Люси не смогла произнести это страшное слово, но оно насмешливо запело в ее голове, разрастаясь эхом. Спящий? Спящий? Спящий? Спящий? — Мы не знаем, — лицо Эльзы смягчилось. Теперь она чуть не плакала, взирая на Люси с непомерной виной в глазах. Люси снова отвернулась к Нацу. Краем глаза она заметила Грея, который стоял на лестнице и молча наблюдал за всем, скрестив руки на груди и хмурясь. Она еще раз провела пальцами по его руке, безуспешно пытаясь согреть. И тут указательный наткнулся на что-то твердое. Она опустила взгляд и увидела перстень, который перевернулся на его мизинце задом-наперед. Тогда Люси перевернула его руку ладонью вверх и убедилась в том, что заранее знала и так. Драгоценный камень в перстне был вдребезги разбит. Но это было уже не важно. Когда Лисанна сделала все, что смогла, она отошла в сторону и выглядела очень подавленной. Выпустив из руки пальцы Нацу, Люси приложила ладонь к его груди и мысленно взмолилась - сама не зная кому - чтобы этот размеренный гул сердца не оказался стуком пустоты. Что угодно, только не это. — Ну что? — Спросила Эльза Лисанну, кидая взволнованные взгляды на парня, которого Люси в этот момент укрывала пледом. — Я не знаю, — ответила Лисанна несколько раздраженно. — Я не врач, и вообще с таким никогда не сталкивалась. Я даже не знаю, проснется ли он когда-нибудь… Ее голос опасно дрогнул. Люси стояла позади нее, стараясь больше не смотреть на Нацу, и украдкой считала свои вдохи и выдохи, чтобы сохранить самообладание. Он вернулся домой — уже хорошо. Она не смела мечтать и о таком. Но, иксид ее дери, как же сильно хотелось сию же секунду заставить его проснуться и надавать ему по заднице. Одна ее сторона мечтала только об этом, а вторая волновалась — везде ли подоткнула плед. — Он жив и вышел оттуда сам, — подала голос до этого молчавшая Леви. — Вы думайте как хотите, а я уверена, что он справился. И помогли ему в этом мои бомбочки! — Твои… что? — послышался голос Грея со стороны лестницы, и он наконец вышел из своего темного укрытия. — Бомбочки, глухой что ли? — скривилась Леви, вздернув нос. Но, поймав непонимающий взгляд Люси, сбавила обороты. И уже спокойнее объяснила. — Как только ушла от Люси, у меня сразу возникла одна безумная идея. Светочи — это ведь что? Свет, правильно? А что способно победить свет? — Ммм, — неуверенно протянула Люси. — Тьма? — Ну конечно! — Леви кивнула подруге с таким видом, будто ни на минуту не сомневалась в ее смекалке. Хоть это и было элементарно. — Тогда я вспомнила, что Тьмы-то у нас в лагере как раз навалом. Леви пересекла гостиную, приближаясь к Нацу. Слегка смущенно она запустила руку к нему под плед и долго искала что-то. — О, вот. Одна даже осталась. А я ему их много надавала, — девушка протянула руку и раскрыла ладонь, демонстрируя всем небольшой обломок Эфириона неправильной формы, в котором клубилось что-то черное. — Это что, кусок от гроба Бога? — догадалась Лисанна. — Конечно, — самодовольно хмыкнула Леви. — И оно работает? — с недоверием переспросил Грей, усевшись верхом на стол. — Как видишь, — фыркнула на него Леви, демонстрируя тяжело дышащего Нацу. — Ну, доказательство, скажу я тебе, не очень, — вздернул бровь Грей. — Ой, да пошел ты, — Леви отмахнулась от него и повернулась к Эльзе. — Медлить нельзя. Если Нацу успел занести в подвал всю неоновую ленту, то Светочи к ночи начнут оттуда срочно сваливать. Там-то мы их и поймаем! Пока не разбрелись. — Хочешь закидать их этой своей фигней? Эльза скепсиса Грея не разделила, а напротив, даже как-то оживилась и выпрямила спину. — Конечно, эти маленькие осколки не подойдут, — продолжила Леви, подкидывая в руке свою «бомбочку». — Нужно подготовить большой кусок. Найти безопасную позицию. Дождаться ночи, чтобы увидеть Светочей. Прицелиться хорошенько и-и-и, — она сделала движение рукой, как будто бросает мяч. — Стоит попробовать. Мы ничего не теряем, — задумчиво кивнула Эльза. А после перевела взгляд на Нацу. — Он бы точно решил попробовать. — Только надо придумать, как закинуть их так далеко и при этом не промахнуться, — Леви уже полностью ушла в мысли о предстоящей авантюре и собиралась уходить. Но тут к притихшей Люси обернулась Эльза: — Ты с нами? Девушка отрицательно покачала головой, даже не задумываясь. Осточертело. Ей все это ужасно осточертело. Планы, сражения, оружие и все прочее. Ее тошнило от всего этого, потому что, кто бы ни победил, результат всегда один. И он сейчас тяжело дышал на диване. А самое страшное, что остальные уже успели выдохнуть, совсем позабыв о том, что, когда он очнется, это может быть уже совсем не тот Нацу, которого они знали. А она помнила. И обнявшая себя руками Лисанна помнила. Она одиноко стояла в стороне, и на ней просто не было лица. Вскоре все ушли. Все, кроме Люси и Лисанны. В какой-то степени Люси было проще, чем ей. Она всю свою жизнь прожила среди Спящих, и знала, чего ожидать. Лисанна же сидела на полу у дивана Нацу, и ее огромные глаза были до краев наполнены ужасом. Будто он может в любой может подняться и схватить ее за шею. Ожидание момента, когда он очнется, стало еще мучительнее прошедшей ночи. Люси чувствовала себя выжатой абсолютно полностью. Чтобы хоть как-то отвлечься, она сходила в паб и взяла у Миры немного еды для себя и Лисанны. И еще одну порцию на случай, если очнется Нацу. Спящий или нет — все хотят есть. Мира сразу начала заваливать ее горой вопросов, но Люси была не в том состоянии, чтобы вообще хоть что-то говорить. К счастью, ее спас наплыв утренних посетителей, к которым Мира была вынуждена отлучиться. Оставив Нацу на Лисанну, Люси попыталась немного поспать, но ей так и не удалось это сделать. Поэтому, вернувшись в гостиную вместе с книгой, она уселась за стол, пытаясь почитать. В гамаке Нацу было бы удобнее. Но она даже смотреть на него не могла — сразу ком вставал поперек горла. К вечеру она поняла, что еще чуть-чуть — и она просто сойдет с ума. К этому времени вернулся Грей, а Лисанна уснула прямо на полу, привалившись спиной к дивану. Люси чувствовала острую необходимость переключиться и хотя бы на пол часа отвлечься от всего этого. Просто выйти на улицу и подышать свежим воздухом. Поэтому очень обрадовалась появлению Грея. — Ты больше никуда не собираешься? — Нет, — пожал плечами он, пробежавшись беглым взглядом по дивану и усаживаясь за стол с сигаретой в зубах. — А что? — Посидишь здесь немного? Хочу выйти подышать, — Люси уже поднялась на ноги, хватая с крючка кожаную куртку и кнут, который тут же прикрепила к поясу. Это не ускользнуло от слишком внимательного взгляда Грея. — Куда это ты собралась, куколка? Люси проверила, на месте ли запасной кинжал и палочка с неоном. — Не далеко. Просто пройдусь. Может, посмотрю на обстрел Светочей со стороны. — Одна? — Да. Так ты посидишь? — Ага, — отмахнулся Грей, затягиваясь и выпуская изо рта и носа облако дыма. Люси поморщилась. Столько раз просила его не курить в доме. Люси вышла из лагеря, и ноги сами понесли ее в то место, где она могла почувствовать себя в безопасности. К огромному крылатому коту и домику из костей дракона. Соленый влажный воздух освежал, будто выдувая из головы все мрачные мысли. Синий кот встретил ее с редким для него радушием, и она уселась между его лап, прячась в мягкой синей шерсти от всего мира. В какой-то момент она поняла, что просто говорит с ним. Делится с ним своими страхами и переживаниями, а он будто бы даже слушал, задумчиво склонив голову набок. Переживал ли он за своего розововолосого друга? Понимал ли то, что она ему говорит? Все это было не важно. Она обнимала его широкую лапу руками, прижималась к ней щекой, и казалось, будто это наполняет ее какой-то энергией. — Мне пора, Хеппи, — она встала и провела ладошкой по его мокрому носу. — Не скучай тут, ладно? Иксид что-то проворчал себе под нос и лениво прикрыл глаза. А Люси перелезла через его лапу и направилась в сторону Ночлега. Отсюда его очень хорошо видно, но подходить ближе она не собиралась. А потом случилось сразу несколько вещей. Она положила руку на ребро древнего чудовища и обернулась через плечо. Закатный диск оранжевого солнца накрыла черная туча. Стало темно, как ночью. Люси снова повернулась вперед. И ослепла. Она закричала и рванула назад, зацепившись ногой за что-то. Светоч даже не шелохнулась, будто с интересом рассматривая ее. Больно упав на пятую точку, Люси судорожно шарила по поясу в поисках палочки неона, но пальцы никак ее не находили. Она же точно брала ее с собой. Не могла не взять. Если бы она только могла слышать их, тогда тварь точно не застала бы ее врасплох. А сейчас она будто сделала к ней шаг, заполонив ослепляющим светом все пространство вокруг себя. И присело перед ней на корточки. Люси застыла, оцепенела, не в силах пошевелиться. Тварь была так близко, но пока даже не пыталась коснуться ее. Она просто молча смотрела на нее. По крайней мере Люси так думала, потому что никакого лица у этого сгустка света не было и быть не могло. Краем глаза она попыталась отыскать Хеппи, но кот даже не шелохнулся, не попытался ее спасти, предательски наблюдая за всем со стороны. — Чего ты от меня хочешь? — одними губами прошептала Люси, обращаясь к свету. А тот будто бы вскинул голову на ее голос. И протянул к ней руку. Люси попыталась отползти, но было уже слишком поздно. Люси зажмурилась, чувствуя на плече согревающее тепло. Время шло. Но она все еще чувствовала. — Эй, девка, ты меня слышишь? — послышался грубый голос в голове. Люси вздрогнула от неожиданности и открыла глаза. — Ну и трусиха же нам попалась. Оглохла что ли, не пойму… Она опасливо заозиралась по сторонам, но здесь больше никого не было. А Светоч продолжала сжимать ее плечо. — Это… вы говорите? — вероятнее всего, она все-таки сошла с ума. И все, что здесь сейчас происходит — лишь плод ее больного воображения. — Ну, наконец-то! — Светоч будто бы возвела взгляд к небу. Ее голос слышался Люси раздраженным и не очень-то дружелюбным. — Я уж думала, мы никогда до тебя не доберемся. — Как вы говорите со мной? Почему я все еще чувствую? Что… Кто вы? — в горле пересохло, голова кружилась от происходящего. Вдруг солнце вышло из-за туч, и тьма начала светлеть. — Черт! — выругалась Светоч. — Никуда не уходи! А если уйдешь, клянусь, я из-под земли тебя достану! Она померкла, а после и вовсе исчезла. У Люси было два варианта. Найти неон или включить тот, что был намотан на ребра дракона. Или дождаться следующей тучи, которая — она видела это — уже подплывала к солнцу. Ругая себя по чем свет стоит, она выбрала второе. И вот мир снова погрузился в темноту. Но только не поляна на высоком обрыве, под которым соленые волны облизывали скалы. Ее снова залило теплым золотым светом. — Мудрое решение, малявка, — Светоч будто бы усмехнулась. Ее рука снова покоилась на плече девушки, не нанося ей абсолютно никакого вреда. — В тебе магии с кот наплакал. Так что говорить я буду много и быстро. — Откуда во мне магия? Я не брала с собой Эфирион, — усомнилась Люси. — Так ты же тут целый час с котом обнималась. А они единственные, в ком еще осталась магия, — хмыкнула Светоч. — Да уж, повезло мне, ничего не скажешь. Не очень-то ты смышленая, малявка. Но выбирать-то не приходится, заклинателей звездных духов редко можно отыскать. — Каких заклинателей? — Да пофиг, потом разберешься, сейчас не до этого, — Светоч раздраженно повела плечами. — Короче. Не знаю, кем вы там нас считаете, но никакие мы не монстры! Бесит уже, что в нас каждый раз тычут этими своими палками, шарахаются. А мы, вообще-то, помочь пытаемся. Тупые вы людишки. Так своим и передай. — Тогда зачем вы отбираете у людей души? — перешла в наступление девушка. — Ага, а еще похищаем младенцев и пьем их кровь, — она готова была поклясться, что сгусток света только что фыркнул. — Да сказки это все! Людишки вообще любители придумывать себе всякие страшилки, пытаясь объяснить ими все странности. Все, что мы можем сделать им — так это оглушить. Почему-то они слышали наши голоса как-то неправильно. — Тогда зачем вы вообще преследуете людей, если знаете, что делаете им больно этим? — Да потому что мы ищем. — Кого? — Тех, кто нас наконец-то услышит. А слышат нас только заклинатели, такие, как ты. Потому что их связь с нами у них в крови. — Но я не слышала, чтобы другие Светочи разговаривали. — Светочи? Фу, ну и имечко вы нам придумали! Отвратительно, — Светоч бросила взгляд ей через плечо и заторопилась. Видимо, туча уже почти пролетела закатное солнце. — Никакие мы не Светочи, малявка. Мы — звезды. Когда-то давно, во время очень сложного ритуала, Боги допустили ошибку. Они должны были направить свою силу в мир звездных духов, а мы — звезды должны были впитать ее в себя и обрушить на драконов сразу по всему миру одновременно. Как ретрансляторы. Но что-то пошло не так, и магии оказалось слишком много. Мир звездных духов не мог вместить в себя столько, и тогда дверь между вашим миром и нашим захлопнулась. И мы упали на землю, став такими, какими вы нас знаете. — Но все твердят, что после вашего прикосновения, люди теряют свою душу, — упрямо покачала головой девушка. Она не спешила верить странному существу только потому, что оно умело разговаривать. — Я уже сказала, — Люси готова была поклясться, что Светоч закатила глаза. — Нужны нам ваши души! Наоборот. Они не исчезают просто так. Дело в том, что, когда мы упали на землю, а мир звездных духов закрылся, равновесие в мире было полностью уничтожено. И это привело к определенным последствиям. Внутренний запас магии у людей полностью иссяк, и они начали просто умирать от истощения. Иксидов раздуло до огромных размеров, и они разучились говорить. По земле прокатились катаклизмы. Там, где раньше все цвело и пахло, теперь пустыни. А люди начали рождаться без души, или теряли ее уже после. Я всего лишь одна из звезд созвездия полноценного звездного духа, и не могу объяснить всего, но мы точно знаем, что все души уносит в мир звездных духов, и они просто не могут вернуться на землю из-за закрытых врат. Остаемся только мы — тени былых звезд. И мы единственная связь с тем, что было утеряно. Поэтому очень редко нам удается вернуть душу обратно на землю, ее владельцу. Но это не так-то и просто. Мир звездных духов большой, и не всегда удается найти нужную… С тобой вот получилось. И очень удачно, что ты оказалась обладательницей такой магии. А иначе я бы не смогла даже заговорить с тобой. Мы поняли, что ты та самая, когда ты не услышала страшный шум от нашего голоса, как остальные. И с тех пор всячески пытались связаться с тобой. Но ты оказалась на редкость шустрой. Да и подгадать момент, когда в тебе было бы достаточно магии было не просто. — Допустим, — осторожно заговорила Люси. — Но, если все это правда… Чего вы хотите от меня? Чтобы я передала всю эту историю остальным, и они перестали вас бояться? — Конечно, нет, малявка! — с жаром выпалила Светоч. — Я хочу, чтобы ты включила уже наконец свою звездную магию и вернула нас на небо. Если кто-то еще может это провернуть, то только заклинатели. — Но я понятия не имею, как, — растерялась девушка. В ней все еще остались сомнения, но какое-то шестое чувство шептало ей изнутри, что все это правда. Ей хотелось верить, что это правда, и у нее есть хотя бы мизерный шанс помочь этому миру. — А мне плевать, что ты там не имеешь, — разозлилась весьма характерная Светоч. — Это твоя работа, малявка. Накачай себя уже, наконец, магией и… ну, я не знаю. Напрягись там. Поверь в себя? Девка, просто сделай это, я уже сотню лет брожу по земле и пугаю людей, я больше не могу! На землю снова упали уже совсем тусклые лучи солнца, которое практически закатилось за горизонт. Светоч начала исчезать. — Клянусь, если ты этого не сделаешь, я буду всю жизнь преследовать тебя, как призрак! И она исчезла, оставив окончательно ошарашенную девушку наедине с котом. Но Люси знала, что солнце вот-тот исчезнет, и Светоч вернется. Тогда она сможет задать ей еще кучу вопросов — вся ночь для этого впереди. Но тут ее словно кипятком облило. Все кусочки отдельного пазла сложились в картину, от которой мир будто пошатнулся. Леви и Эльза вот-вот скинут бомбу, насквозь пропитанную тьмой, на… звезды. Звезды, которые должны вернуться на небо и восстановить равновесие в мире. А если они их уничтожат… Песок хватал ее за ноги, мешая бежать быстрее. В последних лучах заходящего солнца она видела острые камни, которые росли перед Ночлегом. Они казались такими близкими — достаточно руку протянуть. Но вот она бежала, а расстояние, словно насмехаясь, не уменьшалось, а увеличивалось. Легкие горели огнем, она хватала ртом воздух, но на вдох ей все равно не хватало из-за бесконтрольного бега. Вот так, день за днем учишься бежать правильно, контролировать дыхание, правильно двигаться, чтобы набрать максимальную скорость. А в минуты отчаяния все нужное просто вылетает из головы, и ты остаешься один на один со своими эмоциями. Все, кто горделиво рассказывал в пабе, что, встретившись лицом к лицу со смертельной опасностью, концентрировались и полностью контролировали свои отточенные движения — просто хвастуны и лжецы. В реальной жизни все совсем иначе. Здесь пот застилает глаза. Здесь конечности становятся ватными и непослушными. Здесь мысли разбегаются по углам. И все, что тебе остается — это слушать набат, резонирующий по всему телу с одной единственной мыслью: Ты не успеешь, и все будет конечно. И вот слабые блики света начали появляться меж острых серых камней. Первые Светочи в панике хлынули из подвала Ночлега, спасаясь от неоновой ленты. У нее было так мало времени, так мучительно мало времени. Она уже видела движение на возвышенности, откуда открывался идеальный вид на равнину перед Ночлегом. Там суетились ее друзья, готовясь к бомбардировке. И чтобы добежать до них и велеть остановиться, ей нужно было пересечь равнину, на которую высыпали десятки Светочей. Не переставая бежать, она попыталась размахивать им руками. Но было слишком далеко, чтобы они могли увидеть ее. А все, что происходило дальше, она помнила лишь урывками. Вот она падает, глотая песок, и снова встает на ноги. Драгоценные секунды были потрачены, но она все равно упрямо бежала вперед. Она уже видела золотистые очертания Светочей. Нет, Звезд. Звезд, которые когда-то упали на землю. Вот она поднимает голову, смахивая с глаз прилипшие из-за пота волосы, и видит их. Сразу три больших куска от гроба Зерефа взметнулись в воздух. Звезды замерли на мгновение, и ей начало казаться, что она видит их испуганные лица — совсем как у людей. Она чувствовала их отчаяние. Оно смешалось с ее собственным. И вот она ступила на равнину, перепрыгивая груду камней, оцарапывая о них руки в кровь. Но снаряды оказались быстрее. Они описали в небе красивую дугу. И обрушились на землю. Мир вздрогнул в этот момент. Люси пошатнулась и снова упала. Вверх взметнулись не голубые, а черные искры, вперемешку с песком, устраивая здесь сущий ад. Ударная волна отбросила ее, а вместе с ней и несколько Звезд. Она видела их сияние сквозь стену из темной магии. Они тянули к ней руки, будто узнав. Она потянулась в ответ. Они почти коснулись друг друга. Она уже слышала тихий мужской шепот. И сияние исчезло. — Нет, нет, нет, нет, нет, — сначала тихо, а потом Люси начала кричать, ударяясь разодранными кулаками о почерневшую землю. Земля продолжала дрожать, а в ее тело толчками проникала темная магия. Она была липкой и гадкой на вкус, но еще никогда Люси не чувствовала себя такой наполненной. Не чувствовала в себе такой силы. По земле прошла трещина, и она начала раскалываться надвое, оглушая душераздирающим треском. Песок водопадом заструился в пропасть, а Люси запоздало попыталась вскочить на ноги, но ее безжалостно затягивало вниз. Она перевернулась на живот и судорожно зачерпывала руками воздух, пытаясь выкарабкаться, но только еще быстрее соскальзывала вниз. И вот ее ноги уже провисли над пропастью, когда кто-то схватил ее за запястье и больно дернул. — Поймал. Она упала на широкую грудь парню, который продолжал отталкиваться ногами подальше от пропасти. И остановился только тогда, когда их перестало затягивать вниз. — Горяченького спасителя вызывали? — Как ты здесь оказался? — Люси приподнялась на руках, с трудом разглядывая лицо парня в вихре из черноты. — Да вот, мимо проходил, — закатил глаза Грей и беззвучно рассмеялся, все еще продолжая крепко держать ее за талию. Она хотела сказать ему что-то о том, как сильно рада его видеть. Так много хотела рассказать ему, но тут позади них произошел новый удар. Запоздалый кусок гроба врезался в землю, вновь сотрясая все вокруг и увеличивая концентрацию темной магии в воздухе. Теперь земля не просто дрожала. Огромные булыжники, будто забыв о гравитации, начали медленно подниматься в воздух. Люси так засмотрелась на них, что не сразу поняла, что парят и ее волосы, и кнут на поясе, и даже кулон с капелькой Эфириона выпутался из одежды и потянулся в высь. Он завис прямо у нее перед глазами на одно короткое мгновение. И разлетелся на мелкие осколки. Его судьбу повторил и кулон Грея, не выдержав напряжения. Голубые осколки посыпались ему на лицо и тут же растаяли. Они испуганно переглянулись, и тогда Люси почувствовала, что с каждым новым вдохом ей все сильнее не хватает кислорода. В ней еще теплилась надежда, что магия, заполнившая собой все пространство и их тела, не запустит этот процесс. Но, видимо, темный божественный Эфирион не был до конца пригоден для тел смертных. Поэтому лишь замедлил необратимое. Почувствовав тоже, что и она, Грей стянул ее с себя и помог подняться, свободной рукой хватаясь за горло. — Что нам делать? — в панике прохрипела Люси, но парень на нее даже не смотрел. Он судорожно ощупывал свой пояс, будто пытался найти там что-то. И нашел. Вскоре он поднял ладонь, в которой сжимал потрепанную бичевку с капелькой Эфириона на конце. По нему прошлась трещина, но он чудом уцелел. Это был тот самый кулон, который Грей так и не успел отдать синеглазой шаманке. — Прижмись ко мне, — Грей пытался перекричать завывание ветра и звуки движения земли. Не раздумывая ни минуты, Люси прильнула к его груди и он поднял над их головами кулон, собираясь нацепить его сразу на двоих. Новый толчок сотряс землю. Новая трещина рассекла пространство между ними в одно мгновение. И, если бы Грей не оттолкнул ее, то они оба свалились бы в зияющую черноту, из глубин которой пробивался кровавый свет. Она вновь упала, но смогла удержаться за рваный выступ, чтобы песок не утащил ее вместе с собой. Подняв глаза, она встретилась с потемневшим взглядом Грея, который взирал на нее с противоположного края обрыва. Она сделала новый глоток, но начала задыхаться уже на середине. Кулон так и остался в руке у парня. Слова, что так хотелось сказать, застряли у нее в горле осколками. Все, что ей оставалось — это смотреть в его наполненные до краев болью глаза. Она боялась замерзнуть в его долгом молчаливом взгляде. Но в какой-то момент начала понимать, что горит. Плавится и сгорает в его серых бездонных колодцах, которые вдруг рассказали ей все, о чем так долго молчали. А потом он болезненно скривился и, размахнувшись, точным движением перекинул кулон на ее сторону. Разбушевавшийся ветер как раз дул в ее сторону, подхватывая кулон. А иначе докинуть его так далеко было бы просто невозможно — он был слишком легким. — Надевай. — А как же ты? — Люси растерянно сжимала в ладони слишком дорогой подарок. Слишком дорогой. — Я не могу… — Можешь и сделаешь, — строго нахмурился Грей, а после печально рассмеялся, будто увидев себя со стороны. Его лицо смягчилось. — Давай, милая, сделай это для меня. Его глаза налились такой нежностью, что все у нее внутри сжалось, когда она надевала на шею кулон. — Умница. — Ты же обещал мне, что никогда не пожертвуешь собой ради кого-то другого, — чуть не плача, кричала ему Люси. Ее разрывало изнутри, когда она видела, что его дыхание становится все тяжелее. — Вот такой вот я дурак, — задорно, как мальчишка, улыбнулся он, скользя по ее лицу взглядом. Запоминая каждую черту, как тогда, когда раз за разом пытался перенести ее красками на бумагу. — Я ненавижу тебя, Люси. Еще никогда его голос не звенел такой нежностью. — Ненавижу за то, что ради тебя мне захотелось нарушить свое самое главное правило. — Так не нарушай, — взмолилась она, пытаясь встать. Хоть и понимала, что такую огромную пропасть ей просто не перепрыгнуть. — Уже нарушил, — Грей подтянулся на руках, словно хотел оказаться чуть ближе к ней, и закашлялся. — Жаль, что я не могу дотронуться до тебя, — он горько усмехнулся. — В последнее время я только об этом и мечтал. Она понимала, что он говорит ей все сейчас только потому, что прощается. И она не хотела, не хотела это слушать! Но в то же время таяла от каждого слова, жадно впитывала в себя хриплые звуки его голоса. Хотелось хотя бы еще один раз вдохнуть в себя запах корицы и мяты. — Уж прости меня за такую сентиментальность, милая, но я сейчас сдохну, поэтому хотя бы раз в жизни буду говорить все, что хочу, — воздух в легких кончился, и ему потребовалось время, чтобы снова заговорить. — Не плачь. Она плакала. — Прошлое надо помнить, а не жить им. Это ты пыталась донести до меня, так? Маленький глупый ребенок, который видел хорошее даже там, где его уже давно не было, — он тепло улыбнулся. — Я и не думал, что кому-то однажды удастся наполнить до краев мое пустое сердце. Но ты смогла, как бы сильно я не сопротивлялся, — Грей впервые улыбнулся ей чистой открытой улыбкой, будто обнимая ее ею. Его глаза будто нежно целовали ее в уголки губ. — Я так сильно тебя люблю, сам не знаю почему. Но я рад, что на этот раз я смогу любить кого-то до самого конца. Надеюсь, ты простишь мне мой эгоизм. Она должна была сказать ему так много. Должна была закончить разговор, начатый ночью. Должна была рассказать, что на самом деле чувствует, смотря на его рисунок. Она должна была сказать, что… Земля снова сотряслась, и камень, за который держался Грей, ухнул вниз. Он по инерции полетел за ним. Люси пыталась ухватить его рукой, но было слишком далеко. Их пальцы тянулись друг к другу, но… Она кричала так, что рвались связки. А вместе с ними разрывалось и сердце. И тогда случилось невероятное. Она почувствовала, что что-то внутри просыпается. Сначала это было похоже на шар с теплой водой внутри груди. А потом он вдруг схлопнулся и жар заполнил все ее тело. Она горела изнутри. Тьму вокруг озарил ослепляющий золотой свет. Он не причинял боли, напротив. Люси почувствовала себя частью его, она и была этим светом. Черную пыль смело ударной волной ослепительного сияния, которая с нереальной скоростью вырвалась из ее тела. А она продолжала кричать. Она кричала и кричала, и кричала. И уже не видела, как вокруг нее, словно выйдя из тени, материализовались недавно угасшие Звезды. Они смотрели на нее и будто бы улыбались. А после взмыли в высь. Люси упала лицом в песок, задыхаясь. Она даже не пыталась подняться, у нее то ли не осталось сил, то ли она просто не хотела. Но вот кто-то начал звать ее по имени, а потом дернул за плечо, переворачивая на спину. Люси. Люси. Люси. Над ней склонилась Леви. Она что-то кричала ей, она была взволнованна. Ее губы шевелились, но Люси ее не слышала. Просто не хотела. Люси! Люси! Люси! Люси не хотела видеть ее, она не хотела видеть ее лицо. Переведя взгляд в сторону, она невидяще уставилась в темное небо. Но это было уже совсем другое небо. Все оно было усыпано крошечными сияющими точками. Совсем как те маленькие лампочки на ребрах древнего дракона на фоне ночи. Ее наполненные влагой, широко раскрытые глаза, отражали далекий свет ярких звезд. Сегодня она обрела то, о чем так давно мечтала. Но потеряла гораздо больше.

Atlantis Eclipse — Eyes Open