Пятнадцатый отряд

      Именно от их следующего шага зависит многое. Я не мог ведать наверняка, что там и как решено начальством, но хотелось, чтобы кодонэтэ приняли то, о чём им говорили. Или же предлагали, или же спрашивали. Ведь ради этого их и вызвали сюда. Пока над всеми тянулось молчание, перемежаемое практически беззвучным мне шёпотом, я видел, как центральная группа местных активно обсуждает меж собой услышанное. Передвинулся поближе к своему спутнику и тихо спросил: — О чём они говорили?       То, что я вообще ничего не понимал, а мог только улавливать по серьёзным интонациями, напрягало. И так ситуация не самая спокойная и радостная, а тут я вообще впервые почувствовал себя будто исключённым и ничего не значащим. Они что-то там обсуждают, а мне и остальным просто отдадут сухой приказ, не то чтобы не посвящая в курс дел, но и ограничивая такую возможность. Не очень уютное ощущение, но я понимал, что это, по большей части, реакция на неизвестный мне язык. Интересно, смогу ли я освоить пару фраз? Хотя бы важных. Торелло спустя несколько секунд ответил с явным сомнением: — Не знаю, разобрал пару знакомых слов, фразочек, но, — он покачал головой, нахмурился ещё больше, скрестил руки на груди, — твой капитан говорит на уровне с этими, не так медленно, как наши. Не понял, о чём они. — Даже выговор ихний слышится, — встрял тут неизвестный мне солдат, что близко стоял к нам. — Я разобрал что-то об общем деле, работе сообща, что скечиарцы не вредят кодонэтэ и что сами кодонэтэ не хотят помнить о, хм-м, благодарности.       Я задержался взглядом на лице мужчины в возрасте: насторожённое землистое лицо с морщинами, сероватые глаза устремлены в центр площади. Отметив на нём коричневый сюртук, свидетельствовавший о его принадлежности барону, я и сам перевёл взор обратно к месту действа.       Услышанное не очень-то успокоило, зато дало больше понимания к происходящему. Значит, решили начать с более точных и надёжных договорённостей с местными. Там же, по всей видимости, обсуждение подходило к концу. Несколько старших смуглых кодонэтэ решительно качали головами, тогда как молодые с очевидным отчаянием пытались в чём-то их убедить. Наконец тот, что был с бородой, поднял правую ладонь к небу, левую снова к земле, свёл их друг на другом, а потом развернул и хлопнул. Это же мгновенно остановило те препинания. Он набрал воздуха в грудь и что-то тихо сказал им всем, а спустя пару секунд молчания шагнул вперёд, обращаясь уже к Сельвигг и людям за ней. — Тамоаса-а а тас барпас, — мужчина склонил голову, сохраняя сдержанное выражение лица, хотя мне показалось, что слова ему даются нелегко. — Деаске куас сирарэ се латернэтэ. Москаис куто итр де тенво вемо эт тус лафос. Атамос парпаде пар лофа-асе зев аис. Аис.       Молодая девушка с каштановыми волосами за спиной Орголиссо радостно улыбнулась ещё до того, как их старший закончил им монотонно переводить. Биаджио важно кивнул и выдохнул, третья из Делрегайта осталась строго-безучастной, словно ничего не поменялось. Зато вот последний довольно ухмыльнулся и что-то прошептал, подняв глаза вверх, в недосягаемую даль. Моя капитан же покачала головой и подняла правую ладонь к небу. — Хаун бореар он сенизу аис хауд данрем. Флорарес даин куда а тенво памор эс лапос дирабиаз. А-ас народо куази зар рат’анур, — в её голосе прибавилось чего-то понимающего, может, и философского, однако прежней уверенности не потерялось. — Одо эс пара о-от туе финебио. Ос таску ремочеас аз-за пар одос, пор оис эста моса-акуи. Пор оис ламофс.       Она положила выставленную руку на сердце, далее последовал тот отдающий жест. Кодонэтэ с бородой выставил правую руку вперёд, потом огладил воздух, прижимая его к сердцу. За ним повторили рядом стоящие. Дальше Сель что-то бросила через плечо мужчине помоложе, тот кивнул, и она пошла вперёд. Пять шагов, потом пять сделали и переговорщики. Снова это число. Видимо, оно что-то для них прям значит. Пока происходило сближение для, возможно, более личного общения, я огляделся. Напряжение действительно чуть спало — начал подниматься небольшой гул толпы, и тех, кто улыбался или же просто смотрел на это всё с очевидным облегчением, прибавилось. Хорошо, я и сам почувствовал лёгкую радость: по крайней мере, дело не стоит на месте и не катится назад.       Сморгнув, я позволил себе больше отпустить ауру и прислушаться к ней потщательней. Всё же не стоит забывать: я на задании, и не пустяковом. В магических потоках не угадывалось враждебного, тревожащего или чьего-то особо яркого настроения и тем более присутствия. Сельвигг и офицер третьего держали ауры при себе, не давая им разойтись, а остальные маги, во-первых, не пускали вовне ничего такого благодаря выучке, а во-вторых, были не настолько сильными, чтобы такое чувствовалось и постороннему. Внешнего беспокойства, чего-то постороннего я не засёк и решил, что в ближайшее время всё останется так же спокойно. Тем временем две группы в центре сошлись в полном составе, что-то обсуждая уже более активно, и не прошло минуты, как молодая девушка с вьющимися, мягкими волосами отделилась и громко прокричала, поворачиваясь то в одну сторону, то в другую: — Делрегайт! Ко мне! — она поспешила к зданию.       Не успел её звонкий и мелодичный голос затихнуть, а гомон толпы усилиться, как это всё полностью перекрыл командный, жёсткий бас: — Вторая, пятая, шестая конница, ко мне! — грузный мужчина отделился от толпы переговорщиков и вразвалочку направился вслед за девушкой. — Остальные свободны!       От этого окрика что-то в животе аж сжалось, и я, взволнованно выдохнув, поспешил вместе с Диконро и остальными в ту сторону. Сейчас я не только ученик под покровительством своих учителей, но солдат Делрегайта. Из массы людей будто ручейками из запруды отделялись маги, воины барона, но довольно много и оставалось на месте, посмотреть и послушать, что же будет происходить дальше. Впрочем, кто-то и уходил: и всполошённые, удивлённые кодонэтэ, и громко переговаривающиеся люди в коричневой форме. Все они получили возможность отдыхать перед тем, что грядёт. Мы же остаёмся получать указания, а, может, и исполнять их прямо сейчас. Девушка в серой куртке прошла к левому крылу постройки, а мужчина с угольными глазами к правому. Удобно — меньше кучности.       Но и хоть тут собрались все волшебники, что, по всей видимости, не находились на дозорных постах, людей Жонсавио всё равно было значительно больше. И среди них женщин откровенное меньшинство, как я успел отметить, приближаясь к левой стороне деревянного здания. Остановился в толпе вместе со знакомым и обернулся. В спешке догоняли отстающие, а на плацу переговорщики продолжали беседовать. Интересно, всё ли там в порядке? Однако отвлекать Сельвигг не стоит по таким пустякам. Хотя я вполне уверен, что та приглядывает за мной своей аурой, пусть и не обозначает этого голосом в голове. Если бы что-то было не так — она бы дала знать. Стало быть, ещё одно подтверждение тому, что всё идёт неплохо. Тут я почувствовал быструю волну чужой ауры, поэтому заинтересованно и насторожённо повернулся обратно. Кажется, узнал стихию ветра. — Так. Вижу, собрались все, — заговорила девушка, собравшая нас, и я понял, что это была её магия. — У нас прибавится работы ближайшие три или четыре дня. Запоминайте: теперь дежурство будет усилено и сосредоточено вдоль стены, а точки стабилизаторов дублируются согласно схеме. Офицеры, ваша задача подобрать себе команды: основная часть поддержка, меньшая для атаки, и ещё проведите инструктаж и тренировку по коллективному приёму: валодиере, круговая форма. Сегодня же! — повысив голос, она выждала значимую паузу. — Это очень важно — выберете способных. Защита не должна нас подвести. Стабилизаторы, вы все освобождены от участия в дозоре, отдыхайте, набирайтесь сил. Скоро всё закончится, мы должны постараться, чтобы жертв было как можно меньше. Вы меня все слышите?       Она оглядела всех глазами цвета светлого ореха. Не жёстко и требовательно, а, скорее, желая увидеть понимание в ответ и согласие. Все закивали, кто-то, возможно один из офицеров, сказал вслух, что всё принято к сведению. Мне, коему собранность не давала волноваться, оставалось всё сказанное запомнить. — Вот и хорошо, давайте не будем делать проблем ни себе, ни кому-то ещё, — ответила девушка и на долгом выдохе покачала головой, потом, правда, быстро встрепенулась, будто что-то забыла. — А теперь, пятнадцатый отряд? Здесь?       Я едва ли не подпрыгнул от неожиданности и неловкости, ведь из пятнадцатого здесь должно быть всего два человека: я и Малоун. Его я не видел и не чувствовал в этой толпе, а оказаться одному в центре внимания не хотелось.       Но делать нечего, и чтобы не усиливать смущение, я шустро вышел чуть вперёд, насколько позволили собравшиеся люди вокруг, поднял руку и громко ответил: — Здесь, — старался не кричать и не реагировать на обратившиеся ко мне взгляды, смотрел только на девушку в ожидании распоряжений.       С одной стороны послышалось полуудивлённое, полунасмеливое хмыкание, с другой прокатился шёпот, завершившийся парой смешков. И хотел я того или нет — не ощущать этого столь разного любопытства не получалось. Что неудивительно, раз о моём отряде ходят такие сомнительные слухи, ещё и на фоне общей скверной репутации. Я сам весьма скептично относился к отряду, когда дядя предложил мне перевод в пятнадцатый, новый и самый малый. К счастью, через пару секунд откликнулся и Малоун с другого края, тем самым привлекая взоры и к себе. — Здесь! — его знакомый голос звучал довольно, даже расслаблено, и от этого мне прибавилось немного уверенности. — Хорошо, — кивнула девушка, отметив нас в толпе, и, видимо убедившись, что всё в порядке, продолжила. — Тавис отправляется в восточную казарму, а Малоун идёт в западную. Всё. Офицеры! Жду от вас отчётов ночью. Расходимся!       Она оглядела всех яркими светло-карими глазами, выждала пару секунд и пошла к ближайшей двери здания. Маги же не начали разбредаться от деревянной аккуратной постройки, а начали смешиваться, возможно, ища своих знакомых, делясь таким образом на группы. Хм-м, я могу пересечься с Малоуном, пожалуй, пока мы не потерялись. Я взглянул на Торелло, который тоже кого-то высматривал. — Ох, привалило работёнки. Лихо капитан за дело взялась, — пробормотал он самому себе, качнул головой и повернулся ко мне. — Ладно, Этел, вроде я тебе всё тут основное показал, не растеряешься, если начнётся атака, и в беду по незнанке не попадёшь. Давай, я пошёл. Нужно готовиться.       Третьекурсник протянул мне руку, и я с лёгкой улыбкой пожал её в ответ. Тот поспешил куда-то вглубь, окликая неизвестного мне Калвино, а я выдыхаю. Нужно несколько секунд, чтобы собраться с мыслями.       Так, Малоун, восточная казарма, где я размещусь. Надо бы ещё поесть, пока есть возможность — понятия не имею, что тут будет к вечеру. Аппетита со всеми этими делами нет, внутри тревожное волнение, но от голодного меня толку будет не очень много. Я посильнее выпустил ауру, надеясь в общем смещении распознать офицера пятнадцатого отряда, и, к моему удивлению, тот сам откликнулся, будто легонько потянувшись ко мне. Я торопливо двинулся в ту сторону, протискиваясь со своей сумкой меж людей. Груз уже начинал набирать в весе и давил на плечи. Но скоро отдохну, ничего страшного. Пока шёл вперёд, увидел пару знакомых по обходу лиц, наткнулся на несколько оценивающих взглядов и старался держаться естественно. Малоун стоял, что-то обсуждая с тремя женщинами и двумя мужчинами. Со стороны складывалось впечатление, что эти шестеро знакомы уже не первый день. Держались непринуждённо, даже радостно, что несколько выбивалось из общей серьёзной обстановки военного городка. И не сказать, что они на задании, скорее на встрече, которую давно обговорили устроить. Заметив, что я приближаюсь к ним, одна из женщин, смуглая и с синяками под глазами, не уступавшими тем, что порой я видел у Сельвигг, ткнула Малоуна локтем. Он повернулся, продолжая чему-то посмеиваться, и широко улыбнулся мне. — Этел, ну как тебе Ризанната? — мужчина протянул ко мне руку, положил на плечо, но в синих глазах угадывалось чуть больше серьёзности, чем обычно. — Освоился? — Да, по-моему да, — я неуверенно переступил с ноги на ногу, ощутив порыв расспросить его, знакомого мне человека, которому я доверял, обо всём сразу, но унял это. — Всё же пока нормально? — Да, малой. Шороху наведём в ближайшие пару дней, не без этого, но — Малоун потрепал меня по плечу, отпустил, — это к лучшему. Вечером зайду в твою казарму, проведаю, а пока иди.       Я серьёзно кивнул, перехватил лямки рюкзака, поправляя его, и пошёл туда, где, по моим прикидкам, находилась восточная сторона острога.       Народ расходился — плац пустел прямо на глазах. Пока не отпускали только людей Жонсавио, они о чём-то очень активно переговаривались. Огибая их, я покосился на те лица, прислушался, однако ничего конкретного не разобрал. Какие-то проходы для лошадей. Переведя глаза в другую сторону, я увидел, что в центре ещё стоит Сель и тот неизвестный мне мужчина; кодонэтэ же оставались в полном составе. Дела идут, и очень хотелось бы лучше вникнуть в происходящее: как и зачем? Надеюсь, что либо нам скажут больше вечером, либо получится самому разузнать больше. Всё же, наверняка, в казарме болтают о чём-то эдаком. Хотя бы об этом магическом приёме, ещё и коллективном. Я читал о таких и слышал от старших в десятом отряде. Когда, например, складывают общие усилия магов одной стихии в один мощный приём. На самом деле, частая практика в военных действиях. Но одно дело знать, и совсем другое столкнуться с подобным. Этого я нигде ещё не практиковал, а название, валодиере, совершенно ничем не отзывалось в памяти. За этими думами ноги сами вывели меня с площади, оставляя позади продолжающуюся на ином уровне работу. Я шестерёнка другого механизма, и с этим приходилось мириться. Со своим местом ученика, с ролью обычного солдата. Хотя с другой стороны, если шагать выше по должности, то и понимания собственного положения больше. Определённо, быть просто служителем Делрегайта меня не устраивает. Это лишь добавляло убеждения тому, что я должен учиться справляться с задачами лучше, чем просто посредственно. Идя по улицам меж кривеньких изб-хижин, отметил, что стали встречаться большие группы женщин кодонэтэ — они встревоженно переговаривались на своём наречии, некоторые из них рассуждающие качали головами, а вот другие откровенно боялись, бросали на нас, скечиарцев, испуганные взгляды. Задерживаться, чтобы понаблюдать за их поведением, я не стал. Не имело смысла и вдобавок могло устроить проблем. Поэтому я продвигался на восток, попутно замечая, что патрульных, стабилизирующих магическое поле, уже стало больше — магия текла совсем уж легко и идеально. Интересно, Торелло вернулся на свою точку или его направили в другую? А меня куда направят? Раз меня определили, значит, я попадаю и под чьё-то командование. С кем я окажусь в отряде? Пока я думал об этом и об новизне действа, без особых плутаний вышел к нужной казарме. Точно такой же, как и та, где встретил Луигию и Диконро, только поставленная зеркально.       Снаружи только трое магов Делрегайта, очевидно, работающих над стабилизацией и следящих аурой за всем. Подходить к ним я не стал, а направился сразу к постройке, возвышающейся над всеми соседними. Там практически сразу нашёл офицера восьмого отряда, старика с седыми волосами, достаточно сильно источавшим резкую, ломанную магию. Наверное, это молния. И он отвечал за порядок и распределение здесь. Маттео, именно так он и представился, уже был в курсе распоряжения относительно меня. Кратко напомнил мне о том, чтобы я соблюдал порядок, провёл к моему месту в одном из двух больших общих залов, заставленных двухэтажными кроватями и разделённые на подобие комнат. От него же я узнал, что теперь закреплён за офицером второго, Флавио Бисталэ, что я должен находиться тут и ждать дальнейших приказов, что общая трапеза только через два часа и что с помывкой тут дела туговато. Сказав напоследок, чтобы я воспользовался возможностью восстановить силы, Маттео ушёл, оставляя меня посреди рядов коек, загородок и храпа. Я осторожно сел на узкую кровать, благо мне досталась нижняя, и тихонько огляделся, разминая плечи от снятого рюкзака. Светло-серые доски на полу, немного желтее на стенах, мутноватые окна с пузырями. Блёклые покрывала. А ещё действительно, тут воины Делрегайта в меньшинстве мешались с людьми барона. Если, конечно, полагаться на одежду, висящую на изножьях. Коричневых сюртуков больше, чем серых курток. Непривычно, но думаю, ничего плохого в этом нет. Кто-то спал, кто-то сидел и переговаривался с соседями, но в целом, зал был пустоват. Видать, основная часть на дозоре или бытовой работе. Рядом спало несколько человек, и я решил, что подремать до обеда весьма неплохое решение, ведь вечер, кажется, выдастся насыщенным.