Пятнадцатый отряд

      За спиной затихал гулкий обвал, плескалась вода, но я стремился в темноте вперёд, обратно в ту пещеру, откуда по-прежнему лился особый свет. Задержать, выстоять, защитить. Внутренняя сила подкрепляла эту определённость. Я справлюсь и не забуду о маскировке, если придётся прибегнуть ко второй стихии. Один из трюков, что могут хорошо сыграть, как и незаметность. Возможно, мне придётся использовать всё — не время лишать себя действий, это серьёзные противники. Вода уже медленней утекала по туннелю, но во все прочие, вероятно, лилась быстрее и свободнее. Стала ниже по уровню и силе, и я прекратил её удерживать перед собой, на бегу объединил весь ветер в один мощный, чтобы потом удобнее разделить для атаки. Поток не слишком мешал двигаться, поглощал поднятую пыль, гулким эхом отражался от стен наряду с нитеподобными отблесками безвольных волн. Судя по всему, заклинание мага уже закончилось. Это хорошо. Достаточно скоро я перестал аурой ощущать своих друзей, и это вырвало с губ выдох облегчения — они послушались. Снаружи у них шансов больше, чем здесь. Вдобавок, с ранеными. Серые стены тоннеля проносились мимо, свет приближался. Надеюсь, что наши двое врагов за ними не последуют, даже когда заберут бумаги. Если в пещерах те ещё могли нас преследовать из надобности, то там всё же вероятности меньше. Мне не нужно даже убеждать себя в этом предположении — главное выиграть достаточно времени и не допустить никого из этой парочки к остальным. Последняя дюжина метров, мой бег раздаётся плеском среди ослабевающего водного гула, проход в тот зал. Перед глазами встали обожжённая до мяса грудь, живот, шея женщины-солдата, как её покалечили, и я закусил изнутри губу — внутри крепла уверенность и новое, непривычное чувство, что я не мог назвать каким-то одним словом. В нём смешалось и спокойствие, и правда, и сила, что поднималась на защиту моих друзей и спутников. Я не позволю чему-то подобному случиться снова. Только не до тех пор, пока я ещё смогу их защищать. Не сбавляя скорости, выскочил в просторный зал, готовый к уже хоть сколько-то знакомым атакам, и через секунду отработано отбил огненный шар над собой. Тот раздался каскадом жгущих сгустков, а всего на долю мгновения позже я подпрыгнул, уходя от волны-подсечки. Широкая, но тонкая дуга пронеслась с захватывающей скоростью. Только потом увидел, что враги стоят рядом друг с другом, как будто что-то обсуждали в эту заминку нашего бегства. Приземлившись на ноги, я устремил к тем двоим режущий ветер, сжимая его, формируя более острую грань. Они одновременно и без слов отскочили в разные стороны, и я легко разделил поток, преследуя их разом. Сделал пару шагов вперёд. Бегать пока рано.       Лёгкий гул моей стихии мешался с плеском мокрого пола. Без передышки попытался с ними двоими провернуть приёмы, которым меня научила Орголиссо: перебить движение, ослепить, на время обездвижить. Надо пробовать, иного времени для этого нет. Есть здесь и сейчас. Я и соперники. Разумеется, схожим образом мыслили и они — аура снова уловила характерный скачок сжатых частиц. Я мигом перенаправил воздух от огневика к себе, собрано изготовился на ближний бой. Уже догадывался, что тот появится за спиной, поэтому начал разворачиваться. Предположение лучше, чем ничего. Мгновение. И парень в самом деле появился передо мной. Свободные природные частицы потянулись к нему, но я уверенно перехватил его одной рукой за горло, ногой подсёк и шустро навалился. Падали вдвоём, мне хватило секунд отметить расширившиеся голубые глаза, кои начало заполнять изумление, как лицо начало вытягиваться. Я отдавал себе отчёт в том, что сработала больше неожиданность, чем моя сила и умение, но всё же недаром Малоун занимался со мной рукопашными уроками. Соперник приложился спиной к каменному полу, я придавил коленом сверху, а отзывчивый ветер, направляемый мною, уже приближался к нам со свистом. Спешил как верный друг. К чужой шее. Один шанс — второго такого не представится. Мысль пульсировала в голове, но не ослепляла эмоциями. Да и я не смогу очень уж долго поддерживать такой атакующий темп. Парень, корчась, сделал дёрганный и при этом хитрый жест пальцами. Последние моменты… Он впитал частицы, уже преобразовывал их внутри, выстраивал в волшебную атаку, но моя настигнет его раньше. Я знал это. Чётко и однозначно. Аура сзади шевельнулась, передавая и осязая чужое чародейство. Холодное, цельное и движущееся изнутри. Единая сила множества мелких. Волна. Чёрт! Я тут же перекатился вперёд через врага, одновременно меняя траекторию ближайшего ветра уже для защиты. Почувствовал, как ноги опалило огнём, но штаны вроде не задымились. А ведь только что там находилось моё лицо… Аура провожала и это чародейство, что билось точно в голодной конвульсии, растеклось по моему ветру, истаяло. Надо быть осторожней — я отвлёкся от второго.       Несколько быстрых кувырков, а в щит из ветра ударилась волна — раздался гул — потом схлынула, подхватывая лежащего противника, жадно хватающего ртом воздух. Всё же дыхание я ему сбил коленом. Я в едином движении привстал, забирая новые частицы, чтобы снова и без паузы атаковать их, ещё сильнее, но водневик, стоящий далеко от меня, предвидел это — на меня с двух сторон обрушилась с рёвом появляющаяся вода. Значит, он забирает частицы там, где моя аура банально не дотягивается, ещё и стремительно направляет их в готовом виде. Это очень высокий уровень для воды. Почувствовал эту приближающуюся манипуляцию только вместе с визуальным образом. Не могло не напрягать, однако это чувство не имело веса для меня. Я оттолкнулся руками и ногами, отскочил ещё назад, оттягивая уже весь ветер к себе и по бокам, чтобы меня наверняка не зацепило. Водные атаки и приёмы могут быть очень хитрыми. Вдобавок, этот маг работает предусмотрительней напарника. Такое даже опасней. Завихрения бурлящей воды ослабли, поток начал терять внятную форму, а я цепко наблюдал за врагами, сдержанно переводя дух и соображая, что делать дальше, как лучше разделить их. Если одного загнать в тоннель. Может, что-то сработает. Но с двумя я долго не продержусь. Огневика медленно прибило к ногам сотоварища, вставать тот, распластанный на спине, не спешил. В шуме затихающей воды я расслышал его недовольный голос: — Я терпеть не могу, когда ты так делаешь, Джонас, — он сплюнул излишек влаги не то со рта, не то просто с губ. — Промок до нитки. Как же тошно.       Водневик же не смотрел на него — его зеленоватые, вытянутые глаза смотрели прямо на меня. Но без боевого вызова — с рассуждением. И сейчас я впервые мог внятно оценить то, что он иноземец. Черты другие. Это и ширина лица, и то, как шли мягко скулы, нос больше приплюснут. Этот человек родился для другого края или же это передалось от родителей. Странное интуитивное ощущение от таких наблюдений, но меня больше интересовало иное, что я сумел уловить. Во всяком случае, как мне показалось. Названный Джонасом не такой как его напарник. Не такой злой.       Поэтому я не стал снова бросаться в атаку — с ним нам драться не обязательно. Ни мне, ни ему. Я не настолько ратовал за бумаги, но за участь друзей. И тот отметил мой жест лёгким кивком, потом взглянул на товарища, что лениво вставал на корточки, стряхивал воду. — Я здесь, чтобы вскрыть тайник и забрать всё, а ты развлекайся, если хочешь, — бросил водневик и сунул руки в карманы, спокойно пошёл в сторону ближайшего прохода как ни в чём не бывало. — Я для этого с тобой всегда и подряжаюсь, — хмыкнул парень, уже выпрямившись на ногах — мокрая одежда облепила его тело. Он больше худощав, нежели рукопашный боец. — И я всегда говорю тебе, — равнодушно сказал Джонас, беспрепятственно уходя в сумрак, — что однажды обожжёшься, Вайартер.       Его голос, эхо затерялись во влажных шлепках подошвы, и мы с огневиком остались один на один. Сделалось очень уж тихо. Обстановка стала напряжённей, будто и опасней. Надеюсь, что между мной и тем вторым реально проскочило уважительное понимание как между двумя воинами. Или же это хитрый обманный манёвр. Мне в любом случае стоит быть очень настороже, потому что теперь основной враг предоставлен лишь своим желаниям — не общим плохо известным целям. Но и я могу противостоять, и я буду. Он же перевёл дух и немного расслабился внешне: стал повальяжней в движениях и позе, поводил плечами и шеей. Нас разделяло метров восемнадцать или пятнадцать, однако я лишь самым краем улавливал его колышущуюся ауру. Гибкая, цельная. Разумно не решался перемещать к нему свою, равномерно окружавшую меня со всех сторон. Не время открывать спину, пусть я и теряю одно из преимуществ. Видимо, он сжал или сделал свою ауру менее заметной, чтобы я хуже предугадывал его действия. — Что ж, кажется, ты в состоянии продержаться подольше, — его тон по-началу прежний, несколько беззаботный становился более заискивающим и угрожающим, я решительно подобрался. — Хочешь увидеть огонь поближе? Так я тебе покажу его целиком. Последнее что ты увидишь, будет мой огонь.       Вайартер, если конечно я правильно расслышал то ли его имя, то ли его прозвище, резко и быстро побежал вдоль правой стены.       Двигаться за ним я не стал — спокойно захватывал частицы формируя два дополнительных потока. Три, с коими мог управляться лучше и точнее. Мне проще пока стоять на одном месте. Скачок магии с одновременным забором частиц для огня. Густой столб, формирующийся в сжатую точку, и отдельные нити для стихии. Сейчас он окажется точно не сзади. Я изготовился, обострил ауру. Парень исчез с глаз, через долю секунды появляясь слева от меня. Он стал быстрее, безрадостное наблюдение лишь давало мне сил для борьбы. В нескольких шагах, удар магией, что разжигалась и обращалась в кусачее пламя. Я как мог резво устремил туда ветер, чтобы отгородиться, второй поток направил к сопернику, готовя третий, чтобы перехватить его дальше по траектории. Скорость манипуляции заставляла напрягаться, однако я справлялся — был в этом ритме боя. И чувствовал себя правильно. Огонь добавил рыже-красного свечения, я слышал гул и чувствовал, как воздух меня защищает, но потом чужое колдовство разлетелось с большой силой. Испуга не пришло, хладнокровное, запоздалое наблюдение, изумление. Языки пламени ловко прорвались сквозь мой ветер — ничего не успел сделать, только чувствовать, как хитро там шевелятся, почти что маневрируют частицы. Меня, торопливо отскочившего в сторону, обдало сильным жаром, от которого мгновенно высушило глаза и всю кожу на лице, а по запаху, кажется, и подпалило волосы. Удалось не завалиться, как-то сгруппироваться на четвереньки и во время этого вслепую ударить противника. Он увернулся от плотного ветра, подбегая ко мне, заводя одну руку за спину, другую выводя вперёд — магические пасы, и я успел вскинуть голову, чётко изготовиться к дальнейшему. Телом, магией и вниманием. Под руками ещё оставалась прохладная вода. Пользоваться сейчас, чтобы предпринять попытку ослепить или же нет? Парень уже создал огненный сгусток, летящий ко мне. Не успею! Я перекатился, подскочил и отпрыгнул в сторону — в любой момент может последовать новая раскрывающаяся атака — не теряя мгновения, ударил противника сразу двумя потоками сзади и по ногам, а третий ловко устремил сверху. Одно за другим, цепочка действий. Ему увернуться будет сложнее. — Чертовски верно! Убегай! Огонь жжётся! — возле врага стеной появился и вырос огонь, с коим столкнулся мой ветер, разметав пару густых сгустков, что не спешили гаснуть в воздухе. — Давай, ты попляшешь дольше тех бесполезных детишек и бездарных выродков! Но орать вы будете одинаково! Думаешь, несколько минут что-то изменят?       И под чужие выкрики и хитрые жесты кистей, пальцев, что будто рисовали узоры, я смог в полной мере прочувствовать ту борьбу разных стихий. Вязкая субстанция, которая не без усилий, но постепенно рушила моё чародейство. Я мог это осязать на уровне частиц: его огонь наполнен злобой и диким азартом, желанием обжигать ради боли. Это опасно. Мне нужно больше сил и воли, чтобы одолеть эту преграду. Разумно отвёл ветер, сливая в один, а ко мне молниеносно устремились от стены две огненные «змеи». Мне пришлось снова отступать, уходя от юркой атаки. Ну же, нужно суметь перебить их. Моему ветру это по силе, я знаю точно. Мне это по силе, и она внутри помогала продолжать.       Аура никого более вокруг не осязала. Как бы ни шли дела снаружи, им вроде бы не до этого места, как и ушедшему Джонасу. И я готовился перебивать действия врага. Огонь вновь разошёлся, чтобы поразить более точечно, только на этот раз в меня полетели сетью его сгустки. Должно быть, это сложные заклинания. Плотным порывом воздуха я уверенно отмёл их в сторону, отметив мимоходом, как те злобно зашипели, угасая. Словно были недовольны тем, что им нечего жечь. Новое чародейство летело ко мне, и я выставил щит из ветра, добавив силы. Надо наращивать, всё получится. Только так. Не проигрываю — уже хорошо. Тяжело, конечно, но иначе никак. Так и должно. Огонь появился с гулом, заслоняя на этот раз своими сгустками и языками всё. Он пытался прорваться сквозь заслон плотного воздуха, что отталкивал атаку, зайти по бокам, сверху, снизу. Приходилось прикладываться усилия, чтобы сохранить своё волшебство и не подпустить к себе опасную стихию, напитанную чужой волей, могущую навредить. — Чего ты? Смотри же! — прорезал этот шум и концентрацию насмешливый голос. — Вот это настоящий огонь! И он должен жечь! Он создан для этого и ему без разницы! Магия или же люди — он сожрёт всё!       Стало жарче, но это тепло шло изнутри. Я получше перехватил частицы, добавил силы и разрезал чужую атаку, сметая в сторону, где разрушенное пламя зазмеилось. В сгустках огня и сероватого дымка, запахе лёгкой гари, я устремил взор прямо на этого человека. Я не собирался убегать и маневрировать, я внезапно почувствовал и понял, что это не то. Сейчас не время для этого. Исчезла и та разумная опаска после его бахвальных, но столь искажённых слов. И этот человек достойный противник? Я хочу его одолеть ради других, и мне не должно вести бой по его правилам, по его речам. Эмоции сбивались в одну единую плотную растущую силу, а над всем поднималось новое чувство, наполняя меня самого целиком. Волосы на теле встали дыбом, а магия внутри словно заискрилась. Я краем глаза отметил, что во всём вокруг: зале, остатках красного, отблесках воды; добавилось золотистого и переливчатого свечения. — Огонь это не голод и боль! И не твоё упивание силой! — выкрикнул я ему, столь неожиданно ощутив, что имею на это полное право, ощутив необычную гордость и неоспоримую правду за собой. — Это наше сияние! И у тебя его нет!       Интуитивно я вопреки всему ударил его ветром напрямую и увидел, что летящий воздух обращается в золотой огонь. Легко и величественно, как он естественно растёт на частицы вокруг, мгновенно заполняя собой всё, как тонет в нём без остатка чужое колдовство.       Это меня не удивило, не вызвало особых мыслей — не в этот момент — я лишь ощутил себя целым и невероятно сильным. Зато враг, изумлённо вскрикнув, сжав в жесте кулаки, перекрестив их, подался назад и установил заслон из своего пламени. Но это не остановило меня или мою душу, напрочь переплетённую с магией. Моя стихия, впервые вырвавшаяся таким образом, распространялась с отзывчивостью воздуха и ощущалась так же, однако жгла куда сильней, чем атаки врага. Тут же зашипел пар, вся вода испарилась словно её и не было, камни мгновенно стали нагреваться. А я привыкал к этому чувству, ощущая всем естеством, всей глубиной. Особенное, невероятно родное и сильное. Это моя гордость и доблесть. И сейчас я атаковал его не ради забавы. Я сморгнул, тело потяжелело, а зал полностью заполнялся огнём, при этом я ощущал, что да — таково моё искреннее желание, моя воля. Я шагнул вперёд и только потом осознал, что и сам целиком окутан пламенем, но меня оно не жжёт, хотя я видел, что одежда уже начинает заниматься, хоть и намокла. Меня это не испугало, как и не вызвало каких-то дальнейших дум. Остался лишь я — и я был огнём. И всё правильно. Вокруг рычало и ревело, ликовало. А враг оставался где-то там. Ещё несколько трудных шагов, и до ушей сквозь весь этот шум долетел недовольный, недоумённый возглас врага. Во всём танцующем зареве я смог увидеть его, пытающимся отогнать моё волшебство. Но у него не получалось. Одежда на нём уже горела в двух местах, подступы к тоннелям были отсечены, пламя лизало края. Потом он попытался телепортироваться, и я огнём плотнее сжал всё вокруг него. Я не позволю тебе сбежать. И стихия покорно, радостно и без всякой злобы последовала моей воле — облепила его, раздался новый, на этот раз болезненный крик. Я сожалею, что всё вышло так, но не стыжусь этого. — Если понадобится, я сожгу тебя дотла! — прокричал я ему без всякого торжества и злорадства. — Но не выпущу тебя отсюда.       Сознание от переполняющего чистого чувства начало плыть подобно мареву, заполняющему всё, но я оставался как мог сфокусированным. В этом моменте. Внутренняя магия не утекала, огонь питался за счёт внешних частиц. Тело становилось всё тяжелее и тяжелее.       В какой-то момент Вайартер, яростно крича, всё же стряхнул с себя мой огонь, и устремился ко мне, но потом встал как вкопанный. Взгляд его застыл где-то за мной, повыше моей головы, где тоже клубилось пламя. Он что-то прошептал, а я мог ясно видеть ожоги на его теле. Видимо, каким-то образом ему удавалось частично сдерживать это всё. Парень попятился, твёрдо решив, кажется, отступать. Но я знал, что огонь его не выпустит, что его попытка бесполезна. Он не перенесётся, не добежит до подземного лаза, не спасётся в тоннелях. Я с усилием поднял руки, разглядывая их. Золото лизало пальцы, и мерещилось, что где-то граница кожи исчезла. И это моя магия? В самом деле? Да. И несмотря на всё разрушительное, я был счастлив в этом единении с самим собой. Полоснуло ярче. Я выдохнул, а потом ощутил знакомое перемещение, как мою магию, что послушно не покидала пределы зала, словно мягко обхватывает другая. Лёгкое удивление не успело разойтись, как раздался сильный голос наставницы: — Совершенно верно, Этел! Так и надо, — в ту же секунду, поверх моих ладоней легли ладони Сельвигг, а на плечо легла подбородком её голова. — Только так.       Точно как и я сам был сейчас в какой-то особой точке существования, так и она так же объяла меня всего. Магией, словно и телом, сущностью. Я ощущал в ней тоже самое, что и в себе. Родственное близкое. Сделалось радостней и уверенней. Но при этом я понял, что её огонь, скрывающий мой ото всех, гораздо сильнее и жарче. Что мне самому ещё расти и расти. И вроде сама она стала больше, хотя была ниже меня ростом. Потом пришло туманное более рациональное облегчение — если капитан здесь, значит всё хорошо. Со всеми. Всё это мешалось внутри, и я легко мог бы потеряться, однако её голос — чёткий и такой знающий — звучал ясно, и это помогло. — Иди, младший братец. Я закончу всё здесь, — её огонь только набирал силу, что не жгла меня, но согревала. — Не марайся лишний раз. Беги к выходу!       Я кивнул и даже не оглянулся на неё. Отчего-то не решился, словно мог увидеть что-то большее, чем хотелось. Мягко отпустил своё пламя, чувствуя, что оно благодарно и весело растворяется, утихает, и побежал прочь, сломя голову.       Всё вокруг меж тем начинало багроветь, но мелькали и золотистые нити, и рыжие, и зелёные, и синие, и фиолетовые, и чёрные, и белые. Я стремился туда, где находился ближайший не заваленный проход. Тело слушалось странно — словно всё онемело или же как во сне. Когда впереди мелькнула матовая чернота лаза, в голове сверкнула настойчивая потребность, и я мысленно обратился к Орголиссо: «Не трогай второго, Сель. Пожалуйста», передал ей беззвучным, визуальным образом то, как тот не стал помогать огневику. «Хорошо», раздался её уверенный ответ, а ушами я услышал грохот камней. Сооружение не выдерживало капитана. Проход оказался задымлён, и на этот раз горло тут же начало саднить. Зашёлся кашлем. Не хватало воздуха. Я ветром пробил себе лаз, а потом побежал вперёд, прикрывая остатком рукава нос и рот. Только спустя несколько десятков метров сообразил, что одежда в дюжине мест основательно прогорела и что ожогов взаправду нет. Мне не померещилось. А за спиной огонь капитана лишь набирал невероятную силу, словно она отыгрывалась за то, что на её учеников напали. Тьма окутала меня, но при помощи ауры я сумел уловить, куда тянется дым. Значит, там есть щель или даже выход наружу. Нужно быстрее выбираться отсюда. Я ускорился как мог. Глаза щипало, кашель всё чаще срывался с горла, как я ни отгонял дым. Тот постепенно заполнял весь воздух, не оставляя чистого. Несколько минут, от стен эхом отлетал мой бег, непонятный грохот и рёв стихии Сель. Всё хорошо. Ничего непоправимого не случилось. Теперь это понимание билось вместе с кровью в висках. Я справился. Наконец я достиг тупика, где ощущалась тяга воздуха. Я собрался с духом, с силами, перехватил частицы, обращая их в гудящий ветер. Как учили, добавил мощи и рывком пробил каменную преграду, ныряя следом за своим воздухом наружу.