Стардаст

      Январь с трудом открыл глаза, пелена сна всё ещё крепко окутывала его сознание, но не его рефлексы. Резко подорвавшись с кровати, Циант прикрыл лицо тыльной стороной предплечья и попытался нанести удар другой рукой, но та была моментально перехвачена.       — Совсем охерел?! — не сдержался Январь, вырвав руку из хватки и запустив подушку в Декабря, но и та была поймана без проблем.       — Я хотел убедиться, что ты проснёшься вовремя. Ты не поставил будильник на экране, а завтрак начнётся через пятнадцать минут, — в спокойной манере пояснил Котас, положив подушку обратно к изголовью кровати. — Тебе уже лучше?       — Лучше, — Циант по привычке, которой успел обзавестись за последние несколько дней, приложил руку к боку, где ещё недавно была рана от пули. Она практически полностью затянулась, но всё ещё иногда напоминала о себе.       — Значит, у тебя нет уважительной причины пропускать завтрак.       — Я и не собирался, просто… слишком устал вчера, — вполголоса протянул Январь. — Но к девчонкам лучше так не врывайся.       — Теперь я должен следить за всеми вами, поэтому обещать подобного не могу, — добавил Декабрь, после чего развернулся и направился к выходу из комнаты, на ходу пригладив свои белые волосы и немного примявшуюся серую рубашку. — Не буду тебя больше отвлекать.       — Ага, да, — отозвался Циант, вяло зевнув и запустив руку в свои растрёпанные волнистые волосы.       Январь делил комнату с Августом, но при этом помещение было разделено настолько грамотно, что едва ли они ощущали присутствие друг друга. Собственное пространство, отделённое стеной и полупрозрачной дверью, с большим окном, кроватью, столом и шкафом с внушительным выбором одежды. Сами же стены, полы и потолки были покрыты этими новомодными панелями, самостоятельно распределяющими свет. Их можно было запрограммировать на конкретное оформление, но Цианта вполне устраивала серая отделка, окружающая его сейчас. Может быть, потом поменяет, если будет настроение.       Поднявшись на ноги и спустившись с небольшого подиума, Январь подхватил со стола вещи, которые «заботливо» оставил Котас. Пройдя в общую часть комнаты и из неё в ванную, Циант подошёл к раковине и, небрежно бросив одежду неподалёку, начал умывать лицо под монотонный звук льющейся воды из душевой, что расположилась за непроницаемой перегородкой. В поле зрения невольно попали вещи Эзры, что были аккуратно сложены на столешнице, и поверх которых лежал тот самый странный аксессуар. Январь приметил его на чужой шее ещё на корабле, сначала не придал значения, но через какое-то время уже понемногу стал накидывать в голове теории, слишком уж сильно выделялась эта штука.       Уступив своему любопытству, Циант подошёл к столешнице и взял интересующую его вещицу, начиная вертеть её в руках. Но он был вынужден положить её на место и вернуться обратно к раковине. Вода окончательно перестала капать, и вскоре перегородка отъехала в сторону, пропуская в комнату слабый поток тёплого воздуха и звук шагов.       — Рекомендую в дальнейшем не трогать мои вещи.       — А я рекомендую не разбрасывать их, где попало, не один живёшь, — тут же парировал Январь и, закончив умывать лицо, бросил взгляд на соседа по комнате. Тот был в одном полотенце на бёдрах, вытирая вторым влагу со своих прямых светлых волос. Свободной рукой Август взял со столешницы аксессуар и с тихим щелчком застегнул его у себя на шее. Циант ожидал, что что-то произойдёт, но не изменилось ровным счётом ничего, в то время как взгляд чужих зелёных глаз продолжал всё также излучать нечто нечитаемое, отдалённо напоминающее недовольство. Эзра ничего не ответил, лишь хмыкнул напоследок и молча покинул ванную комнату.       Январь решил всё же по-быстрому принять душ, чтобы окончательно проснуться, после чего поспешно оделся и вышел из комнаты, на ходу проверяя время на экране. Он опоздал на пять минут, поэтому оставалось только гадать, что же его ждало за такое «нарушение».       Теперь, при нормальном освещении из окон, всё можно было рассмотреть намного лучше. В углу примостилась впечатляющих размеров кухня, со всей необходимой техникой, несколькими островами и барной стойкой с высокими стульями. Поодаль же расположился большой стол, за которым уже находилось десять человек. Циант ожидал криков или активных обсуждений, но все вели себя спокойно, даже врываться в эту идиллию было как-то неловко.       — Доброе утро, — поприветствовав всех, Январь сел на свободное место рядом с Февраль. И пусть он пока что не простил сестру окончательно, но её компанию находил наиболее привлекательной сейчас. Кто-то сонно ответил, кто-то сдержанно кивнул, а кто-то и вовсе проигнорировал.       Стол явно не ломился от количества еды, но её было более чем достаточно. И, судя по всему, почти никакой синтетики, исключительно натуральные продукты. Есть хотелось жутко, поэтому Циант стал жадно оглядывать стол, когда, словно из ниоткуда, появился Декабрь с полной термотарелкой горячего завтрака. Любое блюдо, приготовленное Котасом, всегда выглядело как из самого роскошного ресторана, да и на вкус было таким же. Не то чтобы Январь был частым гостем в подобных заведениях, но хотелось верить, что за такие цены там готовили не хуже. Однако решив не благодарить Декабря за это, Циант молча принялся есть, стараясь не обращать внимание на напарника, который сел рядом.       — Значит, няньку себе нашёл? — съязвил со своего места Октябрь. С этим парнем Январь был совсем не знаком, не хотелось сразу выстраивать стену со всеми, но возможности прощупать почву не было.       — Он делает только то, что хочет. Я ему не указ.       — До сих пор не могу поверить, что среди нас есть андроид, — озадаченно протянул Апрель, наложив в свою термотарелку кучу еды. — Мы ведь даже не знаем, как ты устроен. У тебя есть член?       — Чувак, ты не можешь вот так брать и спрашивать, есть ли у кого-то член! — возмутился Дэмиар, подпихнув Мичи локтем. — Это типа невежливо, у нас здесь дамы за столом.       — Но мне интересно! Он так-то не нужен, но...       — Обязательно дискутировать об этом сейчас? — поинтересовался Март, не пытаясь скрыть раздражения в голосе, после чего едва слышно цокнул, когда Октябрь махнул вилкой в его сторону.       — У самого-то есть, листильо? Потому что я вот сомневаюсь.       — Котас отличается от обычных андроидов. Он особенный, так что вы быстро к нему привыкните, вот увидите, — Цирно решила сменить столь неудобную для всех тему, при этом слегка пригубив термокружку с горячим чаем.       — Да без проблем, тем более он теперь должен и нас тоже защищать, разве нет?       — Таковы мои обязанности, — подтвердил Котас, слабо кивнув.       — Но ведь не все мы одинаково важны? — Дэмиар смело озвучил столь провокационный вопрос, из-за чего большинство резко перестало есть.       — Верно, у каждого из вас свой коэффициент возможностей.       — А теперь для тех, кто бросил школу, пор фавор.       — Он складывается из ваших физических способностей, интеллекта, характера и многих других аспектов. Может как повышаться, так и понижаться в процессе тренировок. Внедрить его предложили ваши покровители, чтобы свести к минимуму слабые и уязвимые места каждого.       — Но если ты сможешь спасти только одного из двух, то выберешь того, чей коэффициент выше?       — Я обязан сделать всё, что в моих силах, чтобы спасти обоих, но решение будет зависеть от множества факторов и переменных, в том числе и от коэффициента.       — А если у этих двоих он одинаковый?       — Ты это, полегче, — с набитым ртом пробубнил Апрель, не отрываясь от завтрака, — заглючит же ещё.       — Одинакового коэффициента существовать не может, но ничего более я рассказать вам не могу, во избежание конфликтов.       — Спорим, что у папенькиной дочки коэффициент самый маленький, — усмехнулась Июль, заставив Май, сидящую напротив неё, поёрзать на месте.       — Да, я обычный человек. И что с того?       — Найдётся куча таких же «обычных людей», которые во многом тебя превосходят. Захотела почувствовать себя взрослой и особенной? Поэтому к нам напросилась?       — Н-нет, всё было не так.       — Врать необязательно.       — Обычные люди тоже бывают талантливыми и способными, — вмешался Циант. Он не знал об этих людях ничего, кроме их имён, которые бегло успел выучить перед сном, но ему всё равно не хотелось слушать подобные разговоры за завтраком.       — Ты бы помалкивал там, — фыркнула Фия. — Напичкан всем, чем только можно. Не тебе говорить про «обычность», пусть ты когда-то таким и был.       — У каждого свои причины быть здесь, — тихо произнёс Ноябрь, не поднимая глаз и продолжая безынициативно ворочать еду в термотарелке.       — Тоже верно, но вы все знаете, что я права, — уверенно заявила Июль, пожав плечами и пробежавшись по всем присутствующим пристальным взглядом, будто выискивая новую жертву. — Хотя есть тут ещё одна «папенькина дочка».       — Не понимаю, о чём ты, — невозмутимо ответила Февраль, хотя термокружка в её руке всё же немного дрогнула.       — Всё ты понимаешь. Насосала или реально что-то умеешь?       — Отстань от неё, — Январь предсказуемо повысил голос. Наконец-то появилась возможность узнать побольше о мотивации сестры, которую она скрывала всё это время, но подтекст Цианту совершенно не нравился и терпеть подобное он не собирался.       — А тебе и нормально, да? Или, ах, ты ведь и не в курсе!       — Не в курсе чего?       — Что она спит с вашим «начальством», — игриво пропела Фия. — Но её сложно винить. Богатый, успешный, только вот в отцы ей годится. А в постели ты с ним тоже на «вы»? Даже интересно, что ты там стонешь своим сладеньким голоском. «Оо, папочка, мистер Флэзо, я ещё не сделала домашнее задание на завтра!».       — Подожди… Флэзо? Корпорация «Флэзо»?       — Твоё единство, ты вообще ничего не знаешь?! — Июль почти что взвизгнула от удивления, всплеснув руками. — Представь себе! Основатель, генеральный директор и главный инженер корпорации, Иолан Флэзо, который вас завербовал, по чьей указке ты выполнял задания и за чей счёт ты всё это время жил. А теперь, считай, живём мы все, потому что этот особняк принадлежит ему, как и вся эта частная колония. Да и всё наше снаряжение тоже сделал он, ну, кроме того сраного троса.       Январь окончательно потерял дар речи, поэтому начал блуждать растерянным взглядом по поверхности стола, пытаясь зацепиться хоть за что-то. Ещё одна очевидная вещь, которая была перед глазами всё это время, однако Циант предпочёл её не замечать. Достаточно было уделить чуть больше внимания технике, что была на базах, и снаряжению, что выдавалось на задания. Январь не придал этому значения, поскольку в Южном Кластере продукция от этой корпорации и так была на каждом шагу, куда ни плюнь. Наверное, именно по этой причине Флэзо и не представился при первой личной встрече, «не посчитал нужным». Вот же самомнение, особенно учитывая то, что личностью он был непубличной, так что и в новостях не появлялся, а уж Цианта и подавно никогда не интересовало то, как выглядел глава корпорации, поэтому ничего, кроме имени, он о нём и не знал.       Но зато теперь Январь убедился, что их задания не были подставными. Флэзо был известен во всей Единой Нации как гениальный изобретатель и новатор, так что не было ничего удивительного в том, что такое большое количество людей было готово пойти на всё, чтобы присвоить себе даже самый незначительный чертёж нового проекта и попытаться нажиться на этом.       Однако Циант и впрямь не знал, как реагировать на подобное, поэтому, лишь бесшумно выдохнув, перевёл взгляд на Цирно, которая виновато опустила голову и слегка закусила губу.       — А твоя ненаглядная сестрёнка решила времени зря не терять и пристроилась на тёпленькое местечко, только вот забыла, что сама она с диковинкой, как игрушка, с которой поиграются и бросят на произвол судьбу. В лучшем случае. В худшем разберут на кусочки, для исследований. Как нас всех, когда мы отработаем своё и перестанем быть им нужными.       — Закрой уже свой рот. Это явно было лишним, — прервала сестру Июнь, несильно толкнув её плечом.       — А чего это вслух? Хочешь показаться хорошенькой на моём фоне? Вы ведь все об этом думаете! Надеетесь, что нас после всего так легко отпустят? Премию начислят, квартиру купят? Сразу в Центральном Кластере, чего мелочиться!       Треск посуды резко смолк, а над столом повисло напряжённое молчание. Каждый думал о чём-то своём, тут и гадать было не нужно, задумчивые лица говорили сами за себя.       — Вы что-то засиделись, господа, — громкий голос Ксаи заставил всех вздрогнуть и вернуться к остаткам завтрака. — Доедайте и в конференц-зал. Циант, на пару слов.       Личный разговор — это последнее, чего сейчас Январю хотелось, но выбирать не приходилось. Закончив с завтраком, Циант поднялся со своего места и направился следом за Ксаей. Пройдя по коридору, они зашли в спортивный зал, также оборудованный по последнему слову техники. Просторный, с несколькими очерченными зонами и самым разнообразным инвентарём, стоящим вдоль стен.       — Меня попросили поговорить с тобой, наедине, — неторопливо начала Ксая, остановившись посреди зала. Январь в свою очередь лишь нахмурился, поскольку догадывался, от кого поступила подобная просьба. — Я пока что не знаю тебя достаточно хорошо, но уверена, что ты хороший парень, который просто запутался. За эти дни на тебя свалилось слишком много. Ты, должно быть, чувствуешь себя потерянно и...       — Почему остальные знают всё, а я не знаю ничего?       — Понимаешь, так сложились обстоятельства. Ты не должен был быть частью всего этого, поэтому тебя не посвящали, не доверяли. И как видишь... были правы, но теперь ситуация кардинально изменилась. Ты не готов, так что было принято решение дать тебе возможность уйти, пока ещё есть время.       — «Уйти»? То есть... взять и уйти, так легко? — с недоверием уточнил Циант. В словах Фии действительно был смысл. В чём выгода отпускать их? Но Январь прекрасно понимал, что являлся тем самым пресловутым «обычным человеком», пусть и с улучшенным геномом, но он ведь не родился с ним. Они в любой момент смогут создать второго такого, более послушного и способного.       — Да, ты расслышал всё правильно, уйти. Тебе дадут валюту, в качестве компенсации и… взятки за твоё молчание, но с решением тебе лучше не затягивать, поскольку нам нужно будет найти кого-то на твоё место.       — Да вы без проблем меня замените.       — Ошибаешься, — покачала головой Ксая, после чего вытащила руки из задних карманов спортивных штанов и скрестила их на груди. — Набор твоих модификаций уникальный и единственный во всей Единой Нации. Тебя наделили всем необходимым, но, к сожалению, не научили этим правильно пользоваться. Ты способен на многое, но иногда забываешь думать головой, — Ксая одарила Цианта слабым щелбаном в лоб, не сдержав улыбки. — А я могу и хочу помочь тебе стать лучше, освоиться с тем, что ты имеешь.       — Зачем тратить время на меня, если есть Котас? Он превосходит меня во всём.       — Но ты же смог его ударить.       — Смог, один раз, — неуверенно подтвердил Январь, вспоминая недавний случай, когда смог не просто ударить напарника, но ещё и оставить трещину под его искусственной кожей. — Но это была случайность.       — Он андроид, Циант, с ним не бывает случайностей. Ты сможешь приблизиться к его уровню, оставаясь живым человеком, только представь.       — Но это не то, чего я хочу.       — Именно поэтому я сейчас и говорю с тобой. Мы не можем тебя заставить, так что даём возможность уйти и жить дальше, как обычный гражданин Единой Нации, или остаться и совершенствоваться. Даю тебе пару дней, не спеши, обдумай всё хорошенько, — вкрадчиво произнесла Ксая и, похлопав Цианта по плечу, направилась к выходу. — Присоединяйся к остальным, произошло кое-что важное.       Январь сдержанно кивнул и покинул спортивный зал следом, на ходу повторно прокручивая ведь диалог в голове. Ещё несколько дней назад он бы точно не сомневался, но теперь…       Решив отложить это на потом, Циант прошёл в конференц-зал, чем ощутимо привлёк к себе внимание, и сел в кресло в самом последнем ряду. На большой проекции виднелась карта колонии, но, кивнув Январю в знак приветствия, Рафаэль убрал её и вывел другое изображение.       — А теперь к действительно важным вещам, — начал он, выдержав небольшую паузу, словно собираясь с мыслями. — То, что вы сейчас видите, является резиденцией президента Единой Нации, где, вчера утром, он был убит в своём кабинете. Случай беспрецедентный, поэтому широкая общественность пока что об этом не знает. Пока что, — повторил Рафаэль и ненадолго замолчал, давая всем возможность ещё раз переварить эту новость. — У нас есть все основания подозревать одного конкретного человека в организации этого убийства, но мы не располагаем достаточным количеством доказательств против него. Так что, с сегодняшнего дна, к вашим основным целям добавляется ещё одна.       — «Этот человек» — Рихтер Вольф? — неожиданно для всех подал голос Август, который до этого молчал на протяжении всего завтрака. — Называйте вещи своими именами, мы всё-таки жизнями будем рисковать.       — Верно, как я мог забыть, — с грустной полуулыбкой ответил Рафаэль, мимолётно поправив накинутый на плечи пиджак. — Но да, вы правы, нет смысла скрывать. Ваши покровители попросили нас пока что держать это втайне, но, из уважения к вам, я пренебрегу этим и буду честен. Под управлением президента Димьяна у Единой Нации нет будущего, поэтому его убийство было лишь вопросом времени. Имя Рихтера Вольфа, с высокой вероятностью, есть в списке преемников, что автоматически делает его главным подозреваемым, но не единственным. Многие люди хотят заполучить эту должность исходя, в основном, из своих корыстных целей. Ваши покровители не готовы мириться с таким раскладом дел и решили встать на защиту интересов граждан Единой Нации, — Рафаэль говорил с расстановкой, предельно спокойно, но одновременно серьёзно. — По итогу, от вас требуется одно — не допустить того, чтобы ряд людей в принципе мог претендовать на пост президента, и Рихтер Вольф в том числе. Это не вопрос одного дня или одного задания, поэтому в кратчайшие сроки мы должны слепить из вас команду, которой это будет под силу.       — Стойте, стойте, стойте, — произнёс Октябрь, подняв руку для вопроса. — А почему они так уверены в том, что Вольф будет плохим президентом? Только потому, что он нарушает нынешние законы? А разве наши покровители не делают то же самое? Чем они лучше?       — Если бы никто из вас не задал мне этот вопрос, то я бы огорчился, но, к сожалению, я не смогу вам на него ответить. В этом мире существует много вещей, к пониманию которых вы должны прийти самостоятельно, — Рафаэль лишь развёл руками и едва слышно выдохнул. — Вы вправе иметь свои социально-политические взгляды, но работа, за которую вам платят, не подразумевает выбор. Со стороны может показаться, что вас просто хотят использовать. Частично это так, но я уверен, что вы все уже давно это поняли. Никого здесь не держат насильно, и каждый из вас это знает. Но помните, что вы делаете это не для своих покровителей, а для всех граждан Единой Нации Колоний и жителей планеты Земля.       — А те люди в синей форме?       — Спецслужба особого назначения гвардии Центрального Кластера. Вероятнее всего, их целью было испытать не только вас, но и вашу командную работу. И это единственная причина, по которой большая часть из вас находится здесь в целости и сохранности. Кто-то уже воспринимает вас как угрозу или как инструмент, которым можно воспользоваться. Как я уже говорил, на этой колонии вы в безопасности, но планы на вас всегда могут измениться.       — То есть они и к убийству президента причастны?       — Не буду ничего утверждать, но это вполне возможно. К настоящему моменту нам известно то, что их было двое и что они без проблем обошли все системы безопасности, смогли обезвредить несколько десятков элитных гвардейцев и… — Рафаэль явно хотел продолжить, но почему-то решил остановиться. — Думаю, хватит на сегодня. Сейчас у вас свободное время, отдыхайте, но не опаздывайте на тренировку.       Циант вышел из зала последним, всё ещё пытаясь осмыслить услышанное. Одно только убийство президента звучало как что-то не из этого мира, а уж всё остальное...       Январь знал, что их не будут держать здесь просто так, но и подумать не мог, что всё настолько серьёзно. Они все вляпались в это и теперь уже никогда не смогут отмыться. Ими ведь действительно воспользуются, а потом перекинут всю вину на них, сделают крайними. Ни при каком раскладе это не кончится хорошо. Словно заранее вынести приговор самому себе.       Циант быстро нагнал сестру на втором этаже и за руку потянул её в сторону ближайшего балкона, игнорируя посторонние взгляды. Плевать Январь хотел.       — Рассказывай, всё сначала, — потребовал он, преградив собой дверь, когда Февраль попыталась юрко проскользнуть обратно в коридор. — Я жду.       — Тебе не понравится.       — Это меня сейчас мало волнует. Сколько ты планировала это скрывать?       — Между нами ничего не было, я клянусь, что не было! — Цирно произнесла это как можно громче, чтобы перебить Цианта.       — А с чего они тогда это взяли? Я уже ни одному твоему слову верить не могу! — он тоже начал повышать голос, поскольку выразить возмущение иначе не мог, но, встретившись с голубыми глазами сестры, моментально притих. Взгляд был холодным, отстранённым, но в то же время очень грустным.       — Тогда не верь, — прошептала Февраль, обняв себя обеими руками. — Ты ведь помнишь те курсы, на которые я с таким трудом отпросилась у родителей? Я… никогда на них не была, вместо этого я встречалась с ним.       — На хера? — Январь перешёл на более ровный тон, потому что не хотел снова доводить сестру до слёз, но ему было необходимо узнать, наконец, правду.       — В тот период я… я была уже на грани, Циант. Мне нужно было с кем-то поговорить.       — Ты могла поговорить с родителями… или со мной.       — Вы обычные люди, обычные. Вы никогда не понимали и никогда не поймёте. А он… такой же, как и я, поэтому мы разговаривали. Много разговаривали. О том, как следует это принять, смириться и… как перестать считать себя ошибкой.       — Ты не ошибка и никогда ею не была. Кто тебе вообще это сказал?       — Я сказала, я! Я не могла даже спать нормально по ночам, потому что боялась убить вас во сне! Ты это можешь понять?       Циант не нашёлся с ответом, поэтому решил промолчать, из-за чего Февраль окончательно от него отвернулась, не сдержав тихого всхлипа.       Январь всегда, с самого детства, старался быть рядом с сестрой. Чтобы ей было, кому выговориться, и от кого получить поддержку, заботу и любовь. И всё то, что не могли дать ей родители. Они боялись собственную дочь и у них не получалось этого скрывать. Циант никогда не мог их понять, но злиться на родителей у него не получалось, как и у Цирно, пусть она и имела на это полное право.       Вспоминая всё это, Январь поймал себя на мысли, что совсем не помнит, когда именно они с сестрой стали отдаляться друг от друга. Почему он только сейчас начал узнавать о том, что не давало ей покоя уже долгое время? И в какой момент он перестал быть для неё самым близким человеком, которому она могла доверить все свои секреты и тайны? Или... так было всегда?       — Что он тебе пообещал?       — То, что вы все не могли мне дать.       — Ты жертвуешь своим здоровьем на каждом задании! И он это знает! Он тебе не помогает!       — Это мой выбор! — строго произнесла Февраль, утерев с лица слёзы. — Я знала, что ты не поймёшь. Ты всегда поступаешь так, как только тебе самому кажется правильным. Тебе плевать на меня и на то, чего я хочу.       — Я… это не так, — теперь же Циант растерялся окончательно. Со стороны это всё выглядело как обычная манипуляция, чтобы отчаявшаяся девушка добровольно согласилась на всё и охотнее рисковала собой. Всё же очевидно! Январь был уверен в своей правоте, но не знал, как донести её до сестры. А стоило ли вообще? Наверное, некоторые вещи просто должны происходить.       — Это так, именно так, — Цирно повернулась обратно к Цианту, стараясь при этом не встретиться с ним взглядом. — Я знаю, о чём ты говорил с Ксаей. Ты действительно можешь уйти. И валюту тебе дадут, тут нет подвоха.       — Правда хочешь, чтобы я ушёл?       — Ты оказался здесь по моей вине, я сожалею об этом, но указывать мне ты больше не будешь, — Февраль ответила крайне резко и тут же покинула балкон, не дав возможности возразить.       Такое странное чувство… будто Январь был тут единственным, кто воспринимал всё всерьёз. «У каждого свои причины быть здесь», верно? Циант не знал всех этих людей, но они казались ему искренними и готовыми пойти до самого конца. И если он уйдёт, то не будет ли это трусостью с его стороны? Хотя какая ему разница, что подумают остальные, если он откажется рисковать жизнью и участвовать в том, на что не подписывался?       Тихо вздохнув, Январь поднял голову к верхнему поясу колонии, откуда, сквозь плотное стекло, виднелась Земля. На неё уже давно нельзя было попасть просто так, но до чего же сильно она манила к себе. Своими размерами, загадочностью и красотой, что была видна даже отсюда, с небольшой колонии, неизменно плывущей по заданной траектории.