Стардаст

      За последний квартал Октябрь успел обзавестись одной навязчивой привычкой. Когда он нервничал или сильно углублялся в свои мысли, то расплавлял все кольца и браслеты на руках, заставляя жидкий металл обвиваться вокруг пальцев и принимать различные формы. Но поскольку показывать слабость или делиться своими проблемами Дэмиар не любил, то и занимался таким чаще всего наедине с собой, а Февраль знала об этом, потому что… иногда всё же применяла способности в личных целях. Наверное, даже в слишком уж… личных. Право напарников на частную жизнь Цирно уважала, однако порой ей было трудно воздержаться от желания узнать побольше об остальных, и в особенности о тех, кто привык прятаться за кучей масок.       Одним из таких и был Октябрь, который вот уже полгода упорно выстраивал вокруг себя стену, давая тем самым понять, что не заинтересован он ни в какой «дружбе». Отчасти сработало, но Февраль всё равно хотела узнать причину такой холодности и отстранённости, так что одним вечером она подслушала разговор с, как теперь выяснилось, племянницей. С ней Дэмиар был совсем другим, даже тон его голоса резко смягчался, а улыбка всегда была искренней. Именно в тот момент Цирно и поняла, каким Октябрь был на самом деле. Да, всё ещё неидеальный, не белый и далеко не пушистый, но явно не настолько плохой, насколько он хотел выглядеть в глазах окружающих. Февраль не понаслышке знала о том, как удобно было прятаться от всего мира за неприступной ширмой, поэтому в какой-то степени она Дэмиара понимала. Или же… ей просто хотелось верить, что у них было что-то общее?       Путь до соседней колонии занял почти два часа, и за это время Октябрь успел рассказать немного о своей семье и о том, что им двоим предстоит сделать. О Дэмингах он говорил с неохотой, как о чём-то очень постыдном, но Цирно было абсолютно без разницы на его родословную. Сама идея судить человека по его родственникам казалась ей чей-то крайне надуманным, тем более Дэмиар уже давно доказал, что не разделяет их взглядов, и именно по этой причине летел сейчас спасать племянницу. А помочь ему — это самое малое, что Февраль могла сделать. Она ещё ни разу в жизни не была настолько уверенна в своих чувствах к кому-то, так что и вправду была готова на всё. С целями на будущее Цирно всё равно так и не определилась, поэтому… терять ей нечего.       Однако разговор надолго не затянулся, и остаток полёта прошёл в тишине. Октябрь сосредоточенно думал над планом, то и дело ворочая густой металл между пальцами, а Февраль не собиралась его отвлекать. Она привела в порядок остатки макияжа на лице и принялась заплетать свои непослушные волнистые волосы в косу, чтобы не мешались. Убрать в причёску не получилось разве что короткую переднюю прядь, грубо обрезанную когтями, хотя Цирно это даже понравилось. Вроде и незначительное, но всё-таки доказательство её смелости. Январь закидывал личный чат мэйлами, да и Июнь написала несколько, но Февраль упорно их игнорировала, поскольку ей было нечего ответить на все эти вопросы. Могли бы и сами догадаться.       Оставив гоночный корабль в ангаре, где было ещё с десяток таких же, Цирно с Дэмиаром поспешили перебраться с оси на само кольцо. Они сменили одну столичную колонию Центрального Кластера на другую, так что и пейзаж изменился не сильно, был всё таким же завораживающим, особенно отсюда, из кабины лифта, что плавно спускалась с платформы космопорта на жилой средний пояс.       Октябрь молчал уже слишком долго, поэтому Февраль решила всё же задать интересующие её вопросы, которые вертелись на языке весь полёт. За Дэмиаром Цирно пойдёт в любом случае, но располагать хоть какой-нибудь информацией ей бы всё-таки хотелось.       — Так мы… заберём её прямо со свадьбы? Ты вроде говорил, что ей всего четырнадцать.       — Один из моих дедов утвердил отдельный свод законов для нашей диаспоры, так что всё «по правилам», — Октябрь явно пытался кого-то передразнить, но в итоге ограничился шумным вздохом. — Но дело не в Анхэль. Отец хочет сделать этого пендехо Бруно следующим президентом, и чтобы у него при этом была наша фамилия. А как её получить? Верно, вступить в брак с одним из Дэмингов. С одной стороны, это всего-навсего условность, но с другой… у меня нет никакой уверенности в том, что Анхэль никто и пальцем не тронет. Я не хочу до этого доводить.       — Неужели все молча на такое согласились?       — Никто не рискует перечить моему отцу, тем более сейчас, когда он, можно сказать, первый человек в Единой Нации. Он просто приказывает, а все слушаются, как сраное стадо баранов. И она там, среди них, совсем одна, за неё некому заступиться, — чем дольше Дэмиар говорил, тем сильнее начинал злиться. Гнев имел свойство застилать глаза и мешать думать рационально, так что Февраль немедля свела обсуждение на нет, чтобы дать Октябрю возможность успокоиться. Зато теперь стало понятно, почему он молчал почти весь полёт, не хотел заводиться раньше времени. Цирно и подумать не могла, что всё настолько серьёзно, но волнение Дэмиара прекрасно понимала. Анхэль нужно спасать и как можно быстрее.       Кабина лифта остановилась на платформе сто второго этажа, где было весьма оживлённо и многолюдно. Потеряться в толпе можно было с лёгкостью, поэтому Октябрь взял Февраль за руку и потянул её за собой. Не то чтобы такого не происходило раньше, но Цирно из раза в раз краснела как в первый. Мысли вмиг унеслись куда-то далеко-далеко, так что и опомнилась Февраль лишь тогда, когда Дэмиар завёл её в магазин. Несколько этажей, сплошь уставленных одеждой, обувью и аксессуарами, хотя интересовал их, судя по всему, только женский отдел. Октябрь суетливо обходил один зал за другим, после чего, накупив кучу одежды, затащил Цирно в примерочную, дверца которой бесшумно закрылась позади.       — Свадебное платье неудобное и может привлечь внимание, поэтому ей нужно будет переодеться. Размер у вас примерно одинаковый, так что понесёшь на себе, крольчонок, — пояснил Дэмиар, начиная отдавать Февраль по одной вещи. — Сначала надень водолазку, сверху майку, а на неё куртку. Вниз лосины и поверх них юбку, понятно?       — Понятно, — немного растерянно ответила Цирно, оглядев одежду и кроссовки в своих руках. Неловкая пауза затянулась секунд на десять, оттого Февраль и пришлось чуть кашлянуть и искоса глянуть на Октября.       — Да, точно, извини, — спохватился он и, едва не врезавшись в дверцу, покинул примерочную. Дэмиар только что… не почувствовал металлическую дверцу в метре от себя, настолько сильно он был не собран. Цирно это очень не нравилось, ведь она была совсем не готова брать на себя роль голоса разума. Тем более сейчас, когда Октябрём будут управлять исключительно эмоции, а не здравый смысл. Станет ли он вообще её слушать? Крайне маловероятно.       Оделась Февраль быстро, минуты за две, но, как оказалось, но этом всё не закончилось, поскольку Дэмиар уже ждал её в углу зала с ещё несколькими вещами в руках.       — В туфлях особо не побегаешь, так что пусть будет, пор си акасо, — Октябрь убрал балетки в глубокие карманы купленной куртки и стал завязывать бандану вокруг лица Цирно, а следом обмотал её шею платком и нацепил на голову шапку с козырьком. — Для твоей безопасности, крольчонок.       — А ты не будешь скрывать лицо? — закономерно спросила Февраль, ведь для себя Дэмиар так ничего и не купил. Вопрос заставил его смутиться, но в итоге он лишь грустно улыбнулся и медленно отвёл взгляд.       — Думаю, я и так прятался уже слишком долго.       — Но дело же не только в семье, — осторожно напомнила Цирно, перейдя на шёпот. — У нас впереди ещё много… «работы», нельзя поступать так опрометчиво. Тем более у нас не будет ни поддержки, ни снаряжения, лишь мы и наши способности. Это большой риск.       Февраль пыталась хоть как-то вразумить Октября, но тот продолжал смотреть в окно и делать вид, что ничего не услышал. Он явно что-то задумал, однако озвучивать это не торопился, а предугадать ход его мыслей было и подавно невозможно, непредсказуемости Дэмиару уж точно не занимать. Цирно оставалось разве что смириться и молча последовать за ним к выходу, предварительно выбросив свои старые вещи в переработчик.       Разблокировав через экран доступ к первому попавшемуся аэромобилю на стоянке, Октябрь сел за руль и, дождавшись Февраль, вылетел на фиолетовый проспект, начиная стремительно набирать скорость. Церемония должна начаться ровно в одиннадцать вечера, так что время уже поджимало, а Цирно до сих пор имела весьма смутное представление того, что будет происходить дальше, и её это совершенно не устраивало.       — Так какой у нас план? — всё же поинтересовалась она, беспокойно поёрзав в кресле.       — Если в общих чертах, то никакого, — ответил Дэмиар, от голоса которого резко повеяло холодом. — Просто заходим и сносим всех, кто встанет на пути. Умные отодвинутся сами, а тупых не жалко.       — А как же охрана?       — Отец повёрнут на правилах, так что оружия в церкви не будет, но оно будет за его пределами. В нас с Анхэль стрелять не станут, тогда как в тебя вполне могут, поэтому не ослабляй бдительность. Я знаю, как зайти туда без лишнего шума, но уйти незаметно не получится, — каждое слово Октября было пронизано исключительной серьёзностью, отчего Февраль невольно становилось не по себе. — Возможно, я даже останусь там, чтобы отвлечь внимание, так что тебе придётся улетать без меня.       — Не говори так, — взволнованно попросила Цирно, — мы улетим отсюда все вместе, ясно?       — Ты не понимаешь, — тут же возразил Дэмиар, обессиленно выдохнув. — Мой отец… он… он может сделать всего один звонок, после которого за считанные минуты перекроют космопорт, а вместе с ним и все доки. И мы в итоге… застрянем здесь, сами загоним себя в угол. Этого нельзя допустить, так что либо я, либо Анхэль. Выбор очевиден.       — Но ведь есть вероятность, что твой отец не будет до такого доводить?       — Есть, вероятность всегда есть, — Октябрь как-то подозрительно усмехнулся и, сжав в руке руль, нервно облизал губы. — Просто… пообещай мне, что поступишь правильно и доведёшь дело до конца, несмотря ни на что.       — Я не…       — Цирно, я знаю, что должен сделать, — строго произнёс Дэмиар. Февраль даже вздрогнула, настолько непривычно ей было слышать от него собственное имя. Октябрь как будто говорил об абсолютно чужом ему человеке, о каком-то безумце, а не о родном отце. Не страх, нет, это было скорее… отвращение, презрение и ненависть. Разве это всё могло кончиться хоть чем-то хорошим? Едва ли. Однако сил возразить Цирно в себе так и не нашла, поэтому, окончательно сникнув, одобрительно кивнула.       — Обещаю.       — Спасибо, правда, — сдержанно поблагодарил Дэмиар, который так ни разу и не оторвал глаз от движения по проспекту, словно принципиально не хотел смотреть на Февраль и встречаться с ней взглядом.       Неоновые пейзажи неизменно мелькали за окном, но и они испарились в один момент, оставив вместо себя лишь огромное пространство, почти полностью усаженное высоченными деревьями, каждое из которых было примерно этажей сорок в высоту. А в центре этого своеобразного леса возвышалось с десяток зданий, что соединялись между собой всё теми же мостами и платформами. Испанская диаспора Центрального Кластера была, несомненно, одной из самых влиятельных, но Цирно и подумать не могла, что настолько.       — Целый район?       — Ну, мы себя любим, — язвительно подметил Октябрь. — Когда первый из Дэмингов занял пост президента, то приказал высадить все эти деревья, чтобы они символизировали рост нашей диаспоры и процветание всей Единой Нации. То есть как бы прировнял эти две вещи в умах людей. Оттого и прошло уже двести лет, а никто до сих пор не спилил это всё аль диабло. Только место занимает.       — А они… тоже давно стоят? — следом спросила Февраль, указав на тонкие, но от этого не менее массивные металлические колонны, выстроенные вокруг зданий и переплетающиеся друг с другом где-то в облаках, почти у самого верхнего пояса колонии.       — Сколько себя помню, но я без понятия, что они означают. Мне они всегда казались… клеткой, — с ощутимым недовольством прошептал Дэмиар, слегка прищурившись. Такой ответ показался Цирно занятным, особенно учитывая тот факт, из чего эти колонны были сделаны.       Октябрь сбавил скорость и, подлетев к одному из зданий, зафиксировал аэромобиль в воздухе, под платформой, прямо у самого её края. Откинув крышу транспорта и расплавив кусок ограждения, Дэмиар забрался на саму платформу и протянул руку Февраль, чтобы помочь подняться и ей. Это оказался неприметный закуток, что-то вроде небольшого скрытого за зданием балкона, куда даже окна толком не выходили. Октябрь ведь вырос в этом месте, потому и впрямь должен был знать каждый укромный уголок, но он всё равно первым делом активировал через экран прогу, зацикливающую все ближайшие камеры и датчики.       — Отец ввёл сегодня комендантский час, для безопасности, поэтому люди будут только в церкви, а нам останется лишь не столкнуться с гвардейцами по пути, — пояснил Дэмиар и, прислонившись к зданию, выглянул за угол. — Церковь на нижней платформе, и зайти внутрь нам лучше с заднего входа, им редко пользуются, так что вряд ли кто-то будет сторожить.       Незамедлительно кивнув, Цирно закрыла глаза и приложила пальцы к вискам. Перенапрягаться было нельзя, но такая дистанция не должна причинить вреда. У Февраль всегда возникали трудности с тем, чтобы внятно сформулировать принцип работы своих способностей. Она будто бы… могла покидать собственное тело и свободно перемещаться вокруг, хотя все образы, звуки и запахи казались при этом неподдельно реальными. Но главной особенностью оставалось всё же воздействие на предметы, вес и размер которых не имел никакого значения. Всё в один миг становилось одинаково невесомо-лёгким, пусть и с точностью и координацией по-прежнему были проблемы.       Цирно привыкла думать об этом, как об одной из граней реальности, где всё материальное и нематериальное сливалось воедино и где заканчивалось всё, что только могло воспринять человеческое сознание. Все способности по-своему пересекали эту самую «грань», однако Февраль, видимо, оказалась единственной, кто был способен физически это ощутить. Да, напарники тоже что-то чувствовали, но никто из них так и не смог сказать, каким образом работали способности, тогда как Цирно чётко знала, кто и в какой момент ими пользовался. В пределах её диапазона, разумеется. Так что и сейчас Февраль ясно ощущала, как способности применял Октябрь, вероятно, пытаясь уловить вибрацию от чужих шагов по металлическим панелям.       А шагов вокруг действительно было много, только вот принадлежали они жильцам ближайших домов, что очень сбивало с толку как Дэмиара, так и Цирно. Верхняя платформа, на которой они вдвоём и находились, была совершенно пуста, за исключением одного гвардейца, дежурящего у единственной лестницы. Однако куда больше охраны расположилось внизу, неподалёку от церкви. Само здание храма было огромным и чем-то напоминало сооружения со старых земных фото. Вроде бы и готика со свойственными ей узкими башенками, заострёнными арками и высокими красочными витражами, хотя в то же время всё по-современному угловато и лаконично.       Лёгкая головная боль дала о себе знать, но Февраль постаралась её проигнорировать и всё-таки заглянуть внутрь церкви. Колонны уходили под самый потолок, образуя собой ребристый свод, от обилия золота слепило глаза, выразительные барельефы и скульптуры украшали стены, а почти весь центральный зал был уставлен скамейками, по которым уже рассаживалось множество гостей, что как бы намекало поторопиться. В маленьком подсобном помещении и вправду была ещё одна дверь, и выходила она к алее, рядом с которой и находилась лестница.       — Поблизости только один гвардеец, — тихо произнесла Цирно, открыв глаза и чуть мотнув головой, чтобы прийти в себя. — Если уберём его, то сможем незаметно спуститься.       — Нет, не вариант. После первой же переклички станет понятно, с какой стороны мы пришли, а отрезать путь к отступлению нельзя. Он должен уйти сам, — Октябрь призадумался и всё же вытащил из кармана куртки перстень Трискелиона, который стянул с трупа Хасэгавы.       — Ты не отдал его Рафаэлю?       — А зачем он ему? Мы же на задания ходим, нам нужнее, — Дэмиар лишь развёл руками и кивнул в направлении церкви, намекая пригнуться и молча идти за ним.       Вероятность оказаться замеченными из окон была крайне высока, поэтому Октябрь повёл Февраль через ряды отдельно стоящих и уже закрытых сейчас магазинов, кафе и ресторанов, названия и вывески которых дублировались как на едином, так и на испанском языке. Освещение было приглушённым и весьма выборочным, что позволяло передвигаться исключительно в тени, однако Цирно то и дело отвлекалась, ведь всё вокруг было насквозь пропитано незнакомой ей культурой. Начиная от обилия живых цветов почти у всех окон и витрин и заканчивая стилизованными под кирпичную кладку стенами. Словно каждый клочок свободного пространства должен был быть чем-то украшен, будь то гирлянды, флажки, фонари, растения или скульптуры с фонтанами. В дневное время здесь, наверное, и вправду было шумно и оживлённо, но даже в ночи это место казалось очаровательным, будто уютный маленький мирок, существующий независимо не от кого. Впрочем, в этом ведь и заключалась суть диаспор, верно? Не растворяться в эпохе, а продолжать ценить тот уклад жизни, которого когда-то придерживались земные предки.       Дэмиар тем временем подошёл к одному из магазинов и, открыв его дверь через экран, затянул Февраль внутрь. Первым на глаза попался стеллаж, уставленный всевозможными карандашами, мелками, кистями и красками, тогда как поодаль расположилась небольшая студия, где это всё и можно было опробовать. Именно туда направился Октябрь, взяв со стеллажа карандаш и большой лист бумаги, а Цирно же решила прогуляться вдоль другой части помещения, поскольку её внимание привлекло выгравированное дерево и его размашистые ветви, что тянулись вдоль всей стены. Украшали эти ветви нарисованные от руки парные портреты людей, которые, судя по всему, вступили в брак, тем самым напрямую олицетворяя рост диаспоры. От всего этого веяло… чем-то приятным? Люди ставили на первое место не только собственную семью, но и всё своё окружение, не оставляя никого позади. Такая сплочённость была большой редкостью в их время. Но Февраль довольно быстро вспомнила, для чего они с Дэмиаром вообще сюда прилетели, и натянутая улыбка появилась на губах сама собой, однако тут же пропала, стоило Цирно краем глаза подметить кое-что знакомое.       — Ты женат? — безучастно поинтересовалась она, так и зависнув напротив портрета Октября.       — Чего? — с усмешкой переспросил Дэмиар, но, как только обернулся, вмиг изменился в лице. Закусив проколотую губу, Октябрь недоумевающе оглядел ветви дерева, а затем и сам портрет. — Я не… я… я сбежал в день свадьбы, ясно? А это всё… люди любят торопить события, ничего личного, — сумбурно оправдался Дэмиар, вяло отмахнувшись.       Февраль же чуть нахмурилась и ещё раз пристально вгляделась в портрет, желая точно запомнить лицо неизвестной девушки. Вполне обычная внешность, ничего примечательного, даже странно. Тихо фыркнув, Цирно всё-таки развернулась и подошла к Октябрю, который уже вовсю писал что-то на листке бумаги. Писал, от руки. Не самый распространённый навык, как и оригами, но им Дэмиар, по-видимому, тоже владел, ведь больно уж ловко он придал этому листу форму объёмной звезды, предварительно вложив перстень внутрь.       — Что ты написал?       — Послание от Трискелиона, которое мы закинем подальше и которое точно найдут гвардейцы. Они насторожатся и сообщат об этом моему отцу, а поскольку он просто обожает держать всё под контролем, то и пойдёт проверять сам, покинув церковь и забрав с собой часть охраны. Сторожить на верхней платформе толком нечего, так что и этот гвардеец свалит, освободив для нас лестницу, — торопливо объяснил Октябрь, перекинув бумажную звезду из одной руки в другую. — Мы залетаем в церковь и забираем Анхэль, а затем вы возвращаетесь к аэромобилю тем же путём и улетаете отсюда. И всё, мисион кумплида.       Дэмиар даже не заметил, как его «мы» плавно перетекло в «вы», словно он уже давно всё для себя решил. Февраль же это категорически не нравилось. Она сделает всё, чтобы этого не допустить, однако тратить сейчас время на споры ей хотелось ещё меньше, поэтому она ограничилась одобрительным кивком и последовала за Октябрём к выходу.       Они вдвоём осторожно подобрались к краю платформы и притаились за одним из ближайших к лестнице зданием, стараясь при этом не привлечь внимание гвардейца. Дэмиар указал примерное направление того, куда следовало отправить послание, и аккуратно передал Цирно бумажную звезду, которую она заставила зависнуть в воздухе, прямо над своей ладонью. Закрыв глаза и убедившись в том, что гвардеец отвернулся, Февраль перенесла звезду за ограждение и, опустив её на нижнюю платформу, стала перемещать в нужную сторону, одновременно с этим пытаясь найти наиболее подходящее место. Им оказалась просторная площадка для живых выступлений, вблизи которой и дежурила охрана, так что Цирно опустила звезду на панель, практически под ноги одному из гвардейцев, чтобы тот точно не прошёл мимо.       Открыв глаза и слегка тряхнув головой, Февраль потуже затянула бандану, что уже успела немного сползти с лица. Октябрь же старательно улавливал изменения в вибрации и, выждав пару минут, жестом показал идти дальше. Спустившись по опустевшей лестнице, они вдвоём оказались на алее, усаженной высокими деревьями, которые сами по себе будут служить отличным прикрытием, особенно на обратном пути. Ещё раз удостоверившись, что рядом никого, Цирно с Дэмиаром зашли в церковь с заднего входа и спрятались за столом подсобного помещения.       Судя по голосу священника, что эхом доносился из главного зала, они всё же немного припозднились. Как сказал Октябрь, в их диаспоре брак официально вступал в силу только после венчания, а все прочие официальные регистрации были делом уже второстепенным. Это делалось с целью привить любовь к традициям и католической вере, которая для испанской диаспоры имела огромное значение. Семья самой Февраль никогда не была религиозной, но родители всё равно приучили их с братом с уважением относиться к таким вещам. Именно по этой причине Цирно бы очень не хотелось ломать что-либо в таком месте, однако Дэмиара это, судя по всему, совсем не волновало.       Февраль только и успела выскочить из подсобки следом за ним в главный зал, но мигом застыла у двери, ведь с потолка церкви стали одна за другой срываться люстры. Лишних жертв Октябрь явно не хотел, поэтому и падали все лампы исключительно в центр зала, прямо между скамейками, разбиваясь при этом вдребезги. Священник ожидаемо замолчал, а гости испуганно повставали со своих мест и попятились к стенам. Желая хоть как-то всех обезопасить, Цирно, максимально незаметно взмахнув руками, развернула часть скамеек на девяносто градусов и придвинула их ближе к гостям у стен, тем самым создавая своеобразное ограждение.       Растерянными и отчасти встревоженными выглядели абсолютно все, кроме Анхэль. Она тут же выкинула букет и, спустившись с алтаря в своём в меру пышном чёрном платье, побежала навстречу Дэмиару, который поймал племянницу в объятья и крепко прижал её к себе. От увиденного сразу стало так тепло на душе, потому и улыбки Февраль не сдержала. Всё и вправду было не зря.       — Думала, не дождусь. Уже собиралась в обморок падать, — с притворным недовольством протянула Анхэль. Но когда она отстранилась от Октября и увидела хмурое выражение его лица, то и сама невольно смутилась. — Тодо бьен?       — Держись рядом и не отходи от неё ни на шаг, она уведёт тебя отсюда, — пояснил Дэмиар и, бережно подтолкнув племянницу к подошедшей ближе Цирно, направился к алтарю, где до сих пор стоял жених, с виду на пару лет старше самого Октября. Вероятно, тот самый Бруно, который сейчас лишь устало выдохнул и закатил глаза, словно был и вовсе не удивлён.       — Годы идут, а ничего не меняется. Всё не можешь перестать позорить себя и свою семью? — с неприкрытой издёвкой спросил тот, однако отвечать Дэмиар не стал. Вместо этого он молча подошёл к Бруно и, взяв того за воротник смокинга, с размаху ударил ему кулаком по лицу. Бруно едва слышно выругался и отшатнулся в сторону, не упав только благодаря небольшому стоящему рядом столику, с которого моментально упала икона и несколько свечей. Октябрь уже собирался продолжить, но быстро подошедшая миниатюрная женщина взяла его за руку, вынуждая остановиться.       — Мам, отойди.       — Алехандро, тигресито, не надо, зачем ты так? — взволнованно протараторила женщина. Она казалась совершенно потерянной, но в то же время явно была рада увидеть сына, оттого и стала заботливо приглаживать волосы Дэмиара и успокаивающе гладить его по плечу. Только вот не особо сработало, поскольку успокаиваться в планы Октября определённо не входило.       — Зачем я так? А зачем вы так? Ей четырнадцать лет, мадре! Вы все тут вообще в своём уме? — возмутился Дэмиар и сразу же повернулся к пожилому священнику, который от такого непроизвольно вздрогнул. — А тебе и нормально, да? Индульгенция в страховку входит? — саркастично поинтересовался Октябрь, но и на этом он не остановился, а обратился теперь уже ко всем в зале, ощутимо повысив голос. — И вас всех тоже всё устраивает? Миллионы людей умирают как на Земле, так и в Единой Нации, а всё потому, что этот старый хер вцепился во власть и отказывается посмотреть правде в глаза! Несколько часов назад на соседней колонии произошёл теракт, так что это лишь вопрос времени, когда это место станет следующим. Никто больше не в безопасности! И вместо решения реальных проблем, вы собрались здесь на этот мерзкий праздник лицемерия. Что ещё этому вьехо нужно сделать для того, чтобы у вас в головах хоть что-то наконец щёлкнуло?!       Такого не ожидала даже Февраль, поэтому опомнилась только спустя несколько секунд и всё же огляделась вокруг. Она ожидала увидеть хоть какое-то прозрение, раскаяние или хотя бы замешательство на чужих лицах, но взгляды гостей по-прежнему были полны пренебрежения, безразличия, а то и вовсе раздражения. На Цирно тоже когда-то так смотрели, из-за чего чувство невыносимой горечи подступило к горлу, навивая воспоминания о тех ночах, которые Февраль проводила в своей комнате, заливаясь слезами. Исключением стала одна девушка, та самая, с парного портрета в магазине. Она улыбалась, но очень робко, будто боялась, что кто-то заметит. Стараясь побороть в себе столь неуместную сейчас ревность, Цирно повернулась обратно к Дэмиару. Он тоже блуждал глазами по толпе, словно пытался найти хоть какой-то отклик, однако его взгляд постепенно прояснялся, теряя последнюю искру надежды. По-видимому, задерживаться им тут и впрямь было больше незачем. Взяв поникшую Анхэль за руку, Февраль подошла ближе к алтарю, чтобы Октябрь точно услышал её шёпот.       — Дэмиар, пойдём отсюда, — попросила она, но тот не ответил, поскольку пристально смотрел на массивную дверь церкви, что стала неожиданно разъезжаться в стороны.       — Алехандро Эстебан Дэминг, — громкий голос эхом разнёсся по всему залу, отчего Цирно вмиг выпрямила спину и испытала непреодолимое желание извиниться за всё, что делала и чего не делала. Собственная мать резко перестала казаться такой уж строгой.       — Финальный босс, — как-то натянуто отшутилась Анхэль, придвинувшись к Февраль и сильнее сжав её руку. Сама же Цирно, шумно сглотнув, всё-таки нашла в себе смелость обернуться и оглядеть мужчину, который стоял в другом конце зала со скрещенными на груди руками. Никакой охраны при нём не было, хотя и приближаться он явно не торопился. Высокий, в солидном костюме и с категорически непроницаемым выражением лица, будто бы совершенно непредназначенным для проявления каких-либо положительных эмоций.       Напряжение так и повисло в воздухе. Дэмиар сверлил отца прожигающим насквозь взглядом, на что получал точно такой же в ответ. Они словно общались на только им двоим понятном языке, не нуждаясь при этом в каких-то там словах. Это завораживало и пугало одновременно.       — Уходите, — первым прервал молчание Октябрь, спустившись с алтаря и остановившись рядом с Февраль.       — Без тебя не уйдём, — незамедлительно возразила она, но Дэмиар поспешно её перебил.       — Это была не просьба. Либо сейчас, либо никогда, — холодно отчеканил он, после чего зачем-то убрал руки в карманы куртки. И в следующую же секунду Цирно ощутила то, что мгновенно расставило всё по своим местам и вынудило её схватить Октября за предплечье левой руки, в ладони которой небось уже было застывшее лезвие. Февраль знала, когда кто-то применял способностями, и вряд ли Дэмиар мог воспользоваться ими сейчас для чего-то другого.       — Не надо, Дэмиар, пожалуйста.       — Ты же обещала, что поступишь правильно, — сквозь зубы прошипел Октябрь, который предпочёл отвести взгляд в сторону, а не посмотреть Цирно прямо в глаза.       — Это я и делаю, не даю тебе стать убийцей собственного отца, — совсем тихо произнесла Февраль, боясь быть услышанной кем-то посторонним.       Именно это Дэмиар и планировал с самого начала, даже послание написал от руки, чтобы отец точно узнал его почерк и вернулся в церковь. Отдать приказ перекрыть космопорт и все его доки мог только один человек, и если его убить, то сделать это будет уже некому. А поскольку убийца останется на месте преступления, то и гвардия перекрывать ничего не станет, во всяком случае, далеко не сразу. Да, Цирно с Анхэль успеют улететь, но не такой ценой.       — Прошу, Дэмиар, не при всех, не в таком месте, — Февраль принялась шёпотом умолять Октября, изо всех сил стараясь подавить дрожь в голосе. — Тебя не станут жалеть, ты ведь понимаешь? Тебя отправят на Землю, Дэмиар.       — Другого выхода нет.       — Выход есть всегда, — Цирно сказала первое, что пришло на ум, но разве… это не было правдой? Видимо, Дэмиар тоже об этом задумался, потому и уставился в пол. — Не нужно взваливать всё на себя. Ты ведь… не один, больше не один. Мы что-нибудь придумаем, я обещаю.       Октябрь сомневался ещё несколько секунд, но в итоге всё равно отрицательно покачал головой и чуть дёрнул руку, намекая её отпустить. Февраль не сдержала первого всхлипа и посмотрела на Анхэль, которая всё это время стояла рядом. Она вроде и осознавала, что должна что-то сказать, однако растерянность в её больших выразительных глазах говорила сама за себя. Цирно не могла перекладывать ответственность за такое решение на ребёнка, но она не знала, как ещё повлиять на Дэмиара и заставить его передумать.       И кто бы мог подумать, что на помощь придёт очередная «подачка судьбы» в виде мэйла. Звук на экране был предусмотрительно отключён, оттого они оба и удивились, хотя прекрасно понимали, что означать это могло только одно. Февраль сразу же смахнула слёзы, вытащила из кармана куртки руку Октября и подпихнула её вверх, чтобы кое-как побыстрее прочитал мэйл. Лезвие в руке всё же было, но Дэмиар умело его скрыл и забегал по проекции глазами. Его взгляд моментально изменился, а затем и вовсе заскользил по залу, будто подмечая каждую незначительную деталь.       — Я бы очень хотел остаться и провести ещё немного времени в кругу своей керида фамилия, только вот, боюсь, что у меня появились дела поважнее. Но я как-нибудь обязательно загляну к вам ещё, — с наигранной вежливостью и абсолютно неискренней улыбкой произнёс Октябрь, после чего обратился напрямую к отцу. — Тем более с тобой я ещё не закончил.       — Это я с тобой не закончил, ховенсито! И не смей поворачиваться ко мне спиной, когда я с тобой разговариваю! — прикрикнул в ответ мужчина и всё-таки направился в их сторону, однако Дэмиар его уже не слушал, поскольку развернулся обратно к алтарю и пристально обвёл глазами его дальнюю стену, от пола до потолка покрытую витражами.       Пол внезапно сотрясла вибрация, которая стремительно разошлась по всем металлическим панелям в храме, а следом один за другим стали ломаться витражи, но исключительно те, что находились подальше от гостей. Хотя и этого хватило для очередной массовой паники и суетливой толкучки, который Октябрь и воспользовался для того, чтобы задержать отца и подойти к матери.       — Его смерть не даёт вам право распоряжаться его дочерью как какой-то вещью. Думаешь, ему бы это понравилось? — отрешённо поинтересовался Дэмиар, но женщина лишь смиренно опустила голову. — Когда она вырастет, то сама решит, возвращаться сюда или нет. А до этого момента ноги её здесь не будет, как и вас всех в её жизни, — бросил напоследок Октябрь, а затем повернулся к Бруно и сказал ему что-то на испанском, одновременно с этим проведя большим пальцем вдоль своей шеи. Тот редкий случай, когда знание языка было вовсе и ненужно.       Последовала ещё одна вибрация, что разбила несколько ближайших витражей, организовав тем самым своеобразный выход на улицу, на который и кивнул Дэмиар. Мигом спохватившись, Цирно поднялась на алтарь и пропустила Анхэль вперёд, но сама так и замерла на месте, поскольку её неожиданно взяли за руку. Это оказалась мама Октября, которая бесшумно выдохнула и подняла на Февраль свои грустные глаза.       — Он хороший мальчик, честно, просто… многое случилось, — женщина не оправдывалась, нет, скорее… извинялась. Извинялась за себя, за Дэмиара и за всю эту ситуацию, будто бы ясно осознавала свою вину. Цирно от такого опешила, ведь совсем не понимала, почему такое говорили именно ей, однако она всё же собралась с мыслями и утвердительно кивнула.       — Я знаю, правда, — Февраль слабо улыбнулась, хотя из-за банданы это вряд ли было видно, но женщина словно это почувствовала и улыбнулась в ответ. Она опустила руку Цирно, намекая уходить отсюда, и направилась навстречу разъярённому мужу, чтобы, видимо, попытаться хоть как-то его успокоить.       Медлить и дальше было нельзя, потому что охрана, вероятно, прямо сейчас окружали церковь, так что Февраль поспешила к Октябрю и Анхэль, которая уже скинула с головы фату и стянула с ног туфли на каблуке. Вытащив из карманов куртки балетки и кинув их рядом с Анхэль, Цирно одним взмахом руки скинула осколки витража с широкого бортика и, забравшись на него, выпрыгнула на улицу первой. Приземлившись на твёрдую панель и закрыв глаза, Февраль сбила с ног всех гвардейцев в радиусе ближайших метров тридцати и вместе с этим откинула оружие из их рук подальше. Стрелять по Цирно они сейчас вряд ли будут, ведь могут случайно задеть остальных двоих, но хотя бы немного перестраховаться было необходимо.       Анхэль и Дэмиар спрыгнули следом, после чего они все втроём побежали к аллее, высокие деревья которой позволяли скрыться практически незаметно. Но Февраль всё равно приходилось то и дело останавливаться и закрывать глаза, чтобы удостовериться в отсутствии гвардейцев поблизости, отчего голова начала ощутимо побаливать, отдаваясь неприятной пульсацией в висках. Цирно, наверное, ещё ни разу не применяла способности в таком большом количестве за один день. За последние полгода она действительно стала намного выносливее, но у всего был лимит, который дал о себе знать очень невовремя.       Вскоре и лестница осталась позади, как и половина верхней платформы, но словно из ниоткуда на пути появилось трое вооружённых гвардейцев. Получив кивок от Октября, Февраль плавным движением двух рук раскидала гвардейцев в стороны, одного к стене здания, а двух остальных к ограждению платформы, тогда как Дэмиар в ту же секунду сплавил между собой детали их экипировки и металлические поверхности, чтобы уж наверняка отбить желание преследовать дальше. И снова этот неприметный балкон, у края которого по-прежнему парил аэромобиль. Цирно спрыгнула в него первой, а затем помогла спуститься Анхэль и усадила её рядом с собой на заднее сидение.       — Прогу, быстро, — скомандовал Октябрь, как только опустился на место водителя и, нажатием кнопки закрыв крышу транспорта, устремился обратно к окружающему здания диаспоры лесу. Февраль судорожно скользила пальцами по своей проекции, пока не нашла наконец нужную прогу, сразу отправив её Анхэль, которая от всего увиденного до сих пор казалась немного обескураженной.       — Прога не позволит отследить тебя по чипу и экрану, но это временное решение, модифицировать придётся вручную, — пояснила Цирно, взяв запястье Анхэль и открыв её экран, чтобы настроить всё самостоятельно, но краем глаза она приметила несколько аэромобилей Службы безопасности, которые летели следом. — Они догоняют.       — Да вижу я, держитесь, — предупредил Дэмиар и, дав возможность за что-нибудь схватиться, внезапно ушёл вниз, прямо сквозь листву, снося все ветки на своём пути. Аэромобиль выровнялся лишь у самой земли и стал вновь набирать скорость, огибая массивные стволы деревьев. Единственным источником света были фары, поэтому Октябрь то и дело резко уходил в сторону, чтобы не столкнуться с очередным возникшим препятствием, однако увернуться сразу от нескольких у него не получилось. Напоровшись на особо толстую ветку и пару раз прокрутившись вокруг своей оси, аэромобиль врезался в ближайшее дерево и рухнул на землю. Корпус был крепким, так что транспорт едва ли помялся, но тряхнуло прилично.       — Диос мио, и ты ещё скулил из-за того, что тебя бездарем называли? Как ещё не сдох с такими навыками, ужас! — воскликнула Анхэль, потирая ушибленную руку. И Февраль не могла не согласиться с тем, что Дэмиар и впрямь летал немного неаккуратно. Во всяком случае, когда за рулём были Декабрь и Май, то этого подсознательного чувства беспокойства не возникало. Сам же Октябрь спорить не стал, а лишь устало выдохнул и жестом показал выходить.       — Зато мы оторвались, на какое-то время, — подытожил Дэмиар, прислонившись к аэромобилю и активировав свой экран. — Но это ещё не конец. Пять минут у нас есть, переоденьтесь пока.       Находиться здесь Цирно было очень некомфортно, поскольку в её памяти хорошо отложились детские страшилки про монстров в лесу. Вокруг была одна сплошная непроглядная тьма, через которую пробивались редкие маленькие огоньки. Возможно, птицы. Да, определённо они, именно так Февраль и будет себя успокаивать. Она торопливо вышла на свет фар и принялась стягивать с себя куртку и юбку, только вот снимать своё платье Анхэль не спешила. Она так и застыла на месте, продолжая сверлить стоящего рядом Октября недовольным взглядом.       — Отвернись.       — Я твой дядя, — предельно серьёзно возразил Дэмиар, оторвавшись от проекции.       — Ну и? Ты мне задницу не подтирал, отвернись! — парировала Анхэль, на что Октябрь закатил глаза и, развернувшись, отошёл подальше. Платье Анхэль скинула весьма охотно, да и переодевалась в целом быстро, периодически бросая теперь уже на Цирно какие-то чересчур подозрительно-прищуренные взгляды. — Спишь с ним?       — Н-нет, — с запинкой ответила Февраль, будучи совершенно неготовой к такому вопросу. Настолько далекоидущих планов у неё не было, ну, не то чтобы прямо совсем не было, но для этого всё-таки немного… рановато.       — И правильно. Но если что — предохраняйся, сама. Ему веры нет, он сбежит, он всегда сбегает.       — Я всё слышу, — как бы между делом произнёс Дэмиар.       — Да на здоровье! — повысила голос Анхэль, но тут же перешла на ещё более тихий шёпот. — И если начнёт заливать, что ощущения не те или что-то такое, то тоже не верь, вот прям вообще не верь.       — Я всё ещё слышу, — Октябрь начинал раздражаться, поэтому Анхэль буркнула себе под нос что-то на испанском и решила всё же сменить тему на ту, которая явно волновала её ничуть не меньше.       — Так вы, типа, какие-то сверхлюди?       — Отчасти, — Цирно неловко пожала плечами, но сразу же встретилась с тоскливо-грустным выражением лица Анхэль. — Всё хорошо?       — Я… я тоже так хочу. Вваливаться в здания, всё ломать и раскидывать гвардейцев как мешки с дерьмом. Ты такая смелая и крутая, — восхищённо пролепетала Анхэль, из-за чего Февраль смущённо захлопала глазами.       Ей никогда такого не говорили, да и… едва ли это к Цирно хоть как-то относилось. Она бы скорее охарактеризовала себя как плаксу с посредственными социальными навыками, однако в последнее время Февраль и вправду стала куда более решительной и уверенной в себе, пусть и до Цианта ей по-прежнему было далеко. Январь редко когда в чём-то сомневался и не позволял трудностям себя сломить. Папа иногда шутил, что у них это от викингов, хотя вспоминать о родителях не хотелось, особенно сейчас, после всей этой ситуации в церкви. Цирно не знала, как бы она пережила такое предательство от близких людей, но Анхэль не унывала и вела себя вполне бойко, словно ничего и не случилось. Вот что действительно заслуживало восхищения.       — Ты намного смелее, чем думаешь, — заверила Февраль, сняв с себя платок и обвязав его вокруг шеи и причёски Анхэль. — Хотя, после того звонка, я думала, что будет иначе.       — Ах, это. Ну, иногда приходится немного переигрывать, ведь кое-кто не начнёт ничего делать, пока на него не накричишь, — с ощутимым намёком пожаловалась Анхэль, но Дэмиар лишь хмуро глянул через плечо. — Но… стоп, мы же родственники. Значит, во мне тоже есть что-то магическое?       — Ага, размечталась. Способности только у лучших из лучших во всей Вселенной, так что тебя, увы, обошло стороной, — Октябрь передразнил язвительную интонацию племянницы и подошёл к как раз прилетевшему аэромобилю, который уже опускался на землю.       — Вот же… каброн, — возмущённо прошептала Анхэль, но обиженной она не казалась, так что, бросив напоследок брезгливый взгляд на валяющееся у ног платье, направилась следом за Дэмиаром, предварительно взяв Цирно за руку, тем самым намекая снова сесть вместе.       В этот раз Октябрь летел предельно осмотрительно и не разгонялся слишком сильно, но только когда они поднялись чуть выше верхушек деревьев, Февраль поняла, для чего это всё было. Над лесом роилось пару десятков аэромобилей, наматывая круги и всячески мешая Службе безопасности лететь дальше, усиленно пытаясь с ними столкнуться.       — Взял со всех ближайших парящих стоянок. И пока они отвлекают внимание, то мы по-тихому свалим, — пояснил Дэмиар, вылетая обратно на фиолетовый проспект, который вёл прямиком к спице с платформой космопорта. И вновь за окном начала мелькать пёстрая и шумная реклама, но Анхэль продолжала упорно смотреть назад, на здания диаспоры, что постепенно растворялись в темноте. Покидать родной дом всегда нелегко, Цирно это знала, поэтому ободряющее погладила Анхэль по руке, на что получила застенчивую улыбку и слабый кивок в благодарность.       Февраль, вероятно, следовало поинтересоваться о содержании того мэйла, но она не хотела отвлекать Октября, который явно торопился, то и дело проверяя что-то на экране. План был, и знание этого факта Цирно хватало. Дэмиару она доверяла.       Парковаться и подниматься по спице было некогда, да и банально опасно, так что Октябрь вылетел с проспекта и направил аэромобиль вверх. Космопорт, лифт, ось и ангар. Последний рывок, после которого приключениям на сегодня лучше бы закончиться, поскольку сил у Февраль совсем не осталось. Аэромобиль преодолел несколько слоёв облаков и залетел на платформу, но в последний момент задел перила задней частью, из-за чего транспорт опять немного качнуло.       — Да что с тобой не так?       — Космические корабли управляются иначе, ясно? — оправдался Дэмиар и, оставив аэромобиль у открытых дверей космопорта, поспешил выйти, отчего люди на платформе недоумевающе расступились в стороны.       Цирно покинула транспорт следом и, сделав глубокий вдох и выдох, зашла в космопорт с закрытыми глазами и приподнятыми руками. Охранников, по-видимому, уже предупредили, потому они и моментально схватились за оружие, но Февраль было достаточно невесомо перебрать по воздуху пальцами, чтобы устранить с пути все «препятствия», не задев при этом никого постороннего. Но стоило открыть глаза, как всё вокруг вмиг начало двоиться, а пол будто и вовсе ушёл из-под ног, однако Октябрь успел вовремя поймать Цирно и придержать её за плечи.       — Всё нормально?       — Да, да, всё хорошо, — Февраль вяло отмахнулась и прижала руку к лицу, давая тёмной бандане возможность незаметно впитать в себя кровь из носа. Дэмиар не поверил, но учтиво промолчал.       Синтезированный голос громко оповестил о том, что космопорт временно задерживает все ближайшие рейсы и закрывает доступ к оси. Услышав такое, Цирно начала взволнованно оглядываться по сторонам. Красные проекции одна за другой всплывали на лифтах, на всех, кроме одного, двери которого всё также услужливо оставались открытыми. Октябрь незамедлительно взял Февраль и Анхэль за руки и затащил их в эту кабину, что тут же закрылась сама и нырнула в тёмный тоннель, ведущий прямиком к частным докам.       Цирно только сейчас заметила, что с неё слетела шапка, оттого и выбившиеся из косы пряди лезли в лицо. Давно же Февраль так не уставала, но расслабляться окончательно было ещё рано. До оси оставалось совсем немного, поэтому, мотнув головой, Цирно закрыла глаза и попыталась разглядеть хоть что-то, но всё вышло очень смазанным и непонятным. Сердце колотилось в груди, дыхание никак не выравнивалось, а все звуки расплывались в голове неразборчивым эхом. Вскоре двери лифта открылись, позволяя Февраль выйти первой и приготовиться к очередному нападению, но всё оказалось… куда более неоднозначно. Трое охранников стояли в ряд, каждый с поднятой рукой, указывающей на дальний коридор. Определённо сбивало с толку.       — Всё закончилось, пойдём, — тихо попросил Дэмиар, опустив ладонь Цирно на плечо и одарив её крайне обеспокоенным взглядом, как, в общем, и Анхэль. Неужели Февраль выглядела настолько плохо? Возможно, но возражать она не стала, а послушно пошла за Октябрём, благо хоть сила тяжести на оси была меньше, и каждый шаг не отдавался колющей слабостью в ногах.       На каждой последующей развилке стояли работники космопорта, которые также пялились в одну точку и указывали направление. Шли они втроём долго, пока наконец не уловили в воздухе что-то очень приторно-сладкое. За очередным поворотом их встретила миз Кален, медленно покуривающая свою тонкую виноградную сигарету. Выглядела она, как всегда, безупречно: облегающее боди со стилизованной бронзовой бронёй, перетекающей в массивные наплечники, от которых в пол уходила длинная развевающаяся ткань. Сапоги с высоким каблуком, вызывающий макияж и распущенные чёрные волосы, уложенные крупными локонами и покрытые тонким слоем всё той же бронзы. У Цирно в голове даже как-то резко прояснилось, настолько ослепительно это было.       Миз Кален смерила их троих снисходительно-укоризненным взглядом, после чего подошла вплотную к Дэмиару и, показательно вальяжно положив локоть ему на плечо, принялась поправлять спутавшиеся пряди его волос.       — Осуждать тебя не буду, но перед фактом поставлю. Она не умирала, а люди там могли. Чтобы такое было в первый и последний раз, ты меня понял? — невозмутимо поинтересовалась миз Кален, но, так и не дождавшись ответа, поджала губу и выдохнула сигаретный дым прямо Октябрю в лицо. — Фантар, может, и готова провести кастрацию своими руками, но я заставлю тебя сделать это самостоятельно, и тебе это, поверь, не понравится. А теперь повторяю ещё раз, ты меня понял?       — Я вас услышал, — сдержанно произнёс Дэмиар, принципиально отведя взгляд куда-то в сторону. Сразу вспомнились те жаркие споры в их команде о том, кто из покровителей был наиболее жёстким и пугающим. К единому мнению никто так и не пришёл, а самой Февраль и подавно было сложно об этом рассуждать, ведь к ней все относились примерно одинаково, но после этого миз Кален определённо поднялась в личном рейтинге на одну строчку выше.       — У поступков есть последствия, а последствия — это ответственность, — миз Кален протянула вторую руку к стоящей рядом Цирно и стянула бандану с её лица вниз. У Февраль даже не было сил утереть тканью кровь из носа, поэтому она так и оставила её стекать по губам и подбородку, а теперь ещё и капать на одежду. Со стороны зрелище, наверное, и вправду жалкое. Цирно и самой стыдно, так что в своё оправдание сказать ей было нечего. — И это тоже твоя ответственность. Пора взрослеть и думать не только о том, что хочешь, но и о том, что надо. Ноябрь тебя не тронет, но если ещё хоть раз дашь ему повод, то он тебя убьёт и будет прав. Доходчиво объясняю?       — Вполне, — всё тем же бесцветным тоном ответил Октябрь, краем глаза оглядев Февраль. В его взгляде отчётливо промелькнуло сожаление, которое довольно быстро сменилось на осознание, словно Дэмиар наконец понял то, о чём раньше и вовсе не задумывался всерьёз.       — И вообще, где ваша благодарность? — миз Кален заметно смягчилась и, отстранившись от Октября, вытащила из сумки влажную салфетку для снятия макияжа. — Взрослые дяди и тёти, между прочим, прямо сейчас решают ваши проблемы, но я вижу лишь какие-то постные физиономии.       — Спасибо, правда, — робко произнесла Цирно, поблагодарив как за спасение, так и за протянутую салфетку, которой мигом принялась вытирать кровь.       — И что же мне с вами делать, — устало пропела миз Кален, затушив сигарету о свой портсигар и убрав его обратно в сумку. Думала миз Кален ещё пару секунд, а затем, театрально вздохнув, пальцем поманила к себе Анхэль и сразу приобняла её за плечи. — Видишь меня впервые?       — Да, в смысле нет, в смысле вживую, — Анхэль слегка подрастерялась, но всё же собралась с мыслями. — Я знаю, кто вы, и это большая честь, — сбивчиво протараторила она, хотя неподдельное восхищение в глазах говорило понятнее любых слов.       — Тогда будем считать, что теперь ты мой маленький очаровательный заложник, — миз Кален игриво щёлкнула Анхэль по кончику носа и повернулась обратно к Дэмиару. — Такой вариант тебя устроит?       — Я могу заплатить, — с ходу предложил он, поскольку явно не хотел перекладывать заботу о собственной племяннице на кого-то другого за просто так.       — Платишь ты своей работой, а в подачках от несносных мальчишек я не нуждаюсь, — предельно грубо пояснила миз Кален, словно подразумевала под этим что-то очень конкретное. Спорить Октябрь не стал, однако всё равно вытащил из внутреннего кармана куртки наручные часы, отчего-то показавшиеся Февраль знакомыми, и вложил их в руку племянницы.       — Это часы деда, те самые. Они дорогие, поэтому… всегда сможешь продать, си альго паса, — со слабой улыбкой произнёс Дэмиар. Анхэль приоткрыла рот в удивлении и, пристально оглядев вещь в своих руках, улыбнулась в ответ, уверенно кивнув. Она даже не стала задавать никаких вопросов, а вникла в ситуацию и молча приняла факт того, что Октябрь не сможет забрать её сам. Хотелось верить, что Анхэль осознавала важность происходящего, поэтому сохранит это всё в секрете.       — Всё, детки, заканчиваем. Пора расходиться, — вмешалась миз Кален, из-за чего Дэмиар мигом нахмурился.       — Мы точно сможем улететь?       — Ты заставил Флэзо посреди ночи взламывать главный компьютер колонии, а вместе с этим и систему безопасности всего космопорта, так что имей совесть, — чуть ли не прошипела миз Кален, но всё-таки быстро взяла себя в руки. — Вокруг не только враги, чтобы ты знал, — холодно подметила она и, взмахнув волосами напоследок, направилась к воротам своего личного ангара. Анхэль почти что последовала за миз Кален, но, замявшись на месте, первым делом подскочила к Октябрю и крепко его обняла. Не дав тому опомниться, Анхэль отстранилась и сразу обняла Цирно, очень бережно и аккуратно, после чего помахала на прощание рукой и поспешила за миз Кален, которая уже скрылась за поворотом.       Февраль проводила их двоих взглядом и невольно задумалась о чём-то своём, однако тут же вздрогнула, когда Дэмиар коснулся её руки и несильно сжал её в своей. Он, судя по всему, не привык выражать признательность вслух, потому и делал это таким способом, но Цирно ничего не могла с собой поделать. Румянец на её бледной коже всегда был виден весьма отчётливо, хотя сейчас она, должно быть, просто пылала. Стараясь сохранить безэмоциональное выражение лица, Февраль подняла взгляд на Октября и встретилась с его янтарными глазами, излучающими что-то такое… неуловимо-воодушевлённое.       — Спасибо, за всё. Ты даже не представляешь, как много это для меня значило.       — Д-да, да, не за что. Я рада, что… что всё закончилось хорошо. В смысле все живы и… — сумбурно ответила Цирно, мысленно ударив себя по лбу, но её голову крайне внезапно посетила другая идея. Если говорить, то сейчас. Момент подходящий, не грустный, в меру трогательный. Сценарий на примерно такой случай у Февраль был. Кровь утёрла, волосы немного растрёпанные, но чистые, маникюр в порядке. Оставалось только набраться смелости. Нужно быть решительной, быть неустрашимой, как викинг! Она сможет, всё получится.       — Ладно, нам тоже пора, пойдём, — произнёс Дэмиар и, отпустив руку Цирно, направился в противоположную сторону, к уже знакомому им ангару. У Февраль ушло несколько секунд на осознание того, что момент был благополучно упущен. Опять. Бесшумно выдохнув, она молча пошла следом, приобняв себя обеими руками.       Гоночный корабль, с насыщенно-синей расцветкой и вытянутой треугольной формой, уже ждал в ангаре, с раздвинутыми боковыми переборками и подъехавшим к ним трапом. Сама же кабина оказалась довольно тесной, без иллюминаторов, а кресла для пилотов и вовсе располагались чуть ли не вплотную, максимум метр с лишним, хотя Октября это совершенно не смутило. Он преспокойно опустился в кресло и потянулся к панели управления, но так и завис перед всплывшей проекцией, вглядываясь в каждую цифру.       — Пассивная агрессия на расстоянии сотни тысяч километров? Серьёзно? — вполголоса возмутился Дэмиар, явно намекая на мистера Флэзо, который уже настроил всё за него. Цирно на такое лишь кротко улыбнулась и, сев на место второго пилота, стала себя пристёгивать.       Миз Кален, вероятно, им уступила, так что корабль сразу же захлопнул боковые переборки и двинулся к массивным воротам в другой части ангара, за которыми скрывался длинный ярко подсвеченный тоннель, ведущий в док. Однако Февраль не особо волновало происходящее вокруг, поскольку она только сейчас заметила маленькие царапины на своих руках. Немного саднили, но это нестрашно, такое Цирно была готова перетерпеть. Она пойдёт на всё, чтобы оказаться Октябрю полезной. И, наверное, именно поэтому в последнее время Февраль стала всё чаще ловить себя на одной конкретной мысли.       — Если бы у тебя была возможность лишиться способностей, то ты бы это сделал? — едва слышно спросила Цирно, начиная нервно теребить между пальцами кончик своей косы. К Дэмиару она поворачиваться не стала, ведь и без того уловила его секундное замешательство.       — Интересный вопрос, — озадаченно ответил он, погрузившись в раздумья, но надолго эта пауза не затянулась. — Думаю, что нет. Они уже часть меня, от которой я не готов отказаться. Да и, афронтемосло, у меня крутая способность. Ни на одну бы не променял.       — Но ведь твоя жизнь могла бы стать другой. И все люди вокруг… возможно, начали бы относиться к тебе иначе, — Февраль старалась осторожно подбирать слова. Она не хотела говорить Октябрю такое напрямую, но ситуация в церкви и взгляды всех этих людей до сих пор не выходили у Цирно из головы. Хотя Дэмиар всё равно прекрасно понял, что она имела в виду, оттого и издал тихий смешок.       — В том-то и дело, что никто ничего не знает. Я бы в любом случае стал для них чужим, а если уж и быть изгоем, то лучше крутым изгоем со способностями, чем обычным непонятым неудачником.       — И ты совсем не хочешь улучшить отношения с близкими?       — Нет, потому что не собираюсь пресмыкаться перед родственниками, которые меня ни во что не ставят. На хер такую семью.       — Я бы не сказала, что тебя «ни во что не ставят», — неуверенно подметила Февраль. — Твой отец до последнего не хотел к тебе приближаться, он будто… опасается тебя.       — Ну, с ним у меня всегда всё было сложно, — как-то неохотно признался Октябрь. — Иногда он поднимал на меня руку, хотя я, справедливости ради, специально его провоцировал, но тем не менее. А потом я вырос, и отец понял, что в один день он просто получит сдачи. И он получил, так что где-то с тех пор мы и держим друг с другом дистанцию.       Даже странно, что примерно такого ответа Цирно и ожидала, но она не хотела заставлять Дэмиара и дальше говорить о таком, поэтому решила ненавязчиво сменить тему.       — А… та девушка? Она единственная отреагировала на твои слова иначе.       — Она тоже была по-своему изгоем, на этом и сошлись. Мы всего-навсего… друзья? А что касается свадьбы, то после смерти брата и сестры всё будто в один миг перестало иметь смысл. Я тогда почти прогнулся под семью, но в последний момент всё же решил сбежать. Я предупредил её заранее, и она всё поняла. Не думай об этом слишком много, — добавил Октябрь, с ощутимым намёком, из-за чего Февраль смущённо стихла и окончательно уткнулась взглядом в свои колени.       Корабль тем временем уже покинул хорошо освещённый док и вылетел во мрачный открытый космос. Дэмиар не раз упоминал, что предпочитает управлять кораблём самостоятельно, однако сейчас он сразу же активировал автопилот, параметры которого тоже оказались заданными заранее. Октябрь вывел на маленькую проекцию несколько новостных голоканалов и, отключив звук, убрал их в дальний угол, чтобы следить краем глаза. Нормальное освещение в кабине никто так и не включил, поэтому теперь темноту разбавляла лишь мигающая панель управления и гуляющий вдоль стен бледно-голубой свет проекций, но и он пропал в один момент.       — Крольчонок, посмотри, — шепнул Дэмиар, вынуждая Цирно всё-таки поднять голову. На проекции была изображена Земля, точнее её часть, окутанная ярким свечением. Бледно-зелёные с жёлтым всполохи плавно перетекали в нежно-красные, создавая неповторимой красоты картину, от которой не получалось оторвать глаз.       Закон Единой Нации запрещал подключаться к земной технике без официального разрешения, но Октябрь, с помощью проги с экрана, без проблем обошёл это ограничение и, подключившись к обсерватории, вывел на большую проекцию захватывающий дух пейзаж. На переднем плане расположилось замёрзшее озеро, тогда как вдали виднелись огромные заснеженные горы, которым будто и вовсе не было конца. Тёмное небо устилало множество звёзд, а также пёстрые переливающиеся лучи, уплывающие за горизонт вместе с облаками. Это напоминало танец, изящный, завораживающий и поистине необузданный.       Так захотелось увидеть это всё вживую, своими глазами, а не довольствоваться невыразительным плоским изображением, но Февраль быстро вспомнила, что это невозможно. Мысленно отмахнувшись от этой идеи, Цирно повернулась к Дэмиару, который смотрел прямо на неё, однако тут же отвёл взгляд и закусил проколотую губу, словно никак не мог на что-то решиться.       — И… касательно твоих чувств ко мне, крольчонок.       Столь внезапный переход заставил Февраль опешить, потому и всё внутри сжалось в предвкушении. Она осознавала, что Октябрь не обязан отвечать ей взаимностью, хотя глубоко внутри Цирно хотелось надеяться на лучший исход. Наивно? Возможно, но что ей ещё оставалось, как не убегать от реальности и жить в своих несбыточных фантазиях. А если Февраль разобьют сердце, то… она всё поймёт. Лучше так, чем прожить хотя бы ещё один день в неведении.       — Ты правда удивительная, но… я не такой, понимаешь? Я… делал много плохого, крольчонок, очень много. И, если честно, уже давно должен быть там, — Дэмиар обессиленно выдохнул и указал на проекцию с Землёй. — И я вряд ли когда-либо изменюсь в лучшую сторону, а тянуть тебя за собой не хочу. Обижу тебя, будешь потом плакать, оно тебе надо?       Цирно и раньше об этом задумывалась, но теперь, когда все её опасения были произнесены вслух, это воспринималось совсем иначе. Она не собиралась быть той, кто пытается «исправить» партнёра или переделать его под себя, однако Февраль верила в то, что всегда можно совершенствоваться вместе, ради друг друга. Пусть Октябрь и отказывался это признавать, но сегодня он сделал очень важный шаг вперёд. И если после такого Цирно не даст ему шанс, то для Дэмиара это всё пройдёт абсолютно бесследно, ведь у него банально не будет стимула меняться. Февраль хотела занять особое место в его жизни, поэтому она была готова приложить усилия и взять на себя определённые риски. Страшно, но ещё страшнее будет даже не попытаться.       Подобрать правильные слова Цирно не смогла, да и… нужны ли они вообще? Февраль вновь глянула на Октября и, не сдержав искренней улыбки, утвердительно кивнула. Дэмиар от такого растерялся, но в итоге лишь тоскливо усмехнулся.       — Маравильосо. Во всяком случае, время сейчас неподходящее. Столько всего происходит, и в команде нас тоже вряд ли поймут, но когда всё это закончится, то… можем попробовать, если ты не передумаешь, конечно.       — Обещаешь?       — Если я скажу «да», то этого будет достаточно?       — Ну, ты можешь соврать, — совсем тихо промямлила Цирно, но Октябрь не обиделся, наоборот, резко погрузился в свои мысли, словно усиленно пытался что-то придумать. И вскоре его наконец осенило. Задрав рукав куртки, Дэмиар прикоснулся к своему браслету и заставил часть металла плавно стечь ему в руку. Следующие минут двадцать Октябрь старательно пытался придать металлу форму небольшого предмета, но из-за тусклого освещения у Февраль никак не получалось разглядеть точнее. Окончательно сдавшись, она снова отвлеклась на проекцию Земли, по небосводу которой всё также танцевали разноцветные огни.       — Дай руку, — неожиданно попросил Дэмиар, отчего Цирно чуть вздрогнула, но просьбу всё же выполнила. — Впервые такие начали делать в Европе в шестнадцатом веке. Тут, конечно, должно быть кучу мелких символов, но я не настолько искусен, — виновато пояснил Октябрь, положив на протянутую ладонь серебряное кольцо. — Если начну плохо себя вести, то просто предъяви мне это.       Февраль принялась рассматривать аксессуар со всех сторон и почти сразу обнаружила ещё несколько тонких слоёв, которые выдвигались наружу, тем самым превращая кольцо в сферу. И если самый верхний слой был покрыт непримечательным витиеватым узором, то на всех остальных виднелось что-то уже более личное, как бы скрытое от посторонних глаз. Их с Дэмиаром имена, сегодняшняя дата и короткая фраза, предположительно, на испанском языке.       — А как это переводится?       — Как-нибудь потом расскажу, когда придёт время, — загадочно протянул Октябрь. Цирно ведь могла и сама это перевести, с помощью единой сети, но нельзя было позволить любопытству взять верх. Февраль дождётся, а до этого момента кольцо будет украшать её безымянный палец, где ему и было место. — Нравится?       — Для грустной стервы сойдёт, — Цирно ответила с притворным равнодушием и пристально проследила за реакцией Дэмиара, который лишь неловко облизал губы.       — Это было… давно и…       — И мы были ещё плохо знакомы, я знаю, но я не обижаюсь, это даже… неплохо звучит, — Февраль невинно улыбнулась и слегка повела плечами. Она бы и не стала напоминать Октябрю об этом, но сочла справедливым «предупредить» его, что она всё видит и всё слышит. Это могло его смутить, но лицо Дэмиара внезапно стало очень серьёзным, из-за чего и сама Цирно ощутимо напряглась.       — Мы до сих пор плохо знакомы, крольчонок, и именно поэтому я прошу тебя больше не заступаться за меня, — Октябрь протянул руку к Февраль и пропустил между пальцами её переднюю прядь, что была грубо обрезана когтями Ноября. — Я не хочу, чтобы в следующий раз это была ты. Твоя жизнь ценнее моей.       — Не говори так, — возмутилась Цирно, недовольно поджав губы, но Дэмиар этому почему-то умилился и бережно убрал прядь Февраль за ухо. Они невольно встретились взглядами, только вот насладиться моментом Цирно так и не смогла, поскольку углядела позади Октября то, что заставило холодок пробежаться вдоль спины. — Дэмиар, новости.       Тот сначала не понял, но мигом спохватился и, увеличив проекцию с выпуском новостей, включил звук обратно. Ведущая сообщала об очередной атаке «Фронта» в столице Центрального Кластера, тогда как на заднем фоне шли записи сразу с нескольких камер. Февраль знала, что случившееся в парке не останется незамеченным, но и подумать не могла, что остальные напарники тоже умудрились попасться. И ведь это было ещё не самое страшное.       — Мальдита сеа, — только и смог произнести Дэмиар, когда следом всплыли двенадцать фото. Каждого из их команды прямо сейчас показывали в прямом эфире на всю Единую Нацию. И ни одно из этих фото… не было сделано сегодня.