(Не)Беззаботная юность

Йеджи знает. В этом и вся проблема. Она знает, что Чан вернулся на каникулы (не знает только про Джисона), что он видится со всеми, и что очередь обязательно дойдет и до нее. Но она не знает, как себя вести со старшим, о чем им вообще говорить (о том, как она испортила абсолютно все своими руками, как причинила боль Джисону не единожды, о чем?). У нее появляется свободное время после окончания сессии. И она проводит эти дни, пролеживая на диване и щелкая каналы телевизора. Приближается выпускной младших, и в начале года они компанией планировали устроить для них вечеринку, то сейчас их чат молчит. Йеджи помнит свой выпускной бал, на котором спряталась ото всех в своем тайном месте и рыдала от осознания, что в этот раз ее никто не отыщет. Йеджи ненавидела последний год школы, но действовала так, что никто не сомневался в ее счастливом лице. Ей завидовали, ведь она имела абсолютно все. Привлекательная внешность, компания лучших друзей, отличные оценки и самый красивый старшеклассник в роли ее парня. Но Йеджи ненавидела почти каждый день, ведь продолжала выискивать в толпе школьных коридоров светлые волосы. Но за обеденным столом около Джисона всегда пустовало место. Она сказала Джису, что хотела защитить Минхо, поэтому рассказала ему правду. И ведь ее некогда лучшая подруга задала вполне верный вопрос, на который Йеджи не смогла ответить вслух. Если произнесет, то признает, что была отвратительным другом для Джисона годами. Йеджи не думала тогда о чувствах Джисона, она думала только о том, как защитить себя от боли. Боль не прошла, Йеджи к ней привыкла. И даже с возвращением Феликса ничего не может изменить. Она бы очень хотела к нему кинуться, но ведь не имеет абсолютно никакого права на это. Разве может признаться ему, что с той самой первой встречи, с его «ты классно танцуешь» на таком корявом корейском языке, что с того момента она упала в него. Йеджи ни одной душе об этом не говорила (никто не знал, что они были знакомы еще до того, как Джисон привел к ним за столик во время обеденного перерыва нового ученика из Австралии). Феликс был ее секретом, не потому что она стыдилась его, а лишь из-за страха лишиться. И какова ирония, что все это сбылось. Она каждый день борется с желанием написать, позвонить, либо вообще постучаться в соседнюю дверь. Но чертов страх побеждает каждый раз. Йеджи не знает, перестанет ли она когда-либо вообще бояться.

***

Йеджи зевает и кутается в кардиган, ворча из-за прохладного ветра. Ей бы обратно в квартиру, зарыться под одеяло и досмотреть свои сны. Но она обещала встретиться с Сынмином, что беспокоится из-за ее вредного времяпровождения. Ей уже прочитали лекции о том, что ночами смотреть сериалы, а днем отсыпаться, за нормальный отдых не считается. И вот так девушка стоит на остановке в ожидании подходящего автобуса. Только Сынмину пришла в голову идея вытащить ее из квартиры с целью прогулки по музею, правда он уверовал ее, что позже они встретятся в кафе с Чонином и Черен. Но в данный момент даже эта новость не особо радует ее, впрочем, никто не заставлял ее устраивать киномарафон ночью вместо сна. Все, о чем она мечтает — стаканчик любимого кофе, чтобы взбодриться. Девушка даже прикрывает глаза, предаваясь своей мечте, а потом слышит чей-то смешок. Немного дергается, резко распахивая глаза, и натыкается взглядом на стаканчик того самого кофе из любимой кофейни вниз по улице. Йеджи кажется, что она задремала, иначе объяснить это невозможно. — Думаю, что тебе это необходимо, — а затем слышится голос, обладателя которого Йеджи отгадает даже с закрытыми глазами. — Держи. Она берет на автомате, слегка обжигая пальцы и чертыхаясь едва слышно. Но ведь это Феликс, а он всегда внимателен к мелочам, исходящим от нее. Брюнетка все еще не знает, как обработать только что произошедшее. Как так получается, что они постоянно сталкиваются (как так выходит, что она вечно позорит себя перед ним). — Спасибо, — благодарит, отпивая напиток и осознавая, что это ее привычный заказ. — Ты прав, вряд ли бы я выжила без кофе несколько часов активной деятельности с Сынмином. Феликс смеется, и он так красив в этот момент, что Йеджи не может перестать смотреть. Все, что она делает после его возвращения — смотрит и смотрит, впитывая каждое действие, чтобы позже по памяти воспроизводить и довольствоваться хотя бы этим. — Так вот из-за чего он меня спровадил домой, — замечает Феликс, на что Йеджи тянет жалостливое «прости», но тот только отмахивается. — По крайней мере, попробую уговорить Чанбин-хена лечь спать, ну или попрошу тяжелую артиллерию в качестве Чани-хена. Йеджи только мнется на месте, ей нечего ответить на упоминание этих двоих. Это она с Бомгю в хороших отношениях, но прощения от Чанбина и Чана она не добьется так просто. Ее так и порывает спросить, не прибавилось ли в их квартире на еще одного жителя. Но Йеджи заставляет себя замолчать, терпеливо ожидая ответа от самого Джисона. И Феликс будто понимает ее метания, а потому только прощается, ссылаясь на холод и не спавшего всю ночь хена. Да у Йеджи нужный автобус подъезжает к остановке. Но у Феликса все еще светлые волосы, растрепанные на ветру, россыпь веснушек по коже лица и самая красивая улыбка. Феликс уже уходит, когда Йеджи его зовет. Он поворачивается, смотрит с небольшим интересом. И Йеджи, сама не знает, зачем это говорит. — Я не с Хенджином. Он ничего не отвечает ей. Только слегка улыбается, а затем продолжает свой путь. Йеджи заходит в автобус и отчего-то тоже улыбается.