Джейн разбудило глухое и протяжное завывание дверного звонка. Она с неохотой разлепила глаза. Зеленоватый от плесени потолок был освещен ярким солнечным светом, пробивающимся через закопченное и оставшееся незанавешенным окно. Чуть приподнявшись и ощутив при этом неприятную болезненную тяжесть в голове, Джейн увидела Сириуса, который торопливо одевался. Пока Джейн медленно соображала, вспоминая вчерашний вечер, Сириус натянул футболку, собрал с пола ее вещи и положил их на кровать.
Тем временем внизу к трещанию звонка добавились надрывные крики портрета: терпение матушки Сириуса оказалось не железным.
— Кто-то пришел, — хриплым спросонья голосом заметила Джейн, когда Сириус поднял на нее взгляд.
Сириус рассеянно кивнул. Он направился было к двери, но потом замер, повернулся и вновь посмотрел на Джейн.
— Этого не должно было произойти, — сказал он серьезно.
Когда за Сириусом закрылась дверь, Джейн откинулась на подушку и закрыла глаза, пытаясь абстрагироваться от головной боли.
«Вот и все, — пронеслось у нее в мыслях. — Все кончено. Я изменила. Я переступила эту черту. Теперь я свободна».
Тяжело вздохнув, Джейн открыла глаза, подняла руку и посмотрела на украшение, обхватывающее ее запястье. Камешки сверкали и переливались в свете утреннего солнца. Глядя на них, она испытала чувство липкого тошнотворного отвращения.
Джейн сняла браслет и отбросила его в сторону.
«Всё кончено», — повторила она.
Она пообещала себе, что обязательно будет счастлива и будет счастлива без него — человека, так подло поступившего с ней.
Когда Джейн поднялась с кровати, тупая боль в голове усилилась, к пересохшему горлу подступила жуткая тошнота. Джейн оделась, привела себя в порядок и отправилась на кухню, предвкушая, что первым делом выпьет воды.
На кухне к своему изумлению она обнаружила Фреда и Джорджа.
— У меня галлюцинация, да? — улыбнулась она, падая на ближайший стул и пододвигая к себе графин с водой, прохладу и вкус которой она уже ощущала во рту.
— О-о, — протянул Фред, наблюдая, как она большими глотками выхлебывает целый стакан прозрачной жидкости. — Вы вместе вчера перебрали или по отдельности?
— Бутылка огненного виски на двоих, — пояснил Сириус, ставя перед Джейн микстуру от головной боли.
— Неплохо! — рассмеялся Фред.
— Это вы так помирились? — спросил Джордж, скрывая за нотками безразличия в голосе острый интерес.
— Да мы вроде и не ссорились, — спокойно сказал Сириус, пресекая таким неопределенным ответом дальнейшие вопросы на эту тему.
Выпив микстуру, Джейн почувствовала себя намного лучше. Разум ее прояснился, в голове начали мелькать воспоминания вчерашнего вечера, возникло чувство стыда и неловкости перед Сириусом. И чтобы отвлечься от всего этого, Джейн попыталась сосредоточиться на близнецах.
— Как вам удалось вырваться из Хогвартса? — поинтересовалась она, оглядывая два одинаковых веснушчатых лица.
— О, это было просто! — сказал Фред. — Мы как раз начали рассказывать об этом Сириусу.
В красках и во всех деталях близнецы описали свой фееричный побег из Хогвартса.
— Хотела бы я видеть лицо Амбридж, когда вы улетели в закат, устроив в школе конец света! — с восторгом проговорила Джейн.
— Потрясающе! — одобрил Сириус с видом специалиста в таких делах. — Очень эффектный уход, ребята.
— Что вы планируете делать дальше? — спросила Джейн, вспомнив, как переживала за будущее своих сыновей Молли. — Вы же понимаете, что без выпускных экзаменов…
— Это вряд ли! — в один голос заявили близнецы.
— А, — понимающе произнес Сириус, — надеетесь на прибыльность вашего бизнеса?
— Не просто надеемся, мы в нем уверены! — самодовольно усмехнулся Фред.
— Косой переулок, номер девяносто три, магазин «Всевозможные волшебные вредилки» — это наш новый адрес! — с нескрываемой гордостью сообщил Джордж. — Милости просим.
— Сейчас мы принимаем заказы по почте, — поделился Фред, — но как только закончится учебный год, и наши непосредственные клиенты смогут бывать в Косом переулке, мы проведем торжественное открытие. Так что, добро пожаловать!
— И кого вы ограбили? — улыбнулся Сириус. — Думаете, я не знаю, сколько стоит помещение в Косом переулке?
— Почему сразу ограбили? — возмутился Фред. — Ты прямо как наша мама. В чем только она вчера нас не обвиняла!
— Вплоть до того, что мы помогаем Наземникусу сбывать краденное! — с жаром воскликнул Джордж. — А ведь все просто: судьба нам подарила щедрого благотворителя, который настоятельно просил держать его имя в секрете.
— Маме мы этого пока не сказали, потому что знаем, что она не успокоиться, пока не выпытает у нас имя.
— А нам-то скажете, кто ваш благотворитель? — спросила Джейн.
— Не-а, — загадочно протянул Фред. — Но вы его знаете. Особенно ты, Сириус.
— Серьезно? — искренне удивился Сириус.
— Ещё как! — откликнулся Джордж, расплывшись в такой же загадочной и многозначительной улыбке, что и Фред.
И пока близнецы делились своим желанием незамедлительно вступить в ряды Ордена Феникса, Джейн невольно задумалась. Кажется, что еще недавно она познакомилась с этими двумя мальчишками, такими озорными, несерьезными, бесшабашными — недаром их знакомство состоялось при попытке обворовать Северуса — и вот они уже не студенты, а целеустремленные и деловые люди с бесконечным запасом гениальных идей.
Фред и Джордж проболтали с Сириусом и Джейн почти до самого обеда.
— Так, нам пора, — засобирался Фред, когда увидел, что стрелка часов приближается к часу дня. — В нашу лавочку обещал заскочить Билл. Мы хотим устроить ему небольшую экскурсию. Кстати, насчет Билла… Представляете, он собирается жениться!
Джейн показалось, что при слове «жениться» лицо приободрившегося было Сириуса потемнело, и её кольнуло чувство вины.
— Ни за что не угадаете на ком! — продолжил Фред со странным восторгом. — Ты, Сириус, ее не знаешь, но Джейн точно с ней знакома.
— Неужели на Флер Делакур? — рассеяно спросила Джейн, озабоченная больше реакцией Сириуса на разговоры о женитьбе, чем новостью о Билле.
— Да! — просиял Фред.
— Это девушка-француженка, которая участвовала в Турнире Трех Волшебников вместе с Гарри, — объяснил Сириусу Джордж. — Она закончила Шармбатон и уже год работает у нас в Гринготтсе. Там они с Биллом и познакомились.
— Ладно, мы пошли, — произнес Фред, поднимаясь из-за стола. — Кто-нибудь проводит нас?
— Я провожу, — сказал Сириус.
Джордж, оказавшись рядом с Джейн, замешкался, подождал, пока Фред и Сириус исчезнут за дверью кухни, потом тихо проговорил:
— Джейн, мне жаль, что Амбридж тебя всё-таки уволила. Наверное, нам с Фредом лучше было уйти прямо тогда, зато ты бы осталась.
— Были причины, по которым я сама захотела уволиться, — успокоила его Джейн. — Но вот только она обставила все так, будто это она меня уволила.
— Правда? А ты знаешь, что по школе прошел слух, что уволила она тебя из-за отношений со студентом? Гадали, кто это может быть. А из-за того, что мы были с тобой вместе на Святочном балу…
— Это уже неважно, — отмахнулась Джейн. — Ни ты, ни я больше не имеем никакого отношения к Хогвартсу. Пусть там думают, что хотят.
— А что у вас Сириусом? — осмелился спросить Джордж. — Вы…
— Ты где потерялся, братишка? — В кухню заглянул Фред. — Пошли, а то вдруг Билл уже ждет нас под дверью.
Джейн облегченно выдохнула, когда Джордж покинул кухню. Было бы очень здорово, если бы она сама знала ответ на его сверхсложный вопрос.
Через пару минут вернулся Сириус.
— Ну как ты? — спросил он, с тревогой оглядывая болезненный вид Джейн. — Тебе хоть лучше?
— Лучше, — вздохнула та. — По крайней мере, все уже не кажется мне таким безнадежным и не имеющим смысла, как это было вчера.
— Скоро восстановишься, — заверил ее Сириус. — А то, что произошло между нами ночью…
— Считаешь это ошибкой?
— Только если ты жалеешь об этом.
— Я ведь сама этого хотела. И… мне было хорошо с тобой.
Сириус слабо улыбнулся. В его серых глазах возникла таинственная и понятная только ему одному печаль. Он не успел ничего ответить: в дверь снова позвонили.
Гости, разговоры — так прошёл день.
Под вечер, когда они прощались с Наземникусом, который просидел с ними три часа кряду, вещая о каком-то выгодном, но сомнительном дельце с контрабандистами, Джейн и Сириус были уверены, что останутся наконец-то вдвоем. Джейн не знала и не представляла, о чем они будут говорить друг с другом, но ее тянуло к Сириусу: просто хотелось быть с ним без лишних глаз, без лишних ушей, чтобы не было необходимости притворяться и делать вид, что все в порядке.
Но не успел уйти Наземникус, как пожаловала Тонкс. Она уже тосковала по Люпину, который вынужден был исчезнуть на неделю, чтобы в одиночестве пережить полнолуние.
Тонкс вознамерилась переночевать пару ночей на Площади Гриммо.
— Дома совсем скука, — пожаловалась она. — А тут вечером после работы хоть поболтать можно с вами, отвлечься. Вы же не против?
Джейн с трудом скрыла досаду. Теперь ей даже одной не побыть!
И только когда Джейн пошла в душ и впервые за день оказалась наедине с собой, со своими чувствами и мыслями, она поняла, насколько все-таки невыносимо ей оставаться одной. Сразу в памяти всплывал Северус. Она не знала, что ей делать, не знала, как перестать чувствовать себя обманутой, разбитой, уничтоженной, не знала, как заглушить вновь вернувшуюся душевную боль. Да, она изменила ему, но облегчение, которое она испытала после этого, уже успело иссякнуть. Что ей делать дальше? Где искать более надежное средство от этого мучительного, обжигающего яда, в который превратились ее чувства к этому человеку?
Когда Джейн вернулась из ванной комнаты, Тонкс уже расстелила свою кровать и переоделась в длинную ярко-желтую мужскую футболку, чудесно сочетающуюся с ее розовыми волосами.
— Смотри, что я нашла под своей кроватью, — сказала Тонкс, протянув Джейн браслет, от которого та сегодня утром пожелала избавиться. — Это же твое?
— Уничтожь его, — с мрачным видом попросила Джейн.
— Уничтожить такую красоту? — изумилась Тонкс.
— Тогда верни обратно, иначе я сама его выброшу.
Пожав плечами, Тонкс нагнулась и аккуратно положила украшение на пыльный пол под своей кроватью. Джейн принялась медленно развязывать халат. Взгляд ее пробежал по слабоосвещенным угрюмым стенам с желто-серыми обоями и остановился на кровати. В голову невольно полезли мгновенья сегодняшней их с Сириусом ночи. Щеки Джейн запылали.
— Что с тобой? — спросила Тонкс, не отрывая от подруги внимательного и обеспокоенного взгляда.
— Ничего, — безжизненным голосом ответила та. — Все хорошо.
— Неправда! — заявила Тонкс. — Я же вижу: что-то происходит. Ты сама не своя. Что случилось? В этом виноват Сириус?
— Он тут не при чем.
— Ага, — с иронией возразила Тонкс. — То вы друг на друга смотреть не хотели, то теперь у вас какие-то общие тайны. Только не говори, что ты его вдруг полюбила!
Джейн уставилась на Тонкс: ее вдруг осенило, ей вдруг показалось, что она нашла выход, нашла возможность начать ту самую новую жизнь и снова стать счастливой.
— Джейн! С тобой все в порядке?
Не обращая внимание на Тонкс, Джейн рванула к своему чемодану и принялась что-то лихорадочно в нем искать. Она перебирала вещи, совершенно не заботясь о том, какой беспорядок наводит. Наконец, она вытащила свою школьную голубую юбку, осторожно развернула ее, и в руках оказалась бархатная темно-синяя коробочка. Джейн вернулась к своей кровати, села и открыла ее: маленькое колечко с бриллиантиком — свидетельство ее несостоявшейся свадьбы с Сириусом.
— Мы вместе выбирали вам кольца, — неожиданно сказала Тонкс.
Джейн подняла на нее глаза.
— Да-да, — проговорила Тонкс, подходя и садясь рядом с Джейн. — Мы с Сириусом сочли его фамильные перстни слишком уродливыми и громоздкими. Он хотел, чтобы вас связывало что-то не слишком вычурное. Я предложила ему купить кольца в магловском магазине. Он вначале посмеялся, но потом согласился и попросил Билла разменять в Гринготтсе галлеоны на магловские деньги. Я раздобыла Оборотное зелье, и мы, втайне от всех, пошли в ближайший ювелирный магазин. Тебе выбрали кольцо с бриллиантом, а ему обычное золотое. Авантюра наша прошла на ура, никто, кроме Римуса, так и не узнал, что Сириус выходил из дома. Вот так. Все было ради тебя, Джейн.
Джейн моргнула, и по щеке ее скатилась слеза. Легкая полуулыбка застыла на губах. Вновь, как вчера вечером, когда она стояла перед Сириусом, ее захлестнул поток нежной и трепетной страсти.
— Жаль, что ты не можешь носить это кольцо, — продолжала Тонкс, не замечая, что Джейн ее уже не слушает. — Говорят, бриллиант обладает очень сильными чарами. Когда его преподносят в дар с добрыми и светлыми помыслами, он становится оберегом и может нейтрализовать Темную магию — порчу, проклятья, какие-нибудь сильные заклинания. Вряд ли, конечно, он справится с Непростительными, но все равно неплохо иметь такую защиту. Это я тебе как начинающий аврор… Джейн?
Положив бархатную коробочку на тумбочку, Джейн метнулась к двери.
— Ты куда? — закричала Тонкс. — К нему? Постой!
Но Джейн уже была в коридоре. Она прикрыла дверь, заглушив голос Тонкс, выдохнула и стремительно зашагала по коридору. У дверей Сириуса она на секунду застыла, не решаясь войти. На лице ее отразились сомнения. Однако Джейн быстро преодолела свою неуверенность, тихо постучала костяшками пальцев по двери и вошла.
Просторная комната Сириуса была погружена в полумрак. Свет шел только от свечей в канделябре над кроватью. Блики огоньков играли на серебристо-серых стенах, частично занавешенных магловскими плакатами с мотоциклами и девушками в купальниках. Сириус так и не избавился от них: оставил в память о своей беззаботной молодости.
Джейн огляделась и поняла, что хозяина комнаты нет.
«Значит, не судьба, — подумала она. — Да и зачем я пришла? Что я ему скажу? Все, что мне хочется — это просто обнять его, услышать его успокаивающий голос, снова попросить прощения. Глупо? Да, глупо. Но ведь он любит меня, по-настоящему любит! Он — мое спасение».
Блуждающий взгляд Джейн зацепился за изменения, которые она еще не имела возможности рассмотреть. Многое в комнате Сириуса переменилось с тех пор, как она ночевала здесь в первые дни их знакомства, когда дом был еще непригодным для жизни. В углу между стеной и платяным шкафом появился турник, о котором когда-то говорила Тонкс, стеллаж с книгами был передвинут к противоположной стене, а над рабочим столом висела теперь магическая фотография, единственная в этой комнате.
Заинтригованная Джейн подошла поближе. На фотографии были изображены четыре смеющихся гриффиндорца — Сириус, Люпин, Джеймс Поттер и тот самый Хвост, предатель. Все еще юноши, студенты. Джейн скользнула взглядом по молодому Люпину, а потом впилась глазами в Сириуса. Самый высокий, красивый, с черными волосами до плеч, он жизнерадостно ухмылялся и явно сознавал силу своей красоты и своего обаяния. Было что-то аристократически-надменное в его лице и чуть прищуренных, светящихся весельем серых глазах. Тогда он даже не догадывался, что будет несправедливо обвинен в предательстве лучших друзей, проведет двенадцать лет в Азкабане, навсегда утратит былую красоту и былой оптимизм, будет жить в бегах, а надежда наконец-то начать нормальную жизнь и создать семью — превратится в пыль. Никогда Джейн не узнать этого ухмыляющегося и довольного собой Сириуса.
— Джейн? Что ты тут делаешь?
Сириус закрыл за собой дверь и прошел в комнату. Без футболки и в одних штанах. Влажные волосы и полотенце на голом плече свидетельствовали о том, что он был в душе.
Джейн, продолжая находиться в каком-то отрешенном состоянии, молча оглядела Сириуса. Нет, ему уже не вернуть ни прежней формы, ни прежней красоты, ни задорного блеска в глазах. Едкая горечь обожгла и без того израненное сердце Джейн. Она вдруг поняла одну очень простую вещь — она сама может стать спасением для Сириуса, в то время как он — спасет ее. Она внезапно обрела твердую уверенность в том решении, которое неясно мелькнуло в ее сознании ранее.
Сириус скинул полотенце на кровать и подошел к Джейн. На лице его читалось непонимание и тревога.
— Тебе снова плохо? — спросил он.
Она ничего не ответила. Заметив на темной небритой щеке Сириуса капельку воды, мерцающую в полутьме, Джейн коснулась его лица, ласково провела пальцами по щетинистым черным волоскам. Сириус с минуту смотрел в ее глаза, сверкающие знакомым лихорадочным блеском, а потом резко отвернулся.
— Кажется, я знаю, зачем ты здесь, — нахмурился он. — Но это неправильно, Джейн.
Она положила руки на его худые и мокрые от невысохших волос плечи, приподнялась на носочках и тихо прошептала ему на ухо:
— А разве правила для тебя, Сириус? Разве следовать своим желаниям — это плохо?
Он печально усмехнулся. Разве он был в силах противостоять ей и тому урагану чувств, который она в нем вызывала? Они были сильнее доводов рассудка.
После этого Джейн стала по возможности избегать Сириуса днем, а ночью неизменно приходила к нему. В мучительном томлении он ждал ее, каждый раз надеясь получить какие-то объяснения происходящего. Но одно лишь ее нежное прикосновение, один опьяняющий поцелуй, и его воля была парализована.
Спустя два дня, когда Джейн рано утром вернулась в свою комнату от Сириуса, Тонкс ей обиженно заявила:
— Я решила ночевать здесь, лишь бы не оставаться одной, а что в итоге? Я, конечно, за вас очень рада, но сегодня меня не ждите. Не буду больше мешать вашим амурным делам. Да и не нравится мне все это. Если вы наконец-то вместе, то почему выглядите такими несчастными?
***
Прошло больше недели. За это время на Площади Гриммо успел побывать Дамблдор. Он провел собрание, на котором присутствовал узкий круг лиц. Джейн была там лишь потому, что жила в штаб-квартире. Стало известно, что из строя работниками Министерства были выведены Хагрид и МакГонагалл — первый вынужден был теперь скрываться, а вторая получила в грудь четыре Оглушающих заклятия и сейчас лежала в Больничном крыле.
Джейн поняла, что теперь план Дамблдора относительно Гарри находится под угрозой срыва, а вся ответственность возложена на Северуса. Больше всего, однако, Джейн поразило то, что об этом плане из членов Ордена никто не знал. Дамблдор лишь посоветовал всем быть настороже, поскольку он «интуитивно чувствует, что Волан-де-Морт скоро попытается проникнуть в Министерство магии, ведь тянуть уже некуда — и без того целый год потрачен впустую».
Джейн благоразумно держала язык за зубами, и все гадала, почему Дамблдор ничего не сказал членам Ордена о своей задумке.
«А может, все это неправда? — забеспокоилась она. — Может, Снейп это все придумал, чтобы пустить мне пыль в глаза и как-то объяснить то, почему он не учит Гарри закрывать свое сознание? Если это так, то выходит, что он предатель. Выходит, что он обманывает Дамблдора и всех нас».
Эта догадка грызла Джейн. Она узнала истинное лицо человека, которого когда-то любила и которого теперь ненавидела, но все равно сомневалась в том, что он был способен на такую жестокую игру. Разве он не искупал вину за подслушанное пророчество? Разве Волан-де-Морт не убил его любимую Лили? Эти факты нельзя было отбросить в сторону.
Но прошла пара дней, и Джейн перестала об этом даже думать. Ее больше занимал Сириус. Она видела, что ему становится все хуже от той неизвестности, на которую она его обрекла. Он уже не задавал ей никаких вопросов, когда она приходила к нему ночью, и просто наслаждался тем, что она была с ним. Поначалу ему казалось, что он стерпит все ради этих мимолетных часов, в которые она принадлежала ему, такая безмолвная, загадочная и притягательная. Однако бунтующий разум наконец-то обрел силу над чувствами.
И вот днем, когда Люпин, снова почти безвыходно находящийся в штаб-квартире после своего недельного отсутствия, неожиданно собрался и ушел по каким-то делам, Джейн и Сириус оказались одни. Они находились в гостиной, она сидела на своем излюбленном месте, на подоконнике, а он расположился на диване.
Довольно долго в гостиной царило молчание. Джейн сегодня была не в том настроении, чтобы болтать ерунду и отвлекать этим Сириуса. Ощущение, что неизбежный разговор наконец-то назрел, витало в воздухе. Джейн и раньше не знала, как Сириус отнесется к тому, что она задумала, а теперь она тем более этого не представляла. Но ведь она просто хочет спасти и его, и себя. Все что нужно — это только подождать.
— Джейн, если мы наконец-то не поговорим, то сегодня, когда ты придешь, дверь будет закрыта, — решительно сказал Сириусу. — Мне это надоело. Ты пользуешься тем, как я к тебе отношусь, тем, что я к тебе чувствую. Еще чуть-чуть, и я возненавижу тебя за это.
— Хорошо, — сдалась Джейн. — Я готова тебе все объяснить. Но мне интересно, что ты сам думаешь. Что я, по-твоему, делаю?
— Используешь меня, — мрачно поморщился Сириус. — Надеешься, что так сможешь забыть Снейпа. Или я не прав?
— Ты прав лишь в том, что я тебя использую, — снисходительно улыбнулась Джейн.
Сириус издал невеселый смешок.
— Что с тобой стало, Джейн? — угрюмо спросил он. — Это жестоко. Чем я заслужил такое отношение?
Джейн соскользнула с подоконника, подошла к дивану и осторожно присела рядом с Сириусом. Его тяжелый осуждающий взгляд заставил ее виновато опустить глаза.
— Я хочу ребенка, — дрогнувшим голосом призналась она. — От тебя.
— Что? — ошеломленно переспросил Сириус.
Джейн улыбнулась и осмелилась поднять взгляд. Сириус выглядел шокированным и сбитым с толку.
— Ты, наверное, меня не поймешь, — вздохнула Джейн. — Поэтому я не хотела тебе ничего говорить. Ты бы не захотел. После всего, что было, после той правды, что ты мне открыл, ты бы решил, что я сошла с ума. Я надеялась, что забеременею и потом уже поговорю с тобой. Но теперь понимаю, что только измучила тебя своим молчанием.
— Ребенка? От меня? — Сириус еще находился под впечатлением ее первых слов. — Но, Джейн… Ты ведь не любишь меня!
— Если ты думаешь, что я безразлична к тебе, то это не так. И если бы не Снейп, я бы наверняка ответила на твое предложение согласием.
— Если бы не Снейп, вряд ли бы я решился на него так скоро, — не без сожаления заметил Сириус. Он провел ладонью по лицу, потом вновь посмотрел на Джейн: — Зачем тебе ребенок?
— Это шанс начать новую жизнь, — ответила та. — Помнишь, мы пили за это? И это не просто мой каприз, это обдуманное решение. Ты ведь сам хотел, чтобы мы были вместе, поженились. Так давай же вопреки всем и всему сделаем это. Создадим семью, у нас появятся дети, все будет хорошо.
— Будем жить долго и счастливо и умрем в один день? — печально усмехнулся Сириус. — Похоже на сказку.
— Все в наших руках, — сказала Джейн. — Ты ведь и сам когда-то верил в эту сказку.
Сириус задумался. Джейн не сводила с него глаз, терпеливо ожидая, что он скажет.
— Кольцо, которое я отдал тебе на Рождество… — наконец, заговорил Сириус. — С ним все в порядке?
— Да, конечно.
— В таком случае я рискну повториться. Скажи, Джейн, ты выйдешь за меня?
Джейн расплылась в улыбке, и глаза ее заблестели.
— Да, выйду, — быстро проговорила она и вдруг подскочила с места. — А твое кольцо, Сириус? Где оно?
— У меня.
— А конкретнее?
— В комнате, в верхнем ящике рабочего стола.
Джейн кивнула и устремилась к выходу из гостиной. Сириус остался один. Он задумчиво откинулся на спинку дивана, глубоко вздохнул.
— Женщины! — неожиданно рассмеялся он.
Понимал ли он Джейн? Пока еще плохо. Да это было и неважно. Любимая девушка хотела от него ребенка — что может быть прекраснее? Он ощутил прилив удовольствия. На губах его появилась улыбка облегчения. Все как будто бы встало на свои места. Все было к лучшему.
Джейн вернулась. На левой руке у нее сверкало колечко с бриллиантом. Пристроившись на диване, Джейн взяла за руку Сириуса и надела золотое кольцо на его безымянный палец.
— Вот и все, — удовлетворенно произнесла она.
Сириус притянул ее к себе, оглядел ее смущенное, взволнованное лицо, ласково провел рукой по ее волосам.
— Я очень люблю тебя, Джейн, и сделаю все, чтобы ты была счастлива, — сказал он, нежно целуя ее в висок.
Вечером Джейн и Сириус объявили о помолвке. Люпин, Тонкс и Грюм, пришедшие на ужин в тот вечер, отреагировали по-разному. Люпин выглядел слегка потрясённым. Тонкс озадачилась, но потом все же не без восторга проговорила:
— Наконец-то! Я знала, что рано или поздно у вас все будет хорошо.
А вот Грюм воспринял эту новость совершенно равнодушно.
***
— Когда с меня официально снимут обвинения, я куплю нам дом, мы переедем и там сыграем свадьбу. Надеюсь, что это будет в ближайшие месяцы. Все зависит от того, как скоро Министерство признает возрождение Волан-де-Морта. И Гарри… Заберем его к нам. Что скажешь?
— Я только за, Сириус.
Близился вечер, они вместе готовили на ужин суп из свежих овощей, которые принес во время обеда Билл — их передала им Молли.
— Сириус, — вдруг обеспокоенно проговорила Джейн, наблюдая за тем, как нож сам нарезает картошку.
— Что? — мигом откликнулся Сириус.
— Разве ты не должен питать ко мне отвращение? — задала она мучивший ее уже несколько дней вопрос.
— С чего это?
— Я ведь была со Снейпом. А помнишь, ты хотел, чтобы я была только твоей?
— Я сам во всем виноват. Если бы не это чертово пари… Джейн, неважно, с кем ты была. Важнее, с кем ты осталась. И не будем больше об этом, ладно?
Скоро суп был готов. И только Сириус взмахом волшебной палочки переместил кастрюлю с горячей плиты, как на кухне появился Кикимер.
— Господину нужно подняться наверх, — утробным голосом проквакал эльф, отвешивая Сириусу до нелепости низкий поклон, а потом тихо, но разборчиво пробормотал: — Ох, бедная моя госпожа, что бы она сказала, если бы увидела, что за мерзкая тварь живет в ее спальне.
Джейн и Сириус встревоженно переглянулись.
— Сам ты мерзкая тварь, Кикимер, — презрительно бросил ему Сириус и направился к выходу из кухни.
— Как хозяину будет угодно, — пробормотал Кикимер, снова кланяясь.
И только Сириус скрылся, как эльф расплылся в противной торжествующей улыбочке. Его недружелюбный взгляд остановился на Джейн, и он поклонился в третий раз.
— Невеста господина, — просипел Кикимер. — Ей стоит прихватить лекарства, а то мерзкая тварь с крыльями откинет свои два копытца.
— Что с Клювокрылом? — спросила Джейн, подозрительно смотря на эльфа.
— Крылатая тварь воет на весь дом. Кикимер решил предупредить.
Джейн взяла аптечку и пошла к каменной лестнице, не обращая внимания на тихие и яростные бормотания Кикимера, которыми тот ее сопроводил:
— Самозванка, мерзкая полукровка. Ой, как бы плакала моя госпожа, если бы узнала, кого выбрал хозяин себе в невесты. Какой позор для древнейшего и благороднейшего рода Блэков. Какой позор!
Оказалось, что у Клювокрыла ранено и ушиблено крыло.
— Наверное, захотел расправить крылья и ударился об угол подоконника, — решил Сириус.
— А может это Кикимер его поранил? — предположила Джейн.
— Да ну, — засомневался Сириус. — Зачем? Из вредности? Если так, то в скором времени он и тебя ночью порежет.
— Не смешно, Сириус.
— Не переживай, любимая. С тех пор, как он наделил тебя титулом невесты господина, ты стала для него также неприкосновенна, как и я.
Они больше часа провозились с Клювокрылом. Джейн помогла Сириусу обработать рану мазью и наложить повязку. Гиппогриф терпеливо вынес все махинации со своим крылом.
— По-моему, он хочет есть, — заметила Джейн.
— Да, пора уже, — кивнул Сириус. — Принеси ему две рыбы из холодильника. Я бы сам сходил, да не хочу тебя одну с ним оставлять.
Джейн сбежала по лестницам на первый этаж и вышла в коридор, ведущий на кухню. Здесь она обнаружила Кикимера. Он чему-то довольно и злобно посмеивался.
— Это ты ранил Клювокрыла? — спросила Джейн.
Кикимер придушенно хихикнул и не пожелал ответить. Все его худое сгорбленное тельце дрожало от какого-то непонятного Джейн восторга. Взгляд его мутных глаз, в которых явственно сквозило ликующее торжество, постоянно устремлялся в сторону кухни.
Джейн насторожилась. Первой ее мыслью было, что Кикимер устроил там какой-то погром, ну или просто вылил суп, который они сварили.
«Или подсыпал яд», — подсказал ей внутренний голос.
Прежде, чем спуститься по лестнице, Джейн изучила видную ей через проход часть кухни. Все было на своих местах. Джейн смело двинулась вперед. И когда уже до конца лестницы ей оставалась пара ступенек, ее внимание привлек шум со стороны камина. Глянув туда, она замерла в изумлении и ужасе.
Отряхнув с черной мантии золу и выпрямившись, к ней повернулся Северус.
