Услышав, как открылась входная дверь, Дин остановился посреди гостинной и наблюдал за тем, как Сэм и Кас входят в дом.
— Где вы были? Не могли позвонить? — рявкнул он, плохо скрывая свое беспокойство за воинственностью.
— Простите,
миссис Винчестер, — протянул Кас. — Мы веселились и, должно быть, потеряли счет времени.
Не обращая внимания на остроумие Каса, Дин потребовал:
— Так что вы узнали?
— Что твой брат играет в пул почти так же хорошо, как и ты, — добавил Кас с восхищением в голосе.
Бросив на него взгляд, Сэм раздраженно спросил:
— Ты шпионил за мной?
Преуменьшая свои действия, Кас ответил:
— Это называется «прикрывать спину».
— Дети, мы можем сосредоточиться на том, кто хочет убить меня и почему, — устало вмешался Дин.
— Банду наняли для стрельбы, — сказал Сэм, и жесткость в его глазах сказала старшему Винчестеру, как его младший брат относился к этому делу. — Странно, но им все равно заплатили, хотя они и не убили тебя.
Дин задумчиво прикусил губу.
— Они сказали тебе, кто купил их услуги?
— Нет, — разочарованно ответил Сэм. — Не думаю, что это то, о чем говорят на первом свидании.
— Очень смешно, — фыркнул Дин, хотя в душе был благодарен брату за юмор. Он и забыл, что у Сэма талант поднимать настроение, что он умел превращать плохие новости в нечто тривиальное.
— Мы полагаем, что это как-то связано с делом Мейсона. Они хотели сбить тебя со следа, — тихо поделился Кас, и Дин бросил на него нечитаемый взгляд.
Он удивился слову «мы». Если у Каса не было раздвоения личности, значит его «мы» означало, что они с Сэмом в чем-то согласны. Дин даже не подозревал о таком развитии событий, пока это не случилось.
— Итак, становится ясно, что Мейсона убили.
— Так кому выгодна его смерть? — спросил Сэм, жалея, что у него не было больше времени, чтобы ознакомиться с материалами дела.
Кас вздохнул, опустился на диван и положил ноги на кофейный столик.
— В том-то и дело, что никому. Никаких выплат по страхованию жизни, потому что это выглядело как самоубийство, и акции его компании будут просто разделены между основными акционерами.
Следуя примеру Каса, Сэм вошел в гостиную и уселся в кресло.
— Кто-нибудь из них получает контрольный пакет акций после его смерти?
— Нет, — бросил Дин. Старший Винчестер медленно и осторожно сел на диван, и хотя это показало его зрителям, что ему больно, он не собирался признаваться об этом вслух. — Но это должно быть что-то корпоративное.
Кас безнадежно покачал головой.
— Да, в оружейной промышленности можно заработать много денег и еще больше врагов. На самом деле это не сужает наш круг поиска.
Сэм в недоумении посмотрел на Дина.
— Так откуда же тому, кто вращается в этих кругах, знать о твоем прошлом с бандой? И кто может заставить банду нанести удар? Эти придурки не совсем доверчивы. Если бы какой-нибудь парень в костюме за тысячу долларов зашел туда, они бы просто взяли его бумажник и драгоценности и, если бы они были в хорошем настроении, то вышвырнули бы его на улицу.
Мгновение Дин выглядел озадаченным, а затем его глаза вспыхнули от догадки.
— Отец Мейсона. Когда он нанял меня, то сказал, что проверил наши дела, нашел несколько ссылок на мою работу.
— Значит, его расследование раскрыло дело о банде? Это дело было бы не самой сильной твоей рекомендацией для расследования корпоративного убийства, — саркастически прокомментировал Кас.
— Мне нравится разнообразие, — немного обиженно пробормотал Дин. — Возможно, он это оценил.
— И кто-то еще оценил твое
разнообразие, — кисло заметил Сэм и увидел, как Дин и Кас обменялись недоуменными взглядами. — Кто-то понял, что может использовать ненависть банды к тебе в своих интересах. И нанял этих ублюдков, чтобы пристрелить тебя.
— Сэм прав. Ни один человек, вращающийся в кругах Мейсона, не вписывается в бар, где тусуются эти татуированные, проколотые преступники, — сказал Кас. Как бы они ни хотели, части головоломки не складывались.
— Это должно быть больше похоже на семь градусов Кевина Бэкона, — с улыбкой сказал Дин.
— Я ничего не понял, — устало признался Кас.
Но Сэм сразу понял, что имел в виду его брат, и взволнованно подхватил:
— В шоу говорится об организации, которая заключила сделку с бандой. Неизвестные надеялись, что ты не будешь отслеживать их, а сосредоточишься на банде, — Сэм улыбнулся брату дерзкой улыбкой, потому что Винчестеры были живучи.
Энергия, пронесшаяся между двумя братьями, только больше истощила Каса. Устало прикрыв глаза, он откинулся на спинку дивана и взмолился:
— Не можем ли мы просто отдохнуть?
— Я думал, вы, федералы, никогда не сбиваетесь со следа, пока не найдете преступника, — поддразнил Дин.
Не сдвинувшись с места ни на дюйм, Кас ответил:
— На случай, если ты забыл, я больше не федерал.
— Поразительно. А ты сегодня сердитый, — пробормотал Дин, и это заявление оживило его друга.
Выпрямившись на диване, Кас окинул старшего Винчестера недоверчивым взглядом, и его голос был смесью разочарования и гнева:
— Может быть, это потому что я не спал прошлой ночью, ведь мой лучший друг чуть не погиб.
Дин имел достаточно мужества, чтобы признать, когда вел себя как придурок.
— Извини, — сочувствие смешалось с извинениями.
Затем, впервые хорошенько взглянув на обоих мужчин, он заметил усталость Каса и темные круги под глазами Сэма. Дин чувствовал себя дураком, потому что заявление Кастиэля заставило его понять, что брат и друг истощены, беспокоились о нем, пытались защитить его задницу.
— Слушай, Кас, иди домой. Мы начнем снова завтра утром.
Но Кастиэль тут же настоял:
— Я останусь, — часть его усталости исчезла при мысли о том, что Дин останется без поддержки.
— Сэмми здесь, и он меня прикроет, — успокоил его старший Винчестер, даже не задумываясь о том, что Сэм мог уйти.
Младший Винчестер удивился доверию брата. Тому, что Дин готов опустить свои щиты, быть уязвимым рядом с ним. Что он признал, что ему нужна помощь, и готов принять ее от него. Сэм едва слышал остальные слова Дина, обращенные к Касу.
— Мне бы очень хотелось, чтобы завтра ты был менее сварлив, так что иди домой.
Сверкая глазами в сторону Дина, борясь с болью от изгнания, Кас согласился уйти и, повернувшись к Сэму, скорее приказал, чем попросил:
— Его плечо нужно перевязать.
Кас знал это, потому что именно
он был в больнице с Дином, именно
он ходил по залу ожидания, молясь, чтобы друг не умер. И хотя Кастиэль не являлся членом семьи, именно с
ним разговаривал доктор, уверяя, что старший Винчестер будет жить, и объясняя, как нужно позаботиться о ране. Это был Кас. Не Сэм. Не родной брат Винчестера. Сэма не было рядом, когда Дин нуждался в нем, и какая-то незначительная часть Каса надеялась, что друг все еще помнил об этом.
— Я перевяжу его, — проворчал Дин. Ему не нужна была нянька, тем более две.
— Я сделаю это, — поклялся Сэм, переводя взгляд с вызывающего лица Дина, на Каса. Чутье подсказывало ему, что не брата нужно убеждать, доказывая свою компетентность в оказании первой помощи. — Я перевяжу его, — на мгновение Сэм испугался, что Кас бросит ему вызов, увидел мириады эмоций, мелькнувших в его голубых глазах, прежде чем мужчина отвел взгляд.
— Поскольку офис слишком открыт, даже на мой вкус, я нанял рабочую бригаду для уборки. Подумал, что мы можем беспокоиться о новом декоре после того, как уберем знак мишени с твоей спины, — объявил Кас, пытаясь говорить бесстрастно, чтобы не показать, как его у него все переворачивалось внутри каждый раз, когда он видел изрешеченный пулями офис.
В этом Кастиэль был похож на Сэма. Кас перенес собственную паническую атаку, и это случилось
после того, как он понял, что с Дином все будет в порядке. Так что Кастиэль не собирался возвращаться в офис без лучшего друга.
В глазах Дина засветилась благодарность.
— Вот дерьмо. Я даже не думал об этом. Кас, спасибо, чувак. Что бы я делал?..
— Без меня? Я содрогаюсь при мысли об этом, — саркастически добавил Кас, но не смог удержаться и бросил мимолетный взгляд на Сэма, задаваясь вопросом: что бы он сам делал без Дина?
— Ты закончил восхвалять себя? — поинтересовался старший Винчестер.
Улыбка Каса была слабой, почти грустной.
— Да. Увидимся утром.
Он подождал пока Сэм кивнет, молчаливо обещая позаботиться о Дине, и только после этого пошел к выходу, оставив лучшего друга на попечение брата. Внезапно Кас ощутил вспышку ненависти к тому, кто нанес удар старшему Винчестеру, по совершенно другим причинам, которые были эгоистичными, мелочными и причиняли слишком сильную боль.
***
С уходом Каса Сэм почувствовал, как в доме появилось напряжение, когда они с братом наконец остались наедине. Впервые за четыре года.
Они одновременно нарушили неловкое молчание:
— Твоя спальня наверху, справа…
— Ты хочешь, чтобы я помог тебе с плечом?..
Они ухмыльнулись, и Дин любезно махнул Сэму, чтобы тот заговорил первым.
— Да, я думал… Ты знаешь. Твое плечо… Кас сказал…
— Иногда он ведет себя как мать-медведица, — перебил его Дин, но в тоне чувствовалась привязанность к этой «медведице». — Я перевяжу плечо после душа.
— Душа? Ты уверен, что тебе стоит принимать душ? Что сказал доктор? — Сэм тревожно бомбардировал его вопросами. Взгляд Дина, который он не мог понять, заставил младшего Винчестера замолчать. — Что?
Дин в недоумении покачал головой, но на его губах играла легкая улыбка. Обеспокоенный Сэм. Эти эмоции в брате он не видел много лет, с тех пор как они оба были детьми. С тех пор как поняли, что должны заботиться друг о друге, потому что на отца нельзя положиться. Не так, как они могли бы довериться друг другу.
«Как я ошибался», — с грустью подумал Дин, после стольких лет узнав, насколько он ошибся в Сэме. Младший брат ушел от него при первом же удобном случае. И после этого Сэм даже не потрудился звонить хотя бы раз в год, чтобы проверить, жив ли он.
Наблюдая, как исчезала улыбка с лица Дина, Сэм почувствовал, что у него перехватило дыхание. Он гадал, что сделал не так. Как его брат мог смотреть на него с любовью в один момент и с холодным разочарованием в следующий?
— Дин, что случилось?
Но улыбка брата была болезненно фальшивой.
— Ничего. Просто устал. Как я уже сказал, спальня наверху справа. Если ты хочешь сначала принять душ, то это вторая дверь справа… — Дин начал медленно подниматься с дивана. Он почти вздрогнул, когда его брат внезапно оказался рядом.
— Я могу помочь тебе, Дин, — мягко настаивал Сэм, молясь, чтобы он перестал быть таким упрямым и признал, что ему больно, что очень устал, что почти валится с ног.
— Я большой мальчик, Сэмми. Уже давно принимаю душ и ухаживаю за своими ранами самостоятельно. Но спасибо, — саркастически протянул Дин.
Он отошел от Сэма, отвернулся от обеспокоенного взгляда, которому не мог доверять. Но, Боже, помоги ему, Дин хотел. Хотел обнять Сэма, хотел сказать брату, что скучал по нему, поверить, что это не просто какой-то момент вины или страха, что Сэмми
хотел, чтобы они снова стали братьями. Семьей.
Но у него и раньше были такие же глупые, слабые мысли: что они с отцом могут продолжать жить нормально после ухода Сэма, что их семья переживет потерю еще одного члена, что «Детективное агентство Винчестера и сыновей» будет продолжать работать как и раньше, просто отбросив множественное число. Но вместо этого отец отбросил «сыновей», как будто один сын, с которым он застрял, не был достоин этого звания. Даже не был достоин стать партнером, был каким-то подчиненным, каким-то рабом, который делал всю работу, оплачивал счета и брал на себя вину, когда все шло коту под хвост.
Когда рука Сэма коснулась его плеча, Дин отпрянул, сделал шаг назад, ненавидя себя за то, что чуть не споткнулся. Но вместо того, чтобы держаться на расстоянии, младший брат снова потянулся к нему. Хотя он сбил Сэма с курса и четко обозначил границы, требование Дина прозвучало как неуместная просьба:
— Не надо.
Как будто ему было больно, как будто его «не» означало «пожалуйста». Хуже всего оказалось увидеть глаза Сэма — в них плескались жалость и боль.
— Просто… не надо, — выдавил Дин с меньшим горем и большей силой, большей угрозой.
Потом он прошел мимо младшего брата и направился к лестнице, стараясь играть роль гостеприимного хозяина. Дин собирался принять душ, надеясь, что вода будет достаточно горячей, чтобы сжечь слой кожи, эмоций, воспоминаний и надежд, которые никогда не осуществятся. А потом он собирался лечь спать, залезть под одеяло и отгородиться от мира, брата и всего остального.
***
Дин поднялся по лестнице, не слыша, как его младший брат судорожно вздохнул, пытаясь подавить рыдания. Крепко зажмурившись, Сэм почувствовал, как слезы подступили к глазам, как что-то тяжелое и темное поселилось в груди, пронзив его такой болью, что он упал на диван.
Старший брат отпрянул от него, приказал… нет, практически умолял не прикасаться к нему. Дин, его нерушимый, сильный, твердый, как гвозди, брат. «Каким же злом я должен быть, что он от меня отстраняется? Неужели я причинил ему такую боль, что Дин даже не позволяет мне помогать ему, когда в этом нуждается?» И ответ был в глазах брата, в дрожи его голоса.
Склонившись и обхватив голову руками, Сэм выругался. Сколько еще ему нужно признаков того, что он здесь не нужен, что Дин не хотел, чтобы он находился с ним? Какое бы братство у них ни было раньше, оно умерло четыре года назад. Теперь Сэм стал чужаком, хуже того, он превратился в того, кого Дин не подпускал к себе. «Я причиняю ему боль, когда все, что хотел сделать, — это помочь, защитить его».
Сэм задохнулся от рыдания, потому что знал, он должен сделать то, чего хотел от него Дин: уйти. Должен перестать причинять брату боль. Не открывать раны четырехлетней давности, а, наконец, сделать то, чего не хотел делать даже в Стэнфорде: отпустить семью.
Не вытирая слез, он встал с дивана. Сэм собирался сделать для Дина все, что мог: найти номер Каса и сказать, что уезжает, попросить присматривать за страшим братом, делать то, что Дин не позволял делать младшему Винчестеру: помогать ему, защищать, спасать его.
Справа от кухни Сэм обнаружил кабинет брата, на столе которого, на удивление, не было беспорядка, лишь несколько листов бумаги украшали его поверхность. Опустившись в кресло, Винчестер выдвинул ящик стола и стал искать телефонную книгу, которую, как он надеялся, вел старший брат. С мрачным удовлетворением Сэм вытащил нужное, когда что-то привлекло его внимание. Под книгой лежала цветная распечатка со словом, от которого у него перехватило дыхание: Стэнфорд.
Вытащив газету из ящика, Сэм прочитал заголовок и чуть не уронил бумагу.
«Выпускники Стэнфорда поднимают планку праздничных вечеринок…»
И там, на фоне двух пьяных одноклассников, которые смотрели на фотографа, стоял Сэм, потягивая пиво.
Опустив взгляд, Винчестер увидел в ящике еще одну фотографию, на которой он был в выпускной шляпе и мантии. Дину не все равно. Независимо от того, как все сложилось между ними четыре года назад, независимо от того, как все напряженно и неловко было между ними сейчас, его брат заботился о нем… Возможно, даже гордился им.
***
Обернув полотенце вокруг талии и с еще влажными волосами, Дин вошел в спальню и резко остановился, увидев брата, спокойно и терпеливо сидящего на его кровати.
— Сэм, что?..
Младший Винчестер поднял бинты и пузырек с таблетками обезболивающего и помахал ими в воздухе.
— Нашел вот это.
Дин стиснул зубы.
— Сэм, я сказал…
Но он перебил его, не требовательным, а нежным, понимающим, умоляющим голосом:
— Однако я прошу тебя передумать. Позволь мне попытаться исправить то, что я сломал.
— Сэм, ты не… — начал Дин, но серьезное выражение лица младшего брата заставило его замолчать.
— Да. Я сделал это, — хрипло настаивал Сэм, в его глазах было сожаление, желание все исправить. — Пожалуйста, Дин. Дай мне шанс…
«Снова стать твоим братом, залечить раны, которые я нанес, помочь тебе, остаться с тобой хотя бы на некоторое время».
