***
Он был рождён в последний день суразника, в маленькой деревне. Можно даже сказать, это был маленький городок, стоящий на пепелище, устроенном пожаром. Отстраивая свой дом, люди надеялись снова обрести чувство безопасности, которое помогало им выживать в трудные минуты. Они не могли без него жить. Впрочем, они и сами понимали, что толку от этого не будет. Цветущие равнины, на которых они прожили не одну сотню лет, уже не вернуть. Теперь вся зелень пропала, а на многие километры вокруг простиралась пепельная пустыня, напрочь лишённая растительности. У них не было и надежды, не было возможности жить, но появился он. Рождённый в последний день суразника под знаком дракона, он вселил в них то самое чувство безопасности, о котором они грезили, уничтожил их страхи. Там, где он ступал, снова начинала расти трава. Повинуясь его воле, пепел расступался, пропуская огромные деревья, намного более могущественные, намного более «живые», чем до пожара. Всё началось с маленького ростка, проросшего в месте, куда капнула его кровь. Своих родителей он не знал, как не знал и никто из жителей деревни. Вскоре росток сменился деревом. Узрев чудо, эти люди стали превозносить и боготворить этого ребёнка. А он, ни разу так и не предав их ожиданий, всё продолжал их удивлять. Раз за разом, год за годом, его подвиги продолжали записываться в летопись деревни, становясь самым настоящим сокровищем, легендами, что будут передаваться из поколения в поколение. Легендами, которые будут способствовать росту деревни, её развитию, и станут гарантом отсутствия их страхов. В десять лет он впервые взял в руки оружие. Это была самая обычная ветка. Но в его руках она превратилась в самый настоящий меч. Его руки, крепко сжав рукоять, задрожали. В глазах виднелась решимость, а разум продолжал скандировать: «Убей, убей, убей, убей…» Он не видел преград. Его движения были плавными, но грубыми. Неся в себе силу, они с каждым ударом становились всё более смертоносными, совершенными. В каждом его взмахе была сила зверя. Бой закончился так и не успев начаться. За его спиной восседал огромный силуэт льва, со всех сторон его обступили полупрозрачные рогатые волки и койоты, а над полем боя кружила стая туманных ласточек. Замерев посреди красной лужи, он смотрел на своё отражение. С виду обычный ребёнок. Такой, которого можно было легко спутать в толпе. Короткие чёрные волосы лишь чуть-чуть не дотягивали до плеч. Тёмные глаза не издавали ни одного блика, словно в них не было ничего кроме тьмы. С виду обычный ребёнок. Но он был выше их всех. Всех жителей деревни, всех тварей, живущих в этой пустыне, всех, кто когда-либо существовал… Его сердце заполонила гордость за себя, нет, это была Гордыня. Улыбка сама собой наползла на его лицо. И из темноты его глаз родился грех — мальчик десяти лет отроду. Его волосы были серебристыми, а глаза такими же чёрными, которые он мог увидеть в зеркале. И на его лице навсегда застыла улыбка. И она вызывала у него отвращение… Шли годы. К тридцати годам он полностью восстановил равнину. Изгнав всех тварей, до этого момента населявших пустыню, он достиг своей конечной цели. Его городок за эти годы разросся и превратился в огромный мегаполис, столицу, стоящую на краю мира. За это время он успел найти себе многих товарищей, нашёл первую и единственную любовь, повидал множество бед и предательств. Некоторые люди откровенно проклинали или боялись его. Перед лицом его могущества, они выдавали все свои потаённые уголки души. Гнилые, чёрные и чёрствые, он мог лицезреть их каждый день. И с каждым разом он разочаровывался всё больше. Он всё ещё был выше их всех. Он всё ещё испытывал отвращение к улыбке. Единственное, чего он хотел, — покой. Возвращаясь домой, он надеялся отдохнуть. Очень часто он месяцами был на вылазках, вырезая всё зло и скверну, заполонившие равнину, а потому, только в такое время после миссий он мог отдохнуть. Но когда он вернулся, единственное, что он мог лицезреть — это горящие руины. В этот же момент, всё остальное померкло. Был только он, и его со всех сторон окружал огонь. Пламя то затухало, то наступало с новой силой. А он всё стоял и смотрел. Жуткая улыбка застыла на его лице, а из глаз потекли слёзы. С каждой секундой боль всё продолжала нарастать, но он ничего не чувствовал. В его поле зрения был только огонь. Это была необычная стихия. Он понимал, что сейчас происходит. Он прекрасно понимал, что может вызвать такой разрушительный эффект. Всё-таки, это то, с чем он работал многие годы. То, что он исправлял в течении тридцати лет. Тот самый взрыв, уничтоживший всё, чего жители деревни достигли за сотню лет. И теперь снова… Он был рождён в последний день суразника в маленькой деревне. Здесь же он и умрёт. Слёзы сменились кровью. На глазах проступили красные прожилки, а зрачок медленно покраснел. Неосознанно в его голове проскочила мысль: «За что? В чём были виноваты эти люди?» Словно в ответ на его вопрос огонь медленно почернел. Он больше не мог игнорировать боль. Словно дракон, в месяц которого он был рождён, она обвивала его со всех сторон. — Они последовали не за тем человеком… Империя признает единственного Бога… — Прозвучал откуда-то сверху голос. На мгновение он отвлёкся от агонии, сковавшей его бренное тело. Не за тем человеком? За кем же ещё следовать, как не за величайшим существом? Он словно покинул свою твердыню, в то время как его сознание начало трескаться. В то время, как его кости взрывались, а плоть плавилась, остатками своих глаз он смог увидеть синеву… — О, Лёд, остуди же меня! Ледяная твердыня! Охлади моё тело, мою душу, моё сознание! Принеси же мне прохладу, остуди мои мысли! — Наравне с его голосом, изо рта вырывались отвратительные хрипы и хлюпы. — Позволь… Мне… Холод… Дай мне ощутить холод! — Закричал он, не в силах терпеть жар. Пожар на равнине продолжался и месяцы спустя. Секунды тянулись часами. Некоторое время спустя, пожар таки погас, оставив после себя лишь пустыню из пепла, тем самым откатив все изменения, произошедшие за тридцать лет, обнулив все его старания. Когда через год вернулись торговцы, покинувшие город для заработка, они увидели лишь пепелище. Лишённые надежды, и лишённые него, того, кто был рождён для того, чтобы их спасти, они решили не повторять подвиг их предшественников. Они знали, что у них не выйдет восстановить наследие их предков. Они покинули эти края навсегда.***
Когда Том очнулся, он увидел вокруг себя стену из чёрного пламени. Стоило ему к ней прикоснуться, как его тут же скрутила резкая боль. Но и стена сразу же пропала, растворившись в воздухе. Мысли не хотели подчиняться его сознанию, некоторое время он просто стоял и смотрел на пламенную гладь . Голова нещадно болела, а тело одолевала дрожь. Попустило его только через двадцать минут. Тогда он смог осмотреться по сторонам, и понять, где он, и что происходит. Он стоял в Выручай-комнате. И не понимал, что только что произошло. Это было похоже на сон… Но… Почему же он всё ещё ощущает боль? Почему он продолжает слышать хруст пепла и праха? Проведя рукой по шее, он застыл. Только теперь он понял, что в этом что-то есть. Что что-то грядёт. Теперь он был в этом уверен.***
Он стоял посреди пустыни. Она всё ещё была ему чужой. Её пески, её холодные ветра, одинокая звезда… Они ему не нравились. Они пугали. И он не хотел здесь находится. Он знал, кем он был. Он ощущал себя, и своё тело. Позади него послышался хруст, и в следующий же момент, его тело, следуя инстинктам, сделало рывок в сторону. Всё ещё пребывая в не самом лучшем расположении духа, он оставил всё своим обострённым чувствам, и они его не подвели. В нескольких сантиметрах от его щеки пролетело копьё. Переведя взгляд в сторону, откуда и вылетело это копьё, Том увидел какое-то существо, похожее на человека. Оно было полностью чёрным, и у него были светящиеся белые глаза и рот. Проведя аналогию с существом из чёрного особняка, Том выдохнул. Из его рта изверглось маленькое облачко пара. Всего один миг, и Том стоит позади чёрного существа, и держит его чёрную голову в руках. Светящиеся глазницы сразу же потускнели, после чего Том почувствовал какое-то сожаление. Он любил сражаться. Любил показывать своё превосходство. Любил побеждать… Но сражение со слабым противником вызывало у него только скуку. Наступила темнота.***
Том лежал в своей постели. Было очень темно, но даже так, Том мог видеть слабый свет на потолке. Единственным источником звука вокруг было сопение Теодора. — Сейчас ночь… — Прошептал он. Вдруг, он почувствовал что-то тёплое у себя на лице. Проведя ладонью по щеке, он увидел на своих пальцах кровь. Его кровь… — Это не сон… — Сообщил Том темноте, не получая никакого ответа взамен.***
Он стоял посреди пустыни. С каждым его появлением здесь она становилась ему ближе. Безобразные чёрные дюны медленно меняли его восприятие. И звезда, горевшая в небе, становилась всё ярче и ярче, ближе и ближе… Уловив знакомый хруст, Том обернулся. Откуда-то издалека надвигалась цепочка из семи чёрных точек. — Теперь вас семеро… На один больше, чем в прошлый раз… — Подумал Том, припоминая предыдущее появление здесь. С первой битвы здесь прошла уже неделя. Если учесть, что даже один из таких врагов смог нанести ему царапину, что уж говорить, если их семеро? Нет… Он хотел узнать, что они смогут ему сделать… Он хотел знать, скольких он сможет убить, прежде чем его убьёт охотник. На его лицо сама собой наползла ухмылка. Выхватив клинок из ножен, Том побежал в сторону надвигающихся на него врагов. За прошедшее время, он уже понял, что они ничем особым не обладают. У них не было особых сил, или хорошей физической формы. Всё, на что они были способны, и что действительно срабатывало — это внезапные атаки. И даже так, Томас более не давал им шанса продемонстрировать себя. Взмахнув мечом, он испустил волну алой магии. Дикая энергия, испускаемая лезвием его меча, попросту сжигала их, не давай возможности даже подойти к нему. В тот момент, когда он думал, что всё уже было кончено, из костра горящих тел вылетело одно из этих непонятных существ. Даже продолжая сгорать, оно пыталось его убить. Переставив ногу в сторону, Том ушёл из зоны поражения, и одновременно с этим проткнул грудную клетку второго, пытающегося подкрасться незаметно врага. Вдруг, его инстинкты взвыли, и он понял, что не успевает увернуться. Его предплечье пронзила пика внезапно вылезшей из песка твари, отошедшего от болевого шока догорающего существа. Именно этим они и брали. Числом и внезапностью. Схватив пику, Том лёгким усилием разломил её на две части. Вытащив осколок из своей руки, он откинул его в сторону. Сжав кулаки, он зарычал, и из его тела вырвалась волна красной ауры. Увеличиваясь в размерах, она медленно заполонила всё окружающее его пространство. Его глаза налились кровью, а рана на руке начала стремительно зарастать. Выражая свой гнев и ненависть таким образом, он хотел успокоиться и сохранить себя. Эта рана не могла вывести его из себя. Из себя его вывело то, что какие-то букашки продолжают его ранить. Как они смеют к нему прикасаться? Те, кого он может убить одним прикосновением, как они могут проливать его кровь? Используя второй этап Истерии, Том очень сильно рисковал. Он только недавно обнаружил такую её особенность, и эта, более сильная версия классической Истерии, была куда опаснее. Главным отличием между этими двумя версиями было то, что нынешняя версия создавала дополнительный слой ауры, который мог распространяться на десятки метров вокруг Тома. В этом куполе ауры его восприятие и реакция усиливались, а атаки становились сильнее и яростнее. Но безумие, накатывавшееся на его разум, также становилось опаснее. Указав остриём лезвия на трёх выживших врагов, он победно ухмыльнулся. Красная энергия, окружавшая его, и его меч, забурлила и приняв вид огромной змеи устремилась к своим жертвам. Такой же вытянувшийся клинок казался её хребтом, а порывы ветра, создаваемые одним её существованием, поднимали песок в воздух и разносили его по сторонам. Каждый из трёх «демонов» отпрыгнул в сторону, но это им не помогло. Красная змея испустила десяток игол-шипов, которые, пронзив свою цель начали выкачивать из неё кровь. Лишаясь своей жизни, тела демонов истлевали на месте, пылью разлетаясь по пустыне, и становясь лишь ещё одной кучкой пепла среди этого необъятного океана смерти. После казни, меч вернулся в норму, а змея растворилась в воздухе. Поле, окружавшее Тома, расширилось на несколько сантиметров, и, казалось, могло увеличиваться до бесконечности. Как только глаза Тома потускнели, аура Истерии начала медленно сжиматься, впитываясь в тело Тома. До крови сжав кулаки, он посмотрел на звезду, горевшую в небе. А она посмотрела на него.***
«Каждый день может стать твоим последним». — Прозвучал знакомый голос. Красная сущность стала появляться всё чаще и чаще. И это была не совсем Эрина. Мог ли это быть её оригинал? Время шло. Возвращаясь в реальный мир Том посещал уроки, и занимался собственным саморазвитием. И всё для того, чтобы выжить во время следующей волны. С каждым днём врагов становилось всё больше. Поначалу, каждый день прибавлялось по одному демону, но затем, они начали прибывать десятками, чуть ли не сотнями. Также, создавалось ощущение, что их снаряжение и навыки росли вместе с их числом. Так что каждый день ему приходилось выкладываться на полную, чтобы пережить очередную волну. Впрочем, он чувствовал, что и его рост не может продолжаться вечность. Так что же ему делать? Есть ли у него какие-то другие варианты? Способы стать сильнее?***
Выбравшись из Выручай-комнаты, Том направился в сторону внутреннего двора. Это место ему нравилось, хоть и не так сильно, как Астрономическая башня. Там всегда было красиво, спокойно и тихо. Но так и не дойдя до неё, ему встретился Теодор. Этот человек был интересен. Хотя бы потому, что он казался другим. Отличался от других учеников Хогвартса. Его нельзя было найти в каких-то людных местах, словно он предпочитал лишь одиночество. Он тратил много времени в библиотеке, но при этом всегда получал самые средние отметки, появлялся столько, сколько нужно было для того, чтобы о его существовании не забывали. — Что ты скрываешь? — Неожиданно спросил Том после того, как Теодор молча присоединился к его пути. — Ты хочешь что-то сказать? — С чего ты взял, что я что-то скрываю? — Уверенно спросил Нотт, но уголок его рта еле заметно дрогнул. — По глазам видно — твои глаза похожи на мои. Ведь нам обоим есть, что скрывать. — Пояснил Джаспер. — Вот только сейчас ты хочешь что-то мне сказать. — Добавил он, криво улыбнувшись. Теодор, удивлённо на него посмотрел, остановившись. На него словно ведро с ледяной водой вылили, настолько шокированным он выглядел. Но его маска треснула ненадолго. Вытянувшееся лицо быстро вернуло свой первозданный вид, после чего Теодор, ненадолго замешкавшись, продолжил идти вперёд. — Быть может ты и прав. — Бросил он через спину. После того, как он нырнул в смежный коридор, его существование более не ощущалось, как и обычно. Более, на пути к внутреннему двору ему никто не встречался. В коридорах вообще не было учеников. Судя по всему, это было вызвано поздним временем. Через час начнётся отбой, после которого у него могут быть проблемы, если его поймают. Впрочем, вероятность этого была чрезвычайно мала. Единственный, кто действительно мог бы доставить ему проблем, это Дамблдор. Но это может произойти только в том случае, если он соизволит покинуть кабинет. Пройдя через арку, юноша оказался перед фонтаном, вокруг которого стояла парочка скамеек. Присев на одну из них, он начал прогонять по всему своему телу магию. Он готовился к прорыву к четвёртой ступени зачарования сердца. Уже через несколько дней он сможет это сделать. Если доживёт. Он давно этим не занимался. И после огромного количества сражений, он считал, что его фундамент уже был достаточно прочен. Четвёртый этап должен будет сделать его намного сильнее. Настолько, что даже сотня демонов не сможет его ранить. Но даже так, опасность всё ещё присутствовала. Он был слишком слаб. По сравнению с тем же безымянным автором руководства по зачарованию сердца, он был посредственным магом. Ведь в возрасте Тома, этот волшебник уже прорывался к седьмому этапу. Поразительным было то, что он потратил более пятидесяти лет на прорыв с седьмого на восьмой, и около сорока на девятый. Более ничего не было. На этом книга и заканчивалась. Так что же ему делать? Эта ночь может стать его последней. Уже через несколько часов он переместится на поле боя, где не будет никого, кому он мог бы доверить спину. Не будет никого, кто мог бы ему помочь. Он будет сам за себя. И он знал, что именно этого и добивался его Охотник. С каждым разом он увеличивает количество врагов, словно проверяя способности своей жертвы. С одной стороны, это логично. Но с другой, совсем не понятно, почему бы не пустить сразу тысячу демонов, которые запросто повалили бы Тома всего за несколько минут? Вынырнув из своих мыслей, Том увидел перед собой кошку. Миссис Норрис сидела в нескольких метрах от него, и с интересом смотрела прямо в его глаза. Завидев такой осмысленный взгляд, Том ненадолго засомневался в том, не является ли Миссис Норрис анимагом или оборотнем. Он, конечно, слышал о том, что жмыры, кровь которых по-любому есть в Миссис Норрис, известны своей разумностью и интеллектом. Но он и подумать не мог, что настолько. — Привет, Миссис Норрис. Ты потеряла Филча? — Спросил Том, улыбнувшись. Он уже отошёл от темы своей смертности. Всё же, от него это не зависит. Так зачем мучить себя лишними вопросами? Кошка ему ничего не ответила. Промяукав что-то невразумительное, она, вильнув хвостом, скрылась в темноте внутреннего двора. — Действительно. Отбой уже начался. Нужно поспешить в спальню. Всё же, мне не сбежать от сегодняшней битвы. Лучше буду сражаться бодрым, чем сонным. — Сказал Том, и провалился в собственную тень.***
Он стоял посреди пустыни. Она уже не была такой тёмной. С каждым разом она становилась всё светлее. Звезда казалась всё ближе, а песок начинал блестеть, пропуская сквозь себя какой-то подземный свет. Это было новым для него. Из-за этого, он даже не сразу заметил появления врага. На этот раз он был один. Из пепла выросла двухметровая фигура демона. Но он был другим. На нём были латные доспехи и шлем, сквозь который можно было увидеть угольно-чёрную шкуру существа с белыми полосами и светящиеся глаза. Кроме того, из-за спины, закрытой доспехами, виднелась пара белых крыльев. В руках у монстра был огромный двуручных меч. Вонзив его в землю, он издал громкий рёв. И из земли тут же вырвалась сотня теней, которые рассредоточившись вокруг Тома начали принимать облик обычных рядовых демонов, с которыми он имел дело последние десять дней. С разговора с Теодором прошло три дня, и он всё ещё держался. В последний раз появилось всего девяносто врагов, с которыми Томас таки смог разобраться. Особого труда он тогда не испытывал. — Ты их главарь? — Шёпотом спросил Том, сжимая рукоять своего клинка. Высвободив всю мощь Истерии, он сформировал вокруг себя огромную красную область. Казалось, что даже песок покраснел из-за крови, которую несёт в себе алое поле войны. Наполнив клинок магией, Том трансформировал его в секиру Гордыни. Оттолкнувшись от земли, он сделал рывок в сторону сотни врагов. Увеличив вес своего оружия, он нанёс по земле сильный удар, тут же разрубив около десяти демонов. Подняв глаза к остальным врагам, он начал искать среди них лучников и копейщиков, тут же уворачиваясь от их снарядов, что уже летели в него. В этом деле было главное вовремя отступить, чтобы подготовиться к следующей атаке. Совершая перекат в сторону, Том не ожидал, что в том же самом месте приземлиться лезвие двуручного клинка предводителя этой группы. В последний момент, он смог оттолкнуться от лезвия и напитать тело магией. На ходу трансформируя секиру в обычный меч, он вонзил его в землю, тем самым прервав ход двуручника. Использовав рукоять своего меча в качестве опоры, он обернул свою руку красной когтистой лапой, и нанёс удар по латной броне. К его удивлению, на латах появилось всего три чёрных, опаленных полоски, которые говорили о том, что без оружия здесь не обойтись. Схватив свой клинок, он прыгнул в сторону всё ещё дезориентированного врага. Готовясь нанести удар, он в последний момент изменил траекторию и переместился за спину предводителя демонов. Он с самого начала так и задумал. Вытянув руку в сторону, он сформировал на ней огромный красно-чёрный огненный шар Выпустив его в сторону ближайшей толпы, он сразу же трансформировал свой меч в кинжал, и удлинив его, пронзил множество окружавших его демонов. Обернувшись вокруг своей оси, он разрезал попавших под удар врагов пополам, и перевёл взгляд на место, где раньше стоял самый опасный враг этой волны. Но его там не оказалось. Отпрыгнув в сторону, он увернулся от атаковавшего с неба воина в латах. Положив обе руки на землю, он высвободил огромное облако магии, которое превратилось в воду. Буйная волна начала распространяться по всей пустыне, сбивая всех врагов с ног и скрывая за собой Тома. Это было бы невозможно, если бы его магия не была настолько концентрированной, а контроль не таким хорошим. До крови закусив губу, он на ходу поменял атрибут своей магии, и в воду угодила маленькая чёрная молния. Оказавшись в воде, она начала быстро увеличиваться и постепенно охватила всё разлившееся в пустыне озеро. С каждой секундой она становилась всё сильнее и смертоноснее. Запахло жареной плотью. Том чувствовал ауры живых существ, поэтому он точно знал, что с каждой секундой врагов становится всё меньше. Таким ударом, он, конечно, опустошил большую часть своего резерва, и всё же, такая атака должна была дать ему достаточно времени. «Не останавливаться!» — Подумал он, запрыгивая на один оставшийся на поверхности холм. В нескольких метрах от него, прямо на воде, стоял подрагивающий демон в латах. Судя по всему, этот удар он принял с трудом. Поэтому, собрав все оставшиеся силы, Том сделал рывок, и преодолев десяток метров одним шагом, оказался прямо перед блестящими латами. Но, демон сумел вовремя вернуть себе самоконтроль. Прокричав что-то на своём непонятном языке, он сорвал одну из своих латных перчаток. Том резко остановился, потому что почувствовал резко возросшую опасность. Убийственное намерение, источаемое одним лишь демоном, начало становиться всё хищнее и хищнее. Руки у него не было, и из-под более неприкрытой перчаткой области, вырвалась какая-то чёрная сущность. Нет… Это нечто и было его рукой. Она тут же начала трансформироваться и расширяться, принимая вид огромной когтистой лапы. Не успев среагировать перед ударом, Том обнаружил, что огромная чёрная рука сдавливает его, не давая пошевелиться. У него не было никакой возможности вырваться. Демон держал его слишком крепко. Понимая тщетность попыток вырваться, Том ухмыльнулся, вызвав у демона немой вопрос. В следующий момент, глаза юноши почернели, и он обернулся чёрной сущностью, такой же, как и у демона. Чёрная эссенция, стекая по руке, опала на землю для того, чтобы уже через секунду из неё вырвался чёрный вихрь. Оттолкнувшись от земли, и взобравшись по латным доспехам, Том оказался прямо перед лицом демона. Выхватив из скрытых под мантией ножен два кинжала, он вонзил их в отверстия для глаз в шлеме демона. Издав громкий вопль, тот попытался скинуть Тома с себя. И ему это удалось. Однако, уже отлетая в сторону, Том собрал все силы в правой ноге, и ударив прямо по рукояти кинжала, торчащей в шлеме, вбил его ещё сильнее в голову врага. После этого, демон вовсе перестал двигаться, и начал заваливаться на землю. С громким скрипом, он упал в песок, более не подавая признаков жизни. Через некоторое время Том и сам смог подняться с земли. Его нога была сломана, поэтому он с огромным трудом мог перемещаться. Подойдя к торчащему в земле клинку, он вернул его в ножны. В следующий же момент, он почувствовал чьё-то присутствие. Сжимая своё предплечье, нещадно ноющее от боли, он возвёл глаза к небу. Прямо там, в нескольких метрах от звезды, появилось сияние. Оно переливалось разными цветами, бликовало, и, казалось, даже поглощало окружающий его свет. Как только его глаза приспособились к такому яркому свету, Том смог увидеть посреди сияния какой-то силуэт. Это было очередное человекоподобное существо, у которого, однако, было три пары крыльев, притом огромных. Также, примечательным было наличие двух или трёх рогов, и длинный хвост и шипом на конце. Более рассмотреть ничего не удавалось. В глазах резко помутнело, закружилась голова, после чего Том потерял сознание, скорее от боли, чем от усталости. Более он ничего не помнил. Он знал лишь то, что, когда он вернётся в реальный мир, от всех этих ранений не останется почти ничего. Разве что синяки и царапины.***
Прошло ещё три дня. Том сидел в Большом Зале Хогвартса. Обеденный перерыв был отличной возможностью отдохнуть от занятий, и насладиться вкусной едой. Никто из учеников не мог поспорить с тем, что еда в Хогвартсе просто замечательная. Кроме тыквенного сока. Но почему-то, ему совсем не хотелось есть. От слова вообще. Том сидел, и, казалось, распространял вокруг себя ауру серости, печали и уныния. Откуда-то сбоку послышался знакомый голос. — «Малфой, не лезь ко мне.» — Прошипела Дафна подобно змее. Холод в её голосе мог смутить кого угодно. Но Драко, казалось, этого совсем не почувствовал. — «Что, снова к Джасперу пойдёшь?» — Спросил он. Было даже непонятно, действительно ли он интересуется, или это была очередная насмешка. — «Уж поверь, его компания более располагающая, чем твоя…» — Только и ответила Дафна, отправившись к столу. На этом бы всё и закончилось, если бы Драко затем не подошёл бы к Тому. Тот только раздражённо посмотрел на него в ответ. Взглядом, который за это время стал куда тяжелее чем раньше. Пустые, и словно мёртвые глаза, в них виднелись бесконечные сражения и никакого блеска. Драко от этого вздрогнул, но, слова уже были сказаны. — Вы посмотрите, да он злится! — Пародийно воскликнул Драко. — Драко… Ты забыл, что я для тебя сделал? — Спросил Том выходя из-за стола. — Я прекрасно всё понимаю. Но я сейчас безумно раздражён, и был бы не против показать тебе твоё место. Далее для Драко всё происходило в тумане. Его глаза застила какая-то пелена. Он увидел огромную тень. Она взметнулась и из неё вырвались ужасные чудовища. Это были рогатые волки, драконы и какие-то чёрные тени, фигуры, так похожие на людей. Он смотрел в красные глаза, и только теперь начал задумываться. Том ему ничего плохого не сделал. Отнюдь, он помог его отцу, его тёте, и даже его мама стала выглядеть куда более живой после его прихода. Так почему же он сейчас это сказал? Почему он это сделал? Он видел пылающие гневом глаза Тома, и совершенно ничего не понимал. А Том продолжал гневаться. Он источал огромную волну ненависти, которая не давала никому из присутствующих вдохнуть. В этот момент, на плечо Тома легла рука Снейпа, и его за рукав потянула Дафна. — Мистер Малфой, вернитесь на своё место. И вы, Мистер Джаспер, успокойтесь, Мистер Малфой всего лишь пошутил. — Сказал Снейп, продолжая давить на плечо Томаса. В глубине души он поражался тому, что он всё ещё скинул его руку и не поубивал тут всех. Он знал, что это может произойти. — Да… — Его аура, распространившаяся по всему залу, тут же втянулась обратно в его тело. — Вы абсолютно правы… Видимо, на моём раздражении сказалась моя усталость… Снейп на секунду удивился, тут же возвращая себе серьёзное выражение лица. Убедившись в том, что Том действительно успокоился, он поспешил вернуться к столу профессоров. — Спасибо… — Сказал Том Дафне, вернувшись к своему месту. Почему-то, теперь ему захотелось есть. Переведя взгляд на стол преподавателей, он увидел тяжёлый взгляд Дамблдора. В нём он смог прочитать вполне понятное обращение. Директор вызывал его к себе в кабинет. «Ну, хорошо… Раз уж ты сам меня зовёшь, я так уж и быть, зайду…» — Подумал Том, начиная думать о том, какая беседа ему предстоит.