***
Это утро было одно из самых тяжёлых за последние несколько месяцев. Даже бессонные ночи в студии так не изматывали, как осознание, что Шуга всё помнит. Засыпая, в голове сидела наивная мысль, что, может, он забудет, как целовал своего одногруппника? Бывает же амнезия из-за большого количества выпитого алкоголя. Вещь, правда говоря, отвратительная, но сейчас парень многое бы отдал, чтобы его настиг этот недуг. Тогда не нужно будет искать ответ на главный вопрос: «почему?» Почему он это сделал? Что хотел понять? Чего добился этим? Это ведь совершенно не обыденная вещь для Юнги. Было страшно от понимания, что это не сон. И как хотелось ничего не помнить... Но, к несчастью, Юнги ничего не забыл. А ещё, с горечью подумал, что этот эпизод будет прокручиваться в голове вместе с нарезками из различных видео, которые он пересмотрел за эти дни. Мало ему было головоломки, так ещё и усложнил всё до кучи. И вообще... Как он теперь посмотрит в глаза младшему? Что тот о нём подумал? Решит, что старший товарищ извращенец, это как минимум. Конечно, не каждый же день парня ни с того ни с сего целует другой парень, а ведь предпосылок к этому не было никаких. А остальные возможные варианты развития событий рассматривать даже страшно было. Юнги уткнулся лицом в подушку, ругая себя за несдержанность, спрашивая, зачем вообще так поступил? Через пару недель его мысли пришли бы в порядок, и он бы забыл об этих глупых видео. А так? Шуга не переживёт, если испортил отношения с одногруппником. Вряд ли Чимин забудет этот эпизод. Как он будет реагировать? Насмехаться? Презирать? Игнорировать? У того ведь девушка есть. Поцелуй с парнем должен быть неприятен ему. Шуга не мог понять, почему одногруппник не оттолкнул его сразу? По всем правилам жанра, Чимин должен был отлететь от Юнги на метр и с пеной у рта доказывать, что "совсем не такой". Почему ничего не сказал? Что это за взгляд был? Может для него это не было и такой уж неожиданностью? Или что? Как вообще понять мысли другого человека? Вероятней всего, парень находился в шоке. Ещё бы... Не каждый день подобное случается. А Юнги в шоке от себя до сих пор. Как додумался до такого? Знал же, нельзя пить. Никогда не позволял терять контроль над разумом. Есть люди, которым противопоказано пить, и Шуга относился к данной категории людей. За разговором он не заметил, как превысил допустимую норму. И как итог... поцелуй с парнем... Веселее не придумаешь... А самое отвратительное, что ему понравилось... Шуга отчаянно гнал от себя мысли, что губы друга очень мягкие, а кожа на его лице необычайно гладкая, к ней хотелось прикоснуться ещё, чтобы понять, что это не было миражом. Только он не мог понять: виноват ли в этом алкоголь? Всё же градус обостряет ощущения и притупляет страх. Вдруг, поцеловав в трезвом уме, Юнги ничего не почувствует? Тогда это было зря? Возможно ли как-то убедиться? «Айщ... О чём я только думаю... Не будет больше этого...» Шуга твёрдо решил извиниться перед Чимином и навсегда забыть этот эпизод. У Чимина есть девушка, возможно, со временем он её полюбит. Тогда у них будет возможность создать семью в дальнейшем. Да и Юнги парни не интересуют. А это? Просто последние события немного его запутали. Сухён виноват, из-за него такой кавардак в голове. Быстро назначив виновного, парень встал с кровати, собираясь принять душ. До фотосессии ещё было достаточно времени, чтобы привести себя в чувства. Хотя тот и понимал, как тяжело будет сегодня сосредоточиться на работе. Тошнотворный страх скручивал все внутренности, не давая возможности сосредоточиться на насущных делах. И Шуга до сих пор не знал, как посмотрит Чимину в глаза? Так хотелось позорно убежать куда-нибудь далеко и навсегда вырвать этот поцелуй из уголков своей памяти. Но это была непозволительная роскошь. Юноша не считал себя трусом, никогда не прятал голову в песок. Если нужно было ответить за свои слова или поступки, делал это беспрекословно. Но сейчас было по-настоящему страшно. И даже непонятно, от чего больше: увидеть отвращение в глазах друга или понять, что повторить не такая уж и плохая идея. Юнги стало тошно от своих мыслей, и он уселся на кровати, положив голову на колени и тихонько заскулил, понимая, как жалко сейчас выглядит. Ему совершенно не хотелось думать о подобном, но мысли, словно непрошенные гости, то и дело наносили свои визиты, абсолютно не беспокоясь о желании парня. «Только бы он меня не презирал...» Шуга раз за разом повторял про себя эту фразу. Он не хотел верить, что один опрометчивый поступок, совершенный им по пьяной лавочке, может стоить дружбы с парнем, которого знал уже много лет, который прошёл с ним весь путь от никого до мировой известности. Все походило на плохой сон, только проснуться казалось нереальным. Размышления прервал звук оповещения. Несколько дней назад парень создал анонимный профиль на YouTube, чтобы в тайне от других просматривать интересующие его видео. Тогда же и подписался на каналы, которые делали эти самые видео. Юнги не понимал, зачем с завидным упорством продолжает смотреть эту тематику? Его рука по несколько раз на дню тянулась к гаджету, чтобы включить то или иное видео. А фанаты, подобно конвейеру, создавали один за другим по нескольку штук в день эти видео. Что там Шуга хотел увидеть или понять, он и сам не осознавал, но смотрел, не пропуская ни одной детали. Не в силах справиться с любопытством, Шуга махнул рукой разуму и открыл оповещение, загружая видео. Оно было с их последнего выступления, которое парень едва не сорвал. Некий анализ, аж на двадцать минут. Это не шутки... «Быстро же работают... Они вообще спят?» Парень начал читать авторские субтитры с анализом, холодея внутри от понимания, что все его эмоции фанаты с лёгкостью раскусили. Создавалось ощущение, что все эти анализаторы — психологи со стажем, считывающие любую мимику с его лица. Казалось, они видят даже больше, чем Шуга сам про себя замечает. От этого и правда было плохо. Не может же ему и в самом деле нравиться Чимин? Не могут же столько людей ошибаться? «Только посмотрите, как он смотрит на Чимина: если это не любовь, я выйду через окно!» «Когда они уже перестанут скрываться и признаются всем?» «Я балдею, как Чимин притягивается к Шуге...» Юнги читал комментарии и не мог понять, что со всем этим делать? И зачем он вообще открыл это дурацкое видео? Только хуже стало. «Блять...» Парень заблокировал телефон, осознавая, что эти потраченные полчаса ещё больше усложнили его жизнь. И ни одного намёка, как расплести этот клубок, не было.***
— Доброе утро всем. Юнги вошёл в столовую, отмечая, что все уже на месте, однако никто не согласился с заявлением, что утро действительно доброе. Чонгук спал рядом с тарелкой, Тэхён с Намджуном пили таблетки от головной боли, Сокджин прикладывал холодный компресс на голову Хосока, а Чимин вяло ковырялся в своей тарелке, не поднимая взгляда на вошедшего парня. Обстановочка была, мягко говоря, угнетающая: половина группы страдала от похмелья, а вторая — от недостатка сна. А один старательно делал вид, что Юнги в этой комнате нет. Шуга про себя усмехнулся, думая, проведут ли они хоть раз свои посиделки за чашкой чая? Ничему их жизнь не учит: каждый раз одно и тоже. — В следующий раз будем сидеть с соком и лимонадом, — заявил Джей-Хоуп, получая в ответ гневные взгляды. Это же он всех подбил, а теперь из-за него страдает весь коллектив. — Да ладно вам, — отозвался Чонгук, поднимая свою голову со стола. — Мы каждый раз так говорим, а потом всё равно напиваемся. Я бы ещё повторил. — Ах ты, алкашня мелкая! Совсем от рук отбился, — Сокджин погрозил младшему пальцем, напоминая, что не следует забываться. — Хён, я уже совершеннолетний, хватит вести себя... эм, — младший замялся, подбирая слова, — как наседка. Ничего же не случилось. — Совсем ничего... Через несколько часов нам выезжать, а группа не способна и тридцати секунд простоять ровно, не говоря уже о том, чтобы выдержать съёмки в несколько часов, — Джин от негодования стукнул кулаком по столу, отчего остальные в ответ зашипели на того. Шуга краем глаза видел, как Чонгук открыл рот, чтобы сказать что-то в ответ, однако его не заботила перепалка самого старшего участника и макнэ группы. Его внимание привлёк Чимин, который сидел молча, открывая рот только для того, чтобы отправить туда еду. Парень не поздоровался, когда Юнги зашёл, не удостоил того и взглядом. И это угнетало. Можно было бы порадоваться, что косых взглядов нет, но тот вообще не смотрел в его сторону, а это напрягало. Из всего, что Шуга увидел, он понял одно: Чимин никому не рассказал, иначе бы были подозрительные взгляды со стороны одногруппников или же кто-нибудь спросил, не выдержав молчания. Что ж... Это даже к лучшему. Остаётся только поговорить с парнем, чтобы прояснить ситуацию. На самом деле, Шуга не знал, что именно хочет сказать тому. Он просто надеялся, что слова сами найдутся, когда придёт время. — Эй, Чимини, — позвал парня Хосок, — а ты чего такой сидишь? Вроде же самый трезвый был вчера или нет? — Хоби подозрительно посмотрел на Чонгука, вспоминая, подливал ли тот ему алкоголь в сок? — Да не трогал я вашего Чимини, — передразнил младший, утыкаясь в тарелку, — больно надо. — Нет, он и правда в этот раз ни при чём, — Чимин поспешил спасти макнэ от гнева хёнов. — Я просто плохо спал, можно сказать, вообще не удалось поспать. Парень натянуто улыбнулся другу, пытаясь показать, что всё хорошо, и вернулся к своей тарелке, принципиально игнорируя направленный на него взгляд Шуги. Чимин чувствовал на себе взгляд старшего, но не было сил ответить ему: он просто не понимал, зачем тот поцеловал его и как теперь смотреть в глаза своему хёну. Умом парень понимал, что это не было шуткой, только вот чем тогда это было? Догадки не радовали, отчего становилось ещё более некомфортно. Наблюдая за Чимином, парень упустил момент, когда спор Чонгука и Джина перешёл на повышенные тона. Очнулся тогда, когда лидер стукнул кулаком по столу и рявкнул: — Хватит! Оба парня подскочили от такой реакции: не так-то просто было вывести Намджуна из себя. Но сегодня все были какие-то взвинченные. Чонгук виновато опустил голову, понимая, что перегнул палку и что старший всего лишь заботится о нём, думая, прежде всего, о его здоровье. А Сокджин, в свою очередь, осознал, что чересчур опекает уже взрослого парня — Прости меня, хён, — Чонгук встал из-за стола и подошёл к старшему, чтобы обнять того. А Джин охотно извинился в ответ, заключая макнэ в объятия. Уж он-то знал точно, что младший не любит просить прощение. А если и делает это, то точно чувствует за собой вину. Шуга невольно улыбнулся, наблюдая за этой трогательной картиной. Как бы Чонгук не храбрился, Джин был для него ещё одним родителем, который терпел все его закидоны в переходный возраст, поэтому он для парня был особенным человеком. Все мемберы это знали, поэтому умилялись таким моментам, когда младший скидывал с себя браваду и на несколько минут превращался в ребёнка, ищущего утешения у своей мамы. Всё ещё улыбаясь своим мыслям, Юнги решил вернуться к завтраку, как наткнулся на подозрительный взгляд Чимина. Тот смотрел на него в упор, следя за эмоциями и мимикой, словно хотел найти ответ, как тогда ночью. Шуга почувствовал неловкость, словно его застали за чем-то смущающим. И отметил, что такой взгляд ему не нравится. «Надо срочно с ним поговорить», — подумал парень, отправляя в рот кусок омлета.***
Поговорить с Чимином на деле оказалось гораздо сложнее. Два дня младший всячески избегал Юнги. Шуга сравнивал их беготню с игрой в прятки или же догонялки: парень выскакивал из помещения за секунду до того, как войдёт старший, наедине тот не оставался с ним. Всегда вёл активный диалог с кем-то из мемберов, старательно избегая взгляда Юнги. А старший уже порядком злился: Чимин даже ночевал в комнате Хосока, словно боясь, что Шуга придёт и изнасилует его. Устав от этой бесполезной беготни, Юнги начал действовать решительно: подкараулить парня, когда тот выйдет из душа. Надо сказать, что ждать пришлось прилично. Или же от нетерпения время тянулось так медленно. Но даже несмотря на всю решительность, юноша не знал, что скажет младшему. За несколько дней он прокручивал в голове разные варианты их диалога, но так и не смог найти наиболее подходящие слова. В самом деле, что обычно говорят в подобных ситуациях? Прости, перепутал тебя с девушкой... Глупость чистой воды. Прости, стало интересно, каково это поцеловать парня? Это уже как-то ненормально. Чимин после такого на другой континент жить уедет. За размышлениями Шуга чуть не проворонил момент, когда младший вышел из душа. — Ой, — Чимин застыл на месте, неотрывно смотря на старшего, который кусал губы, думая, как поступить дальше. — Вот ты и попался. Долго бегать собирался? — прямо спросил парень, оттягивая момент объяснений. — Хён, я не гей! — выпалил младший, чуть не вскрикнув. «Опа... Это уже интересно... Как события-то разворачиваются...» — Ты чего напридумал себе? Пойдём поговорим, — Шуга схватил парня за локоть и повёл в свою комнату, надеясь, что никто не слышал, как Чимин взвизгнул. Протолкнув младшего в комнату, Юнги закрыл дверь и повернул ключ, отчего Чимин нервно сглотнул и медленно осел на стул. Шуга мысленно дал себе подзатыльник: в его планы не входило пугать друга. Он всего лишь хотел дать пространство, чтобы поговорить без неожиданного вмешательства кого-то из мемберов, а вышло как-то глупо. В очередной раз. Только в глазах младшего Юнги выглядел каким-то ненормальным и неадекватным маньяком, затащившим в своё логово невинную жертву. Именно это и прочитал парень во взгляде своего одногруппника. Разговор намечался не из лёгких. Откинувшись спиной на дверь, Шуга запустил пальцы в волосы и нервно выдохнул: начинать разговор было страшно. Он не представлял, что будет говорить Чимину, как объяснит своё поведение, если и сам не смог понять за эти дни. Но откровенное игнорирование со стороны младшего не позволяло пустить ситуацию на самотёк. Всё могло стать хуже, а Юнги не из тех людей, которые не отвечают за свои поступки. Раз он должен объясниться, то сделает это. Как бы неловко и тяжело это не было. — Чимини, я хотел... кхм... поговорить о... — Юнги нервно почесал затылок, стараясь правильно подбирать слова, — эм, о том поцелуе... Младший дернулся, словно его ударили, что не укрылось от Шуги. Этот жест сделал ситуацию ещё более неловкой, а вся небольшая решимость старшего скатилась до нуля. — Хён, я не гей, — тихо проговорил Чимин, не решаясь поднять глаза на своего хёна. — Да я... — старший собирался сказать, что тоже не относится к лицам с нетрадиционной ориентацией, только вот никто ему не позволил договорить. — Хён, я не могу ответить тебе взаимностью, прости... Чимин посмотрел прямо в глаза старшему, показывая твёрдость своих слов, а тот завис, не понимая до конца, что парень только что выдал ему. — Прости, что? — решил переспросить Юнги, надеясь, что слух подвёл его, и одногруппник не принимает своего товарища за влюблённую девчонку, которая бегает за объектом своего обожания. — Хён, я не знал что тебе нравятся парни, — юноша смутился от своих слов, но продолжил говорить: — поверь, ничего против однополых отношений я не имею. Но... не могу ответить на твои чувства. — Ты считаешь... — Шуга чуть наклонился вперед, ему хотелось во весь голос засмеяться от абсурдности ситуации, да только решимость в глазах младшего не позволяла это сделать. — Хён, я могу представить, как тебе тяжело... эм... скрывать подобное. И мне сейчас неловко говорить всё это... но можем ли мы со временем общаться нормально? Как раньше? Младший посмотрел в глаза Юнги с надеждой. И теперь Шуга понял, чем был вызван страх. Чимин не считал старшего ненормальным или маньяком. Он переживал, что ранит чувства друга тем, что отвергнет его. Но и по-другому не мог, поэтому нарочно избегал разговора, оттягивая этот момент на потом. Только и один, и второй понимали, что объяснений не избежать. Юнги думал, что ему одному тяжело, но, смотря, как младший стискивает пальчиками коленки, понял, что переживал не один. Его друг сделал свои выводы, сопоставил факты и теперь боится, что никогда больше не будет той лёгкости в общении, что всегда у них была. И как теперь Юнги разубедить парня? Не зря же менеджеры на шоу старались сажать их вместе: все знали, что парни ведут себя естественно, поэтому фансервис никогда не выглядел наигранно. Нет, они никогда не пытались изобразить любовь, никогда не давали двусмысленные намеки. Только забота и искреннее уважение друг к другу. — Чимини, ты неправильно... — парень сделал попытку объяснить всё, надеясь не запутать ещё больше себя и друга. — Хён, послушай, я никому не скажу. Мы оставим это в тайне, если ты этого хочешь. Однажды ты поймёшь, что слегка заигрался, и мы снова будем общаться как и раньше, — Чимин так складно говорил, что Шуга и сам начинал верить в правдивость его слов. — Но как... — Хён, — в очередной раз перебил старшего одногруппник, — поверь, я не отвернусь от тебя. Для меня ничего не изменилось. Мы забудем этот эпизод и сможем нормально общаться. «Охуенно... теперь я в его глазах гей...» — Чимини, мне кажется... Юнги сложил руки на груди от бессилия понимая, что сегодня ему не одержать победы. Чимин просто не давал ему возможности выговориться. А если бы и дал, то вряд ли бы уже поверил в правдивость его слов. — Хён, всё будет хорошо. Тебе не стоит стыдиться этого. Договорились? — юноша встал и неспешно приблизился к старшему, положив тому руку на плечо и осторожно заглядывая в глаза. — Хён, с нашими запретами и деятельностью легко запутаться в себе. Но ты можешь всегда со мной поговорить. Я уверен, скоро мы будем со смехом вспоминать эту ситуацию. Младший улыбнулся, пытаясь ободрить Юнги, а тот уже и не пытался что-либо сказать: Чимин сам всё решил, и теперь его объяснения будут выглядеть нелепо. Радовало одно: младший не собирался бегать по дому с криками о спасении своей задницы. И даже сочувствовал ему, только от этого тошно было. Шуга окончательно потерял чувство действительности. Он уже в некоторой степени верил, что всё обстоит именно так, как сказал младший. Даже фанатские видео говорили ему об этом. Только сам парень не чувствовал себя влюблённым. Сильно уставшим, пожалуй, вернее будет. Но кого интересовали его чувства? У него даже не было сил возразить младшему, поэтому Юнги решил оставить всё так, как решил Чимин. Вряд ли будет хуже. Со временем они забудут этот поцелуй, а Шуга выкинет из головы, что не прочь повторить, чтобы проверить свои ощущения. Этого допустить нельзя. «Только бы с парнями не начал меня знакомить...» — Спасибо, Чимини, — выдавил из себя старший, уже надеясь побыстрей избавиться от одногруппника. Юноша вышел из комнаты, оставив Юнги пребывать в шоке. Совсем не так он представлял их разговор, даже мыслей не возникло о подобном повороте. «И что теперь делать?»***
Гудок, второй, третий... Юнги набирал человека, запустившего в его голове активную цепочку сомнений. Сначала в своём друге, а теперь в самом себе. Он был зол на Сухёна, зол на то злосчастное видео, на себя, на Чимина, на Хосока, предложившего тогда выпить. Шуга надеялся, что разговор с Чимином внесёт ясность, выкинет дурацкие мысли из головы, но их стало только больше. И не было никого рядом, с кем можно поделить проблемой такого рода. Единственным человеком, способным его понять, был хён, находившийся сейчас в Америке. А он не брал трубку. Уже отчаявшись услышать голос друга, парень собрался скинуть звонок, как на том конце раздалось: — Привет, сахарочек! — И тебе не хворать. — Что-то ты не в духе, друг мой любезный. — Это твоя вина, хён. — Не помню, чтобы что-то сделал не так. — Хён, вот если я хочу поцеловать парня, о чём это говорит? А? — Вот... бля... — И я того же мнения...