Prayer

      Они собирались вытащить трубку из его горла, и Уилл должен был быть в сознании. Доктор, имени которого он не знал (Байерс почти надеялся, что его лечит док Оуэнс, — от него не было пользы, но он хотя бы был знаком), медленно, как умалишенному или глухому, рассказал Уиллу суть процедуры, чего лучше бы не делал, потому что теперь мальчик чувствовал приближающуюся панику. Мама стояла рядом, устало прислонившись к Джонатану, и они оба смотрели на него со смесью надежды и страха. Уилл не был уверен, что хотел, чтобы они присутствовали. Во-первых, медсестра привезла странного вида аппарат с трубкой и прозрачным стаканом сбоку. Как оказалось, этой штукой они откачивали какую-то желтоватую слизь из его рта. Это было противно на вид, но совершенно безболезненно. Байерс краем глаза заметил, как передернуло брата. Во-вторых, врачи сдули баллон, удерживающий трубку вокруг его губ, и она, казалось, провалилась в его горло. Уилл начал бесконтрольно сглатывать, чувствуя, как задыхается. Из-за паники и шума крови в ушах он едва слышал доктора, который, схватив его за плечо, просил мальчика начать кашлять. Байерс пытался. Он напряг последние силы, стараясь выкашлять трубку, расслабить горло, перестать глотать, но вместо этого она будто застряла. Наконец, обливаясь слезами, слюнями и мокротой, он сделал свой первый вдох. Он с жутким звуком судорожно глотал воздух, чувствуя, что в горле теперь пусто, совсем ничего не мешает, хоть и саднит. Эта боль была всем, что он хотел испытать. — Ты молодец, Уилл, — сказал доктор, когда на Байерса надели кислородную маску и придали ему лежачее положение. Медсестра стерла с лица мальчика влагу и улыбнулась ему. Уилл почувствовал, как его губы немного двигаются в ответ и чуть не заплакал снова. — Что теперь? — хрипло спросила мама, не отрывая взгляда от сына. — Его голосовые мышцы и связки не использовались в течение трех месяцев, миссис Байерс. Однако, учитывая юный возраст и физиотерапию, которую мы начнем, как только ваш сын будет готов, мы с большой долей вероятности сможем полностью вернуть его способность к речи, — развернуто ответил врач. — На другие мышцы уйдет больше времени. Но не сомневайтесь в успехе. В конце концов, у Уилла нет травм опорно-двигательного аппарата. Уилл чувствовал, что на глазах выступают слезы. Ему только что сказали, что он сможет говорить и ходить снова. Господи. Если бы он только не был таким уставшим от простого дыхания. — Уилл, — к нему снова обратился доктор. — Мы проверим твой зонд через пару часов, хорошо? Все та же медсестра сняла с его лица маску, и он, к счастью, смог дышать нормально, учитывая, что они еще не достали трубку из его носа. — Отдыхай, — бросил ему врач, и, поочередно кивнув его семье, весь собравшийся медперсонал покинул палату. Вмиг у кровати мальчика оказались мама и брат. Они взяли его за руки по обе стороны и одинаково облегченно улыбнулись. — Ты умница, братишка, — прохрипел Джонатан, выводя круги на его ладони. — Совсем скоро будешь как новенький. Уилл моргнул дважды глухо застонал. — Прекрати быть таким пессимистом, — брат взлохматил его волосы и тихо рассмеялся. Байерс подумал, что Джонатан вряд ли много смеялся в последнее время. Он сделает это. Если не для себя, то для своей семьи. Уилл закрыл глаза, чувствуя жуткую усталость, смешанную с возбуждением и страхом, не дававшими ему просто заснуть. Тихий стук в дверь заставил его внутренне напрячься. — О, привет, Майк, — прошептала мама. — Он спит. Уилл поднял веки. — Хорошо-хорошо, малыш. Майк, он не спит, — со смешком поправилась она. Байерс не помнил, чтобы Оди говорила, что Уилер навестит его. — Я слышал, что Уиллу вытащат трубку сегодня. Я сбежал из окна Нэнси… — без капли вины сказал друг. Мама только покачала головой, слыша что-то подобное уже не в первый раз, а Джонатан с усмешкой подмигнул ему. — Мам, давай пройдемся. Оставим мальчиков наедине, — предложил брат. — Милый, ты уверен, что… — Все в порядке, миссис Байерс, — выпалил Майк, в подтверждение своих слов еще и пару раз кивнув. Джонатан приобнял маму за плечи, и они вдвоем вышли из палаты. — Эй, Байерс, — тихо позвал Уилер, сев на жесткий стул, который до этого занимал брат. — Тебе же лучше, верно? Уилл моргнул один раз. На лице Майка расцвела широкая улыбка. — Черт, я так скучал по твоим губам! — воскликнул Уилер и замер на месте. Байерс издал странный звук, отдаленно напоминавший задушенный смешок. Ну, это что-то. — Не смейся надо мной, — шутливо погрозил пальцем друг. — Оди не дает мне подслушать ваши разговоры, представляешь? Я специально уговаривал Хоппера на встречу, а она просто сказала, что у вас там свои дела! Я имею в виду, неужели это так сложно — транслировать все на мою рацию? Уилл сощурил глаза, заставив Майка немного покраснеть. — Это не странно, Уилл. Ты мой друг, я хочу тебя слышать. И Дастин с Лукасом тоже. «Да, поэтому они ни разу не пришли», — с обидой подумал Байерс. — Мы собирались навестить тебя все вместе на следующей неделе, кстати. Сердце Уилла сжалось. — Я даже скажу своей маме. Ты знаешь, она не пускает меня. Просто… когда ты, ну, стал таким… я проводил здесь часы напролет, пропускал школу, дома не ночевал, — Байерс видел, как румянец спускается по шее Майка за воротник его свитера. — Да, это глупо. Уилл моргнул дважды, Уилер на это снова улыбнулся. — Скоро мы сможем нормально поговорить, — уверенно произнес Майк. — Пусть Оди защищает ваши приватные переговоры сколько хочет. Эй, я не злюсь на нее, все нормально, — уловил его настроение друг. — Я знаю, что вы с ней сблизились и все такое. Но, Уилл, я буду рад слышать даже твои жалкие рыдания, понимаешь? Байерс снова моргнул дважды. — Хорошо, — закатил глаза Уилер. — Можете секретничать вдвоем и забыть про меня. Просто поправляйся, ладно? Майк обхватил его пальцы одной рукой, а другой провел по щеке. — Ты такой худой, — прошептал он. — Я накормлю тебя пиццей, когда тебя отпустят домой. Байерс моргнул два раза. — Нет, ты от меня не отвертишься. Я слишком люблю твои щеки, — упомянутые щеки нагрелись от прилива крови под его пальцами. — Это неправильно, что я так много прошу, наверное. Я три месяца мечтал, чтобы ты открыл глаза, а теперь ты видишь и… и дышишь, а я все хочу чего-то. Уилл хотел вытереть чужие слезы, но мог только моргать, чтобы сдержать свои. Байерс ненавидел, что все так много плакали из-за него. — Я просто хочу, чтобы ты знал, что это не твоя вина, — продолжил Майк дрожащим голосом. — Это Монстр, врачи, я… Даже не думай моргать опять, тупица! Я должен был быть рядом с тобой, а меня не было, потому что я тосковал по Оди… Мне так, так жаль, я ужасный человек, отвратительный друг, — Уилер положил кудрявую голову на их сложенные руки и по-детски расплакался. «Нет! Нет, это не твоя вина!», — хотелось кричать Байерсу, но он лишь смотрел, как его лучший друг ломается перед ним. Поэтому он направил все свои силы на левую руку. Он мог чувствовать, как пот выступил на его висках и слезы брызнули из глаз, но упрямо продолжал пытаться заставить окоченевшие мышцы поддаться воле. — Уилл, — пораженно прошептал Майк, задыхаясь от рыданий. Он пошевелил мизинцем. Да, это успех.